Гелька носилась по квартире, подобно урагану. Вот уже и семь часов. Накрашенная, с уложенной прической она бегала по комнате с ребенком на руках и непонятно кого успокаивала:

– Аришенька, ну не плачь… Сейчас бабушка Наташа придет… Где ее носит, хотелось знать?

Но девочке, видимо, передалось настроение няньки, и она куксилась.

– Сейчас, сейчас… еще минутку… она где-то уже идет…

Но ни через минутку, ни через час мать не появилась. Геля стала волноваться за Наталью Марковну. Нет, раньше тоже случалось, что она отключала телефон, но тогда это бывало, если они встречались с Жижковым. А теперь? Опять с ним? Или что-нибудь серьезное?

Позвонила Ольга:

– Гель, ну ты чего? Мы тебя ждем!

– Оль, я прямо не знаю… – трясла девочку на руках Геля. – Может, немного опоздаю.

Ольга услышала в трубке хныканье Ариши.

– Гелька! А у тебя там ребенок?

– Ну а кто? Щенок, что ли? Ребенок, конечно!

– С ума сойти! – охнула в трубку Ольга. – Это мы с тобой столько не виделись! Ты что, Дьячкова, свадьбу замылила? А отец кто?

– Неважно, – буркнула Геля и услышала, как подруга всем гостям сообщает важную новость о том, что Гелька сегодня прийти не сможет, потому что у нее грудной ребенок.

Вот и как после этого идти?

– Гель, я тебя понимаю, – принялась соболезновать в трубку подруга. – Ладно, ничего, потом я забегу, поболтаем. Гель, а у тебя мальчик или девочка?

– Девочка.

– Это хорошо, Геля, это очень хорошо, – успокаивала подругу Ольга. – Помощницей вырастет. Ну и ладно, я тогда побегу, а то мы все за столом…

Когда поздно вечером Наталья Марковна все же явилась домой, дочь встретила ее с заплаканными глазами.

– Эх, мама, – с укором произнесла она. – Я же тебя просила! У меня сегодня… Ты мне такое свидание сорвала!

– Можно подумать, я где-то гуляла! – возмутилась Наталья Марковна.

Она была тоже сильно расстроена, но даже рассказать дочери не могла – так было неловко.

А началось все довольно безобидно. Наталья Марковна съездила на работу, побывала у сестры и та порадовала, что уже через день выписывается и сразу забирает внучку к себе. В легком настроении Наталья направилась домой, но в последний момент передумала. Если она заставляет детей бороться за свою любовь, так почему не начать с себя? Сейчас она поедет к Жижкову и объявит ему, что согласна выйти за него замуж. И даже закроет глаза на то, что он скупердяй, потому что влюбленному сердцу не прикажешь.

Она прекрасно помнила, в какое время Анатолий приезжает в свой магазин, и подрулила в тот момент, когда Жижков уже садился в машину. Он был хмурый, осунувшийся и явно куда-то спешил. Разговор пришлось отложить. Ничего, она поедет за ним, а потом, когда у него закончатся все дела, выйдет к нему нежданным подарком.

Наталья кружила по городу за автомобилем любимого и дождалась, когда Жижков зашел в ресторан.

– Проголодался, славный мой, – тепло улыбнулась Наталья.

Она знала этот ресторан – Жижков сюда иногда заезжал пообедать. И Наталья бывала с ним здесь.

Она уверено шагнула в зал и оторопела. Спиной к ней сидел Анатолий, а рядом с ним восседала роскошная молодая блондинка.

– Вот паразит, – прошипела Наталья. – Так у него тут свидание!

Она быстро юркнула к себе в машину и отъехала, чтобы ее не заметили.

– Ну подожди, я тебе устрою, – кусала губы от ревности Наталья. – Я тебе…

В кармане не переставая звонил телефон, и вскоре Наталья Марковна его отключила – она была уже на охотничьей тропе!

Анатолий с дамой вышли нескоро, и Жижков сразу усадил новую пассию на переднее сиденье своего автомобиля.

– Неужели они поедут к нему? – сгорала от ревности Наталья. – Посмотрим… А если все же к нему… я просто вышибу дверь, если по-хорошему не понимает!

Однако Жижков повез даму не домой. Наталья никак не могла сообразить, куда они направляются, пока не свернули на знакомом повороте. Анатолий вез красавицу к себе на дачу!

– Вот ведь не зря я так эту дачу его продать хотела, – прошипела Наталья. – А он ее еще отстаивал… Нам на новую машину не хватало, а он уперся. Теперь понятно зачем.

Дача Жижкова была настолько знакома, что Наталья всерьез считала ее своей. Она здесь каждую тропочку знает, каждый закоулок!

Наталья остановила свою машину в соседней улице и через огороды пробралась к даче.

– Проходите, пожалуйста, – вежливо провожал Анатолий в дом яркую дамочку. – Ой, нет-нет, у нас здесь не принято разуваться! Проходите так!

– Паразит, – возмущалась в зарослях малины бывшая невеста. – Не принято у них! А меня на порог не пускал, пока обувь не сниму! Какой гусь, а? Блин, как колется! Всю малину к чертям собачьим выдеру!

Парочка исчезла в доме, и Наталья поспешила за ними. Нет, в дом бы она не зашла, рано еще, а вот в окошко посмотреть…

И кто только сделал такие высокие окна? Никак не дотянуться! И двери прикрыли.

Из-за дверей доносился кокетливый смешок дамочки… Вот она от чего-то отказывается, а Жижков ее уговаривает… А теперь она вроде соглашается. Блин, как больно! И ведь совсем недавно Наталья сама здесь вот так же хихикала, усмехалась. Собирала ягоду, ходила, где хотела, ни от кого не пряталась. А теперь? Да тут каждая грядка ею вспахана, прорыхлена и полита ее собственным по ́том! Да и ладно бы, бог с ними, с грядками, но вот Анатолий!

С отцом Гели и Павла Наталья развелась, когда дети были маленькие. И никогда об этом не жалела. Никчемный был мужик. Работать не любил, ходил в контору для галочки. Потом пить начал, гулять, а уж когда Наталья застукала его с любовницей в собственной постели, выгнала без сожаления. Муж не упирался, собрал вещи, перебрался к новой красотке и вычеркнул семью из своей жизни. Даже алиментов детям не платил. Наталья горбатилась днем и ночью, но потом детки подросли, и жить стало легче. Она даже решила открыть свое дело, и ей удалось.

Паша пошел работать, и у него тоже все получилось. А затем уже вдвоем с сыном стали организовывать Геле ее бизнес. До мужиков ли было? Нет, мужчины встречались, но какие-то несерьезные. Лишь только узнавали, что женщина крепко стоит на ногах, как у них возникала любовь. Правда, начиналось это великое чувство с занятия денег и с постели. А Наталье хотелось настоящей любви. Ну ведь есть же она где-то! Время шло, а чувства не зарождались. Да и не к кому было зарождаться. И научилась Наталья жить одна, без надежды. И подруги у нее были такие же – кто развелся, кто случайными «любовями» утешался, а Маша и вовсе замуж не выходила, так случилось. Они уже и сами научились проводить время весело – собирались каждый месяц в ресторане и отрывались на полную катушку.

Так произошло и в тот раз. Распили бутылочку шампанского, сплясали пару быстрых танцев, когда к их столику подошел Анатолий. Сел на свободный стул, посмотрел на Наталью каким-то долгим взглядом и произнес:

– Вот ради такой женщины стоит жить.

Наталья даже не нашлась что ответить. Правда, девчонки поддержали:

– Да! Наташенька у нас такая! Она у нас королевишна, а мы ее свита!

Наталья так засмущалась, что растеряла все слова. Единственное, что смогла сделать, – хмыкнуть и пожать плечами. И от смущения это вышло очень надменно, истинно по-царски.

– Королева, – поправил Жижков. – Не королевишна, а королева. – Он поднялся и ушел.

Девчонки посмеялись и забыли – начался новый танец. А Наталья забыть не могла. Не то чтобы уж очень на что-то надеялась, а просто ей было приятно вспоминать, какими глазами на нее смотрел этот незнакомец.

На самый последний танец он ее пригласил. И вдруг произнес:

– Выходите за меня замуж, я вас никогда не обижу.

– Вы издеваетесь? – удивилась Наталья.

– Простите, – смутился Жижков. – Но я не хочу вас терять. Я буду ждать вас здесь в субботу. Пожалуйста, приходите!

– Еще чего! – фыркнула Наталья, понимая, что придет. – А во сколько?

И вот в субботу они уже были одни. Без подруг. И он смотрел ей в глаза, ухаживал за ней и не пропускал ни одного танца. Наталья узнала, что его зовут Анатолием, фамилия Жижков, что он не женат и полностью готов к новым отношениям.

Можно ли в это поверить? Нет. Наталья не верила. Она просто жила и радовалась этому недолгому приключению. Ну ладно, потом бросит, но сейчас… Уж очень волновали ее его глаза, птахой трепетало сердце, и голова шла кругом. Но время шло, а Анатолий ее не бросал. Мало того, они становились все ближе, их все больше тянуло друг к другу, и надоедать себе они не собирались. А вскоре Жижков предложил Наталье выйти за него замуж. Ой, как ей хотелось! Она уже влюбилась в него по самые уши, и хотя запрещала себе о нем даже мечтать, вопреки всему строила планы их совместной жизни. Никогда и ни с кем Наталья не чувствовала себя настолько женщиной… или нет, даже не женщиной, а капризной девчонкой. А он… он был ей и отцом, и мужем, и другом, и любовником… Да чего там, Анатолий с нее пылинки сдувал, а она… Она, вдруг ощутив себя королевой, принялась, что называется, загибать пальцы. И то ей не так, и это… На самом деле Наталья просто играла в любимую женщину. Ей казалось, что если мужчина любит, то он должен сломя голову нестись исполнять любой каприз. Жижков головы не терял. Ухаживал нежно, спокойно, но иногда умел одернуть, отказать. Он готовился к долгой совместной жизни, а потому терпеливо лепил из Натальи примерную супругу. А она его не поняла. И вот теперь… Анатолий уже лепит из другой!

Наталья не заметила, сколько просидела в кустах малины – может, два часа, а может, и две минуты. По щекам текли слезы обиды, горечи, потери.

Из-за двери снова донесся довольный смешок дамочки. Черт! Окна так высоко! Наталья не выдержала, схватила обломок кирпича и с силой швырнула в окно. А потом пустилась наутек, заскочила в машину и дала по газам. Остановилась где-то в лесу. Вышла, оглянулась по сторонам и заревела во весь голос, навзрыд, как по покойнику. А почему нет? Сегодня ее любовь погибла. И еще было стыдно. Ужасно стыдно и страшно: вдруг из-за ее кирпича кто-нибудь пострадал? Конечно, неплохо было бы поставить Жижкову под глаз аккуратненький фингал, но… если кирпич все же долетел до Жижкова, то аккуратненьким фингал точно не получится – хорошо бы голову не снесло.

И вот как теперь про все это рассказать дочери? Разумеется, Геля обиделась. В общем, черная полоса у Натальи Марковны никак не закончится. Вот, называется, начала борьбу за личное счастье!


Весь следующий день Геля занималась Аришкой, а настроение у нее было такое подавленное, что впору было подыскивать монастырь. А тут еще рядом крутилась счастливая Маринка. Конечно, она уверяла, что с Гошей у нее ничего не было, но уж больно цепко она ухватилась за соседа и отпускать не собиралась.

А вечером явился Гоша. Объявил, что собрался гулять с ребенком, но… Едва на него взглянув, женщины замахали руками:

– Какой тебе ребенок? Ты что? Хочешь, чтобы люди подумали, будто Ариша живет в неблагополучной семье?

Все лицо соседа отсвечивало лиловыми оттенками, глаз опух, а скулу повело куда-то набок.

– Гошенька! – раненой птицей крикнула Маринка. – Какие гады тебя так расписали? Это даже не под хохлому! Сплошная гжель какая-то!

– Георгий, потрудись ответить, где ты получил все эти… украшения? – нервно топала ножкой Наталья Марковна. – Ты роняешь тень на нашу семью!

На самом деле Наталье было неспокойно – а за Жижковым ли она вчера следила? Однако одним кирпичом так разуделать все лицо… Это надо постараться!

– Рассказывай немедленно! – крутилась возле любимого Маринка. – Сейчас же пойдем в милицию! А врач? Ты вызывал врача?

Всех дам удалось успокоить только Пашке.

– Тихо! – рявкнул он на всю квартиру. – Гошка! Садись за стол и рассказывай!

– А чего рассказывать? – пожал плечами Гоша. – Я вчера проводил Маринку, шел домой, и ко мне подошли двое. Один такой… Высокий, свитер, джинсы. Из-под свитера я заметил, выглядывала белая футболка.

– Это Валька! – охнула Геля. – Он носит свитера.

– Думаешь? – внимательно посмотрел на сестру Пашка. – Хотя… Он ко мне заезжал вчера, даже не сказал ничего, был хмурый. Я его чего-то спросил, он лишь рукой махнул.

– Я тебе говорю – Валька это был! Он решил, что Гошка мой муж, вот и…

– Да чего там решил, – вздохнул Пашка. – Я сам ему и сказал.

– Ничего страшного, – успокоилась Наталья Марковна. – Испокон веков мужчины дрались из-за дам. Это их только украшает.

– Ничего себе, украшает! Да он и без этих украшений… – взвилась Маринка. И уже не стесняясь никого, кинулась на Гошину грудь и завыла: – Бе-е-едненьки-и-и-й! А я тебе говорила – из-за этой Гельки тебе скоро башку снесут! Поехали в милицию!

Против милиции возражали все, в том числе и сам потерпевший, видимо, у него были с законами некоторые несогласия.

– Маринка, успокойся! – воскликнула Геля. – Я сегодня же схожу к Вальке, все расскажу, и он принесет свои извинения.