В кафе женщины не задержались, уже в десять часов они сидели у себя. И как-то неспокойно поглядывали на часы.

– Вот интересно, мы, значит, без наших мужчин не можем даже отдыхать, нам скучно, а они запросто стреляют там себе всяких уток вместо того, чтобы с нами тут… сидеть… – дергалась Люба. – Еще неизвестно, кого они там ловят!

– Мужчины – охотники, а вас они уже поймали… – мудро успокоила Элеонора Юрьевна.

– Это еще большой вопрос, кто кого поймал! – закинула ногу на ногу Галка. – Зря они уж так совсем успокоились! Здесь вон целая деревня…

– Ой, ну чего вы раньше времени себя накручиваете? – постаралась сохранять спокойствие Мария Адамовна. – Может быть, они уже приехали, уставшие, помылись и завалились спать! Прямо делаете из ничего катастрофу!

– Девочки. Я вот что придумала, – вдруг поднялась Люба. – А давайте пойдем домой к Семеновым! Может быть, они и в самом деле приехали, а мы тут…

– Нет… Мишенька бы тогда трубку взял, я ему звоню-звоню, а мне все время какая-то тетка отвечает.

– Все равно пойдемте, – поднялась и Галка. – Они приедут, а мы уже тут!

И женщины заторопились к Семеновым.

Дома никого не было. К счастью, Люба знала, как открыть двери, поэтому женщины на пороге не томились.

– Ого… а у них здесь ничего… – оглядывалась Галка. – Телевизор вон какой навороченный. Люб, включи, а?

– И чего тебя к этим телевизорам так тянет, – пожала плечами подруга, щелкнув пультом.

На экране шли городские новости. Женщины даже не слушали, о чем вещает смазливенькая ведущая, но главное им как-то удалось не пропустить. Привлекло внимание слово «охотники», женщины прислушались и остолбенели.

– …на охотников напал медведь, – красиво складывала губки ведущая. – Он порвал одного, второго…

Мария Адамовна сразу поняла: ее Ивана медведь ни за что не пропустил! Ну как не сожрать такого рохлю!

– …не удалость спастись из когтистых мишкиных лап… – продолжала рассказывать ведущая, но Мария Адамовна ее слышала плохо: она сползла по стене и потеряла сознание.

Люба быстро сбегала на кухню за водой. Только после обильных опрыскиваний Мария Адамовна наконец открыла глаза. Никто ее не утешал, было не до этого. Галка носилась по комнате и кому-то кричала в телефон:

– Ну как не знаете-то?! Поднимайте все свои службы! Или я сама это сделаю! Повторяю, сейчас же! Дайте мне номер больницы, я сама узнаю! Почему нет данных?!

Люба сидела за столом и качалась из стороны в сторону, не вытирая слез:

– Степочка-а… Ну скажи, что это не ты-ы-ы… ты же у меня сильны-ы-ый, ты у меня у-у-умный… ты же любого медведя… Степа, только будь живой… Только будь живой, Степочка-а-а…

Прошло еще какое-то время, никто так и не появился. Женщины не знали, что им делать, где искать своих мужчин. Галка уже оборвала все телефоны, кажется, она дозвонилась даже до главы администрации города… на домашний телефон, но про ситуацию либо никто ничего не знал, либо ее держали в строжайшем секрете. Информации не было никакой.

– Девочки, я вам точно говорю, это мой Ваня, – еле слышно говорила Мария Адамовна. – Он такой нежный… ранимый… От меня-то отбиться не может, а тут медведь… И утки… Зачем ему утки? Он так любит животных! А те… Они его всегда грызут. То собаки, то… медведь вот…

– Степа… я никогда, никогда даже голоса на тебя не повышу! – выла рядом Любка. – И верная буду, ну как собака! Я смогу, у меня получится! Я ж… я ж и замуж-то не выходила, потому что…

– Скажи, не брал никто, – отвлеклась на секунду Галка. – Сейчас еще в одну больницу звякну, а потом… Потом, девочки, буду звонить по моргам…

– Ванечка! – вскрикнула Мария Адамовна и… вдруг поняла, как же ей невыносимо будет жить без своего мужа. – Нет, я этого не переживу! Ты ж еще не видел своих внуков!

– Степа! – не отставала Люба. – Я… Я даже не родила тебе сына!

– Так успеется, мы ж после свадьбы хотели… – вдруг раздался такой родной голос от двери.

На пороге стояли мужчины Семеновы и Коровины, целые и невредимые.

– Стё-па… – еле вымолвила Люба и бросилась жениху на шею.

– Ванечка! – взвизгнула Мария Адамовна, и тут же ее голос взлетел на три октавы выше. – Тебя где носило, паразит эдакий?! Я чуть тут не умерла! Думала… думала, или медведь задрал, или утки заклевали!

– Нет, погодите… а медведь чего же, моего сожрал, что ли?! – взревела Галка и взвыла во всю глотку. – Кооооля-а!!!

– Да вы что здесь, с ума посходили все? – ничего не понимал Степан. – Мы обещали быть в десять… Ну… задержались… пока собирались… еще сапог Иван потерял, искали… Какой медведь-то?

Женщины, как могли, рассказали, что слышали по телевиденью.

– Ага, все, значит, переживают, а моя бабушка дома, стало быть, отлеживается? – с обидой в голосе произнес Михаил Иванович.

– Н-нет… – покачала головой Мария Адамовна. – Она тоже тут… отлеживалась… Люб, а где мать?

– Да я как-то… – растерянно огляделась та. – Я об Степане все думала…

Михаил Иванович уже набирал номер жены.

– Нюра, ты где?! Ошалела?!! Твою-то мать!.. – он отключил телефон, выскочил в сени, потом забежал обратно, схватил ружье и рыкнул: – Моя-то… бабка! Пошла меня в лес искать! Взяла вилы и… поперла… на медведя! Твою мать!

Толпой выскочили за ворота. Куда бежать, не знал никто. Сама Элеонора Юрьевна по телефону объяснить свое местонахождение тоже не могла.

– Ничего, у тетки Шуры кобель хороший есть, – вспомнил вдруг Семенов-старший. – Учует и зверя, и человека.

– Да вот нам зверя-то не надо бы, – вздохнул Степан. – Давай, отец, мы вон в ту сторону леса, а ты с кобелем туда чеши!

– Я с тобой! – взвизгнула Люба.

– Сиди дома! – бросил через плечо Степан. – В лесу, может быть, зверюга.

Мария Адамовна взглянула на мужа и рявкнула:

– А ты мне даже ничего не говори, все равно пойду!

Люба тоже ослушалась. Они неслись вслед за Михаилом Ивановичем и все равно отставали. На улице было еще не совсем темно, стояли длинные дни, но в лесу уже царил мрак. Неизвестно, как бы нашли они пожилую женщину в этой темноте, если бы ее не вывели прямо на их крики егеря.

Два дюжих мужика держали под руки маленькую, дрожащую старушку в легком крепдешиновом платье в горошек, с белым воротничком. Прическа у нее совсем развалилась, и седые пряди смешно торчали в разные стороны. Худенькие, исцарапанные старческие руки сжимали вилы, а все лицо было перекошенным и некрасивым от страха.

– Нюрочка… девочка моя… ну… разве ж его вилами-то завалишь… – прижал к себе щуплую фигурку Михаил Иванович. – А если б он набросился…

– Миша… так зачем мне без тебя-то… – всхлипнула пожилая женщина, уткнулась мужу в рубаху и тоненько завыла: – Больше не пущу-у…

– Так ведь она еще чего удумала! – рассказывали егеря. – Шла по лесу и на всю округу орала: «Медведь, выходи, скотина такая!» На себя зверя, стало быть, выманивала. Если б не ее крики, мы б старушку и не нашли, до утра бы плутала.

– Мам… – хлюпала носом Мария Адамовна. – Мам, ты герой! Вот честно! А ты… Вань, а ты бы так за меня смог?

Он хотел было привычно швыркнуть носом и заносчиво хмыкнуть: «Лех-ко!», но посмотрел на мать и… промолчал. На медведя? С одними вилами? Ответить он не мог.

– Нюра… ты прости меня, дурака… – прижимал к себе жену старший Коровин. – Я ж столько лет с тобой жил, а главного-то и не видел…

Степан шел с егерями впереди всех, а те ему рассказывали:

– Да медведь тот в другом районе совсем. Но тут сверху шороху навели, с постели выкинули: вот надо лес прочесать, и хоть ты убейся! Ну… хоть не зря поднимали… бабулю вон нашли… А то думали, напрасно переполошили нас только.

– Я даже знаю, кто переполошил, – тихонько фыркнула Люба. Она шла со Степаном, который обнимал ее за плечи. – Это Галка!

– Да уж… с вами не пропадешь, – с любовью смотрел на нее Семенов.


Регистрация была назначена на два часа, и уже в восемь утра Люба сидела перед большим зеркалом, которое специально для нее притащили Галка с Колей. Над невестой большой птицей кружилась самая старшая из дам.

– Элеонора Юрьевна, вы что делаете? – волновалась Люба.

– На пиво тебя накручиваю, сиди спокойно.

– Вы по полбутылки льете! Так мы же кудри-то до вечера не просушим!

– Просушим, – встряла Мария Адамовна. – Мы с Ваней купили тебе фен. Это наш свадебный подарок.

– А Степе чего? – не забыла про жениха невеста.

– Это вам обоим, – строго посмотрела на Любу Мария Адамовна. – Ты не представляешь, какой для Степы будет подарок, когда ты станешь закрываться в ванной по утрам, чтобы нафениться!

Платье на невесте сидело как влитое. Стараниями Галки они сумели-таки превратить обычный ширпотреб в роскошный, праздничный наряд. А шляпка… В ней Люба в самом деле напоминала графиню. Хотя и очень-очень отдаленно.

– Ну и как я вам? – крутилась перед зеркалом Люба. – Нет, вы тоже красивые, а я?

– Ты великолепна, дитя мое, – с нежностью чмокнула невесту в лоб Элеонора Юрьевна.

Мария Адамовна тихонько фыркнула. Разве можно было предположить еще два месяца назад, что свекровушка самолично станет лобызать Индюшкину Любу? Да уж, если б Мария Адамовна не вмешалась, кто знает, что стало бы с семьей Коровиных. А сейчас Михаил Иванович просто пылинки сдувает со своей Нюрочки. Да и Люба, была бы она счастлива? И даже в Галкиной судьбе есть доля ее, Марии Адамовны, участия… Нет, сегодня надо обязательно поднять за себя тост.

Уже в час все женщины были готовы и то и дело бегали к окну смотреть, не подъехал ли жених.

– Нет, ну что за такое-то, а? – волновалась Галка.

Она была свидетельницей, и волноваться ей было положено по штату.

– Еще только час, куда вы торопитесь? – делала последние штрихи в своем макияже Мария Адамовна. Она купила себе новое платье, специально для свадьбы, и фигура в нем смотрелась изумительно. Теперь осталось довести до совершенства лицо.

– Но ему же еще невесту выкупать! – никак не могла успокоиться Галка. – Я что, зря три ночи не спала?!

– Ты не три, ты вообще перестала спать… – хихикнула Люба. – Только моя свадьба здесь ни при чем. Коленьке скажи спасибо.

Наконец под окном раздались долгожданные сигналы: подъехал Степан с целой армией дружков.

– Ой, девочки-и-и, – протянула Люба, глядя в окно. – А женщин-то у них и в самом деле… совсем нет. А я все думала, отчего Колька на Галку клюнул, а тут такое безрыбье… Элеонора Юрьевна, снимите этот свой горох, тут даже для вас уйма женихов отыщется.

– Люба! – строго рявкнула Мария Адамовна. – Для мамы уже нашелся жених! И давно! Мам, да что ж ты опять в этот горох упялилась? Мы ведь тебе купили новое платье!

– Но… Машенька, я как-то в этом увереннее…

– Вы не хотите быть графиней? – повернулась к ней Люба.

А потом свадьба закружилась, заиграла и покатилась, словно снежный ком. Люба смутно помнила, как все начиналось, как ее выкупал жених, как они весело ехали в его машине: за рулем сидел Николай, а рядом с ним весело хохотала лучшая доярка района – Галка Сысоева. Чуть позади, тоже украшенный шарами и бантами, мчался автомобиль Коровиных.

Красная дорожка… Свадебный марш… Кольцо на руку… Поцелуй Степана… И вот уже она выходит из загса не просто какой-то Любкой Индюшихой, а… Семеновой! И самое главное – женой!

Свадьбу отмечали в кафе. Гости пришли со всей деревни, да еще и из Мужикова приехали. Что говорить – давно уже здесь не видали такой широкой свадьбы. Все чаще над столами взмывали крики «Горько!», все охотнее молодожены прижимались друг к другу губами, и все меньше на них обращали внимания. Люди уже веселились сами по себе.

Мария Адамовна ни минуты не сидела на своем месте, она то и дело подсаживалась к кому-нибудь на свободный стул и быстро черкала ручкой в своем блокноте – работа пошла! Еще никогда за всю свою деятельность госпожа Коровина не видела столько безнадзорных холостяков!

– Машенька… – ходил за ней по пятам Иван Михайлович. – Ты совсем не уделяешь мне внимания. Я переживаю!

– Ничего, Ваня, видишь, я работаю. А ты иди, поздравь еще раз молодых от нашей семьи.

Молодые сидели вместе со свидетелями и уже в который раз пили за собственное счастье.

– Коль, ну ты чего сидишь-то? – тормошил свидетеля Степан. – Снимай нас на фото!

– Да и так снимаю, уже черт-те сколько кадров, а еще съемка на видео!

– Ну и хорошо! – кивал Семенов. – Нам же Егору еще послать надо.

– Да, – кивнула Люба, и вдруг лицо ее вытянулось. – Как Егору? А ты откуда… Галка, дрянь такая! Опять ты?! Паршивка!

Она выхватила из вазы букет и от всей души принялась хлестать им свидетельницу. Та шустро выскочила из-за стола и понеслась из зала.

– Сдурела совсем, да? – кричала она на бегу.

– Как же! Сдурела! – не отставала от нее Люба. – Опять про сына разболтала, да? Думала, что я сама не скажу! Да я это должна была сегодня ночью сказать! Сюрприз у меня такой намечался! А ты все испоганила!