– Верхом? Ты имеешь в виду на лошадях?

Он с воодушевлением кивает:

– Здесь же они есть?

– Есть.

У Логана целая конюшня, например. Только откуда Ридж об этом знает? Неужели сёстры растрепали?

– Ну вот, – с довольной улыбкой заявляет Ридж, возвращаясь к созерцанию собственного отражения и сомнениям. – Может, все-таки лучше тёмно-синюю?

– Ты же знаешь, что не обязан подыгрывать и идти на этот дурацкий мальчишник, правда? Если хочешь, мы можем остаться дома. Посмотрим какой-нибудь фильм, – предлагаю я. – Или съездим в ресторан. Или можем пойти с родителями на званый ужин. Не так увлекательно, как кино, конечно… Но если тебе необходимо общение, там будет вся моя родня.

– Ну-ка, иди сюда, Стэйс.

– Зачем?

– Просто подойди. Пожалуйста.

– Ну? – нехотя отлипаю от дверного проёма и делаю несколько шагов вперёд. Смотрю в упор на Риджа, чтобы не видеть себя.

– Посмотри, – требует Ридж, не сильно, но настойчиво разворачивая меня за плечи к дверце шкафа. Сам отступает на шаг, оказываясь позади.

– Не хочу! – Я упрямо мотаю головой, по-прежнему не поднимая глаз.

Я терпеть не могу зеркала. В детстве они внушали страх, теперь – раздражают. Мне совсем не нравится то, что я там обычно вижу.

– Посмотри, я сказал, – повторяет он. Хватает меня за подбородок, вынуждая выпрямиться и уткнуться взглядом в саму себя. – Я не стану спрашивать, что видишь ты. Я расскажу, что вижу я. Красивую молодую женщину, но почему-то грустную, испуганную и напряжённую, как будто над её головой держат бетонную плиту, и она вот-вот рухнет.

Выразительно закатываю глаза:

– Не придумывай.

– Смотри сама.

Я заставляю себя внимательно вглядеться в отражение.

– Ладно, ты прав. Я немного грустная. Но не испуганная. Просто я устала и…

– Да-да, – с насмешливой улыбкой перебивает он. – У тебя всегда в запасе десяток «просто». Это вообще твоё любимое слово, ты заметила? – Последняя фраза звучит, как утверждение, и я не спешу отвечать. – Как насчёт того, чтобы хотя бы раз попробовать сделать проще? – Ридж рывком разворачивает меня к себе. – Просто дыши, Стэйс. Просто будь. Просто живи. Просто чувствуй. И выдыхай, это самое главное. А дальше – по обстоятельствам. Ты – сильная. У тебя получится. А если нет – у тебя есть сёстры, родители и я. Твой надёжный тыл.

– Тебе бы коучинг проводить, – пытаюсь отшутиться. – За деньги. Соберёшь целые стадионы.

– За меня не беспокойся. – Сбить его с темы не получается. – Я справлюсь. Правда, справлюсь, Стэйс. Я – большой мальчик, который вполне в состоянии пережить ещё одну холостяцкую вечеринку. Позаботься лучше о себе. Переоденься. Сними эти дурацкие джинсы, надень красное короткое платье. Помнишь, я тебе подарил на день рождения? Я положил его в твой чемодан. И туфли на каблуке тоже. Распусти волосы и намажь губы самой яркой помадой. Лучше – красной, – Ридж хитро щурится. – У тебя вряд ли есть, но я видел у Дэни. Она наверняка тебе одолжит.

– Всё-то ты видел, – смущаясь, бормочу я. – Зачем всё…

– Затем, что ты могла не приезжать сюда вообще, но всё же решилась. Я догадываюсь, – он снова говорит серьёзным тоном, – как это нелегко. Догадываюсь, почему. Но ты здесь, поэтому сделай себе одолжение. Оторвись по полной. Выплесни всё, что накопилось у тебя в душе. Перестань убегать и прятаться. Позволь себе чувствовать. Проживи эту боль. Поставь точку. Настоящую, жирную. После которой, как в фильмах – финальные титры под музыку. Увидишь, станет гораздо легче.

Обескураженная его словами, молчу.

Ридж прав, чертовски прав. Все эти годы я убегала, а оказалось, что неслась по кругу. Не позволяла себе вспоминать, думать, говорить о прошлом, о Майке… Почему-то решила, что это выход. Что если делать вид, что чего-то не существует, оно и правда исчезнет. Но в итоге превратила душу в помойку, годами таская сомнения, страхи и ошибки тяжёлым бременем. Невысказанное только множилось и ещё больше тянуло вниз.

Да, мой родной город почти не изменился, но только внешне. Жизнь здесь продолжалась. Столько всего случилось, люди встречались, расходились, сходились, забывали и влюблялись снова. Даже Майк с Мишель теперь женаты. Совсем уже насмешка судьбы, учитывая, что именно из-за неё мы поссорились в ту ночь, когда произошла авария.

А я, создав вокруг видимость благополучия, горстями глотала антидепрессанты и сознательно строила замки, только всё равно погрязла в тлене прошлого и не сдвинулась даже на миллиметр. Как будто умерла со Стивом. И лучше бы умерла, чем жить вот так, как я…

А ещё лучше – если бы брат остался жив.

– Ладно, – нарушаю повисшее в комнате молчание. Улыбаюсь, признавая правоту Риджа. – Я переоденусь и пойду на девичник. Обыграю всех в бильярд. И даже, может быть, напьюсь до чёртиков, а потом влезу на барную стойку и буду горлопанить песни под караоке. Может быть, даже не вернусь ночевать, – лукаво подмигиваю. – Но завтра тебе придётся кормить меня аспирином и жалеть.

– Супер! Звучит, как дьявольски удачный план, – смеётся он, отпуская меня и легонько подталкивая к двери. – Иди уже, а то не успеешь.

– Хорошо. – Я делаю несколько шагов, но останавливаюсь в проёме и оборачиваюсь. – Знаешь, мне, наверное, стоило сразу всё рассказать тебе. Логан – не…

– Ничего не желаю слушать! – перебивает Ридж. Встречается со мной взглядом, слегка наклоняя голову вбок. – Ты ничего не должна мне объяснять. Серьёзно, Стэйс. Я с удовольствием повеселюсь и скоротаю холостяцкий вечерок с твоими друзьями без того, что ты расклеишь на них бейджики с пояснениями, кем они были раньше в твоей жизни. Пусть всё останется так, как есть. Просто, как ты любишь. Просто я, просто Логан, просто Скотт, просто кто бы там ни пришёл ещё.

Просто Майк, мысленно продолжаю за него.

Всё правильно. Просто Майк, ничего не усложняя.

Теперь он просто Майк.

– Спасибо, Ридж, – я благодарно улыбаюсь.

– Всегда, – он шлёт мне воздушный поцелуй.

Снаружи кто-то сигналит. Несколько раз, настойчиво. И тут же оживает мобильный Риджа.

– А вот и Логан, – хитро произносит он. – Мне пора. А ты не скромничай! – Ридж в шутку грозит мне пальцем. – Красное платье, высокий каблук и яркая помада, Стэйс. И мир у твоих ног.

Глава 5

…Логан постарался на славу. Городок оказался именно таким, как мы с Майком и просили. Узкие мощёные улочки, ряды небольших магазинчиков, уютные кафе и ресторанчики, кованные, фигурные фонари. Маленький мирок, затерявшийся среди гор и лесов, вдали от суеты, с гостиницей, похожей на древний замок, где пусть не очень высокие потолки, но кровати – с балдахинами, светильники – имитирующие подсвечники, стены – под дерево и камень, и в каждом номере настоящий камин, огонь в котором наполняет комнаты теплом и уютом.

Именно так, как мы мечтали провести День всех влюблённых: Майк и я, с выключенными телефонами, подальше от всех – до ближайшего крупного города километров триста. Недалеко, если светит солнце, бесконечность – по заснеженной дороге.

За временем мы не следили. Только когда вдоволь нагулялись, когда осмотрели едва ли не каждый уголок, настал черёд лыж. Подъёмник находился на окраине: три вагончика доставляли желающих на другую сторону ближнего, невысокого склона. Там можно было взять на прокат или приобрести снаряжение, одежду и забраться выше в горы.

Это было вчера.

Сегодня о катании на лыжах лучше забыть. Снег шёл всю ночь и останавливаться не собирался. Далёкие острые шпили гор практически скрылись за белой пеленой; мягкие, крупные, похожие на вату, хлопья постепенно укутывали деревья и все вокруг. Не спеша, неизбежно заваливало дорогу, отрезая нас от остального мира.

Майк спал, обняв обеими руками подушку. Чему-то улыбался во сне. Я сидела рядом, обхватив согнутые колени, смотрела, как танцуют за окном снежинки, и ждала, когда он проснётся.

Я любила зиму, особенно февраль. Если бы зависело только от меня, мы бы поженились прямо здесь и сейчас, а не в июне. Но спорить с мамой, которой приспичило устроить пышное торжество с тремя сотнями приглашённых, бесполезно. А пойти против её воли – себе дороже. Она и так-то не в восторге от будущего зятя.

Осторожно, чтобы не разбудить, наклонилась вперёд, нежно коснулась губами тёплой колючей щеки Майка. Поддавшись соблазну, снова забралась под одеяло и уткнулась лбом в его горячую обнажённую спину – прямо в упругую ложбинку между лопаток. С наслаждением вдохнула такой знакомый, родной запах.

Никуда не хотелось спешить. Скоро, слишком скоро нам придётся вернуться домой, и чудесная сказка закончится. Начнутся будни, вернутся проблемы и заботы. Но сейчас об этом не обязательно думать. Вообще – о будущем. И даже о прошлом. Лишь жить этим мигом, наслаждаться, верить, что это и есть – счастье…

– Господи, как же я тебя люблю, – шепнула я, сильнее обнимая Майка.

Он пошевелился, нашёл мою руку, ласково сжал. Сонно пробормотал:

– Я тоже люблю тебя. И всегда буду…


– О чём задумалась, Стэйси?

Вздрагиваю, возвращаясь в реальность. С удивлением оглядываюсь, вспоминая, где нахожусь. Пробегаюсь глазами по стойке, за которой сижу в одиночестве. Встречаюсь взглядом с Ирэн. Она стоит напротив, внутри бара, и по-хозяйски натирает бумажной салфеткой чистые бокалы.

Мать Майка всё такая же: собранная, подтянутая, с неизменной приветливой полуулыбкой на губах. В фиолетовом платье-футляре, строгих очках и с распущенными до плеч тёмными волосами она кажется сейчас даже выше и моложе.

– Я…

Ирэн застала меня врасплох. Я не предполагала встретить её здесь, хотя Дэниз, отвечавшая за организацию девичника, предупредила ещё днём, где пройдёт вечеринка – в баре Бэк. Странный выбор, учитывая обстоятельства – две недели назад сестра рассталась с Лиамом. Не говоря уже о нашем с Майком прошлом… Но сестра уверяла, что идея изначально принадлежала Мишель, и что Ирэн не возражала, а менять планы в последний момент накладно.

С тем, что с бывшей подругой так или иначе мне придётся встретиться и, наверное, даже поговорить, я смирилась ещё ночью в самолёте. Днём раньше, днём позже, на девичнике или непосредственно на свадьбе – значения не имело. Причин враждовать у нас с Мишель не было, дружить – тоже. Но я почему-то убедила себя, что мать Майка предусмотрительно уйдёт из бара до того, как начнётся вечеринка. И действительно, когда мы приехали туда одними из первых, Ирэн не было.

Она наклоняется вперёд, аккуратно расставляя шоты. Затем выпрямляется и опускает на стойку между нами бутылку с текилой:

– Не возражаешь, если выпьем за нашу встречу? Всё-таки столько времени прошло.

Хмурясь, пожимаю плечами – максимум, на что я способна в данный момент. Тотальный игнор устроил бы меня больше, чем задушевные беседы тет-а-тет с несостоявшейся свекровью.

– Брэдли заходил вчера. Рассказал, что ты приезжаешь.

– Рассказал или предупредил? – невольно усмехаюсь.

– Я рада, что ты решилась, – невозмутимо продолжает Ирэн с намертво прилипшей к губам печальной улыбкой, словно не расслышала мой выпад. Уверенным, тренированным движением наливает текилу сначала мне, потом себе. Отставляет бутылку в сторону. – Знаешь, в глубине души я боялась, что ты не приедешь, и венчание Эми постигнет та же участь, что и свадьбу моего сына, на которую я приглашала тебя зимой, – Ирэн салютует мне в воздухе шотом. – Кстати, ты прекрасно выглядишь. Прямо конфетка. За тебя, милая!

На мгновение лишаюсь дара речи. Не то чтобы первоначальная теория о том, что приглашение на свадьбу Мишель и Майка было послано одним из них, выглядела логичней, но признание Ирэн окончательно сбивает меня с толку. И злит.

– Зачем? Сделать мне больно?

– А тебе разве было больно?

В последнюю секунду успеваю заткнуться, сообразив, что и так выдаю себя с головой. Теперь даже самое уверенное «нет» прозвучит фальшиво и нелепо.

Ирэн залпом отправляет содержимое шота в рот. Морщится:

– Ух, крепкая… Нет, милая, – она качает головой. – Конечно, нет. Я не хотела причинять тебе страдания. Ну, может, самую малость, – Ирэн печально улыбается. – Чтобы заставить тебя задуматься и переосмыслить некоторые вещи. Надеялась, ты не дашь моему непутёвому сыну совершить ещё одну страшную ошибку. Но, видимо, ошиблась я. Или не судьба. Так тоже бывает. Иногда двум любящим людям просто не суждено быть вместе, милая.

Я ошарашенно хлопаю глазами. Не похоже, чтобы Ирэн издевалась или иронизировала. Кажется, она говорит серьёзно и искренне. Но то, что она только что заявила мне, не укладывается в голове. Брак с Мишель – ошибка? Почему? Майк не стал бы жениться, если бы не хотел… Или не считал, что должен. Неужели в этом дело? Что ещё успела натворить бывшая подружка? А даже если и так, почему Ирэн надеялась, что я вмешаюсь?