– Гаденыш слишком маленький оказался. Я несколько часов не мог его вытащить, – кивает Зак.

Я замечаю, что Скай снова исчезла.

Зак кричит громче на тот случай, если она находится рядом с телефоном.

– Отпускаю тебя, но во время поездки, если у меня будет возможность с тобой поздороваться, я возьму твой номер у Зоры.

– Здорово. Отлично. – Мы слышим Скай, но не видим ее.

– Как ты устроилась? Тебе там нравится? – спрашивает Зак, спрыгивая со стула и протягивая татуированные руки к потолку.

– Эм, да, без приключений. – Голос Скай четкий, но изображение до сих пор отсутствует.

– Вот и замечательно, – снова кивает Зак.

Как только брат покидает кухню и направляется к входной двери, появляется Скай.

– В чем дело? – спрашиваю я.

– Проклятая искусственная ресница застряла. – Она все еще ковыряется в левом глазу.

– С каких пор ты носишь накладные ресницы? И почему ты надеваешь их вечером?

Скай выглядит смущенной.

– Это генеральная репетиция для мероприятия? Может, и мне стоит попробовать новый образ?

– Это из-за Зака, поняла? Господи, женщина, неужели до тебя не дошло?

Мой брат?

– Зак, подожди… Когда это случилось?

Со времен средней школы Скай и Зак в лучшем случае были равнодушны друг к другу. Как и ночные корабли, они проходили мимо друг друга незаметно.

– Не обращай внимания. Я сама разберусь.

– Уверена, что так и будет, но мне любопытно, когда это началось? – спрашиваю я.

– С тех пор как он пошел в колледж и обрел цель в жизни. Ему это к лицу.

– Да, мама в него не верила. Как и папа.

– Его высокие баллы на экзамене по биологии для поступления в колледж… – Скай качает головой. – Они все испортили.

– Я бы никогда не догадалась. – Наклоняюсь ближе к экрану, но тут же отскакиваю – пряди волос попадают прямо в открытый рот.

– Довольно точно. – Скай все еще раздражена моим невежеством. – Ты бы не догадалась.

– А представь, если он переведется в университет Атланты? Вы, ребята, будете пересекаться в течение двух лет в одном и том же кампусе. – Это не то, на что я надеюсь (или нет), но мысль сама приходит на ум.

– Давай жить дальше и притворяться, что я не выставила себя дурочкой, – говорит Скай. – Мы можем сменить тему?

– Да, но знай, что Заку плевать на накладные ресницы. Если ты снова захочешь поковырять глаза, делай это для себя, а не для Зака или другого парня.

Я быстро хлопаю одним глазом, и Скай не может удержаться от смеха. Этот прекрасный звук убеждает меня, что она переживет безвыходную ситуацию… и, надеюсь, уйдет от нее.


– Удиви меня, – прошу я папу. – Я останусь на улице и выберу столик.

Он заходит в «Джефферсонс» и вприпрыжку направляется к стойке. Зак унаследовал прыгучий шаг отца.

Папа водил меня в кафе-мороженое с тех пор, как я была маленькой. Так мы проводим время наедине. Не знаю, почему он видится со мной – по старой привычке или по желанию, но пока не готова терять бдительность.

С тех пор как полчаса назад он встретил меня, мы только поговорили о прохладной погоде и дружелюбных соседях. Теперь я сижу за крошечным мозаичным столиком и наблюдаю за миганием светлячков. Интересно, о чем папа хочет со мной поговорить?

– Взял твое любимое, – сообщает он, возвращаясь с мороженым в виде сэндвича.

– Спасибо. – Я улыбаюсь, но не говорю ему, что со времен средней школы мои предпочтения поменялись.

– Считай, что это мини-праздник в честь пятничного торжества.

У меня всегда было чувство, что папа не слишком интересовался моей общественной работой. Несколько лет назад он поймал меня на том, что я пожертвовала изысканными остатками еды, которые он принес после смены в загородном клубе. Он сказал, что это были не объедки, а блюдо, которое он приготовил специально для меня и Зака. Я чувствовала себя ужасно, но была смущена его гневом.

– О, это очень мило с твоей стороны, папочка. – Я приложила руку к сердцу. – Действительно это ценю.

Будь здесь мама, она бы стиснула челюсти и скрестила руки, думая о том, что ее бесчисленные ежедневные поступки не вызывают излияний благодарности от меня и Зака.

Пока пробую холодное лакомство, папа рассказывает о пожаре, который учудил его су-шеф. Никто не умеет рассказывать истории, как папа – он любого заговорит. Я смеюсь над его подражаниями и вокальной акробатикой.

– А потом вжух – и пламя поднимается выше головы Джейвона, а он, между прочим, ростом удался! Кстати, рост его усох, когда он явился на работу подстриженным.

Обожаю шутки отца. Расслабляюсь и рекомендую Джейвону мазь, которая помогла мне в тот раз, когда я обожглась, вытаскивая из духовки печенье с кусочками шоколада.

Как и предыдущий телефонный разговор, вечер становится настоящим сюрпризом. Так круто сидеть и вести непринужденную беседу. Вот почему вопрос в конце вечера совершенно сбивает меня с толку.

– Так во сколько состоится великая гала-пятница? Мне нужно знать, чтобы успеть подготовиться, – спрашивает отец, после того как подъезжает к моему дому.

Он выключает музыку на любимой хип-хоп-станции. Машина работает на холостом ходу, как будто тоже ожидает ответа.

Я не свожу с папы изумленных глаз, потому что ничего не понимаю. Мы припарковались во втором ряду, и мне приходится соображать быстрее.

– Родители приглашены? – спрашивает он.

– Да, но ты не беспокойся. – Я стараюсь звучать как можно более непринужденно. – Тебе необязательно идти. Мама уже собирается.

– Это не проблема. Это моя работа. Пришли мне всю информацию, и встретимся на месте!

Что ж, вторая сторона медали сегодняшнего вечера наконец себя показала. И именно тогда, когда я меньше всего ожидала. Ошибка новичка, Зора. Ошибка новичка.

Глава 9

Утро понедельника легким не бывает. Я так часто проверяю время на телефоне, ноутбуке и стене классной комнаты, что минуты, кажется, ползут. Обещаю себе, что завтра погружусь во все захватывающие лекции, но сегодня позволю себе немного повеселиться и помечтать в ожидании встречи с Оуэном.

Как и обещано, Оуэн ждет у входа в Херстон-холл. Увидев меня, он тотчас направляется в мою сторону.

– Привет, – улыбается он.

– Привет, – говорю я с неконтролируемой улыбкой. – Что именно ты хочешь показать?

– Места укрытия, – говорит он, подмигивая. – Я знаю твое субботнее место, так что ты тоже заслуживаешь увидеть мое. Все по-честному. Готова?

Я киваю, как будто он только что предложил последний кусок шоколадного торта.

Оуэн направляется к восточной части кампуса, и мы идем бок о бок. Остаемся в тандеме, но не прикасаемся друг к другу. Руки Оуэна, втиснутые в передние карманы, как будто ищут компаньона. Мои руки. Но мы держим дружеское расстояние друг от друга.

– Спасибо за компанию, – говорит он между энергичными шагами. – И чтобы ты знала, нет больше необходимости беспокоиться. Отныне моя охрана тебя не потревожит.

У меня ощущение, что с того момента, как в моем доме появились Люди в черном, прошло очень много времени.

– Нет? – спрашиваю я.

– С тех пор я научился доверять кое-какие секреты начальнику службы безопасности Колину, – объясняет Оуэн. – Но только малую часть.

В его тоне слышится озорство, которое в одночасье вызывает на моем лице улыбку.

– Вероятно, когда ты был младше, тебя было сложнее разыскивать.

– Было круто играть в прятки в замке, – отвечает он. – Я учился у лучших. Моя сестра научила меня всему, что знаю.

– Она, похоже, была веселой девочкой, – тихо говорю я.

– Самой лучшей.

Хочу спросить больше, но сдерживаюсь.

Оуэн останавливается перед зданием ботаники и зоологии.

– Я никогда не была здесь, но заметила его одним из первых.

– Ты еще не видела это здание изнутри.

Два раза поворачиваем налево от потрясающей глянцевой двери и попадаем в ярко освещенный бесконечный холл. Он прекрасно мог бы сойти за сцену сновидения в фэнтезийном фильме. Чистый пустой коридор и ярко-оранжевые двери выглядят как физическая метафора для сложных жизненных решений.

– В этих лабораториях работают аспиранты, – объясняет Оуэн. – Я знаю большинство студенческих тусовочных мест, потому что живу в резиденции выпускников. Она более частная и независимая – идеал службы безопасности.

Тогда все понятно.

– Значит, тебя не интересуют более… спокойные места? – спрашиваю я, оглядываясь. – Зачем находиться в здании, где, вероятно, проводят опыты на бедных беспомощных животных? – удивляюсь вслух. – Ты прячешься в одной из клеток?

– Нет, хотя настолько отчаялся, что готов рассмотреть этот вариант, – отвечает он без колебаний.

– Не могу даже представить это место ночью, – говорю я с содроганием.

– Или людей, которые прячутся здесь в неурочные часы. – Он вздрагивает.

Чем дальше мы уходим, тем раскатистее становятся голоса.

– Нам нужно подняться на третий этаж. Лифт в конце коридора, – говорит Оуэн, указывая пальцем.

Мне так интересно, что нас ждет наверху, но я не смею спрашивать, потому что люблю сюрпризы. Судя по моим ерзающим рукам, Оуэн догадался о нетерпении. Тотчас он подталкивает меня плечом. Делаю вид, что спотыкаюсь на несколько шагов.

Вероятно, дурачества выдали наше присутствие. Одна из дверей, расположенная за нашими спинами, открывается, наводя жуткий страх. Должно быть, мы оба представили себя привязанными к смотровому столу безумного ученого, потому что в один миг бросаемся бежать. Оуэн хватает меня за руку, и мы летим в конец коридора.

– Боже праведный! Мое сердце! – бормочу я, когда мы оказываемся в безопасности – в лифте. – Куда ты меня привел? Пока что все это здание похоже на разум злого гения.

– Не переживай, ничего страшного там нет. – В его глазах пляшут огоньки.

– Так-то лучше, – игриво отвечаю, когда мы выходим из лифта и направляемся к ряду дверей.

– А-а-а, ты успел к обеду. – Нас приветствует старший парень с инициалами «Ар Джей» на бейдже.

Оуэн отходит в сторону от двери и жестом приглашает войти.

– После вас, моя леди, – говорит он с поклоном.

– О боже мой, ты только взгляни на это место! – восторгаюсь я.

Медленно оборачиваюсь. Прямо под стеклянным потолком находится зеленое пространство, пышное и потустороннее. У меня ощущение, что я попала в страну чудес.

Растения напоминают о первых учениках, пришедших на школьные танцы. Они стоят в группах в четко очерченных областях. Настенные цветы, высокие растения, согретые солнечным светом, и только появившиеся ростки – все сплелось воедино, стремясь к настоящим чудесам.

Этот зеленый уголок намного ценнее любых денег.

Вот почему люди по всему миру требуют в городах зеленые насаждения. Я рада жить в городе, известном своими дубами и парками. Нет ничего более успокаивающего и гостеприимного, чем природа.

От этого зрелища успокаиваюсь.

– Похоже, надела подходящее для этого случая платье, – говорю я, кивая на цветочный принт на сарафане.

– Определенно, – соглашается мой спутник.

Судя по довольному выражению Оуэна, у меня на лице, видимо, застыли радость и удивление. Из-за сильной влажности воздуха мне приходится постоянно проверять волосы. Когда я зашла в дамскую комнату по пути к Оуэну, прическа выглядела изумительно, но кто знает, что там теперь. Что ж, Оуэн точно знает.

– Ты в порядке? – Он наблюдает, как я приглаживаю волосы… снова и снова.

– Влажность… сказывается на волосах.

– Ты прекрасно выглядишь, – делает комплимент Оуэн.

У меня перехватывает дух от его слов, и я скрываю вздох за легким смешком.

С его стороны очень мило говорить мне приятные слова, но когда начинаю замечать волосы боковым зрением, то понимаю, что пришло время для перерыва. Обладая такой шевелюрой, как у меня, нет ничего зазорного в увеличении прически из-за влажности, однако я все равно достаю резинку и делаю пучок.

– Откуда тебе известно об этом месте? – спрашиваю я Оуэна.

– Ар Джей, мой сосед по общежитию, проводит здесь исследования, – объясняет Оуэн. – Как-то он пригласил меня заскочить, и с тех пор я постоянно прихожу.

– Заскочить? – дразню я. – А теперь, значит, пользуешься любезностью? – И поднимаю вверх два больших пальца.