– У тебя-то как? – спросил его Чарли за десертом. – Что-то ты примолк, не рассказываешь, с кем ты и что. Завел кого-нибудь? Или, как всегда, их несколько – твоих счастливых избранных? – Даже Чарли не удавалось сосчитать, сколько у Адама в данный момент подружек.

– Почти месяц встречаюсь с одной девушкой, – небрежно ответил Адам. – Ничего особенного. Сразу договорились до серьезного не доводить. Она знает, что жениться я не собираюсь.

– А она? Она незамужняя? Не хочет тебя заполучить? – с любопытством спросил Чарли.

Адам покачал головой.

– Она еще молода и никуда не спешит. В этом преимущество молоденьких.

– О боже! – закатил глаза Грей. – Надеюсь, ей не четырнадцать? Ты там поосторожнее, так и до тюрьмы недалеко.

Друзья обожали подтрунивать над Адамом и его пристрастием к юным девицам. Адам на это отвечал, что друзья ему просто завидуют.

– Спокойно, ребята, ей двадцать шесть. Она хорошенькая, умненькая, а фигурка – закачаешься. – Он не стал говорить, насколько увлекся сам, – решат еще, что он совсем потерял голову, чего он на самом деле и сам уже начинал опасаться. Адам хорошо знал, что если женщина покоряет тебя не только грудью или ножками, но и умом – пиши пропало.

Вообще-то, все трое уже были влюблены по уши, только не хотели этого признавать – ни перед друзьями, ни перед собой. Правда, у всех романы еще только начинались и не прошли испытания временем. Не было еще ни первых размолвок, ни разочарований, какие случаются у всех. Пока была лишь новизна и радость общения. Что будет дальше – покажет время.

Друзья незаметно засиделись за полночь за разговором и выпивкой. Они сами не подозревали, насколько им друг друга не хватало весь этот месяц.

Они были так поглощены другими делами и своими увлечениями, что даже не отдавали себе отчета в том, как нужны они друг другу и как им не хватает дружеского общения. Решили, что не будут допускать таких перерывов. А пока обсудили все, что только можно, – политику, финансы, акции, дела. У Адама за этот месяц появились два новых клиента, у Чарли успешно шла работа в фонде. Ресторан они покинули последними.

– Давайте пообещаем друг другу, – предложил Грей, прежде чем они разъехались в разные стороны, – что будем встречаться при каждой возможности, независимо от того, что будет происходить с нами на личном фронте. Хотя бы – созваниваться. Я без вас скучал. Я люблю Сильвию, мне нравится у нее бывать, – он опять выделил это слово и усмехнулся, – но я и вас очень люблю.

– Аминь! – провозгласил Чарли.

– Аминь! – поддакнул Адам.

Они разъехались по домам. Адам, вернувшись, несмотря на поздний час, позвонил Мэгги и был взбешен, не застав ее дома. Почти час ночи! Где ее черти носят? И с кем?


Через два дня наступил Хэллоуин. Чарли отправился в детский центр, где Кэрол устраивала для ребят праздник. Она попросила его прийти в маскарадном костюме, он пообещал привезти для детей кексов и сладостей. Ему нравилось приезжать к Кэрол в центр. Дважды он водил ее обедать – один раз к Мо, другой – к Сэлли, – но чаще приглашал вечером в ресторан. Они не хотели, чтобы за их спинами судачили, ведь они и сами еще не знали, что за отношения у них складываются, и не хотели вызвать посторонний интерес. Адам и Грей были единственными людьми, кому Чарли поведал, что у него роман, причем даже Кэрол он в этом не признался. Сказал только, что прекрасно посидел с друзьями, а она за него порадовалась. Она еще не была с ними знакома, но со слов Чарли знала, как он дорожит ими и как им доверяет. Он говорил, они ему как братья, и это было достойно уважения. Чарли, не имевшему на всем свете ни единой родной души, друзья фактически заменили семью.

На празднике дети были очаровательны в своих костюмах. Габи была в наряде героини мультфильма «Чудо-женщина», а на Зорро натянули майку с буквой «Z», и Габи всем говорила, что он – Супер-Пес. Были и другие герои мультиков – «тряпичная кукла Энн», «Микки-Маус», «Черепашки-ниндзя» и «Человек-Паук», причем все – не в единственном экземпляре, а также целый сонм ведьм и призраков. На Кэрол был высокий черный колпак и зеленый парик, черная водолазка и черные джинсы. Она сказала, что ей придется много перемещаться и более замысловатый костюм будет мешать. Лицо она накрасила зеленым гримом, а губы сделала черными. В последнее время она стала пользоваться косметикой. Чарли это заметил в первый же вечер и сделал ей комплимент. Кэрол зарделась и сказала, что чувствует себя глупо, но краситься не перестала.

Чарли явился на праздник в костюме Трусливого Льва из «Волшебника Изумрудного города». Его секретарше пришлось взять для него костюм напрокат.

Дети веселились от души, кексы прошли на ура, а еще он привез целую тонну конфет, поскольку у них не было возможности ходить по домам и выклянчивать сладости, как положено на Хэллоуин. Это было небезопасно, а дети в большинстве еще маленькие. Освободились Чарли с Кэрол только к восьми вечера. Они собирались пойти куда-нибудь ужинать, но оба так устали, что сил куда-нибудь идти просто не было. Чарли умял несколько «Сникерсов», а у Кэрол вдруг обнаружилась слабость к шоколадным шарикам с начинкой из суфле.

– Я бы пригласила тебя к себе, – осторожно произнесла она, – но у меня дома такое творится! Меня всю неделю, считай, дома не было. – Все вечера они ходили куда-то ужинать – за исключением того, когда Чарли встречался с друзьями.

– Может, зайдем ко мне выпить? – с готовностью предложил он. Кэрол еще не была у него дома.

– Я бы не прочь, – улыбнулась Кэрол, – только ненадолго. Я с ног падаю.

– Я тоже, – согласился он. – Упадем вместе на что-нибудь мягкое.

Такси мигом домчало их до Пятой авеню и остановилось у его дома. Они, как были в маскарадных костюмах, вышли из машины, но портье приветствовал их такой учтивой улыбкой, словно они были в вечерних нарядах. Они молча ехали в лифте, улыбаясь друг другу. Чарли открыл дверь, зажег свет и вошел. Кэрол неуверенно шагнула следом и огляделась. Квартира у него была шикарная, элегантно обставленная. Повсюду стояли изящные античные статуэтки – большинство досталось ему от родителей, а некоторые он купил сам. Кэрол медленно обошла гостиную, восхитилась видом из окна.

– Чарли, у тебя замечательно!

– Спасибо. – Квартира, безусловно, была прекрасная, но в последнее время дома ему было очень тоскливо. Каждый вечер его встречала мертвая тишина. Странное дело, но в последнее время он лучше чувствовал себя на яхте. И еще – рядом с Кэрол.

Она остановилась перед уставленным фотографиями письменным столом, а Чарли поспешил налить вина. Кэрол прибавила освещения. Здесь было много снимков его родителей, фотография сестры, некоторых его друзей. И занятный кадр, на котором запечатлен сам Чарли в компании Грея и Адама летом на яхте. Снимок был сделан на Сардинии, где они были с новыми друзьями, но сфотографированы были только они, Три Мушкетера. Была еще фотография «Голубой луны» на стоянке в порту.

– Вот это лодочка! – восхищенно протянула Кэрол, принимая из его рук бокал. Он еще не рассказывал ей про яхту, все ждал удобного случая. Ему было неловко, хотя он и понимал, что рано или поздно придется признаваться, что это его собственная яхта. Сначала это казалось ему вызывающим, но теперь, когда они так сблизились и почти достигли стадии романа, он решил признаться, в конце концов, это не секрет, что он человек богатый.

– Мы с Греем и Адамом каждый год плаваем весь август. Этот снимок сделан на Сардинии. Отлично провели время! – немного волнуясь, сказал он.

Кэрол кивнула и глотнула вина, потом прошла вслед за ним к дивану и села.

– А чья это яхта? – рассеянно спросила она. Она уже рассказывала, что все ее родственники были яхтсменами, она и сама в юности часто ходила под парусом. Чарли надеялся, что она оценит его яхту, хотя она и не парусная, а моторная – обычно яхтсмены такие называют «керосинками». Но его «Голубая луна» действительно была красавица. – Вы ее фрахтуете? – Кэрол вела себя вполне адекватно. Чарли улыбнулся при взгляде на ее зеленый грим. Его костюм льва смотрелся так же нелепо, особенно сейчас, когда он развалился на диване, вытянул вперед мохнатые ноги, а хвост торчал за спиной. Кэрол хихикнула. Ну и парочка!

– Нет, не фрахтуем. – Он ответил только на вторую часть вопроса.

– Это яхта Адама? – Чарли говорил, что Адам преуспевающий адвокат, да и родня у него при деньгах. Он покачал головой, потом набрал воздуха.

– Нет, моя. – В комнате повисло мертвое молчание. Кэрол внимательно смотрела на него.

– Твоя? Ты никогда не говорил. – Она была потрясена. Яхта действительно впечатляла.

– Боялся, ты сразу бросишь меня. Когда мы с тобой познакомились, я как раз вернулся из путешествия. Я каждое лето провожу на яхте по три месяца. Да еще зимой прихватываю пару недель, отправляюсь на Карибы. Мне там очень нравится.

– Еще бы, – кивнула Кэрол. – Это же что-то грандиозное, Чарли!

Яхта была наглядным доказательством его богатства и резко контрастировала со всем, что исповедовала Кэрол. Конечно, она и раньше знала, что он человек небедный, но сама она жила совсем иначе – просто и скромно. Для нее главным в жизни был ее реабилитационный центр в Гарлеме и те, кого она пыталась вернуть к нормальной жизни. А роскошная яхта, бороздящая просторы Карибского моря, – эта картинка не из ее жизни. Она была воспитана в куда более спартанском духе, нежели он. И Чарли не хотел, чтобы из-за его образа жизни Кэрол изменила бы отношение к нему, и не хотел ее отпугнуть.

– Надеюсь, эта яхта не станет для нас камнем преткновения? – обеспокоенно спросил он. – Я бы очень хотел, чтобы и ты когда-нибудь на ней побывала. Она называется «Голубая луна». – Теперь, когда он все рассказал, на душе стало легче.

– Какого она размера? – спросила Кэрол, чтобы как-то скрыть растерянность.

– Двести сорок футов.

– Ничего себе! – присвистнула Кэрол. – Я работаю в Гарлеме, а у тебя двухсотсорокафутовая яхта… Несоответствие, правда? Хотя, с другой стороны, – задумчиво произнесла она, – ты же только что отвалил миллион долларов на центр. Надо полагать, не будь ты так богат, мы бы от тебя помощи не увидели. Так что все логично, как иначе?!

– Надеюсь. Не хотелось бы, чтобы какая-то глупость вроде яхты встала между нами.

Кэрол серьезно посмотрела на него.

– Не встанет, – медленно произнесла она. – Я, во всяком случае, надеюсь. – Чарли терпеть не мог показуху, и Кэрол уже знала, что это его принципиальная позиция. А еще было ясно, что свою яхту он обожает. Свою гигантскую фешенебельную яхту.

– Значит, ты каждое лето надолго исчезаешь, – с грустью констатировала Кэрол.

– В следующий раз давай исчезнем вместе! – предложил Чарли. – А вообще-то я не всегда могу так надолго покинуть Нью-Йорк. Просто на этот раз спешить было некуда, вот я и болтался в Средиземном море. Иногда возвращение домой меня пугает. Одиночество как-то острее чувствуешь. – Он обвел взором свое жилище, потом перевел взгляд на Кэрол и улыбнулся. – На яхте я отлично провожу время. Особенно когда со мной мои друзья. Очень хочу тебя с ними познакомить! – Но они оба решили не торопиться со знакомством. Чарли обнял Кэрол за плечи. Ему уже давно хотелось к ней прикоснуться. – Ну, вот. Теперь ты знаешь мою страшную тайну – у меня есть собственная яхта.

– Значит, все так плохо?

– Увы! Но у меня есть и некоторые достоинства. Я никогда не сидел в тюрьме, не был под судом. У меня нет детей – ни законных, ни внебрачных. Я никогда не был банкротом. Я не был женат и не уводил от мужей их жен. Каждый день перед сном я чищу зубы, даже когда пьян, что, правда, случается нечасто. Всегда пользуюсь ниткой для зубов. Не паркуюсь, не оплатив стоянку. Что еще… – Он перевел дух, и Кэрол рассмеялась. Не успев договорить, он поцеловал ее, и у Кэрол захватило дух. Сегодня оказался вечер сюрпризов, но до сих пор они все были приятными, хотя яхта и напугала ее своими размерами – она больше походила на океанский лайнер, чем на частный катер. – Всю жизнь мечтал поцеловать женщину с черными губами и зеленой кожей, – прошептал Чарли, и она засмеялась. Он поцеловал ее снова. На этот раз Кэрол прижалась к нему тесней. Он пробуждал в ней давно забытые и тщательно подавляемые инстинкты. Но сейчас, в объятиях Чарли, она вспомнила, какими сладкими бывают поцелуи, а еще – как приятно, когда тебя любят.

– Спасибо, – шепнула она в ответ, а он не выпускал ее из объятий. Ей было страшно. Быть рядом с Чарли опасно, она же запретила себе опять влюбляться. Но Чарли не было дела до ее страхов и запретов, он просто ввел ее в свою жизнь. И что ей теперь делать?!

Потом Чарли показал Кэрол свою квартиру, продемонстрировал кое-что из своих сокровищ и любимых безделушек, фотографии родителей и сестры, картины, привезенные из Европы, в том числе картину Дега, которая висела у него в спальне. В спальне Кэрол не решилась задерживаться, хотя ей очень хотелось внимательнее рассмотреть уникальную картину. Они вернулись в гостиную. Дега навел их на разговор о балете. Кэрол сказала Чарли, что когда-то серьезно занималась танцами.