И ушел, оставив меня в безвыходном положении: либо заканчивать урок без партнера, либо, что еще хуже, подвести Летицию. Так произошла наша первая ссора по поводу Ориона. Позже Питер извинился, и я его простила, но больше танцами мы не занимались. Теперь я понимала, что это было предвестником нашего окончательного разрыва.

Следовало давно отдать все эти вещи на благотворительность.

– Бери, что захочешь. Мне пора.

Лейла коснулась моего запястья.

– Как ты?

– Порядок, – соврала я. – Заходи потом в магазин, хорошо? Пусть мир увидит, что ты еще жива.

Спустившись по лестнице, я вышла из дома навстречу орионскому субботнему утру. Ребята в белых кимоно для карате тащили огромные спортивные сумки в одну сторону, маленькие девочки в розовых трико направлялись в другую – на уроки танцев Летиции. В детстве я и сама много времени проводила, обучаясь основам боевых искусств и балету. Затем мама отдала меня на бальные танцы; танцуя фокстрот, мы с Максом то и дело хихикали.

Летиция стояла у входа в студию и болтала с родителями учеников. Она помахала, и я крикнула:

– Почему вчера не пришла?

Она выкрикнула в ответ:

– Была на свидании! – И тут же хором раздались детские голоса:

– О-о-у-у!

– Я его знаю?

– Нет! Мы познакомились в интернете.

Что за глупости! Не верю, что знакомство онлайн способно перерасти в настоящие отношения. Хотя на примере Лейлы, а теперь еще и Летиции, я знала, что такое случается, все равно мне казалось, что намного проще найти человека в реальной жизни.

Несколько посетителей наслаждались прекрасным утром на веранде кафе «У Джентри» через дорогу. Открой я магазин вовремя, может, они пришли бы в мою кофейню?

Я посмотрела в обе стороны, прежде чем перейти Мэйн-стрит и направиться к моему книжному, помахала родителям, ведущим детей к машинам, в библиотеку или куда-то еще. Чуть позже ребята помладше придут ко мне в магазин слушать сказки, а их родители купят кофе и выпечку. Или даже пару книг.

Если благодаря мне кто-нибудь из этих детишек станет читателем на всю жизнь, я буду довольна, что сделала что-то хорошее. В подростковом книжном клубе мои попытки пока не нашли отклика. Большинство старшеклассников летом подрабатывали, а во время, свободное от работы и покрытия моей витрины граффити, либо зависали в пиццерии «У Андерсона», либо шатались по улицам без присмотра – собственно, как и мы с Максом и Лейлой в юные годы.

Даже при всех наших приключениях я всегда находила время почитать. В течение учебного года у меня появилась традиция заглядывать в книжный по дороге из школы домой. Миссис Мур показывала мне новинки или классику, которую я упустила из виду. Иногда мы обсуждали прочитанное – это был наш собственный книжный мини-клуб. Из карманных денег я регулярно выделяла сумму на новую книгу, а дочитав ее, отдавала в библиотеку, чтобы и другие люди могли посетить те же миры, что и я. Макс, ходивший за мной по пятам, бывало, внезапно появлялся, брал оставленные мной книги и шел в «Каменный мох», где садился на старый расшатанный табурет и подслушивал мои беседы с миссис Мур, готовый поспорить с нашими толкованиями.

Приезжая домой из колледжа, я всегда могла рассчитывать на миссис Мур, которая посоветует простой и веселый роман для чтения на каникулах. Мне казалось, она всегда будет рядом; я и подумать не могла, что однажды ее сменю.

После смерти миссис Мур я зашла в книжный, вдохнула присущий ему аромат, ощутила свою принадлежность к этому месту, которое было мне вторым домом. Поддалась воспоминаниям. И, клянусь, магазин меня не забыл.

Я очень хотела купить его, но Питер убедил, что надо сосредоточиться на продвижении по карьерной лестнице, а не растрачивать взятые в долг деньги. Уэс Мур, старший сын бывшей хозяйки, взял управление магазином на себя и пытался удержать его на плаву. Книгами он никогда не увлекался, и, заглядывая к нему, я замечала, что Уэс несчастен. Поэтому магазин, который он остроумно переименовал в «Читайте больше книг Мур»[6], вовсе не процветал.

Как-то раз, не посоветовавшись с Питером, я обратилась к Уэсу с предложением купить магазин – интуиция подсказала. Сначала Питер поддержал изменение планов и даже помог с финансированием: с его первоначальным взносом и поручительной подписью получить закладную оказалось несложно. Таким образом он стал «молчаливым» партнером, но хотя бы не лез в мои дела. На первых порах.

Уэс с облегчением продал магазин человеку, который его любил.

Заходя внутрь, я каждый раз окуналась в атмосферу моей юности. Сколько далеких стран я посетила, свернувшись в углу с книжкой!..

Я достала ключи и нащупала подходящий. Из ниоткуда вдруг возникли двое скейтбордистов, едва не сбив меня с ног. Я сердито посмотрела им вслед, сдерживая желание потрясти кулаком.

Дверь наконец поддалась. Я включила свет и радиостанцию с легким джазом, начала делать кофе. Звякнул телефон – пришло сообщение от Макса. «Хотел зайти, но было закрыто. Все нормально?»

Меня накрыло чувство вины. Следовало прийти пораньше, чтобы заняться делами, а не жалеть себя полночи из-за какого-то критика. Пора признать, что писательство – скорее мое хобби, а не карьера.

Отправила ответ: «Уже на месте. Извини. Придешь, если получится?»

На кухне остались непроданные маффины с шоколадом; до прихода Макса как раз хватит. В любом случае, близилось время ланча, и у меня был набор продуктов для сэндвичей. Большинство посетителей все равно заказывали только кофе.

Телефон выпалил: «Вам письмо!», и мне стало интересно, кто же хочет в такую рань связаться со мной через писательский профиль.

Я устраивала себе угадайку, пытаясь предсказать, что это будет за послание – что-нибудь классное (вроде продажи прав на экранизацию) или обыденное (типа рассылки от писательской организации). Сегодня, в субботу, я сделала ставку на второй вариант.

Я налила себе кофе, взяла маффин и села за стол, чтобы проверить пропущенные уведомления.

Увидев тему письма, едва не подавилась.

Тема: Re: отзыв Серебристого Лиса

Я отложила телефон. Читать дальше не хотелось. Вероятно, ночью я отправила господину Серебристому Лису электронное письмо – и до отвращения четко представляла, что в нем было написано. Ничего хорошего. Лейла мне устроит.

Зазвенел колокольчик над дверью, и мне не пришлось набираться храбрости, чтобы узнать, сильно ли я облажалась. Появление потенциального клиента меня обрадовало, однако из-за двери показалась седовласая голова Джентри Ламара.

– Мэделин?

– Я тут.

Он вошел широким шагом, весь такой деловой.

– Мэделин, ты осознаешь, что эта дверь представляет пожарную опасность?

С тех пор как Джентри избрали главой городского совета, он считал себя главой всего Ориона. Никто больше не хотел получить эту должность, вот и пришлось мириться с диктатором. Правда, в основном он был безобиден и неплохо организовывал городские мероприятия. А его чопорность и высокомерие… что ж, такова наше плата.

– Что тебе нужно, Джентри?

Он поджал губы.

– Мы вроде договорились вывесить флаги «Покупайте в Орионе» на День труда. Ты что, его сняла?

Дурацкие флаги!

– Может, и сняла.

– Только твой магазин не участвует в кампании Торговой палаты по продвижению местного бизнеса.

У Джентри получалось и жаловаться, и командовать одновременно. Изводить – вот как это правильно называется.

Я даже не успела отпить кофе.

– Если пообещаю повесить флаг, ты перестанешь меня отчитывать?

Он нахмурился.

– Я тебя не отчитывал, а просто указал на недостаток. Буду благодарен, если ты все исправишь.

Уходить он, похоже, не собирался.

– Что-то еще?

– Да. Можно мне набор маффинов с собой?

Я искренне изумилась:

– Джентри, ты же сам их продаешь.

В его кафе ассортимент маффинов и круассанов лучше, чем у меня. К тому же, по словам Макса, Джентри нанял ночного кондитера. Полагаю, у него там полно всяких изысканных пирогов и булочек.

Он обвел взглядом незначительные остатки моей выпечки.

– Они кончились.

Он это серьезно? Или пытался меня выбесить? Раз у Джентри не осталось маффинов, значит, его бизнес процветает. Похоже, стоит еще раз обдумать предложение Макса устроить в моей кухне настоящее производство.

Надо было позволить Джентри заплатить полную цену за черствые маффины Макса, если ему так хотелось. Чем его деньги хуже? Но управлять кофейней, когда посетителей нечем кормить, – не самая лучшая затея.

– Нет, Джентри. Я их держу для покупателей книг, ты ведь знаешь.

Он медленно осмотрелся.

– И где эти твои покупатели?

Я прикусила язык, сдержав разъяренный ответ и пообещав направить чувство разочарования в писательство. Все сгодится в качестве «топлива» для моего романа.

На выходе Джентри остановился.

– Рад, что ты переделала вывеску. И почини дверь. Не хотелось бы оповещать население о том, что твой магазин – смертельная ловушка.

Ну конечно. С тех пор как я стала владеть магазином, он постоянно и по любым поводам придирался – от шелушащейся краски на подоконниках до крошечной трещины в фундаменте, из которой лез чертов одуванчик. Джентри не скрывал желания выкупить мое помещение, чтобы разместить здесь мини-отель в дополнение к его небольшому ресторану. Шансов на то, что ему удастся меня вытеснить, было мало, и все же это не мешало Джентри каждый раз измерять высоту окон для штор в его будущем отеле.

Как только он ушел, приехал фургон Макса. Я хотела сказать ему, что сегодня, наверное, понадобится в два раза меньше маффинов, однако меня перебило появление маленькой болтушки Люси Роудс и ее молчаливого брата Далласа. Колокольчик тренькал снова и снова – родители вели детей к уютному детскому уголку в магазине.

Маленькие ангелочки падали на колени, взрослые стояли позади, болтая друг с другом. Я устроилась в кресле-мешке, чтобы быть на уровне глаз детей, взяла книжку «Стюарт Литлл», которую мы читали вслух, и продолжила с того места, где мы остановились в прошлый раз, читая с яркой интонацией, пока все не начали смеяться. По счастью, никто не заметил, что даже в разгар моей любимой сцены, где мышонка опускают в водопроводную трубу, мои мысли были частично заняты совсем другим вопросом. Что же я написала Серебристому Лису? Надо ли мне вообще это знать?

Переворачивая страницу, я глянула на родителей. У кого-то блестели глаза – возможно, они вспомнили, как им читали в детстве; другие смотрели в телефоны или перешептывались. Макс занял место на табурете и тоже внимательно слушал, будто испытывал особый интерес к приключениям Стюарта.

Я вспомнила, как и мы с ним сидели здесь на полу и слушали миссис Мур. Вспомнила, почему вообще решила купить книжный магазин. Мне хотелось отодвинуть в сторону взрослые заботы и просто читать вслух детям, но как только заканчивалась глава, я включила деловой режим и занялась родителями – стала рекомендовать им книги. И кое-кто книги купил, а сияющие лица их детей подействовали на меня как бальзам на душу. Нет ничего страшного в том, что я и сама подсела на «наркотик», которым торговала.

Глава 5

Вскоре после ухода детей и Макса появился Чарли, а вместе с ним Лейла, которой он придержал дверь. Чарли прошел к своему столику в углу, подруга же направилась прямо к прилавку, выглядя, на удивление, радостно и оживленно для позднего утра. На ней были вовсе не деловые вещи, что она пыталась найти в моем шкафу, а легинсы и потертая футболка. Ладно, по крайней мере вышла из квартиры.

Лейла быстро глянула на выпечку в витрине.

– Сделаешь мне латте?

Пока я молола зерна, она заметила листовку Дилана.

– Эй, Дилан будет выступать в городе?

– Да, он вернулся.

– Он уже здесь? Что-то случилось?

Я пожала плечами. Его внезапное появление за несколько недель до запланированного концерта и правда казалось странным. У родителей Дилана вроде бы не было проблем со здоровьем, да и сам он выглядел хорошо. Очень хорошо.

– Понятия не имею. Пойдешь со мной на выступление?

– Еще бы. Пожалуй, сниму видео и загружу на свой сайт. – Лейла отошла к столику, не предлагая заплатить за кофе. Я и не возражала. Подруга тоже часто меня кормила.

Налив вспененного молока поверх эспрессо, я последовала за ней и устроилась на стуле напротив Лейлы, краем глаза наблюдая за тем, как работает Чарли. Он пристально смотрел на экран, что-то писал, делал паузы, думал, стирал написанное, начинал заново. Рядом с ноутбуком лежала стопка работ по какому-то курсу английского из тех, что он вел – наверное, уже начал их проверять. Несколько оставшихся без внимания листков съехали к поверхности стола, стремясь на свободу, а ведь потом некий студент, получивший незаслуженную двойку, будет клясться, что сдавал свою загадочно пропавшую работу.