Одним движением, словно испуганный зверек, Джейми бросился к ней на кровать и скользнул под одеяло.

Клола крепко обняла его и почувствовала, что мальчик дрожит.

— Ты не боишься? — спросил он шепотом.

— Теперь, когда ты со мной, — нет, — ответила Клола.

— Джинни говорит, что это великаны в горах кидаются камнями, — с дрожью в голосе проговорил Джейми.

— Это не великаны, — ответила Клола.

— А кто же?

— Это ангелы на небе играют в мяч. Вместо мячей у них тучи. Когда две тучи сталкиваются — гремит гром, и сверкает молния — как искра, если ударить камнем о камень.

— Им, наверно, очень весело!

— Я бы тоже с удовольствием погоняла по небу тучу! — с улыбкой ответила Клола.

Они еще немного поговорили, затем голова мальчугана упала на подушку, и он заснул.

Клола по-прежнему прижимала к себе его теплое нежное тельце. От его ночной рубашки исходил легкий запах лаванды.

Снова, уже слабее, прогремел гром, и за окнами послышался монотонный шум дождя.

Клола прислушивалась к шуму за окном и думала о том, что и в голосе бури есть своя музыка — дикая, но завораживающая.

И в этот миг дверь, разделяющая две комнаты, распахнулась, и на пороге появился герцог.

На нем не было ничего, кроме длинной, до пола, зеленой ночной рубашки с кружевным воротником.

Он молча подошел к кровати — и только тогда заметил, что Клола в постели не одна.

Герцог долго стоял молча, любуясь ее черными волосами, разбросанными по белоснежным подушкам. Их агатовую черноту и белизну кожи выразительно оттеняла рыжеволосая головенка Джейми.

Клола подняла глаза и прошептала:

— Он испугался грозы и пришел ко мне. Одно бесконечно долгое мгновение герцог молча вглядывался в ее лицо. Затем, мягко улыбнувшись, произнес:

— Думаю, не стоит его будить.

— Он еще совсем маленький, и ему стало страшно, — извиняющимся тоном произнесла Клола. — Я… я очень рада, что он пришел именно ко мне.

— Что ж, тогда спокойной ночи.

Он тоже говорил шепотом, чтобы не разбудить малыша.

— Спокойной ночи, — ответила Клола.

Еще секунду герцог настойчиво вглядывался в ее лицо. Клоле показалось, что он ищет в ее глазах ответ на какой-то невысказанный вопрос.

Затем герцог резко отвернулся и вышел. Клола повернулась на бок и крепче прижала к себе Джейми. Сердце ее билось часто и взволнованно.


Двумя часами позже Клолу разбудил стук в дверь. Джейми во сне откатился на край кровати и посапывал, лежа к ней спиной.

Клола заснула не сразу. Ей не давали спать мысли о муже, о том, что могло бы произойти между ними, если бы не Джейми, — и сердце девушки сладко сжималось.

Она знала, что сейчас герцог уже не чувствует к ней ненависти.

Однако между ними оставалась стена, которой Клола не могла подобрать название, но чувствовала, что этот барьер существует.

Она сонно потянулась и с трудом разлепила глаза. Стук повторился.

Клола вскочила с постели, накинула лежавшую на кресле шаль и сунула ноги в домашние туфли.

За дверью стоял старик с фонарем. Клола поняла, что это ночной сторож.

— Простите, ваша светлость, что я вас разбудил, — заговорил он, — но здесь молодой джентльмен, и он спрашивает вас.

— Джентльмен? — удивленно повторила Клола.

— Он говорит, что он ваш брат, миледи. Клола остолбенела от изумления.

— Хорошо, я спущусь и поговорю с ним, — произнесла она наконец.

Они пошли вниз по винтовой лестнице, освещая себе путь фонарем.

— Я не знал, что делать, ваша светлость, — объяснял по дороге сторож, — но он настаивал, что обязательно должен поговорить с вами.

— Вы правильно сделали, что разбудили меня, — заверила его Клола. — Наверно, что-то случилось!

«Что же могло произойти? — тревожно подумала Клола. — Вдруг какое-то несчастье с отцом?»

Клола понимала, что братья не стали бы будить ее среди ночи из-за какого-нибудь пустяка.

Девушка спустилась в холл, освещенный свечами, и сразу увидела у окна своего младшего брата.

Она бросилась к нему, восклицая:

— Хемиш! Что случилось? Почему ты приехал?

— Сейчас все объясню, — ответил Хемиш. Подойдя ближе, Клола заметила, что вид у него ужасный: юбка изорвана, голые ноги исцарапаны и покрыты грязью.

Дождавшись, пока сторож тактично исчезнет, оставив их наедине, Клола спросила:

— Так что же стряслось?

— С Торквилом случилась беда, — ответил Хемиш. — Его схватили Маклауды!

Клола задохнулась от ужаса.

— Что ты такое говоришь? Что это значит?

— Мы решили их проучить, — начал объяснять Хемиш. — Увести у них корову. Мы уже подвели ее к границе, как вдруг из кустов вынырнули двое негодяев и схватили Торквила. Мне удалось убежать.

— Хемиш, как вы могли решиться на такую глупость! — гневно воскликнула Клола. — Да еще в такой момент!

— Мы это придумали, еще когда Торквил сидел у нас в замке, — объяснил Хемиш. — Мы все продумали и никак не ожидали, что…

— И где Торквил сейчас?

— Поэтому я к тебе и приехал! Я удрал от погони, а потом спрятался в вереске и проследил за ними. Они посадили Торквила в Сторожевую башню и отправились за подмогой.

— В Сторожевую башню! — воскликнула Клола.

— Да, втащили его на эту скалу и, наверно, заперли. Я никогда там не бывал и не решился лезть наверх. Подумал, что лучше пойти за помощью.

Помолчав, он добавил:

— Может быть, мы вдвоем что-нибудь придумаем, пока они не вернулись? Клола задумалась.

— Я помогу вам, — сказала она наконец, — но об этом никто не должен знать. Если герцог узнает, что Торквил нарушил его приказ, ему придется худо!

— Как ты нам поможешь? — спросил Хемиш.

— Объясню, когда приедем на место, — ответила Клола. — Идем в конюшню… нет, подожди минуту. Я прикажу приготовить лошадей.

Она позвала сторожа.

— Мой брат привез дурные новости, — обратилась она к старику. — Наш близкий друг очень болен. Вы не могли бы приготовить для нас двух лошадей? Мы спустимся прямо в конюшню, чтобы не будить слуг.

Сторож, кажется, был немало удивлен, но не осмелился ослушаться молодую герцогиню.

— Сейчас же иду на конюшню, ваша светлость, — ответил он.

— Иди с ним, Хемиш, — приказала Клола. — Я оденусь и скоро спущусь к вам.

Затем она добавила шепотом, так что слышать ее мог только брат:

— Слышал, что я сказала? Наш друг болен. Никто не должен знать, что произошло на самом деле.

— Разумеется! — с достоинством ответил Хемиш, обиженный тем, что сестра, кажется, считает его за дурака.

Не успел он закрыть рот, а Клола уже неслась по лестнице в спальню.

По счастью, вместе с роскошными эдинбургскими нарядами она привезла в замок и несколько простеньких домашних платьев. Одно из таких платьев Клола надела сейчас, накинула сверху пальто и обмотала голову шарфом.

На ноги она надела грубые ботинки, в которых дома гуляла по окрестным холмам.

Джейми спал сном младенца и даже не шевельнулся на кровати.

Клола не стала тушить свечи, чтобы он не испугался, если вдруг проснется среди ночи. Схватив пару кожаных перчаток, она выбежала из спальни и поспешила прямо к дверям.

Когда она вошла на конюшню, сонный конюх оседлал для нее лошадь.

Хемиш ждал сестру уже в седле. Когда они выезжали из ворот, Клола спросила:

— Ты взял с собой свой скеан дху?

— Целых два! — ответил Хемиш. — По одному за каждым голенищем.

В другой раз Клола посмеялась бы над вооруженным до зубов братом. Но она понимала: для того, чтобы подгонять скот, могут понадобиться два скеан дху — коротких шотландских кинжала.

Лошади неслись знакомой дорогой к тому месту, где пересекались границы трех кланов. Именно там возвышалась знаменитая Сторожевая башня Маклаудов.

На каменной скале, возвышавшейся над окрестными холмами, испокон веков красовались развалины древней крепости. Маклауды построили из этих камней неказистую, но прочную башню, откуда могли наблюдать за землями своих недругов — Макнарнов и Килкрейгов.

Поскольку эта башня стояла на границе, она не могла стать серьезной преградой врагам и служила скорее средством устрашения.

Братья Клолы кипели от злости всякий раз, как заходила речь о Сторожевой башне. Они не могли простить Маклаудам, что те, забравшись на скалу, нагло пялятся на их земли, в то время как сами Килкрейги не могут взглянуть свысока на земли своих врагов.

Клоле было всего одиннадцать лет, когда они с братом Малколмом, гуляя, подошли к скале и, набравшись храбрости, решили подняться и взглянуть на Сторожевую башню поближе.

Это оказалось легче, чем предполагала Клола. Уже через несколько минут они стояли перед тяжелой дубовой дверью мрачной башни.

На двери не было замка — только защелка, которую Малколм ловко поддел своим кинжалом. Внутри башня была совершенно пуста, если не считать деревянной лестницы, поднимающейся к смотровому окошку.

Малколм с отвращением втянул носом затхлый воздух.

— Я думал, здесь найдется что-нибудь интересное!

— Да, внутри она скучнее, чем снаружи, — согласилась Клола.

— Чего еще ждать от Маклаудов! — скептически заметил Малколм. — Давай оставим что-нибудь, чтобы они поняли, что мы здесь были!

Не придумав ничего лучшего, они привязали к дверной ручке голубую ленточку Клолы и, гордые своей отвагой, отправились домой Ни старший брат, ни тем более отец, разумеется, ничего не узнали об этой проделке.

С того дня прошло более семи лет, но Клола сильно сомневалась, что за это время на двери появился замок.

«Замок стоит денег, — думала она, — а любой Маклауд скорей повесится, чем выложит из кошелька хоть пенни!»

Дождь прекратился, но на дороге остались огромные лужи, а в нескольких местах ее пересекали бурлящие потоки.

Далеко на востоке временами вспыхивали зарницы и раздавалось отдаленное рычание грома.

Из-за туч выплыла полная луна и осветила дорогу.

Клола и Хемиш нашли бы дорогу даже в полной темноте, но благодаря луне они могли объезжать лужи и выбирать наиболее сухой путь среди зарослей вереска.

Несколько раз им пришлось пересекать потоки, но выносливые лошади, привычные к гористой местности, храбро пересекали бурлящую стремнину, которая, несомненно, напугала бы до полусмерти любую южную лошадь.

Через полчаса езды на горизонте показалась Сторожевая башня.

— Торквил был с тобой весь день? — нарушила молчание Клола.

— Мы встретились утром, как договорились, — ответил Хемиш, — и днем удили лососей.

«Кажется, он не врет», — с надеждой подумала Клола.

— А где ваши лошади?

— Мы привязали их вон там, — ответил Хемиш, показывая пальцем в сторону от башни. — Я не хотел ехать к тебе верхом — побоялся, что топот копыт услышат Маклауды. Я оставил лошадь здесь и бежал всю дорогу.

«Неудивительно, что он такой грязный», — подумала Клола. Но, понимая, что сейчас не время для пустых разговоров, она подъехала к скале и спешилась.

Хемиш последовал ее примеру.

Лошади из конюшни Макнарнов были сильны, выносливы и привычны к долгим путешествиям по холмам.

Освободившись от всадников, они немедленно опустили головы и принялись щипать траву. Клола знала, что они могут простоять так, на одном месте, хоть всю ночь.

— За мной! — прошептала Клола, и оба побежали к подножию скалы.

Неприступный мрачный утес возвышался над окрестными лугами футов на двадцать. Вершину его венчала башня: она казалась скорее творением природы, чем произведением человеческих рук.

Земля у подножия скалы превратилась в настоящее болото, но ни Клола, ни Хемиш даже не замечали, что ноги их промокли насквозь.

Клола напряженно вспоминала, каким путем они с Малколмом поднимались сюда семь лет назад.

По счастью, скала была ярко освещена луной: черные каменные выступы, мокрые от дождя, блестели в ее призрачном свете.

Ноги Клолы скользили по мокрым камням, но она цеплялась руками и храбро лезла все выше и выше, пока не достигла вершины.

Добравшись до верха, она упала на камни без сил и несколько секунд напряженно прислушивалась — не послышится ли шум? Что, если Хемиш ошибся и Маклауды все же оставили стражу?

«Только мне не хватало попасть к ним в лапы!»— подумала она.

Прямо над ее головой возвышалась Сторожевая башня. Рядом никого не было, не слышалось ни звука. Никаких признаков врага.

Клола поднялась на ноги. Рядом с ней стоял Хемиш.

Вместе они подошли к двери. Дверь, как и семь лет назад, была заперта на засов — замка, разумеется, не было.

Хемиш молча поддел засов кинжалом, и дверь со скрипом отворилась.

Внутри царила непроглядная тьма. В первый миг Клола и Хемиш не увидели ничего.

Лишь постепенно, когда глаза их привыкли к темноте, они различили лежащего на полу Торквила — связанного по рукам и ногам, с кляпом во рту.