— Я не понимаю тебя… — пробормотал Гриффин сквозь сжатые зубы. — Ты кажешься совершенно нормальной. — Он взялся за вилку для мяса, вонзил ее в свой ростбиф — и бросил его обратно на тарелку. — Может быть, тебе нужна профессиональная помощь?

Брэнди улыбнулась ему, в ее тоне сквозило терпение.

— В самом деле, я продукт несчастного окружения в детстве… — Она взяла сложенную льняную салфетку, в которой было завернуто столовое серебро, вышла из очереди и направилась к столику в углу большого обеденного зала. Стрелка барометра ее эмоций металась от мертвого штиля до бушующего шторма. Вне зависимости от того, что она делала или говорила, этот невыносимый мужик видел только то, что ему нравилось! И он всегда старался представить ее нимфоманкой!

— Что, черт возьми, ты имеешь в виду, когда говоришь, что ты — продукт своего окружения? — Гриффин опустился на стул рядом с ней. — Все последние четыре недели твоей средой была только твоя бригада и другие работники. Если что-нибудь… — Его темные глаза метнули обжигающий взгляд на ее спокойные черты лица. — Ты должна быть слишком усталой даже для мыслей о том, как развлекать Пьера.

Брэнди издала театральный вздох.

— Тебе придется понять, Гриффин, что вся моя работа вертится вокруг сексуальности. — Она провела своими длинными пальцами по тонкой шее и вырезу платья. — Дизайн внутренних помещений и архитектура — очень эротичные занятия. — Она взяла ломтик морковки, какое-то мгновение изучала его, потом хищно отправила в рот, откусив кончик зубами. — Фаллические символы повсюду — посмотри на небоскребы, дымовые трубы, фонарные столбы.

Ленивая улыбка показалась на губах Брэнди, она наблюдала, как кожа Гриффина побледнела, несмотря на загар.

— И, Гриффин, как насчет куполов? — Она потянулась за испанской оливкой. Ее язык прошелся по ее зеленой кожице несколько раз перед тем, как выдавить изнутри гвоздичный перец. — Они очень похожи на женские груди. — Брэнди наклонилась вперед, пристально смотря в его остекленевшие глаза. — Теперь скажи мне правду, Гриффин… — Ее палец прошелся вдоль изгиба его челюсти к краю крепко сжатого рта. — Не испытывал ли ты страсти в своем сердце каждый раз, когда проезжал по туннелю? Эротические символы присутствуют везде. Посмотри на свой обед! — Она положила ему на тарелку кусок сыра и в центр — черешню. — А какие мысли приходят тебе в голову при виде сосиски, зажатой между двумя половинками печеного картофеля? Гриффин… — Ее голос был низким и радостно приглашающим.

— У женщин есть свои потребности, и они должны быть удовлетворены. — Брэнди сняла серую туфлю с правой ноги. Обтянутая в чулок нога двигалась вдоль его ботинок к штанине брюк, затем принялась ласкать и трогать напряженные мускулы его бедра. — Мне бы никогда не пришлось звонить этому Пьеру, если бы ты не был таким несговорчивым.

Она опустила руку под стол, и ее пальцы сомкнулись у него на колене. Тело Гриффина напряглось, но Брэнди отказалась признать этот молчаливый протест. Ее рука медленно скользила вдоль чувствительной внутренней поверхности бедра, пальцы вроде бы бесцельно продвигались к пряжке его ремня. — Ты разочаровывал меня на каждом вираже, — сказала Брэнди, пожирая его глазами. — Что еще мне оставалось делать?

Гриффин пораженно крякнул и потянулся внутрь своего синего блейзера, ища портсигар.

Рука Брэнди взметнулась и оказалась около его нагрудного кармана.

— Извини, дорогой… — Она потрепала его по лацкану пиджака. — Здесь сектор для некурящих. — Она вставила ногу обратно в туфельку. — Ты знаешь, тебе действительно лучше постараться бросить это дело! — серьезно сказала она ему. — Врачи давно установили связь между курением и импотенцией, особенно у мужчин твоего возраста. — Ее темные ресницы игриво задрожали. — Мне было бы очень неприятно, если бы с тобой приключилось это.

Брэнди, едва сдерживая себя, посмотрела на настенные часы и вздохнула.

— О, дорогуша, мне действительно придется побыстрее закончить обед: у меня весь полдень забит визитами. — Она наклонилась и прижалась своим теплым ртом к его губам. — Наслаждайся обедом, милый…


Джуди Дюран как раз накрывала виниловым покрывалом печатную машинку, когда ее босс буквально ворвался в дверь. Сначала она подумала, что Гриффин пьян. Но внимательно посмотрев в его глаза, она решила, что причина его волнения кроется в усталости.

— Было бы лучше, если бы ты позвонил, Гриффин. Мне удалось отсрочить три встречи, и у тебя на столе целая кипа телефонных сообщений. — Она подняла медного цвета бровь и уставилась на него. — Чем это ты занимался?

Он рухнул в кресло и накрыл свою темную голову руками.

— Извини, ради Бога, я знаю, что мне следовало позвонить. — Его рот искривился в мрачной ухмылке. — Я провел полдень, борясь с раздражением и злостью на теннисном корте.

Джуди сложила руки перед грудью.

— Гриффин, я работаю с тобой по крайней мере год, и я думала, что действительно понимаю тебя. Но в последнее время… — Она тряхнула аккуратной копной своих рыжих волос и улыбнулась. — Я просто не могу понять тебя. Я знаю, что это имеет какое-то отношение к Брэнди.

Гриффин моргнул. Его пальцы пробежались сквозь мокрые от душа волосы.

— Я и не знал, что она вернулась.

— Нет, она еще не пришла. — Джуди открыла черный металлический ящик для файлов и потянулась за своей соломенной сумочкой. — Если увидишь Брэнди, пожалуйста, скажи ей, что телефонные сообщения у нее на столе и Пьер прибыл на день раньше.

— Что?! — Голова Гриффина резко поднялась, его карие глаза просто-таки изрыгали пламя ярости. — Пьер здесь, в офисе?!

Джуди кивнула.

— Мне позвонили из аэропорта, и я поехала, чтобы встретить его. — На ее усыпанном веснушками лице появилась широкая улыбка. — Я понимаю, почему Брэнди была так возбуждена. Он такой лапочка!

Гриффин вскочил на ноги и стукнул кулаком по ладони.

— Я не могу поверить, что у нее хватило совести привести его сюда! — Он с шумом выпустил воздух. — Мне очень жаль, что ты оказалась вовлечена в эту историю.

— О, я и не возражаю! — легко сказала она, затем разразилась смехом. — Он действительно заставил несколько голов повернуться. Я не завидую Брэнди: как она будет управляться с ним? — Джуди задумчиво сжала губы. — Я думаю, что закажу Джо, он не такой большой как Пьер, но…

— Ради Бога, Джуди! — хрипло прервал ее Гриффин. — Я не могу поверить, что и ты впутываешься в это дело! Я думал, у тебя отношения с Биллом…

Она посмотрела на него, и на ее лбу появились морщинки непонимания.

— А почему Билл должен быть против? — пожала плечами Джуди. — Полагаю, что это немного авангардно.

— Мягко говоря… — ответил он грубым тоном. Гриффин ходил взад-вперед. — Что ты сказала Пьеру?

— Сказала Пьеру? — Ее смущенные глаза следили за взволнованными действиями босса. — О чем ты говоришь?

— Ну, этот мужик совершенно определенно не проведет ночь здесь! — Гриффин глубоко вздохнул. — Мне следует самому этим заняться. — Он прошел по коридору к офису Брэнди и постучал в дверь, потом еще раз и распахнул ее.

Его глаза округлились при виде Пьера. Гриффин вошел и медленно обошел вокруг стола, качая головой и не веря своим глазам. Пьер оказался метрового роста фарфоровым пеликаном с крыльями, вытянутыми как для полета.

— Ну разве он не симпатяга? — раздался голос Джуди из прохода. Она развернула цветную брошюру, лежащую на столе. — Я обязательно закажу Джо! — Она указала на другого пеликана — поменьше, с задорно склоненной головой, сидящего на деревянных сваях. — Он прекрасно подойдет для сада на заднем дворе моей квартиры.

— Ты… представила его как человека, — глупо выдавил из себя Гриффин. Он глубоко вздохнул и покачал головой. — Я подумал, что Пьер — мужчина.

— Ну что ж, действительно, птицы совсем как люди. — Джуди подтолкнула ему брошюру. — Каждая птица имеет свое имя, персональные привычки, это разумная идея — Агентство по продаже пеликанов.

Гриффин устало потер лоб. Он уставился на пеликана: голубые глаза птицы и ее открытый клюв, казалось, смеялись над его ошибкой.

— Я… Я думал, что Брэнди заказала… — Его голос затих.

Джуди вздохнула.

— Тебя трудно понять. Кажется, теннис совсем заморочил тебе мозги. — Она повернулась и направилась к двери. — Между прочим, мне удалось достать тебе билет на самолет во Фриско. Он улетает из Дейтона в полночь, и ты вернешься рано утром во вторник. — Джуди проверила часы. — Мне пора уходить: Билл везет меня на обед и в кино. — Она оглянулась через плечо. — Если увидишь Брэнди, скажи, что звонил Тони. Я знаю, что она пыталась дозвониться до брата все утро.

Гриффин моргнул.

— Тони Камерон в Тампе?!

— Мгу, — кивнула Джуди. — Прекрасно, что между Брэнди и ее братом такие близкие отношения. Мои братья и я все время деремся. — Она улыбнулась ему. — Приятного вечера и, ради Бога, не опаздывай на свой самолет!


Гриффин вернул на место телефонную трубку и откинулся на стуле. Итак, Тони был ее единокровным братом, ее отец был комиссаром полиции на Палм-Бич; и Пьер — коричневые глаза Гриффина оглядели его могучего компаньона — оказался сделанным из глины.

Нервный приступ смеха вырвался из его горла. Он потер квадратную челюсть и внимательно поглядел на пеликана.

— Пьер, может быть, она и держит нас под контролем, но она еще не поставила нам шах! — Гриффин встал и потрепал птицу по голове. — Я думаю, настало время преподать Брэнди Эббот хороший урок.

Смеющееся выражение его лица застыло в маске дьявольского энтузиазма.

— У меня осталось шесть часов перед отлетом самолета; давай посмотрим, сколько огня сможет вынести эта интриганка!

— Добрый вечер.

Мотивчик, который напевала Брэнди, застрял где-то в середине горла.

— Как… как ты попал сюда? — В глазах Брэнди отразилось изумление при виде развалившегося на ее кровати Гриффина Клера.

Он улыбнулся, наблюдая, как она пытается вытащить ключ из двери.

— Херб Салливан. Ты права, он совсем ручной. — Гриффин с намеком посмотрел на часы. — Я уже начал беспокоиться, уже почти семь часов.

— По-моему, я упоминала, что у меня было очень напряженное расписание на сегодня. — Она произносила слова с осторожностью: ей не нравилось, как Гриффин смотрит на нее и как улыбается, показывая все свои тридцать два зуба. Она видела такое выражение у барракуды[10] в аквариуме в «Морском мире».

Брэнди положила свою сумочку и сумку для покупок на столик и медленно подошла к склоненной фигуре Гриффина.

— Тебе что-нибудь нужно?

Он ухмыльнулся снова и погладил свои усы, его темные глаза пожирали ее женские атрибуты.

— Я отвезу тебя на прощальный ужин.

Ее плечи опустились.

— Ты… Я… уволена?

— Не будь дурой! — Гриффин быстро поднялся на ноги. — Ты же знаешь, как я доволен твоей работой. — Его жемчужные зубы хищно поблескивали на бронзовом лице.

Брэнди, защищаясь, сложила руки перед грудью; ее серо-голубые глаза отметили необычайно счастливое выражение его лица.

— Я не совсем понимаю…

Он смахнул едва различимую ниточку с рукава темного костюма, поправил воротник перламутрово-серой рубашки и привел в порядок галстук. — Я уезжаю в полночь в трехдневную поездку по Калифорнии. И не могу вспомнить никого, с кем бы предпочел провести оставшиеся четыре часа. Разве только тебя.

Сильные пальцы Гриффина оказались на покрытых зеленым шелком плечах Брэнди.

— Я взял на себя смелость выбрать тебе платье для этого вечера. — Его низкий голос предотвратил еще не высказанные сомнения. — Оно на твоей постели. — Он слегка подтолкнул ее в том направлении. — Поспеши, дорогая, столик заказан через тридцать минут.

Брэнди ходила взад-вперед перед шкафом. Что-то определенно было не так! Ее глаза нервно перебегали с закрытой двери в спальню на отражение его взволнованного лица в зеркале.

Что случилось с тем контуженым мужчиной, которого она оставила в ресторане в полдень? С тем Гриффином Клером она могла справиться… этому новому, полностью контролирующему ситуацию Гриффину понадобятся кнут и электрический стул. Его звериная энергия и мужское очарование были направлены на одного человека — на нее.

Дрожь чисто физического предвосхищения пробежала по спине Брэнди. Она знала, как Гриффин покоряет ее, когда он на вершине своего высокомерия! Сможет ли она сопротивляться этому мужчине, чей хриплый голос и полные страсти глаза ласкали ее как кошку? И хочет ли она сопротивляться…

Брэнди рухнула на краешек кровати, в ее мозгу были круговорот мыслей и путаница вопросов без ответов. Ее растерянный взгляд был привлечен темным платьем из синели цвета вечернего неба, лежащим на покрывале. Изысканный материал и кокетливый глубокий вырез предлагали много больше, чем готова была дать Брэнди.