— Я в ванной. Джек, началось. Выйду через секунду. — Я ждала, когда из меня прекратят вытекать околоплодные воды, а сама думала, неужели это в самом деле происходит. Когда я вышла из ванной, Джек был одет, он сидел на кровати и ждал меня.

Как только я появилась в дверном проеме ванной, он тут же подскочил ко мне.

— Ты в порядке? Уверена, что настало время?

— У меня воды отошли. Нам нужно ехать. Можешь достать родовую сумку.

По настоянию доктора несколько недель назад я собрала сумку с вещами для меня и одеждой для малыша, в которой его будут выписывать.

Джек поднял руку и гордо продемонстрировал приготовленную заранее сумку.

— Уже взял.

— Ты поражаешь меня, — сказала я, и в этот момент мои внутренности сжались от боли. Согнувшись, я схватилась за живот и застонала.

Джек тут же оказался рядом, поддерживая меня за спину.

— Котенок, ты в порядке? — Он опустился на колени и заглянул мне в глаза. — Все будет хорошо. Обещаю. Что я должен сделать?

Он не хотел видеть, как я страдаю, а оттого, что он никак не мог помочь мне, я чувствовала себя только хуже. Когда схватка прошла, я выпрямилась и кивнула ему.

— Я не собираюсь переодеваться. Они все равно заставят меня все это снять. — Я махнула рукой на свою пижаму.

— Ты прекрасно выглядишь. Поедем, когда будешь готова. — Он теребил свои волосы, как и всегда, когда нервничал.

— Я готова, — я вымученно улыбнулась, стараясь успокоить его.

Джек положил руку мне на живот и прошептал:

— Пожалуйста, не делай больно своей мамочке. Папочка ничем не может ей помочь, и это сводит его с ума. — Он нежно прижался поцелуем к моим губам. — Давай поможем родиться этому ребенку.

Он повел меня в гараж к нашему Гранд Черокке, открыл дверь и помог мне залезть в салон.

— Почему мы не едем на BMW? — спросила я.

— Не знаю. Почему-то идея поехать на внедорожнике показалась мне более привлекательной, чем на спорткаре.

Когда Джек забрался на водительское место, то в первую очередь потянулся к ремню безопасности около моего сиденья и обхватил им мой живот, после чего пристегнулся сам. Я сконцентрировалась на дыхании, опасаясь, что очередная схватка может начаться в любую минуту.

Я достала телефон, который успела схватить со стола перед выходом из дома, и написала групповое сообщение маме, бабушке, Дину и Мелиссе.


«Едем в больницу. Отошли воды. Напишу, когда узнаю номер палаты, в которую меня положат».


— Не могу поверить, что это происходит на самом деле. То есть, конечно, я знала, что рано или поздно это произойдет, но чувствую себя как-то странно. — Я делала глубокие вдохи и выдохи, когда Джек проехал через ворота на въезде в частный сектор, где располагался наш дом.

— Как именно? — спросил он и положил руку мне на колено.

— Не знаю. Такое ощущение, что я уже настолько привыкла быть таким огромным чудовищем, что в какой-то степени захотела остаться такой навсегда. Быть вечно беременной. Но сейчас, когда отошли воды, на меня словно снизошло озарение, черт возьми, у нас будет ребенок! Я понятия не имею, что делать с ребенком, — чуть ли не визжала я, начиная волноваться. Джек только посмеивался над моей нелогичностью. — Не смейся надо мной, черт. Тебя же постоянно не будет рядом.

Джек мгновенно прекратил смеяться.

— А вот это уже не смешно.

— Я и не собиралась смешить тебя.

— Ты хочешь, чтобы я оставил бейсбол? Я, черт возьми, завтра же уйду из команды, — предложил он серьезным тоном.

Я прищурилась и посмотрела на него.

— Конечно, я не хочу, чтобы ты оставлял бейсбол. Но не смей смеяться надо мной, когда я волнуюсь, Джек. Потому что я чертовски сильно волнуюсь, — призналась я. — Я напугана. И не знаю, что делать с ребенком.

— У тебя все отлично получится, Котенок. Ты будешь замечательной матерью. И если тебе понадобится помощь, мы наймем няньку. Черт, да я найму по няньке на каждый день недели, если это поможет. Сделаю все, чтобы ты была счастлива.

— Я не хочу, чтобы кто-то еще растил нашего ребенка! Ты с ума сошел? — начала кричать я. — Ведь я и так не работаю, значит, нет причин нанимать чертову няню, чтобы она помогала мне быть мамой.

— Хорошо. Никаких нянь. — Он посмотрел на меня, потом снова перевел взгляд на дорогу. — Однако как же забавно получилось.

— О чем ты говоришь?

— Ты же знаешь, что сначала я был не рад тому факту, что меня продали в Энджелс? Но посмотри, как все обернулось. Ты забеременела, и мы вернулись домой. Большинство парней не могут похвастаться таким счастьем.

— Большинство парней и не хотят быть настолько счастливыми. Им нравится, что их жены и дети находятся в другом городе, что позволяет им изменять направо и налево и не опасаться быть пойманными с поличным, — прорычала я.

— Вау. Беременность тебя определенно изменила.

— Не могу не признать это. — Джек посмотрел на меня и удивленно вскинул брови, явно не ожидая, что я целиком и полностью буду с ним согласна. Я засмеялась. — Я чувствую себя просто сумасшедшей. Помоги мне справиться с этим.

Джек сжал мое бедро.

— У тебя есть бабушка и твоя мама, — сказал он и замолчал, после чего добавил: — И Мелисса. И мой брат. Здесь находится целая команда, готовая тебе помочь в любую минуту.

— Ты прав, — сказала я, начиная успокаиваться. — Ты абсолютно прав. Уверена, я справлюсь. Я просто немного перенервничала, потому что никогда прежде ни с чем подобным не сталкивалась.

— Я уж, конечно, надеюсь, что не сталкивалась.

Еще одна схватка заставила меня застонать от боли.

— Котенок? — голос Джека умолял меня ответить, но я была слишком занята, считая свои вдохи и контролируя дыхание. Когда все закончилось, я отпустила его руку, он потряс ею, судя по всему, я слишком сильно сжала ему пальцы. — Мне, в самом деле, не нравится, когда это с тобой происходит.

Он беспокойно возил ладонями по рулю, и костяшки его пальцев аж побелели от того, как сильно он вцепился в руль.

— Это очень больно? — спросил Джек, потом резко передумал. — Нет. Не говори мне. Я, черт возьми, ничего не смогу поделать, даже если узнаю, как тебе больно. — Он выдохнул и покачал головой, снова передумав. — Нет. Скажи мне. И какой мужчина не захочет узнать, как больно его жене? Тот, который не сможет с этим ничего поделать! — Он ударил рукой по рулю, в этот момент его терзали противоречивые чувства.

— Джек, остановись. Не так все плохо, понял? Схватки напоминают острые спазмы. Это в большей степени дискомфортно, чем больно, — солгала я. Схватки становились все сильнее и длились дольше, но Джек был прав: он ничего не мог с этим поделать, и я не хотела, чтобы он слишком сильно переживал по этому поводу. Было тяжело смотреть на его реакцию, поэтому я решила умолчать правду. Я оставила за собой право защитить своего мужчину так же, как он защищал меня. И это я могла сделать единственным способом: скрыть правду.

Джек посмотрел на меня, на его лице явно читалась любовь и забота, после чего он вновь перевел взгляд на дорогу.

— Я просто не могу сидеть рядом с тобой, пока ты стонешь от боли, и ничего не делать. Это противоречит всем моим чувствам, что я испытываю к тебе. Моя работа оберегать тебя. Знаю, нелогично думать, что я могу остановить твои схватки, но мое сердце готово разорваться на части, когда я слышу твои стоны. Я не могу справиться с тем, как ты корчишься от боли, Котенок. Это разрывает меня на части. Каждая клетка моего существования восстает против того, чтобы я просто сидел здесь, не предприняв попытки помочь тебе. Я лучше еще раз сломаю себе руку, чем буду знать, что тебе больно.

Я улыбнулась, осознавая глубину чувств этого мужчины ко мне.

— Я тебя прекрасно понимаю и люблю за это. То, как ты меня любишь, Джек, чертовски сексуально. Но я уверяю тебя, я в порядке.

Он въехал на парковку около больницы, схватил мою сумку и помог мне выбраться из салона.

— Я отнесу тебя на руках, если хочешь, — предложил он.

— Я в порядке, правда, — выдохнула я и вразвалку поковыляла в сторону больницы. — Я могу идти. — Джек в защитном жесте обхватил меня руками и повел к входу в больницу.

Когда нас зарегистрировали, Джек потребовал, чтобы мне как можно скорее предоставили палату, при этом уверяя всех, кто был готов его слушать, что мне больно, что я могу родить в любую минуту и что мне надо прилечь. Медсестра старалась успокоить его, пока я приносила извинения всем, кто смотрел в мою сторону. Медперсонал не выглядел удивленным, словно такое поведение здесь было привычным явлением.

— Здравствуйте, миссис Картер. Меня зовут Джейн, и сегодня я буду вашей медсестрой. Следуйте за мной, я отведу Вас в палату.

Волосы медсестры были скручены в тугой пучок, и ни один волосок не выбивался из прически. Я обнаружила, что меня зачаровал этот факт. Джек был прав. Беременность сделала меня странной.

— Пожалуйста, зовите меня Кэсси, — сказала я, ковыляя за её тоненькой фигуркой по длинному белому коридору.

Она остановилась около деревянных дверей и сделала знак рукой.

— Мы пришли.

— Здесь больше никого нет, правильно? В этой палате будет она одна? Я просил одиночную палату, — выпалил Джек на одном дыхании.

— Да, мистер Картер. У неё будут отдельные дородовая и послеродовая палаты. Как вы и просили.

Джек первым вошел в палату и огляделся, проверяя все ли в порядке, после чего вернулся ко мне.

— Простите, он немного… ум… — я замолчала, подбирая правильное слово.

— Нервничает? — улыбнулась Джейн. — Как и все будущие папаши. — Её голос звучал нежно и успокаивающе, когда она проводила нас в больничную палату.

Меня поддерживала сильная рука Джека.

— Палата огромная, — сказала я, оглядываясь в просторной комнате. Больничная койка была маленькой, но в целом палата была элегантно обставлена и больше напоминала номер в отеле с прикроватной тумбой и письменным столом.

Светло-зеленый диван и складная кровать располагались около единственного в палате окна. Огромное коричневое кожаное кресло стояло в углу комнаты, и я тут же подумала, как, должно быть, холодно на нем сидеть. Я никогда не была поклонницей кожаной мебели. Кожа всегда неприятно скрипела всякий раз, когда кто-то садился или прикасался к ней.

В противоположном углу стояло самое удобное на вид кресло-качалка, которое я когда-либо видела. Как и все убранство комнаты, оно было выдержано в спокойных тонах, и мне безумно захотелось посидеть на нем.

— Вам нужно переодеться, после чего мы подключим аппаратуру, — сказала Джейн, откидывая шторку, которая была прикреплена к потолку и окружала кровать. — Ванная находится за дверью позади вас. Ваша рубашка лежит на стойке. Помните, что открытая часть должна быть сзади, — улыбнулась Джейн и указала на дверь в ванную комнату, после чего подошла к одному из аппаратов.

Я зашла в ванную и переоделась так быстро, как могла. Сложив пижаму, я передала её Джеку. Он бросил её на диван бесформенной кучей, отчего я закатила глаза.

Мужчины. Что с них взять.

— Давай я помогу тебе устроиться в кровати? — предложил Джек, но я отмахнулась от него, полагаясь на свои собственные силы.

Когда я легла, то заметила, что стены были выкрашены в приятный зеленый цвет, и я успокаивалась, глядя на них. Над моей головой висело забавное чучело, прибитое к стене, в окружении изящных стеклянных светильников. Для больничной палаты здесь было очень уютно.

— Хорошо, — деловым тоном сказала Джейн. — Сначала необходимо установить капельницу. — Она всадила мне в руку иглу, и я вздрогнула, когда мне в кровь потекла жидкость.

Посмотрев на медсестру, я спросила:

— Это нормально, что мне больно?

Джек напрягся и в упор уставился на Джейн.

— Некоторые пациенты испытывают жжение по началу, но в скором времени это проходит.

Я кивнула.

— Вы правы. Уже не болит.

— Отлично, а сейчас мне нужно обвить эту ленту вокруг вашего живота. Будет немного неудобно, потому что она стянет живот. Этот аппарат измерит частоту сердечных сокращений вашего ребенка, а также мы сможем отслеживать частоту и силу схваток с помощью монитора.

— Хорошо. — Лента туго сдавила мой живот.

— Все в порядке? — спросила она, наклонив голову набок.

— Да, все хорошо.

— Отлично. Видите вот здесь монитор? — Она указала на зеленый аппарат с несколькими мониторами сбоку. — Здесь вы сможете увидеть, когда начнется схватка. А сердцебиение ребенка вот здесь.

— Здорово.

— Вы знаете, кто у вас будет? — спросила Джейн, глядя по очереди то на меня, то на Джека.