— Чем обязана, Андрей Александрович? — поинтересовалась — к счастью — Маша.

— Мария Петровна, в такую погоду добрый хозяин собаку за порог не выгонит, а вы меня даже погреться не впускаете.

— Так я-то не «добрый хозяин». У меня как минимум пол другой, — саркастическим тоном заявила преподавательница. — Но ваша объективная самооценка мне импонирует. Продолжайте.

Сразу не послала. Значит, и не пошлет.

— Я — такой. Самокритичный, — согласился Вереин и шагнул вперед. Рефлексы и эффект неожиданности сработали, и хозяйка посторонилась, впуская его внутрь. И только когда гость прикрыл за собой дверь, на лице девушки мелькнула тень растерянности. — Это к чаю, — протянул он пакет. — Очень по вашему чаю я соскучился, а вы меня упорно игнорируете, Мария Петровна. Вы в ответе за тех, кого приручили.

— А вино зачем? — спросила опешившая от наглости Маша, заглянув в пакет.

— Мне стало жаль бутылку. Знаете, — освободив руки, Андрей быстро снял куртку и потянулся, чтобы ее повесить, — ей было так одиноко в магазине. Одиноко и холодно. Я нашел в ней родственную душу. Помните: маленькой елочке холодно зимой… — Он опустился на корточки, чтобы разуться. Девушка была одета в короткие джинсовые шортики, обнажавшие шикарные ножки, и черную футболку с кровавым отпечатком руки на груди. — Я, наверное, не вовремя? Вы с другими студентами еще не разделались? — Андрей мотнул головой на рисунок.

— А торт такой огромный кому?

— Вам. В качестве средства самообороны. — Гость выпрямился. — А где можно руки помыть?

— Андрей Александрович, — в тоне хозяйки звучало негодование. — Я вас не приглашала!

Горская поставила пакет на пол и скрестила руки на груди. Тяжело смотреть сверху вниз без каблуков, хмыкнул про себя Вереин.

— Не приглашала. Пришлось проявить инициативу. Так и будем в коридоре стоять?

Гость поднял пакет, всячески демонстрируя готовность к дальнейшим перемещениям.

— Андрей, вы всегда такой наглый? — руки Горской опустились.

— Я не наглый, я — решительный. И действительно не откажусь от чая.

— Но спиртное я с вами распивать не собираюсь!

— Ладно, пусть постоит до следующего раза, — покладисто согласился Андрей.

— Кухня там, — Маша махнула рукой по направлению движения.

Вереин кивнул.

— А ванная?

— Руки можно вымыть там.

— Так то руки.

— А вы душ принять решили? Хозяйка, не найдется ли водички попить, а то так кушать хочется, что переночевать негде?!

— Ход ваших мыслей мне нравится, но сейчас меня интересует более деликатный процесс.

— Так туалет бы и спрашивали.

— Мария Петровна, где ваши манеры?

— О, так вы знаете это слово?! А что оно означает, вам известно?

Пока девушка возмущалась, Андрей проскользнул в туалет — благо, стандартная планировка не оставляла простора для сомнений, — а затем в ванную, помыть руки и использованный инструмент: вдруг повезет, а он не в форме? Взгляд Вереина остановился на пене для бритья и двух зубных щетках в стаканчике. Территорию застолбили. Но полотенце висело одно, значит, — Андрею припомнился медицинский анекдот, — член здесь не был, а бывал-с. Мысль о Залесском разозлила. Но отступать Вереин не собирался. Как никогда ранее, он был готов пободаться за самку. Он даже фору сопернику даст — рога наставит.

На кухне никого не было.

Андрей прошел в комнату. Мария Петровна сидела за столом, уткнувшись в ноут, из которого сквозь звуки застолья доносился задиристый женский голос, певший на немецком языке.

— Боюсь поинтересоваться, а в этой песне какие патриотические мотивы скрыты? — спросил Вереин.

— А никаких, — оглянулась Маша. — Schenk voll ein. Die Irrlichter. Песня посвящена вечным темам взаимоотношения полов.

— А именно?

Девушка скривила губки.

— Средневековый пир. «Эй, девушка, принеси мне еще бокал вина, и я покажу тебе звезду». «С твоим размером „звезды“, мужик, сидел бы ты и не кукарекал». — Теперь опешил Андрей. — Ты первый начал, — буркнула Маша, даже не заметив, что обратилась к нему на «ты».

— А как же: «Размер не важен, важно умение»?

— Нужно же чем-то утешать ваше мужское непомерное эго. Благо, с размером этого органа еще ни у одного мужчины проблем нет.

— И с желудком. С желудком тоже, — поддакнул Андрей. — Чай, — напомнил он.

— Вы у нас мужчина самостоятельный и инициативный. Сам пришел, сам себя и обслуживай.

«Самообслуживанием» Вереин и дома мог бы заняться. Нет, у него были другие планы. Признав, что клиент попался тяжелый, он направился на кухню. Должен же хоть кто-то в этом доме проявить гостеприимство.

В доме было тепло. Андрей снял пуловер и остался в одной футболке. Решение поехать к Горской было спонтанным, но с одеждой он не прогадал. Эластичная белая футболка удачно облегала рельеф груди и обнажала бицепсы. Джинсы были брендовые и сидели на бедрах как влитые. Не мужчина, а мечта, что скромничать. А мужчина-мечта, накрывающий на стол — это вообще нечто из эпоса. Хотя Андрей предпочел бы вариант «кофе в постель». И уж если совсем честно, то чтобы кофе принесли ему. Но сегодня он был готов на жертвы.

Познакомившись с устройством кухни, он без труда нашел всё необходимое: чайник, нож, чайные ложечки, две одинаковых кружки, два одинаковых блюдца. Разложив на них по куску торта и вскипятив воду, Вереин направился к хозяйке.

— Мария Петровна, а вы чай как предпочитаете?

— В одиночестве.

— Увы, нету такого. Могу предложить черный в компании или зеленый в компании.

— Тогда всё равно.

— Хорошо. Так и запишем.

Рассовав в кружки по пакетику черного, он залил их кипятком. Красота! Остался последний штрих.

— Мария Петровна, — крикнул, устроившись за столом лицом к входу, — Ваша Светлость сама изволит явиться или донести?


Маша судорожно соображала, как ей поступить. Главную глупость она сделала — увидев Вереина в глазок, открыла дверь. Хотя тысячу раз слышала: с террористами переговоры не ведут. Всё остальное уже мелочи. Прятаться от реальности за компьютером бесконечно ей не дадут. Из вариантов прийти на кухню самой или у Андрея на руках — а в том, что ее отнесут, Горская не сомневалась, — она предпочла первый. Ей и так казалось, что с появлением гостя в квартире резко стало тесно и образовался недостаток кислорода. Маша ощутила, как у нее засосало под ложечкой, хотя не очень представляла, где именно эта ложечка находится. Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Волевым усилием она поднялась.

Вереин сидел на обычном Валерином месте. На самом деле, это было Машино место, но Залесский давно и прочно облюбовал его для себя.

— Ну вот, самое главное я пропустила… Что ж вы меня на стриптиз не позвали? — буркнула она, усаживаясь напротив собеседника. Воздуха стало еще меньше. Для такого количества тестостерона пространства ее кухоньки было явно недостаточно.

— Могу повторить на бис, — не испытывая ни малейшего дискомфорта ответил нахал в процессе поедания торта. Чтоб ты подавился! Взгляд Горской прилип к мышцам груди, которые футболка облегала так, будто ее и не было. — Хотите потрогать? Всё настоящее, — довольно улыбнулся Андрей.

— Спасибо, я уж как-нибудь так… — Маша заставила себя посмотреть в тарелку.

— Ну что ж. Позже — так позже, — согласился Вереин, и у девушки зачесались руки ударить его чем-нибудь тяжелым. Хотя с такой броней на лбу вряд ли он заметит.

Она попробовала торт. Он был свеженький, с воздушным сливочным кремом. Настоящий кулинарный шедевр. Если бы у нее еще откуда-нибудь появился аппетит, было бы просто замечательно. Горская осторожно глотнула горячего чая, смачивая горло.

Андрей молчал, поглощая еду. Что ему, скотине, сделается?

Повисшая тишина давила на плечи.

— Как поживает ваша курсовая? — поинтересовалась хозяйка, пытаясь разрядить обстановку.

— Спасибо, вашими молитвами. Передает пламенный привет, — свел на нет ее попытку сотрапезник.

Девушка осилила еще пару ложечек.

— Далеко ли вам удалось продвинуться? — говорить было совершенно не о чем, но молчать дальше становилось невыносимо.

— К сожалению, меньше, чем хотелось, — в устах спортсмена эти слова приобрели второй смысл, и Маша пожалела о своем вопросе. Она подняла взгляд. Вереин глядел на ее губы, и в этом взгляде не было ни капли насмешки. В нем был… голод.

Девушка инстинктивно свела колени.

Иногда лучше молчать, чем говорить.

Руки стали словно деревянные. Маша потянулась к кружке, но решила вернуться к торту — испачкаться кремом менее травмоопасно, чем облиться кипятком.

— Как дела у Игоря? — она попробовала зайти с другой стороны. Вновь подняв глаза, она поняла, что опять выбрала неудачную тему.

— Думал у вас узнать. Вы же так мило щебетали всю дорогу домой, — с непроницаемым лицом ответил Андрей.

— Вы что, ревнуете? — попыталась отшутиться Горская, но по изменившемуся взгляду, поняла, что шутка не удалась.

Так, где наш торт? Нужно срочно чем-то заткнуть рот. Добив кусочек с максимально возможной без урона хорошим манерам скоростью, Маша встала из-за стола.

— Может, еще? — поинтересовался гость.

— Спасибо, с меня уже хватит.

Она взяла испачканное блюдце и кружку с недопитым чаем и на негнущихся ногах направилась к раковине. Спину и чуть ниже обжигало мужским взглядом. Горская включила воду.

— Я помою, — раздалось над ухом, и от неожиданности кружка выскользнула из рук.

— Вы… — Маша развернулась и хотела сказать, что Вереин ее напугал, но уткнулась носом в его подбородок. Слова застряли в горле. На ее кисть с легким пожатием легла его ладонь. Девушка подняла глаза. Взгляд мужчины был устремлен на рот, и она осознала неизбежность того, что последует дальше. Нижняя губа Андрея поджалась, будто он извинялся, рука крепче сжала кисть, и девушку словно парализовало. Маша как со стороны наблюдала, что Андрей склоняется, а потом глаза закрылись, и она ощутила жаркое прикосновение его губ.

Поцелуй был настолько нежным и бережным, что Горская окончательно растерялась. Сладкие губы вкуса взбитых сливок тронули ее почти невесомым касанием. Рука пульсировала под его ладонью. Тела больше нигде не соприкасались, но от мужчины ощущалась волна тепла и сдерживаемой мощи. Хотелось расслабиться и довериться. Его запах, чуть терпкий, мужской, со свежими цитрусовыми нотками туалетной воды, дурманил не хуже вина.

Андрей провел пальцами по ее руке, обрисовал контур плеча, погладил шею и бережным движением поднял голову за подбородок, одновременно углубляя поцелуй, ставший более влажным и требовательным. Маша сама не заметила, когда стала на него отвечать. В ушах шумело, а всё тело стало будто ватным.

Вереин прижался к ней бедрами и, опираясь о мойку второй рукой, медленно потерся выпуклостью в брюках. Ладонь с подбородка переместилась на затылок, поддерживая голову мягко, но уверенно. Когда к поцелую присоединился язык, Маша уже с трудом держалась на ногах. Будто угадав ее состояние, Андрей сжал Горскую в объятиях так крепко, что казалось, она — самое дорогое, что у него есть. Это продолжалось недолго, но Маше почудилось, что сейчас он бы ее никому не отдал даже под страхом смерти.

Ее руки продолжали безвольно свисать, но осознала она это только тогда, когда Андрей переложил их по одной себе на грудь, беззвучно приглашая присоединиться к игре. Под ладонями ощущались твердость мышц и крохотные бугорки напряженных сосков. Его сердце будто пыталась пробиться сквозь грудную клетку, чтобы оказаться у нее в руках.

Удерживая жертву левой ладонью за затылок, Андрей проник правой под ее футболку, медленно, но верно продвигаясь в район бюстгальтера. Он обвел пальцем горошинку соска, тревожа его кружевом. На какой-то момент Вереин оторвался от ее губ и прижался лбом ко лбу, пытаясь отдышаться. А потом легко приподнял за бедра и посадил на рифленую поверхность рядом с раковиной. В следующий момент Маша осталась без майки. Опустив лямку, Андрей высвободил из плена бюстгальтера правую грудь, оказавшуюся как раз напротив его рта. Он лизнул вершинку, и касание спазмом отозвалось между ног. Затем соблазнитель охватил сосок влажными губами и пососал, вызывая ноющее беспокойство к югу от пупка. Маша зарылась пальцами в короткие, жестковатые волосы, и Вереин чуть запрокинул голову, подставляясь ласке. Его глаза были закрыты, на лице отражалось блаженство. Девушка провела по волосам, пропуская их сквозь пальцы. Мужчина одобрительно замычал, не отрываясь от своего занятия. Пока одна его рука поддерживала терзаемое полушарие, вторая добралась до застежки и окончательно обнажила верхнюю половину жертвы. Соблазнитель жадно припал ко второй груди. Следом за женской футболкой на пол полетела мужская, и Андрей стянул Машу с мойки, прижимаясь к ней всем телом. Он открыл глаза, улыбнулся и потерся носом об нос, а затем приподнял девушку, поддерживая за пятую точку. Горская послушно обхватила его ногами. Андрей неожиданно сделал шаг назад и крутанулся вокруг оси. От неожиданности девушка вцепилась в него мертвой хваткой. Довольный Верени запрокинул голову и рассмеялся. Маша с удовольствием воплотила свое давнее желание — заколотила кулаками по его плечам.