Когда он, уже не глядя, направился в ее сторону, она наблюдала за ним из-под полуопущенных ресниц. Он двигался с поразительной грацией, которую явно выработал не в бальных залах Лондона, а приобрел в походах по джунглям, спасаясь от диких зверей. Когда он затерялся в толпе, она бросила извинение подруге, сказав, что ей нужен стакан воды, и поспешила за ним.

Направившись к столу с освежающими напитками и закусками, она увидела герцога, остановившегося перекинуться парой слов с другими гостями, и чуть не застонала от расстройства, когда он подошел к богатой и красивой Сюзан Бакингем из Филадельфии и, поклонившись, пригласил ее на танец. Эди по-настоящему испугалась, что ее безумная идея провалится еще до того, как она попытается ее осуществить, хотя и знала, что богаче Сюзан раз в пять.

Но ей не стоило беспокоиться по поводу Сюзан, хотя, надо отдать должное, та прекрасно смотрелась рядом с герцогом: как только танец закончился, он проводил ее на место и, поклонившись, отошел.

В сердце Эди снова вспыхнул огонек надежды. Она понимала, что надо как-то ухитриться поговорить с ним наедине, но не представляла как. И затем Провидение, не баловавшее ее в последнее время, пришло ей на помощь. Задержавшись у другого конца стола, герцог склонился над большим ведерком со льдом, в котором стояло шампанское. Подойдя ближе, Эди увидела, как он вытащил одну бутылку, взглянул на этикетку и поставил назад. Так он перебрал еще несколько бутылок, потом все же остановился на одной, но звать слугу, чтобы ее открыть, не стал, а, прихватив бокал, направился к французскому окну, выходившему на террасу.

Непохоже, что он спешил на свидание и поэтому решил выскользнуть из зала. Сюзан уже кружилась в вальсе с другим партнером. Возможно, он хотел встретиться с кем-то еще, но и эта мысль показалась Эди несостоятельной, так как он взял всего один бокал. Видимо, он просто хотел побыть один. Что ж, ей выпал шанс, и только от нее зависит, хватит ли ей смелости воспользоваться им. Другого подобного случая может и не быть.

С этой мыслью она подошла к тому концу стола, где только что стоял Маргрейв, взяла бокал с шампанским и, быстро оглянувшись, дабы убедиться, что ни леди Федерстон и ни кто-либо другой не смотрят на нее, выскользнула из зала следом за ним. Увы, на террасе его не было, но когда она взглянула на залитый лунным светом сад, то увидела, что герцог идет через лужайку к высокой стене темно-зеленого самшита, которая служила началом лабиринта.

Она устремилась за ним, но спустя несколько минут блуждания по лабиринту так и не смогла его найти. Поднявшись на цыпочки, насколько ей позволяли бальные туфли на низких каблуках, Эди пыталась заглянуть за зеленую стену лабиринта, но, увы, несмотря на высокий рост, ей это не удалось и она опустилась со вздохом разочарования. Решив, что он где-то в центре лабиринта, она предприняла еще несколько попыток найти его, а когда и они закончились ничем, обнаружила, что сама заблудилась и не может найти выход.

– И что теперь делать? – пробормотала Эди, глядя на очередную темно-зеленую стену тупика, и тут услышала за спиной глубокий спокойный голос:

– Ищете меня?

Наконец-то! Эди повернулась и увидела свою добычу менее чем в десяти шагах. Но стоило ей взглянуть в эти необыкновенные серые глаза, как радость испарилась, а на ее место пришел страх, потому что ее вопрос самой себе так и остался без ответа.

Глава 3

– Я обычно не приветствую, когда дамы преследуют меня, но в данном случае готов сделать исключение. – Маргрейв улыбнулся, и эта улыбка, как и блеск белых зубов, ударили ее с такой силой, что она подумала, не совершила ли только что непоправимую глупость.

Одержимая единственной целью, до этого момента она как-то не подумала, что ставит себя в довольно-таки рискованное положение: одна, наедине с мужчиной… Хотя уже поздно думать или сожалеть об опасности, которая, возможно, ее подстерегает: следовало решить, что делать дальше.

– Почему вы считаете, что я преследую вас? – спросила Эди, чтобы выиграть время и успокоить нервы.

– Вы хотите сказать, что я принял желаемое за действительное?

– Думаю, дело в самомнении.

Он рассмеялся, и она поняла, что сказанное Лиони не лишено основания: этот мужчина обладает несомненным обаянием. Даже она, казалось бы, обладавшая иммунитетом к мужскому шарму и красоте, почувствовала в нем это.

– Это не исключено, – согласился он. – Я подумаю. Но сейчас, когда вы поставили меня на место, можно совет? Если еще когда-нибудь вздумаете преследовать мужчину, постарайтесь поменьше шуметь, иначе он непременно вас обнаружит.

Смекнув, что в подобной ситуации лучшее оружие – дерзость, Эди решительно шагнула к нему.

– А с чего вы взяли, что я не хотела, чтобы меня заметили?

Его темные брови поползли вверх.

– Я сбежал, поскольку считаю эти балы никчемным времяпрепровождением, а вы… то есть вы признаете, что искали именно меня?

– Да. Я много о вас слышала, а когда увидела, то решила, что непременно должна поговорить с вами.

Он подошел ближе.

– Столь откровенное признание дает мне право надеяться на… что-то особенно приятное?

Эди насторожилась, но все же сумела подавить приступ паники в надежде, что на сей раз не подтвердится ее мнение о мужчинах.

– Видимо, вы не поняли? Я сказала – поговорить.

– И только? – Он театрально вздохнул. – Какое разочарование!

– Дальнейшее зависит от результатов разговора.

Герцог усмехнулся и сделал несколько шагов к ней.

– Я заинтригован, так что постарайтесь меня не разочаровать.

Он протянул Эди свободную руку.

– Пройдемте?

Она мгновение колебалась, но, оглянувшись вокруг, поняла, что самостоятельно ей отсюда не выбраться. Что ж, пан или пропал… подумала она. Эди вложила свою ладонь в его теплую руку и пошла за ним следом.

Преодолев несколько поворотов, они в конце концов оказались на зеленой лужайке, которая, по-видимому, и была центром лабиринта. Посреди лужайки стояла застекленная беседка в романском стиле. Строгие колонны из известняка венчал купол, сиявший белизной в лунном свете, а ступени, расположенные по кругу, вели к паре закругленных каменных скамеек, размещавшихся внутри. На фоне темных стен самшитового лабиринта беседка казалась сказочным гротом, а причудливый узор теней придавал ей еще большую таинственность.

– Ну вот мы и пришли, – сказал Маргрейв, поднимаясь по ступеням. – Здесь нам никто не помешает, потому что никому никогда не удавалось добраться до центра лабиринта.

– Но вы же смогли?

– Надеюсь, я сумел вас удивить? Ладно, не стану возносить себя до небес. Просто в детстве я часто бывал в Хандфорд-Хаусе, поэтому знаю здесь каждую тропинку, да и должен заметить, вообще хорошо ориентируюсь.

– Да, я наслышана о ваших приключениях в Африке. Говорят, вы хотели бы обосноваться там навсегда?

– Это самое большое мое желание. – Он поставил бокал и начал открывать шампанское. – Но, увы, оно неосуществимо.

– Почему?

– Скажем так: имеются некоторые обязательства, которые требуют моего присутствия здесь.

– Вы имеете в виду долги?

– Все те же вопросы. – Пробка вылетела, и он не стал ее искать. – Я начинаю опасаться, уж не из-за этого ли вы преследуете меня? Может быть, вы журналистка и хотите написать о моих подвигах, как эта… как ее?.. Ах да, Нелли Блай.

– Нет, вы ошибаетесь. Я не журналистка.

– Хм… но могу ли я вам верить?

– Придется. – Эди протянула ему бокал и кивнула на бутылку: – Налейте-ка.

– Не только смелая, но и властная. Какое сочетание! Если вы все же журналистка, то, должен предупредить, вам придется использовать все свое обаяние, прежде чем я приоткрою хоть какой-то из моих скандальных секретов.

Она не стала его разуверять и говорить, что ее оружие убеждения действует безотказно.

– Судя по слухам, вы отчаянно нуждаетесь в деньгах, – заметила Эди, взяв наполненный бокал.

– Ох уж эти мне слухи! Терпеть не могу обсуждать столь деликатные вопросы… за шампанским. Одно как-то не вяжется с другим.

Она вздохнула и, сделав глоток, продолжила:

– Но иногда это необходимо.

– Почему? – поинтересовался герцог, отставив бутылку в сторону. – Вы хотите стать моей любовницей?

Сердце Эди пустилось вскачь, из груди вырвался нервный смешок.

– Нет, мне этого недостаточно…

И едва эти слова сорвались с губ, она пожалела, что не прикусила язык.

Даже этого искушенного мужчину шокировало столь смелое заявление, глаза у него полезли на лоб, но он попытался обратить ее слова в шутку:

– Мои надежды растут с каждой секундой нашего общения. Прежде мне никогда не предлагали роль жиголо. И сколько же это стоит?

Жиголо? Она понятия не имела, о чем он говорит, но, поразмыслив, догадалась, что подразумевалось. И хотя платить она собиралась не за это, разубеждать не стала.

– Как я слышала, кредиторы огласили сумму ваших долгов, – сказала она вместо ответа, не желая отвлекаться от важной темы. – Если не заплатите, что будет с вашими поместьями?

– Ничего хорошого, я полагаю. – Его голос, нарочито бодрый, ничем не выдавал отчаяния, которое она могла прочесть у него на лице. – Все пойдет с молотка. У меня к тому же куча родственников, которым нужны деньги. Они не способны позаботиться о себе, и я, как видите, их единственный источник дохода. Я говорю это только потому, что… хм… счета за мои услуги будут весьма существенные. Я не уверен, что вы способны…

– Вы будете удивлены, – перебила его Эди, – когда узнаете, на что я способна. Но… мне нужен не любовник, а муж.

Теперь, когда карты были открыты, она смогла наконец вздохнуть свободно.

– Ах вот как! – Он пригубил шампанское. – А я как раз рассчитывал… это было бы довольно забавно. Не могу сказать, что идея превратиться в мужа меня впечатлила.

– Если вы женитесь на мне, – не обращая внимания на его шутливый тон, продолжила Эди, – я выплачу все ваши долги.

Он поднял голову, и на этот раз взгляд его был весьма заинтересованным.

– Вы действительно необыкновенная девушка. У вас что, принято делать подобные предложения незнакомцам?

Она вспыхнула.

– О господи, конечно же, нет! Никогда в жизни никому ничего не предлагала.

– Ну а я никогда не получал подобных положений, так что мы равны. Скажите, все американцы столь прямолинейны в достижении своей цели?

– Не знаю, но что касается меня, то нет другого выхода и времени разводить разные муси-пуси.

– Почему? – Его ресницы опустились, и Эди почувствовала, как в горле пересохло, когда он устремил долгий изучающий взгляд на ее фигуру. – Вы в положении?

Это вопрос заставил ее покраснеть, но она понимала, что сейчас не до девичьей стыдливости, а учитывая обстоятельства, его вопрос вполне уместен.

– Нет, – ответила Эди, поборов смущение. – Я не беременна.

– Тогда я не могу не спросить, чем вызвана такая спешка. Вы вообще в здравом уме?

– Пожалуйста, нельзя ли обойтись без шуток?

– Я просто обескуражен, так что не стоит меня винить. Не каждый раз, оказашись на балу, молодой человек может услышать подобное предложение. Не то чтобы я сожалею, скорее рад, что вы разнообразили этот скучный вечер. Но, вместе с тем это перевернуло все вверх дном.

Помолчав, будто что-то обдумывая, Маргрейв заговорил снова:

– Возможно, вам покажется это слишком самонадеянным с моей стороны… но могу ли я поинтересоваться… ценой вопроса?

Она нахмурилась.

– Что вы имеете в виду?

– Насколько вы богаты? Дело в том, что решение моих проблем требует весьма значительных вложений, дорогая. Принимая во внимание, что ваше шелковое платье стоит примерно столько, сколько я трачу в месяц, а на ваши драгоценности вполне можно купить корабль, вы не бедны. И все же не уверен, что вы сможете оплатить все долги моих предков, взять на себя заботы о поместье и содержании меня самого и моих многочисленных родственников до конца их дней.

– Это зависит от того, о какой сумме идет речь, – спокойно ответила Эди, наблюдая за выражением его лица, пока он подносил бокал к губам. – На сегодняшний день мое приданое составляет один миллион фунтов.

Он поперхнулся, и с его губ сорвался короткий звук, а когда пришел в себя, пробормотал, с недоверием глядя на нее:

– Боже милостивый! Я думаю, что даже королева не обладает такими богатствами.

– Кроме того, я смогу рассчитывать на ежегодный доход в сто тысяч фунтов, когда выйду замуж. Думаю, этого достаточно, чтобы решить все ваши финансовые проблемы?

– Пожалуй. – Он издал нервный смешок, скрывая смущение. – Но, моя дорогая, вы сошли с ума, если предлагаете все это совершенно незнакомому человеку! Брак – это навсегда, «пока смерть не разлучит нас», вы ведь знаете это? Если вдруг потом пожалеете…

– Не пожалею, – с твердой решимостью заявила Эди. – И кроме того, вы сможете сразу уехать в Африку, как и хотели.