король… — Он снова приподнялся, так, что его лицо оказалось чуть
выше моего, и продолжил, перемежая слова легкими короткими
поцелуями. — Такой гордый. Такой стойкий...
— Майкель… — Грудь сдавило, стало нечем дышать. Он был не
первым клиентом, шепчущим сентиментальную чепуху в апогее
страсти, но слышать эти слова от него мне не хотелось даже больше,
чем от других. — Не говори этого.
— Такой упрямый. — Он поцеловал меня в щеку, коснулся губами
века, а потом откинулся и со вздохом взглянул на меня. — Ну как я мог
не полюбить тебя?
— Нет, не... — Я толкнул его, извиваясь, пытаясь выбраться из-
под него. — Не говори этого!
Он сжал моё лицо в своих ладонях и затянул меня в жесткий,
пылкий поцелуй, чтобы заглушить протесты. Вдруг он резко толкнулся,
соединяя наши бедра, принимая меня полностью, и если до этого я
пытался оттолкнуть его, то теперь вцепился руками в его спину. В
нашем поцелуе утонул низкий горький крик.
Он отстранился, почти полностью поднявшись с меня, а потом
снова опустился. Я вздрогнул под ним и принялся толкаться, резкими
движениями вырывая из его глотки дикое рычание. Он переплел свои
пальцы с моими, крепко сжал их и придавил ладони к постели: я не
смог потянуться за ним, когда он разорвал поцелуй и безмолвно
окинул томным взглядом моё тело, выгнувшееся на простынях в
желании получить ещё немного сводящего с ума удовольствия.
Он поцеловал меня в подбородок, чуть ниже уха, и прикусил кожу
зубами. Опустив руку мне на грудь, он принялся чертить круги вокруг
сосков. Освободившись, я притянул его к себе за талию. Скользнув
пальцами по его животу, я обхватил его член и, дрожа, в безудержном
ритме задвигал кулаком.
Майкель оперся ладонями о постель и снова опустился на меня:
пальцы сжались на покрывале, лицо исказилось от желания. Подняв
руку, я провел ей по его щеке. Он повернулся, чтобы поцеловать
ладонь, открыл сияющие глаза и посмотрел на меня. От силы его
взгляда у меня сбилось дыхание, и я отвел глаза. Содрогаясь и
сжимая пальцы в его волосах, я почувствовал, как меня накрывает
оргазм – огненная волна такой мощи, что мне казалось, она поглотит
меня. Крик Майкеля эхом звенел в ушах, а сам он дрожал вокруг меня.
Он рухнул вперед, опираясь на локти, и упал на меня. Когда он
соскользнул на постель, я повернулся на бок и, вздрагивая, притянул
колени к груди.
Он устроился у меня за спиной и небрежно закинул руку мне на
талию, его дыхание оседало в моих волосах. Я закрыл глаза, чувствуя
покой и умиротворение, ощущая пот, остывающий на его коже, и
подумал о том, собирается ли он выгонять меня из моей собственной
постели и на этот раз. Но он не сказал ни слова на этот счет, а потом
его дыхание перешло на тихий ритм спящего человека. Обвив руками
колени, я лежал, не в состоянии уснуть от напряжения, и боялся
подняться и разбудить его.
В конце концов, пусть тревожно и беспокойно, но я провалился в
сон. А проснулся в пустой постели, на простынях, впитавших его
запах. Я встал и распахнул ставни, впуская свет фонарей. Только
обернувшись, я заметил букет алых роз на комоде. Я изумленно
смотрел на них, не находя слов, и дрожащей рукой взял записку,
лежавшую поверх цветов.
Дюжина роз за дюжину удовольствий, и я всё равно в долгу
перед тобой за остальное. Я сдержу обещание, ведь столь многим
обязан тебе. Ты больше не услышишь моего имени.
Спасибо, Арьен, за всё, что ты сделал.
Твой,
Майкель фон Трит
Глава 5
Конечно, всё было далеко не так просто.
Первые два дня я действительно не слышал его имени. А потом
слухи только о нем и говорили, причем шептались уже не о том, что
видели, а о том, что его не было видно совсем. Говорили, что он
заболел; что потерял вкус к дешевым шлюхам де Валлена и завел
богатую любовницу. В итоге, кто-то вспомнил, что одна из проституток
пыталась заколоть его, и все вмиг уверились, что он мертв. Девушку
выкинули на улицу, а Элиза, позабыв, что ей надоели его нелепые
выходки, днями и ночами лила слезы, хоть я и пытался сотню раз
уверить её, что собственными глазами видел, как он излечился.
Избегать этого было невозможно, так что я перестал даже
пытаться и безучастно позволял всему этому окружать меня, ощущая
себя камнем в толще воды. Я как обычно принимал клиентов, и если
они спрашивали, почему у меня в окне висит дюжина сухих роз, я
говорил, что цветы были подарены девушкам, и отвлекал их на что-
нибудь другое. Если они, глядя сверху вниз, шептали слова
привязанности, двигаясь во мне, я заставлял их замолчать быстрым
поцелуем и просил найти их губам лучшее применение.
«Как я мог не полюбить тебя?» — произнес он, и было
бессмысленно вспоминать, как дрожал его голос. Он был не первым и
не последним, кто говорил мне подобные вещи, но, когда другие
нашептывали мне нежности, я вспоминал именно его, звук его голоса
и прикосновения его губ к моим векам.
Я сохранил его записку, как бы глупо это ни выглядело, спрятал её
в комоде вместе с бинтами, которые больше не были нужны. Но
надолго она там не задерживалась. Я почти до дыр затер на листке
строчку, в которой он написал «Твой», потому что гладил бумагу,
бездумно глядя на залитый солнцем канал.
Хэди докучала, называя меня замкнутым, а Элиза жаловалась,
что со мной больше не интересно играть в шашки: я часто отвлекался
и забывал поддаваться ей. Но я сказал им, что они глупышки, и вновь
стал вести себя как обычно.
Несколько недель спустя кто-то поехал на юг проведать больного
родственника и вернулся с рассказом о том, что Майкеля фон Трита
видели в районе Делфта в компании девочек из забегаловок и
уличных мальчишек, которые следовали за ним, словно свита за
самим королем Лодевейком.
Все терялись в догадках, что могло привести его туда, почему он
собрал себе компанию в захолустном городке после роскоши
Амстердама. Я же хранил молчание.
После этого новости появлялись всё реже. Слухи разносятся
быстро, но дороги между городами длинны и путешествия занимают
много времени. И всё же, несмотря на это, сплетни распространяются
– такие же нескончаемые и надоедливые, как жужжание мух.
Я с головой погрузился в работу, полагая, что это, по крайней
мере, будет отвлекать меня от мыслей о Майкеле. Но толку не было. Я
не мог отделаться от происходившего даже будучи со своими
клиентами. Девушки гордились тем, что какое-то время наш бордель
пользовался вниманием вампира, и обожали хвастаться этим. В
конечном счете, стало известно, что он приходил раз за разом именно
ко мне.
Вот тогда нас стали посещать другие вампиры. Девочки толпились
вокруг них так же отчаянно, как в свое время окружали Майкеля. А
когда выяснилось, что все вампиры приходили, чтобы взять
покровительство надо мной, совершенно игнорируя девушек, те разом
ополчились против меня. Хэди обвинила меня в жадности и не верила,
когда я настаивал, что ничего от них не хочу.
Приходя, вампиры тщательно изучали меня, словно занятную
диковинку. Я смиренно сносил этот осмотр до тех пор, пока они не
принимались задавать мне вопросы о Майкеле. Они хотели знать, что
он видел во мне.
— Еду, — прямо отвечал я им. — Вот и всё, чем я был для него.
Но когда они просили насытить их, я решительно отказывал.
Они пытались добиться своего ещё пару дней, а потом
переставали появляться. Как бы там ни было, моих смертных
клиентов разубедить оказалось гораздо сложнее. Вскоре в постели я
только и делал, что отвечал на вопросы о нем, хотя как раз он должен
был занимать мои мысли меньше всего. Мужчин привлекало то, что
они будут ласкать того, к кому прикасался Майкель фон Трит.
Один из клиентов – я уже какое-то время с ним встречался и
успел проникнуться к нему теплыми чувствами – схватил меня, когда я
собрался раздеться, и спросил:
— Правда, что тебя покупал вампир?
— Да, — скучающе ответил я ему. В последнее время всех
интересовало во мне только это. — Но он хотел только поесть. Он не
пускал меня к себе.
Это не было ложью. В обоих случаях, когда мы делили постель,
он ни разу не платил мне.
— Он кусал тебя? — Казалось, мой клиент получал удовольствие.
— Куда? Покажи мне.
Я подчинился – именно за это мне и платят. Развернув запястья, я
позволил ему осмотреть кожу и повосторгаться тем фактом, что она
оставалась совершенно гладкой, а потом коснулся горла и рассказал,
что там он кусал тоже, но только однажды.
Он обнял меня и склонился ближе, чтобы царапнуть своими
тупыми человеческими зубами по месту, на которое я указал, а потом
сполз к запястьям и повторил то же самое с каждым из них. Я не мог
не думать о том, что так он пытается поставить свою метку поверх той,
что уже впечаталась в мою кожу.
Я выкинул его из своей комнаты, отправил вслед за ним его
кошелек, а после сел на постель, содрогаясь от отвращения.
В следующий раз, когда клиент попытался заговорить со мной о
вампире, ушел уже я – вернее, выскочил на свежий летний воздух. Я
пошел вдоль канала прочь из де Валлена, к пекарне. Взяв
свежевыпеченную сладкую булочку, я встал под деревом, чтобы
съесть её. Листва бросала на золотистую корочку пеструю тень,
которая менялась и качалась от каждого порыва ветра. Я смотрел, как
крапинки света танцуют на булочке, на моей коже, и вдруг пришла
непрошеная мысль: «Майкель захочет услышать об этом. Я должен
запомнить, чтобы рассказать ему».
Выкинув остатки булочки в воду, я откинулся на дерево и потер
ладонями лицо.
Всё, что у меня было, оставалось в комнате борделя, но я не мог
собраться с силами, чтобы вернуться туда. Я не мог оставаться в де
Валлене, не вбирая его в себя с каждым вдохом, не слыша свежих
слухов о нем, не видя его в глазах каждой сплетницы. Половину
монет, лежавших в моем комоде, заплатил мне он. Всепоглощающее
желание сбежать, оставить всё позади и никогда не слышать его
имени, было безгранично.
Но вместо этого я, повинуясь долгу, добрался до борделя и
поднялся в свою комнату. До того, как солнце село и очередная полная
клиентов ночь поглотила нас, я спрятал самое ценное в маленькую
сумку, собрал остальные пожитки и попрощался с Элизой.
Она уставилась на меня, на коробку у меня подмышкой, на сумку
в моих руках, и поняла то, чего я не сказал вслух.
— Куда ты пойдешь? — спросила она, обнимая меня.
Я не мог ответить ей, потому что сам не представлял куда. Я знал
только, что больше ни секунды не могу оставаться в Амстердаме.
Поцеловав её на прощание и пожелав удачи, я покинул де Валлен
и купил место в первом же попавшемся мне экипаже, отправлявшемся
из города на юг.
Мы прибыли в Делфт – через него проезжал любой идущий на юг
экипаж. Пока коней поили, кормили и перепрягали, пассажиры
выбрались из кареты немного передохнуть. Я, в отличие от остальных,
попросил кучера снять с крыши мой багаж.
"Кровь и розы" отзывы
Отзывы читателей о книге "Кровь и розы". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Кровь и розы" друзьям в соцсетях.