Мэри Марлоу - Книжный магазинчик Мэделин

СЛ».

Я почувствовала себя ужасной мерзкой шпионкой. Пока я не знала, что Серебристый Лис – это Макс, а я его Лиззи, все было вполне этично. Теперь же, когда он излил мне душу, я, выходит, заставила Макса выбирать между достижимым счастьем и хватанием за спасательный круг – на случай, если я снова брошу его в море. Желание от меня убежать – вполне естественное.

Надо все ему рассказать. Убедит ли это его остаться? Подтвердит ли искренность моей любви?

Я придумала новый способ раскрыть правду и при этом реабилитироваться. Используя выход моей книги, я заставлю Макса открыть Клэр свою личность и местонахождение, а потом захлопну ловушку. Каким образом? Напечатаю афишу мероприятия в честь выхода романа некой Клэр Кинкейд; раз книга уже будет в магазине, скажу, что обнаружила местного автора. Притворюсь, будто разрядился телефон, и попрошу его сообщить писательнице об отмене встречи. Он отправит электронное письмо, которое придет на мою авторскую почту, и я воскликну: «О боже! Ты Серебристый Лис?»

Мы посмеемся, и все сложится отлично.

Я стукнула по дереву и успокоилась, надеясь, что не сглазила свой план.

Действовать надо быстро. Я распечатала фальшивую листовку с рекламой автограф-сессии с автором «Ученика Тени». Пришла в магазин, повесила ее перед кассой рядом с афишей Дилана и других местных событий.

С подрядчиками я договорилась на десять; Макс пришел на десять минут раньше и, похоже, совсем не спал. Я с трудом сдержала желание броситься ему на шею. Не могла понять, ответит он мне тем же или еще не вышел из режима «сопротивления Мэдди».

Приехали подрядчики. Я разглядывала образцы напольного покрытия, делая вид, будто разбираюсь в разных текстурах и цветах. Спросила, что думает Макс, и он выбрал наугад. Я не возражала. Получив от меня все необходимое, ремонтники начали делать измерения, а я съежилась на табурете в углу, чтобы не мешаться.

Достала телефон, желая убить время, и увидела электронное письмо от Питера. Точнее, перенаправленный скан документа от его адвоката. «Должно прийти почтой на этой неделе. Даю тебе месяц на выполнение».

Я открыла приложенный файл, и сердце ушло в пятки. Питер выходил из партнерства и подавал иск на выплату его доли средств. Другими словами, воспользовался моей угрозой против меня. Мне придется взять на себя всю закладную. Не знаю, законно ли это – отказываться от совместно взятого кредита, но я начала смеяться. Рабочие готовились отремонтировать помещение, которое я не сумею сохранить, если Питер добьется своего. Я даже судиться с ним не смогу – попросту не хватит денег.

Макс вышел из кладовой.

– Над чем смеешься?

Скоро я потеряю и его, и магазин. Питер одержит победу, но победу, равносильную поражению. Мне придется бросить все, чего я хотела, однако это не заставит меня вернуться к нему.

Что же делать?

В магазине ключом била жизнь: снимали мерки, подписывали длинные бланки, составляли график. Когда подрядчики ушли, настало время привести мой план в действие.

– Слушай, у меня тут небольшая проблема…

– Какая?

– Забыла, что на сегодня назначена встреча с писательницей. Можешь сообщить ей на почту, что придется отменить? У меня мобильный сдох, а то бы сама написала. – Я показала на листовку, сдерживая хихиканье. – Не хочу, чтобы она зря ехала.

Макс подошел и взглянул на афишу.

– Сегодня приезжает Клэр Кинкейд? – У него округлились глаза.

– Да, а магазин явно не будет открыт.

– Как ты вообще…

– Надеюсь, она еще не в пути. Вышло бы неудобно. – Я сложила ладони, будто в молитве. – Пожалуйста! Ее электронный адрес указан на афише.

Макс тяжело вздохнул, достал телефон и начал набирать текст. Как только он отправил сообщение, мой мобильный завопил: «Вам письмо!», опровергая мои слова о том, что он разрядился.

– Почти сдох? – пошутила я в духе «Принцессы-невесты».

Макс скривил рот и убрал телефон в карман.

– Пора преодолеть свое отвращение к новым технологиям. Как ты связалась с этой писательницей?

– Э-э… – Я выбрала вполне правдивый ответ: – Летиция ее знает.

– А, логично.

Фух.

– Правда? – Я зашла за прилавок, чтобы тайком глянуть на экран мобильного, пока мы разговаривали. – Почему?

Я провела пальцем вниз, чтобы увидеть оповещения. Сердце екнуло, когда я поняла свой первый промах: Макс отправил письмо с личного профиля. Зря я надеялась, что он воспользуется адресом Серебристого Лиса. Очередная глупость.

– Я читал ее книгу, представляешь?

Я открыла письмо. Просто объяснение, что встречу надо отложить – и все. Никакой связи с Серебристым Лисом.

– И как тебе? – рассеянно спросила я. Голова шла кругом от мыслей.

Может, я отвечу от имени Клэр, что получила сообщение, когда уже приехала в Орион?.. Нет, это лишь все усложнит.

Макс замолчал, и я немного поморгала, желая усмирить воображение и увидеть то, что прямо перед глазами.

Он облокотился на прилавок.

– Зачем ты спросила, если даже не слушаешь?

– Я слушаю. Тебе понравилось, как устроен мир, но автор не очень-то справился с любовной линией, – вспомнила я его слова из рецензии.

– Верно. – Макс прищурился. – Но сейчас я говорил совсем другое.

Не отводя взгляда, он выудил из кармана телефон, на мгновение опустил глаза, чтобы что-то напечатать, и я слишком поздно поняла, что он делает. Мы одновременно услышали вопль «Вам письмо!».

Дерзкий рингтон разрушил мой замысел. Я покашляла, пытаясь скрыть предательский звук, но Макс провел языком по зубам и написал в мобильном еще что-то.

– Интересно, что будет, если я снова нажму «Отправить»?

Он изобразил свистом звук падающей бомбы и драматично опустил палец на экран.

– Бум!

«Вам письмо!»

Макс выпучил глаза.

– Клэр Кинкейд? – Пошатнувшись, он отступил назад; по тому, как менялось от растерянности выражение его лица, я понимала, что Макс осознает все то же, что и я тогда. Я задержала дыхание: рассмеется он или закричит? – Это ты?

Воцарилась мертвая тишина, и стало ясно, что Макс ждет от меня ответа. Он терпеливо скрестил руки на груди. И мое воображение отказало. Не получалось связать все в красивый яркий сверток и преподнести в качестве счастливого конца после забавных шалостей. Он застал меня врасплох. И никакая сцена из книги или фильма меня не выручит.

Я столкнулась с реальностью.

– А я не говорила, что написала роман? – Я отбила чечетку и изобразила «джазовые ручки», тряся раскрытыми ладонями. Та-да!

Это заставило Макса улыбнуться, но затем он взял ситуацию под контроль и холодным тоном спросил:

– И давно ты знаешь?

– С тех пор как начала его писать.

В ответ на эту шутку он даже не улыбнулся.

– Давно ли ты играешь со мной в игры?

– С детства.

Теперь Макс издал недовольный стон.

– Господи, да ответь уже на вопрос!

– Это не вопросительное предложение, а повелительное. – Я прикусила губу, стараясь не засмеяться.

Он сделал глубокий вдох и подошел ко мне вплотную.

– Не смешно.

Понимаю, он хотел выглядеть угрожающе, но это же Макс. Я фыркнула.

– По-моему, смешно.

Только когда он развернулся и пошел к выходу, я поняла, с каким огнем играю. Я бросилась вперед и схватила его за запястье.

– Макс!

Он открыл рот, и я невольно поморщилась в ожидании потока негодования из-за моей легкомысленности, злости из-за моего обмана и новых обещаний уехать и больше не возвращаться. Однако Макс произнес всего три слова:

– Расскажи мне все.

– Я узнала только в субботу.

– Поэтому…

– Поэтому и поняла, что люблю тебя. Ты был для меня другом, семьей, но только в интернете – с помощью твоих слов, твоей души, твоей сути – я все осознала.

Он быстро заморгал.

– Любишь меня? – Макс прикрыл рот рукой – до него дошло. – О боже, я такое тебе писал…

Я подошла ближе.

– Да, много всего.

– И та сцена, которую я сочинил. Я бы ни за что не отправил ее…

Я сделала еще шаг.

– Ты не знал, что так дорог мне. Понимаю.

– И все, что я написал тебе прошлой ночью…

– Да, прости. Я не собиралась вытягивать из тебя признание, лишь хотела заманить на встречу. Хотела, чтобы и ты совершил это удивительное открытие.

Макс вскинул руки над головой.

– Черт побери, ты что, прикалываешься? Заманить? А нельзя было просто сказать: «Слушай, Макс, оказывается, мы целыми неделями общались в интернете. Забавно, правда?»

– Другой вариант показался лучше.

– И чем заканчивается твоя сцена?

– Поцелуем.

– А потом?

– И жили они долго и счастливо.

Он покачал головой.

– В том-то и беда. Потому что эта сцена повторяется снова и снова.

– Я понимаю, почему ты мне не доверяешь. Правда. Самой не верится, что я была так слепа и что лишь слова незнакомца помогли мне раскрыть сердце и увидеть в тебе того, кем ты всегда мог быть. Я не заставлю тебя выбирать между мной и другой дорогой. Иди вперед и воспользуйся новым шансом – обещаю, на этот раз я буду ждать тебя, а не наоборот.

Видимо, я наконец-то набрала правильную комбинацию: что-то щелкнуло, и он, подавшись вперед, прижался своим лбом к моему.

– Тайная писательница, значит?

Я не осознавала, как истосковалась по его прикосновению, пока Макс не подошел так близко, что я могла бы его поцеловать. Как заставить его наклониться еще ближе?

Я вздохнула, мое тело таяло.

– Тайный критик.

Он почти коснулся моих губ… и вдруг отпрянул.

– Думаешь, все будет, как в сказке? А если мы поругаемся? Если торговля пойдет плохо, если мы увязнем в долгах? Ты к этому готова?

– Макс, ты только что описал последние полгода моей жизни. Я готова. Не стану давить, но… попытай со мной счастья.

Наконец мое желание исполнилось. Однако поцелуй не был полон страсти. Макс просто прижался к моим губам своими и опять отошел.

– Ладно, позже поговорим.

Он вышел из книжного, а я осталась переживать, увижу ли его снова.

* * *

«Давай встретимся на мосту».

И все, больше в сообщении ничего не было. Я выскочила на улицу и неслась всю дорогу. Прибежала на мост раньше Макса и, тяжело дыша, оперлась на перила, надеясь, что легкий ветерок охладит мою потную кожу.

Солнце начало катиться к горизонту, небо над деревьями было расцвечено голубыми, оранжевыми и сиреневыми красками. Из леса и от ручья доносилось пение сверчков и лягушек. В детстве такие сумерки казались волшебными. Последний луч света, последний глоток свободы перед темнотой, которая гнала нас по домам. Я практически слышала смех, с которым Макс, Лейла и я спешили на велосипедах домой через мост, чтобы не попало от родителей. Вспомнился и другой день, когда мы уже были старше и могли гулять допоздна. Мы сидели, свесив ноги с моста, и строили планы на будущее.

Розовые тона превратились в фиолетовые, и я разглядела темный силуэт человека, неторопливо идущего вдоль ручья. Уверенная походка придавала ему благородный вид; герцог, замаскированный под простолюдина, чтобы никто не узнал… Я оборвала свои фантазии. Макс – никакой не герцог, не мятежный рыцарь и не миллиардер, которому изменила удача. Он вовсе не романтический герой. Он мой лучший друг, моя родная душа, мой любимый мужчина. Никем другим ему быть и не надо.

Добравшись до моста, Макс сказал:

– Ты обдумала мое предложение?

Я засмеялась.

– Какой хитрый и сложный план ты разработал!

Он взял меня за руку.

– Но к цели мы пришли разными путями.

– Где ты был?

– Говорил с мамой.

– И?

– Она будет рада работать совместно. Мы сможем рефинансировать ипотеку, чтобы вычеркнуть из нее имя Питера.

– А если книжный разорится? Тогда и ты потеряешь свой бизнес. Ты можешь потерять все.

Макс поцеловал тыльную сторону моей ладони.

– Главное – не потерять тебя. К тому же мы не разоримся, а превратим оба наши дела в еще более успешное начинание.

Мысли разбегались. Если не придется брать деньги из сбережений, чтобы платить Питеру…

– И мой аванс можем использовать.

Он растерянно поморгал.

– За книгу. Я ожидаю еще один чек. Сумма не огромная, однако хватит на то, чтобы обновить помещение.

Макс просиял.

– Я говорил, что очень горжусь тобой?

Я покраснела.

– Макс…

– Мэдди. – Он улыбнулся. – Команда Мэд-Макс.

Я не засмеялась, потому что была слишком сосредоточена на его губах. Макс наклонился ближе, и сердце яростно заколотилось. Я глянула по сторонам, вдруг что-то испортит магию – какая-нибудь машина, человек на пробежке, кричащий гусь. Но мы были одни на середине моста, и небо приобрело глубокий черный оттенок, когда я затерялась в волшебном поцелуе.

Макс поднял взгляд от кассы.