Да уж, понимаю. Я переминаюсь с ноги на ногу.

— Так можно взять отгул в четверг?

— No hay prolema[42]. — Энрике откашливается. — Знаешь, тебя вчера искал Гектор.

Гектор. Гектор Мартинес — этот парень тайно управляет «Мексиканской кровью».

— Иногда я ненавижу… ну ты знаешь.

— Ты работаешь на банду, — вздыхает Энрике. — Как и большинство из нас. Никогда не позволяй Гектору усомниться в твоей преданности банде. Если он начнет подозревать тебя в предательстве, то глазом моргнуть не успеешь, как станешь врагом. Ты умный парень, Алекс. Играй по правилам.

Энрике — НБ, настоящий бандит, он доказал это «Мексиканской крови» давным-давно. Он выплатил все долги, поэтому теперь может спокойно сидеть, пока младшие члены банды в первых рядах. По его словам, я нарываюсь на неприятности и, как и мои друзья, не скоро стану НБ.

— Умный? Я поспорил на мотоцикл, что пересплю с Бриттани Эллис.

— Забудь, что я только что сказал. — Энрике с ухмылкой смотрит на меня. — Ты идиот. А скоро будешь идиотом без мотоцикла. Такие девушки даже не смотрят в нашу сторону.

Я начинаю понимать, что он прав. Как, черт возьми, я мог подумать, что в моей очень бедной, очень мексиканской и очень темной жизни появится очень красивая, очень богатая и очень белая Бриттани Эллис?

Диего Васкес, парень из школы, родился в северной части Фейерфилда. Конечно, мои друзья считают его белым парнем, хотя кожа у него темнее, чем у меня. К Майку Бернсу, белому парню, который живет на южной стороне, они относятся как к мексиканцу, хотя в нем нет ни капли мексиканской крови. Или латиноамериканской крови, если на то пошло. Он — один из нас. В Фейерфилде место рождения определяет твою личность.

За дверью гаража раздается гудок. Энрике нажимает на кнопку, чтобы поднять ее. Хавьер Морено заезжает внутрь.

— Закрой дверь, Энрике, — еле слышно просит Хавьер. — La policía[43] ищет нас.

Мой двоюродный брат нажимает на кнопку и выключает свет в мастерской.

— Что, черт возьми, вы натворили?

Кармен сидит на заднем сиденье; глаза у нее налились кровью, от наркотиков или алкоголя — не могу точно понять. И она могла переспать с тем, кто оказался с ней на заднем сиденье, — я слишком хорошо знаю, как Кармен выглядит после этого.

— Рауль пытался замочить Сатин Гуда[44], — Кармен высовывает голову из окна машины. — Но он промазал.

Рауль поворачивается и орет на нее с переднего сиденья:

— Puta[45], сама попробуй стрелять по движущейся мишени, когда за рулем Хавьер.

Я закатываю глаза, а Хавьер выходит из машины.

— Тебе не нравится, как я вожу, Рауль? — спрашивает он. — Если так, я двину тебе по морде.

Рауль тоже выходит из машины.

— Хочешь кусочек меня, culero?

Я встаю перед Раулем и пытаюсь его удержать.

— Парни, хватит. La policia снаружи. — Это первое, что говорит Сэм — парень, который, видимо, был с Кармен сегодня.

Полиция светит фонариками в окна, поэтому всем в гараже приходится пригнуться. Я, затаив дыхание, прячусь за большим ящиком инструментов. Вот только покушения на убийство мне не хватает. Я уже чудом избежал ареста, но когда-нибудь удача меня покинет. Членам банды редко удается избежать встречи с полицией. Или срока в тюрьме. На лице Энрике можно прочесть все его мысли. Он столько вкалывал, чтобы открыть мастерскую, и теперь четверо школьников могут погубить его мечту — пусть только попробуют пикнуть. Копы загребут вместе с нами и его, с тату «Мексиканской крови» сзади на шее. Его бизнес развалится в течение недели.

Кто-то дергает дверь в магазин. Я морщусь и молюсь, чтобы она была заперта. Полиция барабанит в дверь и снова светит фонариками в окна гаража. Интересно, кто их предупредил, — в этом районе нет наркоманов. Секретный код молчания и преданности охраняет семью. Спустя вечность копы, похоже, уезжают.

— Черт, мы были на волоске, — говорит Хавьер.

— Слишком опасно, — соглашается Энрике. — Подождите десять минут, затем убирайтесь отсюда.

Кармен выходит, вернее, выпадает из машины.

— Привет, Алекс. Я скучала по тебе сегодня.

Я бросаю взгляд на Сэма.

— Да, я вижу, как сильно.

— Сэм? Мне он совсем не нравится. — Воркуя, она приближается ко мне.

Я чувствую исходящий от нее mota[46].

— Возвращайся ко мне.

— Этому не бывать.

— Это из-за твоей глупой партнерши по химии? — Она хватает меня за подбородок и пытается заставить посмотреть на нее, длинные ногти впиваются мне в кожу.

Я хватаю Кармен за запястья и тяну ее в сторону. Удивительно, как моя нереальная бывшая девушка превратилась в нереальную стерву.

— Бриттани не имеет к нам никакого отношения. Я слышал, что ты наговорила ей гадостей.

— Иза тебе разболтала? — Ее глаза превращаются в щелки.

— Просто отвали. Или будешь иметь дело с не на шутку обозлившимся бывшим парнем.

— Ты злой, Алекс? Нет, ты не злишься. Ты скорее переживаешь.

Она права. После того как Кармен изменила мне, мне понадобилось время, чтобы пережить случившееся. Я пытался понять, что дали ей другие парни, чего не смог дать я.

— Я переживал, — говорю ей. — Но все прошло.

Кармен шлепает меня.

— Пошел ты, Алекс.

— Голубки ссорятся? — Хавьер медленно обходит капот машины.

— Cállate[47], — в один голос говорим мы с Кармен.

Кармен идет обратно к машине и падает на заднее сиденье. Я наблюдаю, как она притягивает Сэма к себе. Звуки страстных поцелуев и стоны разносятся по автомагазину. Хавьер кричит:

— Энрике, открывай дверь. Мы сваливаем отсюда.

Рауль, только что вернувшийся из туалета, спрашивает меня:

— Алекс, ты идешь? Ты нам нужен, чувак. Пако и Сатин Гуд назначили стрелку сегодня в Гилсон-парке. Ты же знаешь, что Гуд не умеет драться честно.

Пако не рассказал мне про стрелку, потому что знал, что я попытаюсь отговорить его. Иногда мой лучший друг попадает в такие ситуации, из которых не может выбраться в одиночку. И порой он заставляет меня принимать в них участие.

— Я в деле.

Я запрыгиваю на переднее сиденье, а Рауля зажала сзади эта парочка голубков. Мы успеваем постоять в пробке, прежде чем добираемся до парка. Напряжение в воздухе нарастает так, что я чувствую его в моих костях. Где Пако? Его уже побили в переулке? Там темно. Вокруг двигаются тени, мои волосы встают дыбом. Все выглядит угрожающе, даже деревья, завывает ветер. Днем Гилсон-парк не отличается от любого другого пригородного парка ничем… кроме граффити «Мексиканской крови» на соседних зданиях. Это наша территория. Мы пометили ее.

Мы в пригороде Чикаго; всеми улицами, ведущими сюда, управляет наша банда. Это настоящая уличная война, в которой другие банды борются с нами за территорию. В трех кварталах отсюда стоят особняки стоимостью миллион долларов. А здесь, в реальном мире, на улице разгорается война. Люди, живущие в своих дорогих домах, даже не подозревают, какая перестрелка вот-вот начнется менее чем в километре от них.

— Вот он. — Я указываю на две фигуры, стоящие в нескольких метрах от качелей в парке.

'Уличные фонари в парке не работают, но я сразу узнаю Пако по его невысокой фигуре и фирменной позе борца, готового к бою. Один силуэт толкает другой, и я на ходу выпрыгиваю из машины. Потому что по улице идут еще пять дружков Гуда. Я готов драться рядом с моим лучшим другом, поэтому гоню мысли о том, что после этой потасовки мы все отправимся в морг. Если я буду уверен в себе, то я выиграю. Если стану накручивать себя, то погибну.

Я бегу к Пако и Сатин Гуду, чтобы опередить его дружков. Пако хорошо дерется, но его соперник как червь пытается выбраться из-под его захвата. Я хватаю Гуда за воротник и тяну вверх, а потом мои кулаки делают все остальное. Прежде чем он сможет встать и дать мне сдачи, я смотрю на Пако.

— Я разберусь с ним, Алекс. — Пако вытирает кровь с губы.

— О'кей, а что насчет этих?

Я пристально смотрю на пятерых приближающихся парней. Сейчас, когда я смотрю на них внимательнее, я понимаю, что эти ребята очень бодрые. Это все лишь очередные, пусть и сильные, противники. Противники, которых я могу победить. Но они буквально излучают опасность. Хавьер, Кармен, Сэм и Рауль стоят рядом со мной. Должен признать, что вместе мы внушаем страх, даже Кармен. Эта девочка может постоять за себя в драке, а ее ногти просто смертельно опасны. Парень, которого я отшвырнул от Пако, встает и указывает на меня:

— Ты труп.

— Послушай, епапо[48], — начинаю я.

Маленькие парни ненавидят, когда подшучивают на их ростом, но я не могу удержаться:

— Возвращайся к себе и оставь эту дыру нам.

Епапо указывает на Пако:

— Он украл мой руль.

Это вполне в духе Пако — украсть что-то настолько глупое, чтобы подразнить Сатин Гуда. Когда я перевожу взгляд на епапо, то замечаю, что теперь у него в руке нож. И он идет прямо в меня. О боже! Я убью моего лучшего друга, когда разберусь со всем этим.

13. Бриттани

Мой напарник по химии не появлялся в школе с того момента, как мы получили тему для проекта. Неделю спустя он наконец пришел в класс. Меня бесит такое отношение, потому что, как бы плохо мне ни было дома, я все равно прихожу в школу.

— Неужели ты все-таки появился?

— Неужели ты заметила? — Он снимает свою бандану.

Миссис Питерсон заходит в класс. Когда она видит Алекса, то, кажется, испытывает облегчение. Расправив плечи, она объявляет:

— Я собиралась дать вам сегодня контрольную. Но вместо этого вы будете работать с вашими партнерами в библиотеке. Я жду первых отчетов через две недели.

Мы с Колином идем в библиотеку, держась за руки. Алекс где-то позади нас болтает с друзьями на испанском. Колин сжимает мою ладонь:

— Давай встретимся после уроков?

— Я не могу. После тренировки мне нужно домой.

Багда уволилась в субботу, и мама всполошилась. Пока она ищет новую сиделку, я должна больше помогать дома. Он останавливается и отпускает мою руку.

— Черт возьми, Брит. Ты собираешься уделить время мне или как?

— Ты можешь прийти ко мне, — предлагаю я.

— Чтобы смотреть, как ты нянчишься со своей сестрой? Нет, спасибо. Я не хочу казаться уродом, но я хочу побыть с тобой наедине… только ты и я.

— Знаю, я тоже.

— А в пятницу?

Я должна побыть с Шелли, но мои отношения с Колином сейчас под угрозой. Он не должен думать, что я не хочу быть с ним.

— В пятницу, отлично.

Перед нами появляется Алекс и не дает скрепить наши планы поцелуем:

— Никаких публичных проявлений привязанности. Школьные правила. К тому же она моя напарница, придурок. Не твоя.

— Заткнись, Фуэнтес, — бормочет Колин в ответ и присоединяется к Дарлин.

Я упираю руку в бок и сверлю Алекса взглядом:

— С каких это пор тебя волнуют школьные правила?

— С тех пор, как ты стала моим партнером по химии. Вне химии ты принадлежишь ему. Но на химии ты моя.

— Хочешь основать свое племя и за волосы притащить меня в библиотеку?

— Я не неандерталец. Это твой парень — обезьяна.

— Тогда перестань себя так вести.

Все столы в библиотеке уже заняты, поэтому нам приходится идти в глубь библиотеки и устраиваться на ковре в разделе научной литературы. Я раскладываю книги и ловлю на себе взгляд Алекса. Он будто видит настоящую меня. Но это невозможно — я прячу от всех истинное лицо. Я смотрю на него — в эту игру можно играть и вдвоем. Внешне он непроницаем, только шрам над левой бровью доказывает, что… он человек. Под рубашкой проступают мышцы, которые можно нарастить только физическим трудом или регулярными занятиями спортом.

Наши глаза встречаются, и время останавливается. Его глаза пронзают мои, и я могу поклясться, что в этот момент он видит меня насквозь. Без предрассудков, без маски. Настоящую Бриттани.

— Что мне нужно сделать, чтобы ты пошла со мной на свидание? — спрашивает он.

— Ты это серьезно?

— Разве похоже, что я шучу?

Миссис Питерсон подходит к нам и спасает от необходимости отвечать:

— Я слежу за вами. Алекс, тебя не было на прошлой неделе. Что случилось?

— Поранился ножом.

Она недоверчиво качает головой, а затем идет дальше проверять учеников. Я распахиваю глаза от удивления:

— Нож? Ты же шутишь, да?

— Не-а. Я резал помидор, но он как-то выпал и порезал мне плечо. Доктор уже зашил рану. Хочешь посмотреть? — Он стал закатывать рукав.