Норма Джин Карлссон - Кружки любви

Одна из рук Гаррета оставляет мое лицо, и я уверена, что он щелкнет Джордана, исходя из сильного хихиканья от моего друга.

Я бы хотела немного секса на кухне. Гаррет не прикасается ко мне. Он был только осторожным и нежным со мной, но я нуждаюсь в некоторой близости с ним. У меня никаких ограничений от докторов. Я готова к сексу. Любому виду секса: на кухне или где угодно.

Гаррет уходит, перехватывает мои костыли и помогает мне слезть со столешницы. Затем он шлёпает мою попку с предупреждением в его пристальном взгляде, который говорит: «Больше никаких прыжков».

Я закатываю глаза, но использую свои костыли, чтобы подойти к чили, кипящему на плите. Таймер звенит несколькими минутами позже, и я достаю свежие буханки хлеба. Джордан и Гаррет пьют пиво, в то время как Коди рассказывает о предстоящем зимнем бале в школе. Он не хочет идти. Представьте это.

— Алисса идет, — встреваю я.

— С кем? — раздражённым тоном спрашивает Коди.

— Мне кажется, его зовут Беннетт, — отвечаю я, пожимая плечами. Три мальчика пригласили её. Дженна так возбуждена, что можно приодеть Алиссу, но Калеб требует, чтобы Алисса не ходила.

— Она, бл*дь, не пойдет с ним, — рычит Коди.

— Почему? — нет никакой возможности, чтобы Калеб или Дженна позволили ей пойти, если проблема в мальчике.

— Потому что.

— Это великая причина, мужик, — подразнивает Джордан, прикладывая пиво к своим губам.

— Я заберу её, прежде чем позволю этому члену околачиваться поблизости от неё. Он крутит девочками, как турникет на Центральном вокзале.

Это яркое описание. Если Калеб выяснит это, Алиссе не разрешат пойти. Он безумно защищает её. Здорово быть свидетелем этой опеки.

— Я позвоню Дженне и выясню, знает ли она насчет Беннетта. Лучше уж мне поговорить с ней об этом. Ты можешь мне с этим помочь?

— Дайте Калебу разобраться с этим, — инструктирует меня Джордан, в то время как поднимается на ноги, чтобы помочь нам с Коди и Гарретом.

— Калеб угрожал, что она будет обучаться дома, поскольку мальчик нёс её рюкзак на прошлой неделе. Я не думаю, что он рационален в этом уравнении.

Я шлёпаюсь на свой стул, в то время как парни накрывают стол. Затем я заливаю тонной уксуса свой чили, прежде чем начинаю, есть его. Эта беременность заставляет меня жаждать кислой еды. Я ем квашеную капусту, как будто это последняя в мире вкусная вещь. Это отвратительно, и ничего не могу с этим поделать.

Джордан поднимает свой нос в мою сторону, но не комментирует.

Коди не попробовал и кусочка, потому что неистово печатает смс или что-то ещё в своём телефоне.

— Коди, — ворчит Гаррет.

— Извините, — приносит он извинения, убирая свой телефон в карман. Он загребает несколько кусков, а затем стонет. — Ты такой необыкновенный повар, Эм.

— Спасибо, солнышко.

— Ты уже посмотрела резюме? — спрашивает меня Джордан.

— Несколько, — лгу я.

Я должна, по крайней мере, нанять пекаря, но, вероятно, и других сотрудников тоже. Между тем, что случилось с детьми и теперь, когда меня подстрелили, я пропустила практически два месяца работы. Настало время, чтобы сделать что-нибудь с этим, но я не могу себя заставить.

— Ты должна сделать это, Эм. Арлин и Беверли не могут потянуть это. Я знаю, что они продолжают говорить тебе, что всё прекрасно, но они не молодые женщины. Они не могут взять на себя твои и мои часы. Я говорю всё это не для того, чтобы быть придурком, но ты должна нанять кого-нибудь в помощь.

— Я назначу собеседования завтра. Честное слово.

Я сделаю. Джордан прав. Я эгоистична. К тому же прямо сейчас эта беременность заставляет меня сильно уставать. Не думаю, что я буду способна работать также как раньше, даже если бы захотела. Я могу работать, но я буду спать всё оставшееся время, и никогда не буду видеть Коди или Гаррета. Я не оставлю магазин. Я всегда буду там, но должна отпустить это немного.

— Я не сойду с ума, если ты наймёшь рыженькую, — произносит он, шевеля бровью.

— Я прослежу за этим во время собеседования, — надсмехаюсь я.

Телефон Коди издаёт звуковой сигнал и когда он читает экран, он усмехается, прежде чем засунуть его обратно в карман.

— Надеюсь, у тебя будет не девочка, — ворчит он, перед тем как заглатывает «Гаторейд».

— Почему?

— Потому что они это, бл*дь, заноза в заднице. Они не слушают. Они ведут себя каждую секунду слишком по-разному. Они плачут по никчёмной причине, а затем бесятся, что вы их не понимаете. Одежда и макияж — центр их мира. Их дружба больная и манипулирующая. Девочки просто отстой, — раздражается он.

— Спасибо тебе, — раздражаюсь я в ответ.

Я не имею это в виду, но хочу, чтобы он понял, что не надо думать так обо всех женщинах прямо сейчас.

Щёки Коди становятся ярко-красными, а его тёмно зелёные глаза закрываются.

— Я не имел в виду тебя, Эм.

— С точки зрения девочки-подростка, мальчики не лучше. Они думают только о сексе. Они отказываются демонстрировать свои чувства. Они незрелые. Они прикладывают больше усилий для своей дружбы, чем для своих отношений. И они воняют.

Джордан и я хихикаем, прежде чем он говорит:

— Быть подростком хреново, чувак. Девочки станут лучше.

— Иногда, — ворчит Гаррет своё мнение.

Я подготавливаюсь вставить аргумент, становясь чувствительной под действием гормонов, но Гаррет поражает меня одним из своих взглядов, который говорит: «Если ты намекнёшь, что я имею в виду тебя, я не буду счастлив». Так что я держу свой рот закрытым. Я знаю, что он имел в виду меня. С другой стороны, мои гормоны хотят поспорить. По крайней мере, когда он будет разговаривать со мной или рычать на меня.

Я ненавижу, что он весь закрыт. Я не рада этому. Я страдаю из-за него.

— Я бы всё равно предпочёл племянника, чем племянницу, — заявляет Коди с большим усилием.

— Мы скоро узнаем, — произношу я с удовлетворённой улыбкой, потирая свой живот.

Гаррет слегка приподнимает подбородок к Джордану, привлекая моё внимание к нему. Но затем Джордан произносит.

— Гаррет и я собираемся отправиться в МК «Хаос», чтобы какое-то время поработать над Шевроле Калеба. Ты справишься здесь с Коди?

— Почему ты спрашиваешь меня вместо Гаррета? — выдавливаю я.

— Это была моя идея, — отвечает Джордан, пожимая плечами.

Всё тоже придирчивое подозрение прокручивается во мне, которое было с Адамом. Мне не нравится это ощущение в своём теле. Я не думаю, что Гаррет будет изменять мне. И я знаю, что Джордан никогда не будет помогать прикрывать его в этом. Но они оба лгут мне.

— Мы бы могли пойти с вами и поболтаться с Дженной и детьми, — пробую я.

— Нет, — немедленно огрызаются Джордан и Гаррет.

Я впиваюсь взглядом в своего лучшего друга, прежде чем обратить взгляд ледяных глаз на Гаррета.

— Мы пойдём в клуб. Дженна и дети у Калеба дома, — пробует прикрыться Джордан.

Это не сработает со мной.

— Хорошо провести вечер, — спокойно говорю я, поднимаясь на ноги.

Я оставляю свои костыли и прыгаю по лестнице, используя узкие стены, чтобы раскачивать себя. Я обрушиваюсь на кровать и сворачиваюсь клубком. Когда первые слёзы падают из уголков моих глаз, дверь открывается, и мои костыли гремят об пол.

— Эмили, — рычит Гаррет на краю кровати.

Я не отвечаю и не смотрю на него. Его руки сжаты в кулаки по швам, пока он борется со своим разочарованием из-за меня.

— Эмили, — требует он снова.

— Если ты изменяешь мне, я уйду от тебя. Я не буду такой женщиной снова. Так что, если ты собираешься пойти и трахнуть кого-то ещё, и используешь моего лучшего друга в качестве прикрытия, я полагаю тебе лучше сказать об этом сейчас, чтобы я смогла упаковать свои вещи и уйти. Из-за этого ты не хочешь прикасаться ко мне? Ты нашёл кого-то ещё, пока я восстанавливалась?

Гаррет надвигается на меня.

— Не смей, — рычит он в моё лицо, впиваясь взглядом чёрных разъярённых глаз в меня.

— Ты не смей, — протестую я, пробуя столкнуть его с себя.

Это бесполезное усилие, так что я закрываю свои глаза, чтобы заблокировать его. Я знаю, что он не изменяет мне. Нет такого варианта. Это было сумасшедшей болтовней беременной дамочки. Но что бы он ни делал сегодня вечером, он лжет мне, и в этом нет никакой разницы.

Гаррет опускает своё лицо к моей шее и мурлыкает:

— Никогда.

Никогда не позволю тебе уйти.

Он сказал это много месяцев тому назад. И одним словом, он напоминает мне об этом. Он никогда не обидит меня. Он никогда не бросит меня. Он никогда не перестанет любить меня.

Я выпускаю вздох облегчения и расслабляюсь под его весом, в то время как он прикусывает и посасывает мою кожу. Я запускаю свои пальцы в шоколадно-карамельные волосы, подгоняя его. Я так ужасно нуждаюсь в этом.

— Пожалуйста, Гаррет, — стону я, пока он потягивает мочку моего уха.

Я оборачиваю свою здоровую ногу вокруг его бедра и потираюсь об него, умоляя его, чтобы он взял меня. Он мягко рычит и захватывает мой рот в грубом поцелуе. Я цепляюсь за его плечи, в то время как хныкаю от потребности.

Одна из его мозолистых рук скользит по моей груди до того, пока не находит мой чувствительный сосок. Он щипает и потирает его через кружево, в то время как я шиплю от контакта. Это больно, но я не останавливаю его. Будьте прокляты воспалённые соски.

Его другая рука пробегается по здоровой ноге, захватывая подол моей макси юбки. Я не могу носить джинсы с моей травмой, так что у моего мужчины свободный доступ. Слава Богу!

Материал скручивается вокруг моей талии, Гаррет оставляет мой рот и размещает свои широкие плечи между моими бедрами.

— Да, — шепчу я.

Он хватает мои кружевные трусики и срывает их прочь с моего тела. Затем его язык внутри меня: пронзает и кружит. Огромная рука Гаррета по-прежнему прижимает мои бёдра к матрасу, пока я вырываюсь и тащу его за волосы.

Мой оргазм уже набирает обороты. Только чувство его теплоты вокруг меня заводит, он поглощающий, как будто я — его последняя пища. Его язык умело щёлкает по вершине моего клитора, в то время как он двигает пальцами внутри меня.

И когда он нежнее действует своим языком, просто лаская меня им с правильным давлением, я взрываюсь. Дрожь сотрясает меня от кончиков пальцев ног до головы, когда я испытываю сильный оргазм.

Я задыхаюсь, когда Гаррет садится и расправляет по ногам мою юбку.

— Эй, — протестую я.

Мы только начинали.

— Позже, — ворчит он.

Я начинаю спорить, когда ловлю его взгляд. Калейдоскопы. Слезы немедленно струятся из моих глаз от этого вида. Нет больше сердитых коричневых.

— Сладкая, — произносит он спокойно, заключая мои щеки в свои ладони.

— Калейдоскопы, — рыдаю я. — Мне так сильно не хватало этих глаз.

Он понимающе кивает.

— Люблю тебя, — бормочет он, прежде чем оставляет крепкий поцелуй на моих губах.

— Я тоже люблю тебя, — бормочу я напротив его рта.

Он встаёт и помогает мне укрыться, прежде чем выходит из комнаты. Хотела бы я знать, куда он пойдет сегодня. Но я доверяю Гаррету. Если он не может мне сказать, то для этого есть серьёзная причина.

Гаррет День первый (в больнице)

— Коди, я собираюсь выйти и подымить. Скажи Эмили, что я сразу же вернусь, когда она проснётся, — шепчу я, поднимаясь на ноги.

Коди кивает с другой стороны кровати и держит Эмили за руку чуть крепче. Его виноватые темно-зелёные глаза делают всё намного хуже, чем я ожидал. Это не его бремя, чтобы нести, и я должен убедить его в этом, чем раньше, тем лучше.

Я следую за Девлином и его семьёй, выходящей из палаты Эмили, Джордан молчаливо идет рядом со мной. Гэрри пришел и уже ушел. Он сражается с больницей, насколько я могу судить. Я могу только представить его воспоминания, которые затягивают его здесь. Но он не останется вдали от своей дочери независимо от того, насколько сильно травмирует его нахождение здесь.

Я приветствую чистый холодный порыв воздуха, пока мы выходим из автоматических дверей. Девлин что-то шепчет Дженне, которая едва машет нам, прежде чем направляется с детьми к внедорожнику Девлина. Джордан, Девлин и я идем к обозначенной для курения области, которая к счастью пуста и освещена.

Я курю как паровоз, с тех пор как похитили Эмили, и это только ухудшилось, как я приехал в больницу сегодня утром. Я не могу остановить себя. Прямо сейчас я нуждаюсь в этом, чтобы поддерживать любое подобие здравомыслия.

— Мы взяли его, — произносит Девлин, и я выдыхаю огромный клуб дыма, прежде чем сильно затянуться. — Он бежал. Этот кусок собачьего дерьма упаковался, и самолет ждал его на летном поле. Один из моих парней полетел, одетый как Уоррен на Карибы. Судя по всему, он отправился в дальнюю командировку по словам его помощника, с которым я разговаривал сегодня утром. Он сделал это дерьмо, бл*дски лёегким для нас. Он охренительно облегчил нам это дерьмо.