Жар жег ей щеки. Во время предыдущих собеседований она замечала некое подозрительное выражение на лицах людей, у которых она искала работу. Казалось, они с опаской относились к женщине в заморском одеянии. Но никто не был так презрителен, как эти надутые аристократки, увидевшие в ней предмет для насмешек, будто она была грязью под их ножками, обутыми в дорогую обувь.

Их смех сильно задел гордость Беллы. А ведь недели страха и переживаний и без того поколебали ее уверенность. Какая-то часть ее существа хотела съежиться от стыда, утонуть в нем. Но в другой ее части – свирепой, первобытной – зародилась бешеная ярость. Эта неистовая сила захлестнула Беллу, как волна огня.

Оказавшись у передней двери, девушка сунула руку в складки платья и вытащила кинжал с рукояткой из слоновой кости. Древнее лезвие выскочило из ножен с металлическим щелчком.

Она прижала кончик острия к подбородку Фотергилла.

– Грязный пес! Немедленно отпусти меня! – выкрикнула Белла.

Владелец магазина замер, оцепенев от страха. Его темные глаза вылезли из орбит. Пальцы, впившиеся в ее руку, ослабили свою хватку.

Покупательницы заохали. Некоторые закричали и отшатнулись, шурша юбками и спотыкаясь.

Чванливое высокомерие Фотергилла исчезло. Его лицо стало мертвенно-бледным. Губы задрожали, отчего его длинные усы затряслись.

– Пож… пожалуйста! – пролепетал он. – Пожалуйста, не… не убивайте меня!

Острие кинжала все еще упиралось в его подбородок. Белла получала удовольствие от его страха. Ей хотелось, чтобы это насекомое корчилось от ужаса. Это послужит доказательством того, что он ничуть не страшнее вора, пробравшегося в ее палатку в пустынях Халдеи, чтобы украсть кошелек.

Того самого, что с воем умчался в ночь, истекая кровью.

Одна из покупательниц, следивших за происходящим, испуганно всхлипнула. Оглядевшись по сторонам, Белла увидела, что дамы смотрят на нее полными ужаса глазами. Она слишком надолго тут задержалась.

– Ладно, на этот раз я пощажу твою жалкую шкуру, – прошипела она. – Но следующая женщина, с которой ты будешь обращаться так же, может оказаться не столь великодушной.

С этими словами Белла вложила кинжал в ножны, висевшие у нее на талии.

Фотергилл отшатнулся в сторону. Схватившись за горло, он осторожно потер его, а затем осмотрел руку, опасаясь увидеть на ней кровь. Убедившись, что крови нет, он выпрямился.

– Мерзкая, грязная цыганка! – завопил он. – Магистрат об этом узнает!

Магистрат…

От одного этого слова по коже Беллы пробежал холодок. Она не могла себе позволить неприятности. Рывком распахнув дверь, девушка выскочила в туманный весенний день и побежала по оживленной улице, огибая домохозяек с корзинами для покупок, преподавателей в черных мантиях, дам, глазевших на витрины магазинов. Где-то у нее за спиной Фотергилл то звал констебля, то умолял кого-нибудь остановить ее.

Некоторые попытались.

Ей удалось увернуться от рук сутулого пожилого рабочего, а потом – от аптекаря в белом фартуке, который вышел из своей аптеки. Остальные пешеходы расступались перед ней. Намереваясь избежать ареста, Белла вылетела на мощеную дорогу, заполненную экипажами, и отскочила от фургона, наполненного большими бочками. Но модный желтый экипаж, быстро приближавшийся к ней, она заметила слишком поздно.

Он едва не сбил ее с ног. Испуганный гнедой затанцевал в сторону. Несмотря на усилия кучера, животное подошло слишком близко к тротуару. Выставленные перед лавкой зеленщика деревянные ящики с грохотом повалились на землю. Фрукты и овощи покатились во все стороны. Торговец выкрикивал проклятья, а незадачливый возница пытался усмирить коня, у которого глаза были полны страха. Прохожие бросились ловить фрукты и овощи. Несколько мальчишек набивали карманы клубникой и апельсинами.

Воспользовавшись неразберихой, Белла затерялась в толпе покупателей. Она уже не бежала, а просто быстро шла, чтобы не привлекать к себе внимания. Свернув за ближайший угол, она проскользнула в переулок и торопливо зашагала к кварталу, обсаженному деревьями.

Тучи – серые, тяжелые, пухлые от непролившегося дождя – нависали прямо над ней. Прохладный воздух пах влагой и угольным дымом. Белла украдкой оглянулась назад, чтобы убедиться, что никто не идет следом за ней. Но на улице было всего несколько человек, и никто не обращал на нее внимания, пока она быстро проходила мимо ряда кирпичных домов.

За домами виднелись каменные постройки университета и высокий остроконечный шпиль церкви Святой Непорочной Девы Марии. Хоть Белла и была новичком в этом суматошном городе, она быстро научилась ориентироваться тут по этим приметам, чтобы не заблудиться во время поисков работы.

Работа… Она по-прежнему безработная. Выставив себя на посмешище, не лишилась ли она шансов получить место?

Ее бешеный гнев затих, оставив тошнотворное ощущение внизу живота. Она не должна была давать волю ярости. Не должна была выхватывать кинжал и угрожать мистеру Фотергиллу, как бы оскорбительно он себя ни вел. Если ее бросят в тюрьму, как выживут Лейла и Сайрус?

Пятнадцатилетние двойняшки заслуживали шанса продолжить обучение. Нельзя допустить, чтобы они были вынуждены зарабатывать себе на жизнь. Они должны получить официальное образование, которого она была лишена. Белла стала для них единственной матерью, другой они не знали. И она не должна подвести их.

Ее настроение стало еще хуже. Какое-то время ей придется скрываться – на случай, если констеблю все же приказали разыскать ее. Слава богу, Фотергилл не знал ее имени и адреса. А через несколько дней, быть может, она сможет без опаски снова отправиться на поиски работы. Она должна на это надеяться. У нее почти не осталось средств.

Если бы только бормотание папы на смертном одре о сокровищах фараона оказалось правдой! Если бы ей удалось разыскать неуловимого мистера Эйлуина! Тогда ее неприятностям пришел бы конец.

И тут, словно в насмешку над ней, порыв ветра бросил ей в лицо горсть холодных дождевых капель. Белла натянула зеленую шаль на голову. Принимать желаемое за действительное бессмысленно. Сны не наполнят их желудки.

Дождь разошелся, пока она шла по направлению к дому. Хорошо хоть, что у них с сестрой и братом есть крыша над головой. Но здесь их дом, напомнила себе Белла. Папа был баронетом. И в их жилах течет та же английская кровь, что и в жилах тех гадких женщин в магазине.

Белла родилась в Оксфорде двадцать девять лет назад, хоть она и не помнила этот городок. Маленькой девочкой родители увезли ее за границу, чтобы ее папа, сэр Сеймур Джонс, мог удовлетворить свой интерес к древним цивилизациям. Все ее детство они странствовали по чужим землям, искали развалины в джунглях, изучали гигантские статуи, высеченные в горных склонах, исследовали старинные дворцы времен давно забытых империй.

Почти каждый вечер, сидя у костра, мама рассказывала Белле о ее родных краях. Укладывая дочку спать, она описывала мягкие сельские склоны, туманную зелень лесистых холмов, извилистые дороги, на которых можно было увидеть принцессу, ехавшую в золоченой карете, или фею, выглядывавшую из зарослей папоротника. Это привлекало Беллу гораздо больше, чем тюрбаны восточных туземцев или караваны вонючих верблюдов.


Белла дрожала под холодным дождем. Подол ее юбки пропитался водой из луж. Жизнь в Англии не была похожа на волшебную сказку. И хотя окружавшие ее пейзажи с ухоженными полями и стадами кудрявых овечек действительно были чудесными, у нее не было времени восхищаться всем этим.

Оказавшись на окраине города, Белла прибавила шагу. Теперь она шла по грязному переулку с маленькими домишками. Белла попыталась поднять себе настроение, воображая, как хорошо было бы провести несколько дней с Лейлой и Сайрусом. Она могла бы помогать им с уроками и домашними делами.

Когда изрытая колеями дорога пропетляла мимо дубовой рощицы, Белла резко остановилась. И заморгала, чтобы стряхнуть с ресниц капли дождя. Прямо перед ней стоял дом, доставшийся ей в наследство от отца. В увитом плющом коттедже было всего две спаленки, они располагались на втором этаже, под самой укрытой соломой крышей. Из трубы поднимался дым. В зелени неухоженного сада яркими желтыми вспышками выделялись несколько роз.

Но не это привлекло ее внимание.

Возле садовой калитки стояла самая прекрасная карета, какую Белла когда-либо видела. Дверцы сливочного цвета экипажа украшали золотые завитушки, огромные колеса тоже были позолоченными. На высоких козлах сидел дородный кучер, с полей его высокой черной шляпы капала вода, а в руках он держал поводья от упряжки, состоящей из четырех белых лошадей. У двери коттеджа под большим черным зонтом стоял на страже лакей в зеленой униформе.

Белла вытаращила глаза. Казалось, карета прикатила сюда прямо из волшебной сказки. Но почему она стоит здесь, перед ее коттеджем? Может, она повернула куда-то не туда? Но почему тогда кучер не спрашивает дорогу у любопытных соседей, выглядывавших из своих дверей?

Кто владелец этого экипажа? Более того, где находится этот уважаемый человек? В карете?

Сердце Беллы дрогнуло. Неужели кто-то из покупательниц модного магазина Фотергилла узнал ее – быть может, она раньше приходила к этой даме на собеседование? Неужто незнакомка приехала отругать Беллу за ее скверное поведение?

Нет, конечно, нет. Она не увидела в магазине знакомых лиц. Тогда кто же еще это может быть?

Возможно, у Сайруса или Лейлы случилась какая-то неприятность? Вдруг они решились пойти в город вопреки приказанию сестры? Лейла обычно следовала правилам, но ее брат любил побродить по окрестностям Оксфорда. Быть может, он забрел на частную территорию? Вдруг именно в это мгновение какой-нибудь королевский вельможа дает ему нагоняй? Негодяй, столь же ужасный и склонный судить других, как Фотергилл?

Пальцы Беллы нащупали рукоятку спрятанного под одеждой кинжала. Шлепая по лужам в своих прочных коротких сапожках, она обогнула карету и поспешила к коттеджу.

Садовая калитка со скрипом распахнулась. Когда Белла по мощеной дорожке побежала к дому, ее юбка зацепилась за куст ежевики. Она наклонилась, чтобы отцепить юбку от колючек, но тут ее шаль соскользнула с головы и упала в грязь. Грязная вода тут же пропитала зеленую пряжу.

Белла скатала испачканную шаль в шар и сунула его под мышку. Стоящий возле двери лакей в белом парике устремил на нее взгляд. И хотя его молодое лицо оставалось безучастным, Белла почувствовала себя обескураженной, ее нервы были на пределе.

Она подошла к лакею.

– Кто ваш хозяин? – спросила Белла. – Что вы здесь делаете?

– Я не могу ответить вам, мисс. – Шагнув к двери, лакей распахнул ее. А потом замер, как мраморная статуя, ожидая, когда она войдет в коттедж.

Тревога Беллы становилась все сильнее. Ее гость должен быть очень богатым и очень важным, если у него такой сдержанный и вышколенный лакей. Сколько времени Лейла и Сайрус находятся во власти этого незнакомца?

Существовал единственный способ выяснить это.

Глава 3

Белла вошла в коттедж, и вместе с ней в крохотную прихожую проник дождливый полумрак. Впереди была узкая лестница, за ней – коридор, ведущий в кухню. В подсвечнике мерцала горящая свеча.

Белла поспешно повесила шаль на крючок. За открытой дверью слева от себя она увидела заваленный книгами обеденный стол, как будто двойняшек внезапно оторвали от занятий. В трех деревянных ящиках, составленных в углу, хранились научные труды ее отца. Справа от Беллы был вход в гостиную, где они с братом и сестрой собирались вечерами, чтобы почитать вслух или повторить уроки.

Приглушенный гул голосов из гостиной повлек Беллу в этом направлении. Положив пальцы на кинжал в ножнах, она остановилась в дверном проеме. В каменном очаге шипел огонь, согревая комнату с беспорядочно расставленными стульями и столами. Стены украшали потемневшие от времени пейзажи.

Когда они приехали сюда, в коттедже царила атмосфера запущенности. Лейла и Сайрус вытащили на улицу огромный турецкий ковер, чтобы выбить из него четвертьвековую пыль, а Белла отскребла каждый дюйм каменного пола.

Они распахнули окна, смахнули паутины, проветрили соломенные тюфяки в верхних спальнях и до блеска отполировали книжные шкафы, стоявшие по бокам от камина. Они мыли и драили дом до тех пор, пока он не наполнился свежим запахом пчелиного воска и щелочного мыла.

Но сегодня к этому запаху прибавился легкий аромат цветочных духов.

Белла обвела взглядом комнату. В одном углу из неразличимой прорехи в крыше в таз медленно капала вода. Буль, буль, буль… И тут она увидела гостью.

За маленьким письменным столом, на стуле с прямой спинкой, как королева на троне, сидела дама. Темно-красное платье, отделанное кружевами, облегало ее стройную фигуру. Она повернулась, чтобы посмотреть на Беллу. Ее нежное и красивое лицо обрамлял элегантный капор, которым были укрыты ее угольно-черные волосы. Она была немолода, однако ее возраст определить было невозможно, так как ее кожа сохранила гладкость и сияние.