Гейл Бак - Искусство обольщения

— Мы не можем этого допустить, — прорычал Форд.

Губы Верити раскрылись от изумления. Она покачала головой:

— Уважаемые господа, вы глубоко заблуждаетесь. Уверяю вас, что он меня не соблазнил. Может быть, это и было в его планах, но этого не случилось.

Форд грубо захохотал, а Бэстион смотрел на нее с выражением разочарования в лице.

— Неужели вы полагаете, что мы поверим этому, мисс Уорт?

— Верьте или нет — это правда.

— Бэстион, мне надоело ждать. Ты ей все рассказал. Теперь нужно решать, — подал голос Форд.

— Ты вечно торопишься, братец, — сказал Бэстион.

— Мисс Уорт теперь полностью понимает наши мотивы и необходимость ее устранения. Остается найти способ. Поскольку ни один из наших сыновей не готов пойти на самопожертвование, у меня не остается иного предложения, как пожертвовать самой мисс Уорт.

Гарольд Сэндидж поднял голову, прищурив глаза. Бэстион поклонился Верити, его лицо внезапно побледнело.

— Простите, мисс Уорт. Жаль, но это необходимость.

— Ну хватит, черт возьми! — Филип стукнул по камину кулаком. — Ни единого слова более! Я вошел в этот сговор против воли и только при условии, что мисс Уорт будут держать столько, сколько понадобится лорду Рэтбоуну, чтобы отказаться от нее. Вы уверили меня, что она даже не пострадает. Теперь вы говорите об убийстве! Я не желаю больше слушать! Вы поняли? Делайте, что хотите — но я больше не с вами. Меня тошнит от этого!

Филип с грохотом закрыл за собой дверь.

Последовавшее за этим молчание нарушил Гарольд.

— Похоже, что мы потеряли одного своего товарища.

— Он приедет домой и напьется в стельку, — проговорил Форд и из-под насупленных бровей посмотрел на брата. — Ему вечно недоставало воли, Бэстион.

Бэстион нахмурился.

— Филип всегда был похож на мать. Мне когда-то казалось, что я выбью из него эту блажь, но ничего не вышло.

— А он нас не выдаст? — спросил Гарольд. Бэстион с презрением посмотрел на щеголя-племянника.

— Филип слишком меня боится, чтобы это сделать. От него не будет толку. Он напьется — это точно, но его верность не подлежит сомнению. Я могу на него положиться. Это в нем крепко сидит. Что касается тебя, племянник — тут я подозреваю, что ты верен, лишь пока для тебя открыт мой кошелек.

— Такая вот я корыстная душа, — вздохнув, согласился Гарольд.

— Щенок! — прорычал Форд. — Буду рад, когда наши дела закончатся, и ты вновь уедешь во Францию. Меня тошнит от фатов и женоподобных мужчин.

— Не понимаю, почему вы не задушили меня еще в колыбели.

Гарольд улыбался, хотя его опущенные веки скрывали недобрый взгляд.

Сморщенные худые руки Форда терзали трость.

— Я хотел бы. Жаль, что тот обвал в каменоломне не сгубил тебя. Ты сравниться не можешь с твоим братом-близнецом. Как бы я желал, чтобы вместо него погиб тогда ты.

— Но я не погиб. Я — здесь, а он в аду. Я ваш единственный наследник. Я единственный сын, который будет стоять у вашего одра. — Он более не улыбался. Его глаза и лицо были жестоки и суровы, как у отца. — И вы сами позвали меня, потому что нуждаетесь во мне.

— Он позвал. Ты прав, Гарольд. Твой отец должен быть благодарен тебе за исполнение сыновнего долга. — Но слова Бастиона не нашли поддержки ни у одного из присутствующих. Племянник вновь уставился на свой сапог, а Форд ссутулил плечи и отвернулся. Бэстион покачал головой.

— Простите нас, мисс Уорт. Мы совершенно о вас забыли. Во всех семьях происходят такие мелкие стычки, но они забываются, когда нужно решать проблемы. — Он сделал паузу и, повысив голос, добавил. — Например, вопрос о вашей судьбе.

— Вы должны простить мне отсутствие энтузиазма по предложенному вопросу, — ответила Верити. Она сильно сжала руки, чтобы справиться со страхом. Верити уже поняла, что для этих людей ее жизнь ничего не значила.

Как странно, что буквально неделю назад ей казалось, что ее жизнь невыносима. Теперь у нее было страстное желание поменять эту ситуацию на ту невыносимую.

— Ну так что же мы предпримем? — спросил Гарольд. — Отравление, удушение или расстрел?

— Дурак! — заорал Форд. — Да констебли обрыщут тут всю округу и найдут где-нибудь тело со следами насилия.

— Совершенно верно. Мы должны быть более осторожными. Надо хорошенько подумать. Гарольд зевнул и лениво поднялся.

— Ну что ж, я оставляю это на ваше рассмотрение. Я не желаю более в этот вечер мучиться. Вы не собираетесь обедать, что ли? Мы вряд ли покажемся мисс Уорт цивилизованными людьми, если позволив ей умереть с голоду.

— Собственно, смерть едина, — произнесла Верити. Она едва ли понимала, что говорит. Ужас помутил ей разум. Ее судьба решалась горсткой сумасшедших.

Все трое изумленно посмотрели на нее.

Гарольд искренне засмеялся. Вялость и безразличие покинули его. Его глаза сверкнули.

— Прекрасно! Вы начинаете мне нравиться, мисс Уорт.

— Жаль, что у нас не будет возможности проверить взаимность наших чувств, — осмелев, сказала Верити.

Гарольд покатился со смеху.

— Да, — согласился он. — Но зато мне доставит удовольствие ваша компания за обедом. Позвольте проводить вас к столу, мадам?

— Поскольку мне была оказана сомнительная честь пребывания в этом доме, я позволяю. — И Верити взяла его под руку.

— Сомневаюсь, что здесь найдется что-нибудь, кроме бараньих костей да мясных пирогов. Такая досада, что прислугу распустили именно перед моим приездом. Не люблю дискомфорта, — сказал Гарольд.

— Проклятый щенок! — пробурчал за его спиной Форд.

* * *

Для Верити это было подобно танцу смерти. Она сидела за столом с двумя компаньонами: Бэстионом Сэндиджем и его племянником, поскольку Форд предпочел обедать в своих апартаментах. Отблески пламени свечей плясали на столовом серебре и дорогой льняной скатерти, переливались в хрустальных бокалах. Меню было таким, каким его предсказал Гарольд. Холодное мясо, пироги и сыры, ячменный суп, дурно приготовленные овощи. Из прислуги был только молчаливый лакей, который проводил ее с чердака.

Верити почти от всего отказалась, не имея аппетита. Она попробовала бобы и баранину, на чем настаивал Гарольд.

— Вы почти ничего не ели, мисс Уорт. Впрочем, я не удивляюсь. — Гарольд с отвращением смотрел на остатки обеда.

— Ты же знаешь, что мать, сестру и прислугу отослали из дома, — с раздражением проговорил Бэстион.

Гарольд вздохнул.

— Как жаль. Я был бы рад, если бы отослали и меня. Отцовский дом никогда не вызывал у меня теплых чувств.

— Ты сможешь уехать, когда все будет улажено, — сказал Бэстион.

— Видите, какая мы дружная и любящая семья, мисс Уорт, — улыбнулся Гарольд, поднимая бокал.

— Останься вы один на один — вы вцепитесь друг другу в глотки, — сказала Верити.

— Как проницательно замечено, мисс Уорт. Только наша общая ненависть к кузену, лорду Рэтбоуну, и его достопочтенной матери не позволили нам этого сделать раньше, — проворчал Гарольд и налил себе еще бокал вина.

— Ты напился, Гарольд, — проворчал Бэстион.

— Может быть. Жаль, что мой отец не присоединился к нам. Его присутствие сдержало бы меня.

Верити была благодарна судьбе, что Форда не было за столом. Он был самым кровожадным и намеревался покончить с ней в самое ближайшее время.

От этой мысли у нее закружилась голова: она внезапно почувствовала, что задыхается. Верити начала было подниматься со стула. Но тяжелая рука легла на ее плечо, не позволив встать. Она подняла глаза и увидела лакея. Он невозмутимо смотрел на нее.

Верити метнула взгляд на Бэстиона Сэндиджа, и ее глаза потемнели от ненависти:

— Не будет ли мне позволено уйти в гостиную, пока джентльмены пьют вино?

— Наш человек переусердствовал в своих обязанностях. Я не желал бы, чтобы вы заблудились в пустом доме, мисс Уорт, — улыбнулся Бэстион. — Может быть, вы предпочтете перейти в свою комнату…

— Благодарю вас, нет, — сказала Верити. — Я останусь там, где у меня, по крайней мере, есть иллюзия свободы.

Где-то в доме послышались громкие звуки, затем быстрые шаги, и дверь отворилась настежь. На пороге, покачиваясь, стоял Филип.

— О, семья сидит за обеденным столом. Позвольте присоединиться к вам. Разрешите, мисс Уорт, — он отвесил поклон.

— Ты напился, дружище, — поморщился Гарольд. Бастион сжал губы и сверкнул глазами.

— Какой ты дурак, Филип!

Филип опустился на стул подле Верити и рассмеялся. От него сильно несло вином. Заплетающимся языком он сказал:

— Вы так всегда говорите, сэр. Но не такой уж я и дурак. Я решил взять мисс Уорт в жены.

Под скатертью его рука нашла руку Верити и сжала ее пальцы. Девушка широко раскрытыми глазами посмотрела на него.

— Полагаю, мисс Уорт в шоке от вашего решения, кузен, — проговорил Гарольд.

Взгляд Филипа встретился с глазами Верити. Хотя он внешне был совершенно пьян, она была поражена выражением его глаз. Они были совершенно ясными, и они о чем-то предупреждали ее. Ее сердце радостно подпрыгнуло, но она не смела надеяться.

Филип развалился на стуле и провел рукой по лицу.

— Решено, я женюсь.

— В самом деле, кузен? Но что привело вас к такому решению? — спросил Гарольд.

— Не люблю убийств. — Филип икнул и извинился, а затем продолжил: — А вот мисс Уорт мне понравилась. Меня это озарило. Я женюсь на вас, мэм.

— Благодарю вас, мистер Сэндидж. Полагаю, под давлением обстоятельств, я приму ваше предложение, — ответила Верити.

— В таком случае, все улажено! — И Филип протянул руку через стол, чтобы взять бутылку бренди. — Давайте за это выпьем.

— Мне кажется, тебе уже достаточно, — сказал Бэстион, забирая у сына бутылку.

Филип пожал плечами и нахмурился.

— Не стоило мне возвращаться так быстро. Не стоило вообще возвращаться.

— Но в таком случае ты не объявил бы нам, что женишься. — Гарольд привстал и пододвинул кузену другую бутылку. — Выпей, дорогой Филип. Не каждый день человек принимает такие судьбоносные решения.

Филип криво усмехнулся и неловко налил себе вина, пролив его на скатерть.

— За мою невесту!

Он запрокинул голову и осушил бокал.

— Здесь нет невесты! — крикнул Бэстион Сэндидж.

— Есть. Да вот же она сидит. — Филип указал пальцем на Верити. Нагнув голову, он рассматривал ее и развязно улыбался.

Бэстион ударил кулаком по столу.

— Послушай меня, идиот!

— Бесполезно, дядя. Он не в том состоянии, — сказал Гарольд. Он развалился в кресле и смотрел на происходящее как на представление. — Я обдумал дилемму, которую предложила мисс Уорт. Если вы против неожиданного предложения Филипа, дядя, может быть, вас устроит мое решение.

Услышав эти слова, Бэстион уставился на племянника.

— И что такое ты предлагаешь?

— Депортацию. В колониях не хватает рабочей силы.

Бэстион удивленно смотрел на племянника.

— Депортация, — медленно повторил он. Затем выражение его лица стало задумчиво-сосредоточенным. — Многие не доживут до конца путешествия. Те, кто выживут, никогда не вернутся. Нужно лишь заплатить надсмотрщику несколько фунтов — и дело сделано. Прекрасно и просто. Хорошая мысль. Даже блестящая, Гарольд. Надо обсудить эту идею с Фордом, — сказал Бэстион и поднялся из-за стола. — Уже поздно. Положи-ка моего сына в постель, человек. Я сам провожу мисс Уорт наверх.

Лакей кивнул и поставил Филипа на ноги. Филип засмеялся и обнял его тяжелой рукой.

— В постель, в постель, хей-хо! — распевал он. Бэстион с презрением выругался. Затем протянул руку Верити.

— Пойдемте, мисс Уорт! Сожалею, но я должен вас запереть на ночь.

— Не беспокойтесь, мистер Сэндидж. Уверяю вас, что я не хожу во сне. — Верити оттолкнула его руку и прошла мимо с высоко поднятой головой.

Гарольд засмеялся, открывая ей дверь.

— Ах, мисс Уорт! Мне будет так вас не хватать!

— Едва ли я могу сказать то же самое, — парировала Верити.

Бэстион не отступал от нее ни на шаг. Она видела, как лакей пытается поднять пьяного Филипа по лестнице. Верити упала духом. От этого ждать помощи нечего. Девушка почувствовала, как сильная рука вцепилась ей в плечо. Она обернулась, метнув взгляд на Бэстиона.

— Не смейте прикасаться ко мне!

— Браво, мисс Уорт! Ваша судьба в наших руках — и все же вы держитесь великолепно.

Едва эти слова слетели с губ Гарольда, как холл потряс взрыв.

Филип неожиданно выпрямился и молниеносными ударами уложил лакея наповал. Тот сполз по стене и неловко вытянулся на ступенях лестницы. Непонятно откуда появился Чарльз Уорт с дымящимся пистолетом в руке.