Не будь она так утомлена, то рассмеялась бы.

– В основном да. Все остальное может вполне дождаться врача.

– Хорошо, – выговорил он с явным облегчением. – Это мальчик или девочка?

Ребенок перестал сосать грудь, переключившись на собственный кулачок. Джиллиан осторожно коснулась его щеки кончиками пальцев.

– Мальчик.

– Естественно. Мы, парни, не медлим, когда нужно что-то сделать, – проговорил он тихо. Улыбка его погасла, когда он пригляделся к ней в тусклом свете гаснущего фонарика. Дождь продолжал стучать в окна, но темное небо затихло. – Прости. Я старался вернуться как можно скорее. Прости.

Женские пальцы потянулись к его колену, и она ласково его потрогала.

– Но ты пришел, Линк. Это было, вероятно, больше, чем кто-либо когда-либо для меня сделал.

Он неловко пожал плечами.

– Тебе не холодно? Я могу достать плед.

Джиллиан понимала, что он хочет помочь, хочет как-то возместить ей свое отсутствие в момент рождения ребенка.

Она утвердительно кивнула. Линк осторожно закутал пледом ее и ребенка. Присев на край кровати, он протянул руку к ребенку, но сразу же ее отдернул.

Веки у нее отяжелели.

– Все в порядке. Ты можешь его потрогать. – У Джиллиан появилась усталая улыбка. – Я его уже его вытерла.

Длинные пальцы Линка осторожно коснулись покрытой пушком головки и провели по нежной щечке.

– У него уже есть имя?

– Нет. Не было до настоящего момента. – Глаза женщины были закрыты. Сон начал одолевать ее.

В тишине послышался вопрос:

– Хочешь я позвоню твоему бывшему мужу?

Она открыла глаза.

– Нет. Он должен услышать об этом от меня. Я позвоню ему утром.

Линк наблюдал, как руки Джиллиан трогали ребенка, ощупывали маленькие пальчики и нежную кожу. Пуповина была все еще на месте. Ребенок представлял собой крошечное совершенство, и Джиллиан почти могла поверить, что связь между ними подлинная и долгая и она сможет стать такой матерью, какую он заслуживал. Почти такой.

– Двое детей, Джиллиан. Я не думал… – Он посмотрел на нее виновато. – Ничего. Это не мое дело.

Джиллиан взглянула на своего сына, стараясь не видеть в его глазах отражение собственной вины, и облизнула сухие губы.

– Рик желал детей. Мне казалось, что это небольшая цена за то, что сначала он спас меня, а потом за то, чтобы заставить его остаться. – Утомление навалилось на Джиллиан, не просто утомление от вынашивания и рождения ребенка, а утомление от вечной отверженности и ощущения себя призрачной тенью. Джиллиан вздохнула.

– Мне кажется, Рик устал от того, что в нашем браке он давал больше, чем получал.

Тошнота подступила к ее горлу. Переводя взгляд на Линка, женщина боялась увидеть в его глазах отвращение, но увидела понимание.

– Нам необязательно повторять ошибки наших родителей, Джиллиан. – У мужчины был такой вид, будто он сам в это верил. Возникла небольшая пауза.

– Он был хорошим мужем?

Джиллиан глянула в сторону, затем наклонила в знак согласия голову, не имея сил на большее.

– Он любил меня – в начале, по крайней мере. А я… – Она закрыла глаза, вспоминая обиду на лице Рика каждый раз, когда он говорил, что любит ее, а она не могла ответить ему тем же. – Бабушка однажды сказала мне, что за всякое убежище надо платить. И она была права. Я испытала и по-прежнему испытываю унижение и злость, но я не осуждаю его за то, что он меня оставил. Мне жаль только, что у меня самой не хватило смелости давно это сделать. – Слезы боли и утомления жгли ей глаза под закрытыми веками. – Но он был хорошим мужем, это правда.

Вдалеке взвыла сирена, и Линк испытал облегчение при мысли, что может избавиться от интимности их общения, как будто он сейчас попробовал запретный плод и сознавал неминуемость наказания.

– Я их впущу. – Он встал и подошел к двери. Легкая улыбка мелькнула на его губах. – Только, прошу тебя, не рожай еще одного, пока меня нет, ладно?

Джиллиан слишком устала, чтобы отвечать, и он подумал, что она, наверное, уснула. Она его окликнула из последних сил:

– Линк?

– Да? – Он остановился в дверях, нахмурившись.

– Ты не хочешь спросить меня, как я его назвала?

– Да. Извини. Как ты его назвала?

– Я назвала его в честь тебя.

– Что?! – ужаснулся он. – Ты назвала его Линк?

Она отрицательно покачала головой:

– Я назвала его Форд. Форд Парриш Райан.

Ему хотелось расхохотаться. Линк всегда ненавидел свое имя и то, как он его получил, но сейчас Джиллиан видела, что тот доволен.

– Спасибо.

Джиллиан пристроила ребенка на груди и повернулась к окну. На небе появились яркие розовые и алые полосы, дождь окончательно закончился.

– Уже не темно. – В ее голосе слышалось удивление.

– Уже нет. – Линк наклонился и подвинул к стене что-то тяжелое, он был смущен, как будто пытался спрятать то, что принес с собой. Затем Линк повернулся и вышел, оставив ее одну с сыном, мирно спавшим на руках.

Фонарик на ночном столике мигнул и погас, словно терпеливо дожидался рассвета. Веки ее опустились, глаза закрылись, и она уснула, несмотря на шум внизу.

Линк сидел напротив Грейси за кухонным столом. Девочка ткнула вилкой в замороженную вафлю и нахмурилась.

– Она все еще холодная.

– Я суну ее обратно в тостер. – Мужчина встал и взял тарелку с вызвавшим неудовольствие объектом под кленовым сиропом. Бумажным полотенцем он вытер сироп, прежде чем сунуть вафлю обратно в тостер. Грейси смотрела на его, подняв брови, но ничего не сказала.

Линк снова сел за стол и отпил глоток своего кофе, сморщившись от горечи. У Джуллиан была одна из этих модных европейских кофеварок, и Линк еще не совсем освоил ее за те два дня, что она провела в постели, а он присматривал за Грейси.

– Почему у тебя нет детей?

Рука с кружкой кофе замерла на пути ко рту. Он поставил ее не стол.

– Потому что я не женат.

Грейс подняла глаза к небу.

– Как будто это имеет сейчас какое-то значение.

– Знаешь ли, тебе не следует рассуждать о таких вещах.

Она откинулась на спинку стула, и в глазах у нее было такое выражение, что он почти забыл, что говорит с ребенком.

– Знаю, – сказала девочка, раскачиваясь на стуле. – Готовы мои вафли?

Линк встал и достал из тостера вафли, проткнув их сначала вилкой посередине, чтобы убедиться, что на этот раз они готовы. Услышав стук молотков, доносившийся из его дома, мужчина в очередной раз подумал, какого черта он тут возится с детьми, когда у него столько работы.

Грейси взглянула на него с лукавой усмешкой:

– Если хочешь, мы может пойти туда, когда я закончу завтракать. Я что-нибудь раскрашу, а ты сможешь поработать.

Он присмотрелся к ней, сузив глаза. Многоопытная старушка. Линк не понял, откуда это у него взялось, но потом вспомнил, что так выразилась Марта Вебер, когда накануне заходила навестить Джиллиан и ребенка. Он не был уверен, понял ли он ее тогда, но теперь начинал подозревать, что обучается очень быстро.

Долгим взглядом он изучал Грейси, глядя на ее лицо, еще не утратившее детской округлости, и ноги, не достававшие до пола, когда она сидела. Это был ребенок, называвший, однако, собственную мать по имени. Он вспомнил Джиллиан в ее возрасте на пляже с бабушкой и понял, что еще не пришло время возвращаться к работе. Пока еще не пришло.

– Пойдем поищем ракушки. Устроим соревнование, кто больше найдет.

Линк еще не успел закончить, как она вскочила и выбежала из кухни, и ее голос донесся до него уже с лестницы.

– Тебе надо найти свое ведрышко. У меня только одно.

Линк пошел с улыбкой за девочкой, но решил по пути заглянуть к Джиллиан. Он тихонько постучал в полуоткрытую дверь и распахнул ее, услышав голос Марты, пригласившей его войти.

Комната была полна цветов, три букета только от одного Мейсона Вебера, пытавшегося извиниться за свою неосведомленность о внезапной перемене погоды. Джиллиан полулежала, откинувшись на подушки в белых крахмальных наволочках. Ее тщательно расчесанные волосы падали на плечи. Глаза женщины были закрыты, она слегка отвернулась от лившегося из окна света. Линк с трудом узнавал ее теперь – без признаков беременности. Даже лицо выглядело более худым, волосы более блестящими, напоминая ему девушку, которую он когда-то знал. Как она красива, подумал Линк. Известно ли было это ему всегда? Или настоящее осознание пришло лишь сейчас?

Линк посмотрел на Марту, сидевшую с вязаньем в качалке возле сделанной им колыбели. Внутри под яркими цветными одеяльцами лежал Форд Парриш Райан, выглядевший куда меньше его громкого имени, но вполне довольный и не сводящий глаз с двигавшейся качалки. Сам не зная, зачем он это делает, Линк присел на корточки у колыбели и дотронулся до крошечной ладошки пальцем, за который младенец крепко ухватился.

Высвободив палец, Линк погладил ребенка по щеке.

– Хваткий парень. Я еще научу тебя писать как мужчина, но это уже не в присутствии дам.

– Отрыжку он уже освоил. Осталось только усадить его в шезлонг, вручить ему пульт, и он уже вполне мужчина.

Линк взглянул на следившую за ним с кровати Джиллиан. Ее волосы нимбом окружали голову. Линк встал, чувствуя себя неловко под взглядами ее и Марты.

– Я не хотел вас разбудить. Я только хотел спросить, можно ли мне взять Грейс на пляж поискать ракушки.

– Это будет чудесно. Спасибо. – Она улыбнулась ему.

– Сейчас в моем доме мало работы, и у меня есть немного свободного времени…

Голос его замер. Джиллиан смотрела на него с полуулыбкой.

– Я еще не поблагодарила вас за колыбель. Она очень красивая. Не нужно было вам это делать, но я рада, что вы все-таки сделали.

Марта опустила спицы, глядя на него с легкой усмешкой. Заметив ее насмешливый взгляд, он пожал плечами.

– Мне это не стоило труда. У меня было лишнее дерево, и я подумал, что его можно было употребить с пользой.

Ребенок заурчал, как бы выражая свое одобрение. Появление Грейс, вбежавшей в комнату с двумя ведрышками, избавило Линка от необходимости еще что-нибудь добавить. С невинной улыбкой девочка протянула Линку ведрышко с изображенной на нем розовой Барби.

– Ты можешь взять это. Я забыла, что оно у меня есть.

Грейс подошла к колыбели, присела перед ней на корточки, а потом наклонилась и поцеловала ребенка в лоб.

– А Форду можно с нами?

Джиллиан снова легла на подушки.

– Пока нет. Я бы тоже очень хотела пойти, но миссис Вебер почему-то думает, что я должна оставаться в постели еще день, хотя доктор сказал, что у меня все прекрасно.

Миссис Вебер перестала раскачиваться.

– С каждым из моих восьми я оставалась в постели неделю, и за мной ухаживали. Это неправильное мнение, что матери могут вести активную жизнь сразу же после родов.

Линк взял Грейс за руку.

– Мы вас оставим тут обсудить это. А нам с Грейс нужно искать ракушки.

Когда они пошли к двери, Линк услышал, как Марта сказала Джиллиан:

– Я просто поверить не могу, что малышка проспала и грозу, и рождение братца.

Грейс остановилась и медленно повернулась к ней:

– Я проснулась. Но она сказала мне, что мистер Райзинг сейчас придет и что все будет хорошо. И я снова заснула.

Джиллиан резко поднялась в постели.

– Кто тебе сказал, Грейси?

Девочка взглянула на мать, потом на Линка, и снова на мать.

– Лорен.

Миссис Вебер уронила спицу, но даже не наклонилась ее поднять.

Линк потянул Грейс за руку из комнаты.

– У нее потрясающее воображение, – сказал он миссис Вебер. – Воображаемая подруга кажется ей живой. Мы скоро вернемся.

Они быстро побежали по лестнице. На мостках Линк остановился и посмотрел на девочку.

– Твоя мама расстраивается, когда ты говоришь о Лорен?

Грейси уперлась взглядом на свои розовые ноготки на ногах, высовывавшиеся из белых сандалий.

– Мне нельзя называть ее имя.

Лик опустился перед ней на колени.

– Но для тебя она действительно существует?

Грейс утвердительно кивнула.

– Она и есть живая. И она мне говорит разные вещи.

У Линка мороз пробежал по коже. Он потер себе шею.

– Какие вещи?

Она посмотрела на пляж.

– Пойдем за ракушками.

Выдернув руку, девочка побежала к песку. Мужчина медленно двинулся за ней. Внимание его было сосредоточено не на ракушках, а на девочке.

Пляж был усыпан мусором, принесенным штормом. Раковины, осколки камней, ветки были разметаны по песку, как пух от одуванчиков, сдутый невидимым ртом. Линк наклонился поднять расколотого морского ежа и, выпрямившись, узнал приближавшуюся к ним знакомую фигуру. У нее были такие же сандалии, как у Грейс, волосы были неаккуратно заплетены в косу. Кукла, привязанная к груди, колыхалась при ходьбе.

Линк поднял руку.

– Привет, мисс Дженни.

– Привет, – отозвалась она как молоденькая девушка. Грейс подбежала и остановилась рядом с ней. Дженни погладила ее по голове, убрав девочке со лба волосы.