— Ты собираешься сделать это? Он сделал нетерпеливый жест.

— Вы должны были понять мою шутку. Я не воспроизвожу свое потомство на лондонских улицах, где попало.

— Я так и полагала, поэтому сказала твоим дядьям примерно то же самое.

Виконт вполголоса выругался.

Леди Рэтбоун улыбнулась. Огонь камина бросал отблески на ее лицо, и выражения ее глаз невозможно было рассмотреть.

— Думаю, что более всего они боятся услышать о твоей помолвке с некоей респектабельной молодой девушкой.

— Что вы такое говорите, матушка? — резко проговорил виконт.

Леди Рэтбоун со смехом откинулась на кресле.

— Дорогой мой сын, не гляди на меня с таким подозрением. Тебе хорошо известно, что я не плету интриг против тебя.

— Да, и по этой причине вы — мой самый стойкий оппонент, — парировал он.

Леди Рэтбоун разгладила юбку.

— Я рада, что ты признаешь это, дорогой. Со времени твоего рождения я только и делала, что разбивала в прах заговоры против тебя, и тебе это известно. — Она помолчала и добавила: — А пока что Гейнскурт и все остальное может перейти к Форду или Бэстиону Сэндиджам и их потомкам. Ты всегда стоял на их пути. За то только, что ты появился на свет, они ненавидят тебя, но еще более — за твое сходство с отцом, и внешнее, и по темпераменту. Я знала, что так и будет. Я позволила тебе доказать им это.

Лорд Рэтбоун сжал губы. Он долго разглядывал свою мать, а затем медленно проговорил:

— Я раньше не понимал, почему вы сняли свое опекунство до моего совершеннолетия. Вы умны, как черт, мадам! Она пожала плечами.

— Я всегда знала, что ты будешь поступать, как тебе заблагорассудится. Я знала, что дядья будут беситься — и тем более, чем более ты будешь походить на отца.

— Вы — просто Макиавелли, мэм, — мягко сказал лорд Рэтбоун, меряя ее взглядом, в котором раздражение смешивалось с неясными детскими эмоциями. — Я ведь мог бы окончить жизнь как угодно. Я совсем ничего не значил для вас, не так ли?

— Напротив. Я часто опасалась за твою жизнь. Однако никогда, ни словом, ни делом, я старалась не мешать тебе и не довлеть над тобой. Ты мог идти своим путем и жить сам по себе.

— А как же теперь я должен жить? И что теперь изменилось, дорогая мама? — на лице лорда Рэтбоуна была неприязненная улыбка.

— Настало время нанести дядьям решающий удар. Ты должен произвести на свет наследника, — спокойно проговорила леди Рэтбоун.

Лорд Рэтбоун хрипло засмеялся.

— Благодарю вас, миледи! Значит, мне предстоит стреножить свою свободу только для единственной цели: положить конец корыстолюбивым устремлениям моих дядьев. Я так же, как и вы, мэм, ненавижу их, тем паче что мне известно, как рады они были, когда умер мой отец. Но вступить в брачный союз с одной из этих жеманных молокососок — и на всю жизнь быть привязанным к ограниченному уму и болтливому языку! Нет уж, избавьте!

— В таком случае, заведи незаконнорожденного наследника, — сказала леди Рэтбоун.

Глава 8

Наступила тишина. Изумленный лорд Рэтбоун пристально смотрел на свою мать, сидевшую в кресле. Он был потрясен. В конце концов выражение его лица изменилось, и во взгляде появилось искреннее любопытство.

— Вы всегда удивляете меня, миледи. Я не ожидал от вас подобного предложения.

Леди Рэтбоун села поудобнее, и странная улыбка осветила ее лицо.

— В самом деле?

— Не ожидал, в самом деле! — неожиданно резко ответил лорд Рэтбоун. — Я слишком хорошо помню те сплетни, которые чернили вашу добродетель и мое происхождение. Я был очень мал, когда эта ложь впервые достигла моих ушей, и хотя в то время я не все понимал, я быстро освоил язык грязных сплетен. И вы хотите после этого, чтобы я дал жизнь незаконнорожденному ребенку! Ваша жажда мести простирается далее, чем я воображал.

— Возможно. Но вот твоей мстительности не достает силы, — бесстрастно изрекла леди Рэтбоун.

— Да, я не настолько мстителен! — взорвался лорд Рэтбоун, отходя от камина. Он нервно прошелся по комнате. — Бог мой, какого же вы должны быть мнения о моем достоинстве и чести! Я никогда бы не сделал то, что вы предлагаете. Поймите меня, мама! Я не стал бы и не стану плодить незаконнорожденных.

— Ты не желаешь жениться для рождения наследника. Ты не желаешь усыновить своего незаконнорожденного сына для того, чтобы дать семье наследника. И все, что сделана для тебя твоим отцом, ты тем самым отдаешь в руки своих заклятых врагов, — сказала леди Рэтбоун.

Лорд Рэтбоун резко повернулся к ней, и его кулаки сжались.

— Вы смеете обвинять меня в предательстве! Леди Рэтбоун даже бровью не повела. Голос ее был холоден:

— Так и что же? Разве я не подвела справедливый итог нашему разговору?

Некоторое время он стоял молча, всем своим видом выражая угрозу. Затем он быстро перешел к окну и несколько минут смотрел вниз, на шумную лондонскую улицу.

— Проклятие! Вы вечно бьете в самую больную точку! — зло бросил он через плечо.

— Мне пришлось это делать, — с незнакомыми интонациями в голосе сказала леди Рэтбоун. — Шакалы все еще кружат вокруг и только и ждут своего часа. — Внезапно ее голос стал тихим: — Джордж, я устала.

Лорд Рэтбоун обернулся. Он был изумлен: его мать закрыла глаза рукой и словно сжалась в своем кресле. Сделав два быстрых шага, сын оказался подле нее.

— Мама! — И он схватил ее тонкое запястье.

Леди Рэтбоун выпрямилась, хотя и с некоторым усилием, и притянула к себе его руку.

— Прости меня, мой драгоценный. Я стыжусь своей слабости. Обещаю тебе: это больше не повторится.

Лорд Рэтбоун сжал ее руку. Он впервые ощутил хрупкость ее пальцев и увидел сеть тонких морщинок на ее лице. Сын был потрясен, увидев, как она постарела — а он этого и не заметил. Она всегда казалась ему все такой же, царственной и неукротимой.

Осознание того, что перед ним уже не та леди, которую он знал и которая была основной защитой и опорой в его жизни, принесло ощущение неизбежности конца.

— Не вам из нас двоих нужно извиняться, дорогая мама, а мне. Вы слишком долго несли за меня эту ношу. Вы, как всегда, правы. Наступило время жениться и остепениться.

— Ты не должен понимать это так, что я тебя принуждаю, Джордж. — И пальцы леди Рэтбоун сомкнулись на его руке, поразив его неожиданной силой.

— Мне нужно было догадаться, — медленно проговорил он, не желая в душе признавать эту необходимость. Он поднял глаза и встретился с растроганным взглядом матери.

Леди Рэтбоун была удовлетворена его ответом.

— Поднимись, Джордж. Мне так странно видеть тебя коленопреклоненным.

Лорд Рэтбоун поднялся на ноги. Он взглянул на мать, — сверкнув глазами. Теперь в нем закипела холодная злоба:

— И мне также странно. Предупреждаю вас, мэм. Гордость моя чудовищна. Ее будет нелегко принять моей невесте.

Леди Рэтбоун кивнула.

— Ты уже выразил свое мнение о тех, кто теперь на выданье, и кроме того, я согласна с тобой. Тебе лучше подойдет девочка, только что выпорхнувшая из классной комнаты, которая еще не успела попасть под влияние света. Я смогу отыскать для тебя такую девушку.

Лорд Рэтбоун опять облокотился о каминную полку. Он смотрел на мать с насмешливой улыбкой.

— Таким же образом вы когда-то вышли замуж за моего отца?

— Именно. — Леди Рэтбоун внезапно рассмеялась. — И, кажется, результат неплох.

— Похоже, что да. — Лорд Рэтбоун обратил взгляд к огню, и между его черными бровями пролегла глубокая морщина. Огонь камина бродил по его лицу, и оно становилась все суровее и угрюмее. Леди Рэтбоун не нарушала тишину. Она предоставила виконта его мыслям. Лорд Рэтбоун пожал плечами. — Хорошо. Заглянем в классные комнаты. Но как бы остаться при этом незамеченным? Среди моих знакомых нет девушек такого возраста.

— А вот я знаю о существовании нескольких таких молодых леди. У меня есть знакомые, которые уже беспокоятся о своем многочисленном потомстве, — сказала леди Рэтбоун.

Лорд Рэтбоун улыбнулся. Это была странная улыбка: чарующая, но с неподдельным цинизмом. С преувеличенной вежливостью он заметил:

— Я буду благодарен за любые предложения, которые вы представите на мое рассмотрение, мадам.

Как он и подозревал, мать моментально ухватилась за эту возможность.

— У тебя есть кузина, — начала леди Рэтбоун. Он выпрямился, будто подстреленный. Выражение его глаз было неприязненным.

— Только не дочери одного из моих дядей, мэм! — простонал он. — Я этого не вынесу, хотя бы даже ради перемирия в семействе.

— Конечно нет! Неужели ты полагаешь, что я настолько не пощажу твоих чувств? — заметила леди Рэтбоун.

— Простите великодушно, мэм. Я не подумал. Если это не одна из моих кузин Сэндиджей, то тогда кто же?

— Старшая дочь моей сестры. Я сейчас забыла ее имя, но это неважно. Моя сестра Элис вышла замуж за младшего Петтифорта.

— Да, теперь и я припоминаю, — нахмурясь, сказал лорд Рэтбоун. — Смутно вспоминаю, как наносил визит Петтифортам еще мальчиком. Там был младенец в семье.

Леди Рэтбоун кивнула.

— Элис частенько пишет мне. Мы никогда не были очень близки, так что, видимо, она это делает именно потому, что питает надежды на мое участие в судьбе ее дочери, которую она просто обожает. Она вечно только о ней и пишет. Ах, вот, вспомнила! Ее зовут Сесили. Элис считает свою дочь необыкновенной красавицей и питает большие надежды на ее дебют в свете. Девочке сейчас семнадцать, возраст подходящий, чтобы закончить обучение, но она еще слишком молода, чтобы успел сформироваться характер. — Наступила тишина. Леди Рэтбоун изучала лицо сына. — Что ты насчет этого думаешь?

Лорд Рэтбоун пожал плечами.

— Вопрос оставляет меня равнодушным. У меня нет желания связывать себя и с недавней школьницей тоже. Но из уважения к вам, мэм, я взгляну на кузину. Если она так красива и неопытна в жизни, как вы только что обрисовали, то, возможно, она устроит меня.

— В таком случае, я организую эту встречу, — сказала леди Рэтбоун.

Властная манера ее светлости раздражала виконта. Как и все мужчины, и даже еще более, он не любил быть ведомым.

— Смотрите, не суйте мою шею в петлю, мэм, — предупредил лорд Рэтбоун. — Я оставляю за собой право выбирать или отвергать.

— Я не настолько глупа. В этом вопросе нужны осторожность и продуманность. Я попрошу Элис устроить небольшой домашний вечер. Будет выглядеть вполне естественно, что она пригласила меня. Я не смогу приехать и пошлю тебя выразить мои сожаления. Ты передашь их от моего имени — это также выглядит вполне естественно. Там подходящая местность для охоты. Утром ты славно поохотишься, а вечером воздашь должное красоткам. Каким образом — сам решишь.

— Разумеется, — согласился лорд Рэтбоун. Леди Рэтбоун протянула сыну руку.

— Мы с тобой всегда хорошо друг друга понимали, не так ли?

Лорд Рэтбоун пожал ее пальцы и произнес ради удовольствия матери ничего не значащую ложь:

— Да.

— Я сейчас же напишу Элис Петтифорт. Мы успеем получить ответ с обратной почтой. — В выражении ее лица, в странной полуулыбке можно было найти сходство с сыном. — Мы с сестрой Элис схожи по крайней мере в одном. Честолюбие — наш жестокий властитель.

— Честолюбие или месть правит вами, миледи? — тихо спросил лорд Рэтбоун.

Она взглянула на виконта с удовлетворением.

— Как видишь, ты меня в самом деле хорошо знаешь.

— Возможно, даже лучше, чем хотелось бы.

— Ты неуважителен, но чтишь свой долг — а это все, что мне нужно от тебя.

— В таком случае, я совершенно не понял вас, мэм. Я полагал, что все, чего вы хотите — это иметь наследника мужского пола. — Глаза лорда Рэтбоуна сверкнули.

— Ты для меня значишь намного больше, чём породистый жеребец, дорогой, — пробормотала леди Рэтбоун. — Ты был для меня и инструментом мести, и моим оправданием перед светом.

— Я тронут более, чем вы можете себе представить, — с иронией сказал лорд Рэтбоун.

— Какую чепуху ты городишь, Джордж.

Леди Рэтбоун улыбнулась сыну. Ей не были до конца понятны те подводные течения, которые она угадывала в его словах, и это казалось ей опасным. Ее сын бывал непредсказуем. Эта черта могла сыграть против нее, если бы она позволила ей полностью развиться.

Леди Рэтбоун вдруг почувствовала, что на сегодня с нее хватит разговоров. Она откинулась в кресле.

— А теперь я устала. Пришли ко мне горничную. Мне нужно отдохнуть, прежде чем я сяду за письмо к сестре.

— Как пожелаете, миледи, — ответил лорд Рэтбоун. С насмешливой полуулыбкой он откланялся, поскольку ему стало ясно что его присутствие наскучило матери.