Мередит Рич - Клэй из Виргинии

Джош ушел, и Клэй с Ларсом углубились в разговор о методах и средствах подводной съемки. Потом беседа плавно перешла к сравнительному анализу фильмов и документальных репортажей начиная с «Бездны» и «Подъема «Титаника» до ленты Сесилии Де Милль «Поймай крепкий ветер».

Наконец настал момент, когда Ларс расслабленно откинулся на спинку кресла:

– Не поймите меня превратно – я женат и счастлив в семейной жизни, – но как же это получилось, что я до сих пор ни разу не встречал таких прекрасных женщин, как вы? В самолетах мне всегда попадаются места рядом с дельцами из Германии…

Клэй рассмеялась:

– А мне – рядом с юными мамашами и их шумными отпрысками – какая-нибудь мамаша постоянно просит меня приглядеть за ребеночком, пока она сходит в туалет. Все это время бедное дитя, естественно, рыдает еще громче.

Ларс взял со стола бутылку, заказанную для Джоша, и плеснул пива себе и Клэй.

– Джош может часами болтать по телефону. Он разговаривает с нашим продюсером, а это почти наверняка означает, что они ругаются.

– Да. Я уже поняла, что они на ножах. – Клэй помолчала. – А вам как работается с Джошем?

– «Золотой треугольник» – наш третий совместный фильм, а это уже кое о чем говорит. – Раскурив ароматную манильскую сигару, Ларс меланхолически провожал глазами кольца дыма, медленно поднимавшиеся над столом. – Мне нравится работать с Джошем: настоящий профессионал, дотошный, донельзя педантичный и всегда знает, чего хочет. Джош умеет добиться своего, не подавляя людей, которые тянут лямку вместе с ним, и он достаточно гибок, чтобы воспринимать и воплощать в жизнь чужие идеи, если они кажутся ему удачными.

– Это впечатляет. – Клэй отодвинула кресло подальше от шлейфа сигарного дыма.

– Да уж, – продолжал Ларс, не замечая ее движения. – А еще мне в нем нравится то, что он все время учится. Большинство режиссеров в его возрасте занимают собственную нишу и вполне удовлетворены теми рамками, которые сами себе поставили, а вот Джош никогда не бывает доволен собой и рад любой возможности расширить горизонты.

– Джош говорил мне, будто бы прослыл в своей команде кровожадным деспотом. Это правда?

Ларс задумался.

– Действительно, он заставляет людей работать с большей отдачей, чем многие другие режиссеры. Если человек справляется, все в порядке. В противном случае… – Ларс чиркнул по горлу ногтем, – в противном случае Джош беспощаден. Он без раздумий заменит любого члена группы, если тот не выполняет своих обязанностей; поэтому в некоторых кругах за ним закрепилась репутация тяжелого человека. – Швед рассмеялся. – Черт побери, да я сам такой же – вероятно, именно потому мы с Джошем до сих пор благополучно уживаемся.

– Ты в самом деле так считаешь? – осведомился Джош, появляясь за столиком и опускаясь в кресло. – Ничего подобного. Во-первых, я не швед и не курю сигар, а во-вторых – что он успел тебе наболтать, Клэй?

– Ну, что ты не в ладах с голливудским профсоюзом… – замялась Клэй.

– Что ж, можно сказать и так. – Джош хмыкнул. – Послушайте, мне надоела эта музыка. Не пора ли нам заняться чем-нибудь другим?

– Лично я пораньше залягу в постель и почитаю, – лениво проговорил Ларс.

– Какая скучища! – заметила Клэй. – Почему бы нам не прогуляться втроем?

Ларс покачал головой:

– Мистер режиссер велел мне исчезнуть после первого бокала, а я уже выпил два с половиной…

– Гнусная ложь! – Джош рассмеялся. – Ладно, старина, мы с удовольствием возьмем тебя с собой.

– Моя нордическая кровь не выдерживает такой жары и влажности, и в этом все дело, – пробурчал Ларс.

– Что ж, по крайней мере я принес тебе радостные вести. Похоже, нашим мучениям пришел конец, и нас ждет Бангкок; Харви уже ведет переговоры с одним тайским дельцом в Лос-Анджелесе; он обещает предоставить все необходимое, причем за гроши. Нам надлежит вылететь в Лондон и обговорить условия с Фредом Жюстеном. Наш финансовый администратор, – пояснил Джош, переведя взгляд на Клэй. Ларс заулыбался:

– Вот уж не думал, что мне захочется ехать в Лондон ради перемены климата, но теперь, после этой парилки… Так я заказываю билеты?

– Непременно. Увидимся за завтраком. – Ларс поднялся и повернулся к Клэй: – С вами, надеюсь, мы тоже еще увидимся…

Клэй кивнула:

– Скорее всего да. В любом случае я рада нашему знакомству.

– Итак… – начал Джош, когда они остались вдвоем. – Чему мы посвятим сегодняшний вечер?

– У меня с собой туристический проспект. Сейчас посмотрим… – Клэй открыла небольшую книжечку. – Пещера Летучих Мышей в Монталбане, рекомендуется осматривать в сумерках…

– Не успеем до темноты.

– Пожалуй, ты прав. Еще предлагают бамбуковый орган Лас-Пифиас… высота двенадцать футов, несколько сотен бамбуковых труб…

– По мне, мой орган куда интереснее…

– Зато ему далеко до двенадцати футов. – Клэй хихикнула. – Вершина Тагайяти, с которой открывается вид… Ну нет, такие виды можно увидеть откуда угодно… Петушиные бои под названием джай алай… великолепное зрелище заката над Манильским заливом.

– Стоп. Я выбираю последнее. Между прочим, закат начнется с минуты на минуту.

Они вышли на террасу и, стоя у ограждения, обнявшись смотрели, как огромное солнце спускается в оранжево-пурпурные перистые облака.

– Ужасно красиво, – сказала Клэй.

– А ты когда-нибудь видела некрасивый закат?

Клэй рассмеялась:

– Живя в Нью-Йорке, я вообще не вижу никакого заката.

– Послушай, ты и вправду выглядишь потрясающе. Кажется, я тебе еще не говорил об этом?

– Даже несмотря на то что у меня не было времени переодеться?

Джош поцеловал ее в щеку.

– Некоторым женщинам просто не нужно заботиться об одежде. Ты прекрасна в чем угодно. – Он помолчал и добавил: – Никак не решу, что нам делать дальше.

– Я читала о ресторане, где подают дары моря, возбуждающие любовное чувство. По-моему, это именно то, что нам сейчас нужно.

– Хм-м… – Джош энергично замотал головой. – Я говорю совсем о другом. Что мы будем делать после завтрашнего дня?

Клэй вздохнула:

– Я отправлюсь на день-другой в Бомбей, потом поеду в Нью-Йорк писать статью.

– А как насчет Лондона? Почему бы тебе не задержаться там по пути в Нью-Йорк?

– Беда в том, что я и так уже выбилась из расписания – редактор требует материал как можно быстрее. – Клэй сделала паузу, в течение которой они продолжали наблюдать за солнцем, уходящим за горизонт. – Вообще-то я могла бы отправить свои пленки экспресс-почтой в «Кодак», а статью написать в Лондоне…

Джош улыбнулся:

– Вот видишь! Было бы желание… Когда приедешь в Лондон, ищи меня в отеле «Браун».

– Давай договоримся на среду. Я позвоню тебе, если у меня что-то изменится.

– Лучше пусть ничего не меняется. А теперь, когда все устроилось, давай подумаем, как нам провести последний вечер в этом чудном уголке мира.

– Я бы не хотела тратить время на ужин. Разве что возбуждающая морская снедь…

– Вот еще! – Джош расхохотался. – Мы можем в любую минуту позвонить горничной и заказать в номер устриц.

Из живописного здания отеля «Тадж-Махал» – величественного дворца, возведенного в 1903 году на побережье, открывался роскошный вид на знаменитую бомбейскую каменную арку «Ворота в Индию» – самый примечательный архитектурный памятник Аравийского моря, а позади старого здания вздымалась в небо белоснежная башня так называемого «нового крыла».

Из номера Клэй в «старом Тадже», уютно обставленного в британском колониальном стиле, открывалась перспектива города-космополита, самого чистого, благоустроенного и зажиточного из всех индийских городов. Длинный полумесяц портового района, к которому подходило плавно изогнутое шоссе Марин-драйв, петляющее по холмам, застроенным особняками и роскошными небоскребами, напоминал Клэй побережье Копакабана-бич в Рио-де-Жанейро. Прочие районы Бомбея, застроенные современными зданиями индустриальной эпохи, больше были похожи на Лос-Анджелес, а двухэтажные автобусы навевали воспоминания о Гонконге. В этом человеческом муравейнике обитали индусы, христиане, персы, евреи и мусульмане, говорившие на сотне языков и наречий, добрый десяток из которых преподавали в начальных школах Бомбея.

Проглотив принесенный горничной завтрак – чай «Дарджелинг» и хлебцы с лаймовым мармеладом, Клэй занялась необходимыми приготовлениями. Едва она рассовала по сумкам два фотоаппарата и пять сменных объективов и положила в карман десять запасных кассет пленки «EPY», как затрещал телефон.

– Мисс Фитцджеральд? Вы заказывали разговор с Нью-Йорком… – раздался голос в трубке.

– Спасибо, – отозвалась Клэй и замолчала, прислушиваясь к щелчкам и шорохам, раздающимся в трубке. – Алло… Алло. Оуэн?

– Клэй! Куда ты запропастилась, черт побери? – Алабамский протяжный говорок Оуэна Томаса ворвался в трубку с такой громкостью и чистотой, словно доносился из соседнего помещения. Оуэн был редактором «Нэшнл джиогрэфик»; именно с ним последние два года Клэй поддерживала более или менее серьезные отношения – «более» для Оуэна, «менее» для нее самой.

– Я в Бомбее, и у меня несколько изменились планы. Я отправлю пленки в «Кодак» экспресс-почтой и распоряжусь, чтобы после обработки их переслали прямо тебе, а статью буду писать в Лондоне. Вернусь на следующей неделе.

– Клэй, статья нужна нам немедленно. – В голосе Оуэна явно звучала обида.

– Понимаю, милый; но в Лондоне я напишу ее быстрее… Там меня будут реже отрывать от работы.

– Ужасно скучаю по тебе, дорогая. За две последние недели от тебя ни слова, и я уже начал беспокоиться.

– Оуэн, у меня все хорошо: поездка к ныряльщикам прошла гладко, я сделала сказочные снимки.

– Что ж, рад за тебя, но ты могла хотя бы позвонить или дать телеграмму о том, что у тебя все в порядке… – Голос в трубке зазвучал приглушенно.

– Пойми, я была на задворках планеты, на судне ловцов жемчуга…

– Зачем ты едешь в Лондон?

– Хочу повидать друзей. После двух недель в Азии у меня жуткое желание сменить обстановку.

– Ты могла бы сделать то же, вернувшись в Нью-Йорк. Очень надеюсь, что тебе меня тоже не хватает, хотя бы чуть-чуть…

– Разумеется, ты мой единственный настоящий друг, и…

– Клэй, я вовсе не про это!

– Прошу тебя, Оуэн, давай остановимся… по крайней мере не по международной связи. Я действительно по тебе скучаю. Позвоню на той неделе, сразу как только вернусь.

В трубке раздался протяжный вздох:

– Хорошо, Клэй.

– Что тебе привезти из Лондона?

Оуэн вздохнул еще раз:

– Ничего не нужно. До свидания.

Клэй повесила трубку, усевшись на кровать, задумалась. Оуэн действительно нравился ей, но она никогда не мечтала провести с ним всю свою жизнь. И все же ей было чуть-чуть стыдно за свою ложь – Клэй не оставляла надежды на то, что Оуэн по-прежнему будет ее другом.

Но теперь у нее был еще и Джош.

Влюбиться в Джоша было нетрудно, однако Клэй решила соблюдать осторожность и не торопить события – исполненный романтики дорожный флирт редко превращается в прочные повседневные отношения. И все же ей не терпелось поскорее покончить с заданием в Бомбее и отправиться Британию.

Спустившись в вестибюль, Клэй отослала несколько почтовых открыток. Потом она сдала ключ портье и вышла во влажную жару улицы.

Как только она оказалась на тротуаре, к ней подбежал долговязый мальчишка-индиец в джинсах.

– Эй, мисс, – с акцентом сказал он по-английски. – Хороший денек. Вы ехать на катер в Слоновьи пещеры? Я делай вам скидку…

– Спасибо, нет. – Клэй развернулась и зашагала прочь, но мальчишка не отставал.

– Эй, куда вы? – крикнул он.

– На Бомбейскую жемчужную биржу. – Клэй плотнее прижала к себе сумки и запетляла в толпе, заполонившей тротуар.

– Я вести вас туда. Всего один рупия!

Клэй показала карту города, которую сжимала в руке:

– Я и сама знаю, как туда добраться.

– Я вести короткой дорогой…

– Нет уж, спасибо!

Парень рассмеялся.

– Я не ограбить, нет, я охранять. Пожалуйста, всего один рупия. – Он улыбнулся, отчего шрам над его левой бровью чуть приподнялся.

Клэй знала, что в Индии всевозможные попрошайки будут приставать к ней на каждом углу, и решила, что стоит взять провожатого хотя бы для того, чтобы избавить себя от домогательства остальных.

– Ладно, договорились. Как тебя зовут?

– Аджай. Мой брат работай на жемчужный биржа.

– Хорошо, Аджай. Меня зовут Клэй. Идем.

Бомбей – единственный город в Индии, в котором коровы лишены неоспоримого права свободы передвижения, зато его улицы переполнены пешеходами, автомобилями, такси, гужевыми двуколками и тарахтящими мотоциклами, снующими во всех направлениях.