В ресторане их провели за стол, где они обычно сидели, и они сделали свой обычный заказ. Когда Джастин отложил меню, Анна вспомнила, какое потрясающее впечатление произвел на нее японский ресторан, куда он повел ее, когда получил первую настоящую работу после окончания университета. Она никогда раньше не пробовала блюд японской кухни, и Джастин решил восполнить этот пробел в ее гастрономическом образовании. Он сам тогда сделал заказ, заверив, что знает ее достаточно, чтобы предположить, что ей понравится в меню, полном незнакомых слов и названий. Ему понравилось брать на себя инициативу — сначала в ресторане, а потом и в постели. Он ласкал ее тело так, как считал нужным, уверенный, что и ей это нравится.

Впрочем, сначала ей действительно нравилось, что он решает все сам. Высокооплачиваемая работа Джастина сильно повлияла на все аспекты их жизни. Анна помнила, как ее возбуждало, когда он увлекал ее наверх с какого-нибудь делового ужина и они занимались грубым и поспешным сексом, уединившись в одном из офисов. Она часто видела его отражение в зеркале, когда он овладевал ею сзади, при этом у него был властный и уверенный вид. Джастин, которого она знала в колледже, никогда не решился бы на такое из опасения быть застигнутым на месте «преступления». Джастину из Сити было плевать на это.

Но теперь все снова изменилось. Анна больше не была той застенчивой девушкой, таявшей от внимания, которое он уделял ей, хотя она и понимала, что Джастина, при его доходах и положении в Сити, окружают многие соблазны. Решение поехать на Крит было поворотной точкой в ее судьбе. Это был знак самой себе, что теперь она будет относиться к своей работе и карьере так же серьезно, как и Джастин к своей. А то, что ей предложили принять участие в экспедиции на Крит, только доказывало, что в нее верят, и это льстило ей.

Честно говоря, перспектива сесть на самолет и лететь в незнакомое место, к незнакомым людям, с которыми предстояло провести несколько месяцев на далеком острове, и это при том, что ее знание местного языка ограничивалось словами «пожалуйста» и «спасибо», наполняла сердце Анны страхом и тревогой. Однако она надеялась, что все будет хорошо и она вернется оттуда более сильной и закаленной. И заодно горячо молилась, чтобы это коснулось и ее отношений с Джастином...

Тем временем принесли заказ, и они принялись за еду. Потом вдруг выяснилось, что Джастин попросил счет еще до того, как Анна решила, что, пожалуй, не будет заказывать кофе. Его рука уже сжимала под столом ее колено. Напряжение, возникшее между ними из-за ее отъезда, никак не повлияло на их страсть.

— Давай сразу отправимся в постель, — предложил он, едва они зашли в квартиру Анны.

Она не стала спорить, а позволила ему увлечь себя в спальню. На ходу он срывал одежду и с себя и с нее, оставляя за собой дорожку из различных вещей.

Они упали на кровать.

— Не хочу, чтобы ты уезжала, — горячо прошептал он, уткнувшись в ее шелковистые волосы.

— Знаю, — шепнула она в ответ. — Но давай не будем об этом. До утра еще целая вечность.

Джастин жадно целовал ее в губы и шею, вдыхая ее аромат, словно это был их последний раз.




Анна запустила пальцы в его густые светлые волосы, закрыла глаза и только судорожно вздохнула, когда он начал спускаться ниже, по пути коснувшись губами обеих грудей, словно приветствуя старых друзей. Он всегда умел завести и отлично знал ее тело. И Анна тут же с готовностью отзывалась. Она застонала, и ее длинные ногти прошлись по его спине. Страстно, но не до крови, не до царапин. Джастин выгнулся и тоже застонал.