- Да, собственно... Вообще-то это довольно трудная работа. Надо, чтобы все остались довольны.

- Уверен, это у вас получается. И где же вы проводите эти конференции?

- Везде. Токио, Сидней, Париж, Квебек, Атланта, Лондон...

- Значит, много путешествуете?

- Порядочно.

- И встречаетесь с самыми разными людьми?

Джина никак не могла понять, к чему он клонит, и это ее смущало.

- Сказать по правде, если все идет нормально, то я могу и вообще ни с кем не встречаться. Это в каком-то смысле показатель моей хорошей работы.

- И этот показатель...

- Довольно высок.

Неожиданно он отвел глаза и с жаром произнес:

- Простите меня. Пожалуйста, простите! Я извел вас вопросами, а вам, скорее всего, не хочется на них отвечать. Светит солнце, у вас отпуск...

Джина лихорадочно перебирала собственные ощущения. Больше всего они походили.., на сексуальное возбуждение, если она правильно запомнила...

Неужели целых три года, со дня смерти Стивена, она ничего не чувствовала, ни о чем не мечтала...

- Джина, а как вы собираетесь провести остаток этого дня в Шварцвальде?

- Даже не знаю... Посмотреть все, что успею.

- Одна?

- Ну.., да...

- Дело в том, что я уже закончил все свои дела, совершенно свободен и тоже один, вот и подумал... Может быть, нам провести это время вместе... Хотите? Я бы показал вам Старый город...

Он напряженно ждал ее ответа, а она не менее напряженно этот ответ обдумывала. Сердце билось, как будто она пробежала не меньше мили по жаре, мысли стремительно проносились в голове.

Он привлекателен, он почти неотразим, он немного пугает ее своей властной силой, он привлекает ее.., да хоть бы и тем, что так похож на Стивена, хотя этого не может быть, ей просто кажется. А вообще-то он может быть опасен. Эй, Джина, будь осторожнее...

- Очень любезно с вашей стороны. Я буду очень рада.

Рикардо просиял и улыбнулся ей такой искренней и чарующей улыбкой, что все ее соображения насчет опасности тут же исчезли.

- Что ж, тогда пошли?

Он оставил на столе несколько монет, и они вместе вышли на площадь, причем рука Рикардо лежала на талии Джины.

Она с удивлением прислушивалась к тому, как реагировало на это прикосновение ее собственное тело. Стивен... Она очень любила его, но они выросли вместе, он привык о ней заботиться, и его ласка была иной, почти братской, спокойной и нежной. В объятиях Стивена она стала женщиной, и это не принесло ей ни потрясения, ни удивления - так и должно было быть. Их со Стивеном жизнь была размеренной и полностью предопределенной, до того самого дня, когда страшное столкновение лоб в лоб со встречной машиной унесло жизнь Стивена и сломало жизнь его молодой жены...

Так вот, прикосновение Рикардо было иным. Оно будило в ней страсть, огонь и желание. Это пугало.., и манило.

- Начнем с истории этого прекрасного и опасного городка...

- Почему опасного?

- Между прочим, почти во всех сказках мира встречается Темный Лес, в котором бродят Серые Волки, Злые Тролли, Ведьмы, Великаны и прочая нечисть...

- Ну и что?

- А то, что Шварцвальд в переводе и означает "Темный Лес".

- Ух... Не знала и не задумывалась. Это очень интересно, только... Слушайте... Рикко.., раз мы будем гулять весь день, я, пожалуй, переоденусь.

- И я тоже. Где вы остановились?

- В Кронен-Отеле.

- Я тоже, надо же! А номер? У меня - 54... Джина не верила своим ушам.

- У меня - 59!

Они ненадолго зашли в отель, а потом гуляли по городу весь день, смеялись, болтали, и с каждой минутой на душе у Джины становилось все легче и легче. Рикко оказался прекрасным собеседником, остроумным и эрудированным.

Устав, они садились в открытый экипаж, и серые лошадки покорно цокали копытами по сказочной мостовой Старого города.

Усталые, довольные и запыленные Джина и Рикко стояли в холле отеля. Они договорились поужинать вместе и теперь расходились по номерам переодеваться.

- Сколько тебе потребуется? Полчаса? Час? Джина задумалась. За платьем надо было идти к машине, доставать чемоданы...

- Полчаса хватит.

- Отлично! Значит, через полчаса я стучу к тебе в дверь.

Рикко неожиданно замолчал, медленно провел пальцем по щеке Джины, а потом склонился к ее губам, изумленно и жадно приоткрывшимся навстречу.

Поцелуй был нежным и долгим, так что ноги Джины успели превратиться в желе, а кровь - в жидкий огонь. Потом Рикардо Хоук отпустил ее и быстро ушел к себе в номер, а Джина шагнула на ослабевших ногах в свой номер, совершенно не заметив того, что дверь почему-то оказалась незапертой.

Глава 2

Некоторое время она просто стояла на месте, прижимая пальцы к губам и вспоминая вкус поцелуя. Потом усилием воли заставила себя начать готовиться к встрече. Для этого требовались ключи от машины.

Джина, нахмурясь, смотрела на столик у двери, где - она совершенно точно это помнила - оставляла связку ключей утром. Потом она обвела взглядом комнату - и увидела то, что искала, на тумбочке около кровати.

Неужели она ошиблась? Или кто-то из горничных переложил ключи?

Ладно, неважно. Главное, что они на месте. Да и машина не ее, а взята напрокат, так что вряд ли кто-то мог на нее покуситься. Впрочем, не мешало бы все же проверить документы и деньги!

Джина, слегка похолодев, бросилась искать сумку с документами. Все оказалось на месте, в том числе и маленькая шкатулка, доставшаяся Джине от бабушки. В ней она хранила свои немногочисленные, но дорогие сердцу драгоценности.

Джина открыла шкатулку. На первый взгляд все было на месте. Нитка жемчуга - подарок Стивена на свадьбу, бабушкина брошь с маленькими бриллиантиками и кораллом, ключи от дома Джона Тернера в Венеции.

Со вздохом облегчения Джина закрыла шкатулку. Теперь можно было отправляться на подземную стоянку.

Лифт спустил ее прямо в подвал, и Джина уверенно направилась к своему голубому "шевроле". Вставила ключ в скважину на багажнике. Нажала.

Замок не открывался.

Это могло означать только одно: одна из передних дверей не была заперта. Так оно и было, но Джина точно помнила, что запирала обе дверцы. Кажется...

Наконец она открыла багажник, уже готовясь увидеть, что чемодана на месте нет, но он был там, совершенно целехонький и нетронутый, такой, каким она его и оставила...

Не совсем такой.

Он закрывался двумя молниями. Джина всегда доводила их до середины и плотно прижимала друг к другу, но теперь между двумя молниями был небольшой зазор и оттуда торчал кусочек материи. Было похоже, что кто-то закрывал чемодан в большой спешке.

Джина тщетно боролась с охватившей ее тревогой. Она открыла чемодан и подозрительно уставилась на содержимое, прекрасно ей известное. Все было на месте, но оборка ночной сорочки застряла в молнии.

Могла ли сделать это сама Джина, собираясь в спешке?

Ответ положительный. Но только при условии спешки, а вот ее-то как раз и не было.

Однако единственное рациональное объяснение, как ни крути, это неаккуратность самой Джины.

Что-то больно много неаккуратностей! Ключи не на своем месте, незапертая машина, застрявшая в молнии ночнушка... Все это могло бы случиться, но ведь Джина точно помнила, что этого не было.

Однако в таком случае ей достались какие-то сумасшедшие злоумышленники: сначала они взяли ключи от арендованной машины, что довольно глупо само по себе, потом забыли запереть дверь, и к тому же после того, как ничего не взяли из чемодана. Ерунда какая-то!

Оставим это и не будем об этом думать! Главное, что все на месте. Будем считать случившееся вереницей нелепых совпадений, такое бывает. Совпадения наполняют жизнь человека. Вот взять хоть Рикардо Хоука встретились они совершенно случайно, и вдруг оказывается, что он живет в том же отеле, почти дверь в дверь с ней.

Вспомнив о Рикардо, Джина мгновенно забыла обо всем остальном. Она торопливо вытащила из багажника чемодан, закрыла машину и поспешила к лифту.

Душ она приняла в рекордно короткие сроки, торопливо переоделась и критически оглядела себя в большом зеркале, рассматривая со всех сторон струящийся вокруг нее темно-серый шифон.

Это платье Джолли запихнула ей в чемодан почти силой, с криком "Ничего нельзя знать заранее!". Легкое, воздушное, почти невесомое, откровенное и таинственное, все в летящих складках, платье было великолепно, но Джина еще сутки назад не могла даже представить, что оно ей понадобится. Честно говоря, она думала, что просто не решится это надеть, даже если подвернется подходящий случай. Голые плечи, откровенное декольте, почти полностью обнаженная спина...

Доводы Джины напоминали доводы семидесятилетней старушки при виде внучки в мини-юбке, но подружка Джолли пришла в ярость и даже позволила себе заметить, что пожизненный траур распространен только на Балканах, а это от Англии далековато.

Джина усмехнулась собственным воспоминаниям и принялась укладывать пышные волосы в некое подобие прически. Она очень давно не делала себе прическу для вечера в ресторане и немного подзабыла, как это должно выглядеть. Сражаясь с непокорными прядями, она заметила тонкий золотой ободок на своем пальце. Обручальное кольцо Стивена...

Они были женаты всего год, а вдовой она была уже три года. В три раза дольше.

Как там говорил Джон? Каждый может оплакивать свою любовь, но никто не должен оплакивать ее вечно.

Быть может, пришло время проститься с прошлым?

Джина медленно, словно нехотя стянула кольцо с пальца и аккуратно положила его в шкатулку. Осторожно подняла голову и взглянула в зеркало.

Впервые за три года на нее смотрела не изможденная вдова, а красивая двадцатипятилетняя женщина с немного грустными глазами цвета морской волны. Темные брови и ресницы, почти не нуждающиеся в косметике. Нежные губы цвета розового коралла.

Немного пудры, чтобы не блестел изящный носик, намек на зеленые тени на веках, легкий мазок блеска для губ с запахом лимона - вот и весь макияж.

Стук в дверь вывел Джину из состояния задумчивой неуверенности или неуверенной задумчивости: она сама еще не решила, как правильнее. Она распахнула дверь - и растаяла в восхищенном взгляде Рикардо. Этот взгляд был красноречивее любого комплимента. Потом он отступил назад и тихо произнес:

- Я в жизни не видел женщины красивее... Он медленно поднес к губам ее руку и поцеловал, не отрывая от лица Джины красноречивого взгляда.

Она смущенно улыбнулась.

- Я совсем забыла поблагодарить тебя за прекрасную прогулку днем.

- Обещаю, что вечер тебя тоже не разочарует.

Они ехали в спортивном "феррари" Рикардо по вечернему Шварцвальду, и прохладный ветерок играл с локонами Джины. Она украдкой поглядывала на своего элегантного спутника. Рикардо, в строгом вечернем костюме и галстуке, в ослепительно белой рубашке выглядел великолепно и немного загадочно.

Выехав из города, мощная машина сразу набрала скорость, и восхищенная Джина едва успевала рассматривать сменяющие друг друга зеленые рощи и цветущие долины по обеим сторонам дороги. Вот промелькнул живописный водопад, а вот сказочный пряничный домик под сенью вязов и ясеней, с ярким цветником под окнами... Старинная кирха на холме... Маленькие деревянные шале...

Потом перед ними как-то неожиданно встали горы, великолепные Альпы, дорога немного сузилась, по обеим сторонам замелькали оградительные столбы, выкрашенные флюоресцентной краской.

Еще несколько минут - и перед потрясенным взором Джины Хьюстон предстал самый настоящий замок.

С башенками, крепостной стеной, бойницами, красно-белыми флагами и даже настоящим подъемным мостом.

- Боже, какая прелесть, Рикардо!

- Это Альпеншлосс. Я рад, что тебе нравится.

- Нравится?! Да это же настоящий сказочный замок! Я в восторге!

- Тогда я рад еще больше. Тебе не холодно?

Горный воздух и в самом деле был значительно свежее долинного, но Рикардо заботливо набросил на плечи Джины тонкую кашемировую шаль - и стало теплее. Не только от шали.

Джину охватило давно забытое чувство защищенности. О ней снова заботились, ее считали хрупкой и нежной, а это оказалось так приятно...

Они вошли в широкие двери, гостеприимно распахнутые перед ними, а деликатный и услужливый швейцар с почтительным поклоном принял у Рикардо ключи от машины, махнул рукой куда-то в темноту, и через пару секунд Джина услышала, как "феррари" отогнали от подъезда.

В ярко освещенном зале их встретил очень толстый и добродушный великан с великолепными пшеничными усами и абсолютно лысой головой, ярко блестевшей под огнями хрустальной люстры. Рикардо представил его Джине как барона фон Фишбаха, барон в свою очередь с неожиданной легкостью склонился над ручкой Джины и галантно поцеловал ее.