— Это совершенно не твое дело, — резко ответила я. Доставить ему удовольствие, попытавшись вырваться из его хватки, даже не рассматривалось как вариант, но, несмотря на желания, мое тело рефлекторно шевельнулось, словно проверяя границы.

— Дело? — тихо выдохнул он мне на ухо. Его голос был приглушен, а мы стояли отдельно, как все остальные люди на площадке наблюдали за болезненным обменом репликами между актрисой и режиссером. – Забавно, что ты об этом упомянула. Потому что я хотел поговорить с тобой именно о делах. Разве не твоя работа помогать ей? Я предполагал, что это единственная причина, по которой ты здесь находишься.

Теперь даже гордость не спасла меня от попытки вырваться на свободу, и я неуклюже развернувшись, посмотрела на него с жаром, который поднимался в моей груди.

Деклан не сделал попытки снова оскорбить меня. Его руки были подняты, подавая явный сигнал сдачи позиций, но одна бровь была приподнята, высказывая целенаправленное предположение. Его жест на секунду выбил меня из колеи, но к тому моменту, когда я собралась с духом, он удалился так же спокойно и тихо, как и приблизился.

Я развернулась и устремилась прочь.

Засранец.

Деклан представил все так, словно «плохой парень» здесь именно я. Он представил все так, словно я коплю в себе тайные знания о своем характере подальше от Маделин и получаю удовольствие от ее провалов. Я снова повторюсь — засранец. И к тому же он ошибается.

В мои обязанности не входило объяснять Маделин все тонкости того, что делает меня мной. Я здесь ради Кэма. Студия попросила меня приехать в Калифорнию, чтобы встретиться со всеми и наблюдать за всем вместо Кэма, пока он занят другими проектами.

В мои обязанности совершенно определенно не входит выполнение вместо Маделин ее же работы. Разве она не актриса? Разве она не зарабатывает на жизнь, играя чужие роли? Эдли Эдер в «Девушке в Желтом Платье» ничем не отличается от других ролей.

К черту его, он может отправляться в ад. Деклан Дэвис засранец.

Тогда почему он так сильно волнует меня?

Мои ноги, несшие меня по случайным коридорам, начали снижать скорость, пока я размышляла о мотивах действий Деклана.

Не может же он действительно беспокоиться за Маделин, ведь так? Было сложно представить, как холодный, хмурый и неприступный Деклан Дэвис беспокоится о ком-то. Я предполагала, что между ними могут быть романтические отношения, но мне кажется, что он совершенно не склонен так заводиться из-за кого-то, даже, если этот кто-то его девушка.

Несмотря на то, что Маделин красавица, может быть даже единственный человек достаточно привлекательный, чтобы хорошо смотреться рядом с Декланом, его покровительство не похоже на поведение любовника. Его поведение напоминало мне поведение Томаса в отношении моих бойфрендов, когда я училась в старшей школе. Ну, по крайней мере до того как я завела отношения с его лучшим другом.

Деклан защищает Маделин, как брат. Перед глазами промелькнули нотки уязвимости, которые я заметила в Маделин, когда та разговаривала с Джорджией, и мои ноги полностью остановились.

Без моего согласия, мое тело начало движение назад. Как бы сильно я ни хотела видеть это, но крохотная связь Маделин и Деклана придавала ей человечности, о которой я раньше не думала. За бесконечными слоями менеджеров, пиарщиков, ассистентов и прихлебателей скрывался кто-то реальный, кто-то, кому нужна защита, и кто нуждается в моей помощи.

Прибыв в конечный пункт назначения, я сделала глубокий вдох и постучала в двери трейлера Маделин. У меня едва хватило времени, чтобы вытереть о джинсы свои вспотевшие руки, прежде чем дверь распахнулась, и я предстала перед обильно накрашенным лицом Мариссы Литтл-Эшфорд. Она была менеджером Маделин, и, судя по тому, что я видела, ее обязанности матери играли вторую роль, проигрывая тому, что она считала более важным.

— Слушаю? — вместо приветствия прозвучала единственная резкая и требовательная фраза. В ее строгих, резких чертах лица, в сочетании с продуманной стрижкой выбеленных волос было нечто, что напоминало мне акулу.

Это был подходящий вид для человека, чья дочь заслуживала собственной недели на канале Дискавери за каждое убитое существо, которое она неумолимо преследовала.

— Хм, привет, — мне пришлось приложить усилия, чтобы оставаться спокойной. Побег был моей первой инстинктивной мыслью слишком долго, и теперь моим ногам требовалась тренировка, чтобы оставаться на месте. — Я слышала, Маделин хотела поговорить со мной.

— Это просто недопустимо! — внезапно завизжала женщина.

На этот раз меня было не остановить, и я на пять шагов отошла от трейлера Маделин. Мне потребовалось немало времени, чтобы понять, что ее крики направлены совершенно не на меня.

Ее костлявая рука прижала блютуз посильнее к уху, пока она продолжала говорить.

— Мы хотим эту работу, Грейди! Это как раз то, что ей нужно, чтобы добавить немного сексуальности ее личности!

Не переставая разглагольствовать, она пронеслась мимо меня, очевидно забыв о моем присутствии и оставив дверь трейлера распахнутой настежь. Я посчитала это приглашением, и решила войти.

Ощущая больший страх, чем когда-либо, я осторожно вошла в изящную гостиную. В ушах все еще звенело от злобных криков мамы-злючки, но в комнате было тихо. Здесь ощущался какой-то запах новизны, словно автомобиль был только что выпущен с конвейера, и по оценке помещения, было легко понять, что за аромат стоит благодарить безупречную, гладкую кожаную обивку дивана и кресел.

Только я начала расслабляться, как дверь, ведущая в спальню, открылась, и из нее вышла Маделин, явно удивившись моему появлению в поле ее личного пространства. Это выглядело так, словно она все время ожидала моего появления здесь, и если я и надеялась на ее благодарность, то об этом явно не стоило бы и задумываться.

За ней следовала ее свита, и когда я насчитала четверых человек (плюс устрашающего вида телохранитель, который занимал место трех человек), я начала подозревать, что задняя комната похожа на те маленькие волшебные машинки в цирке, внутри которых может разместиться дюжина клоунов. Что они все там делали?

Не произнеся ни слова, она уставилась на меня и подошла ближе, чем когда-либо я ей позволяла со дня первой встречи. Подняв руку, девушка велела своей свите замолчать, и на очень долгое мгновение повисла тишина.

Даже без макияжа, она была одной из самых потрясающе красивых женщин, которых я когда-либо встречала. Было сложно поверить, что ее выбрали играть меня, и не потому, что я была достаточно наивна, чтобы полагать, что она должна будет выглядеть как Эдли Эдер созданная Кэмом. Я была достаточно ознакомлена с книгой чтобы знать, что он наделил Эдли именно моими физическими характеристиками: светлые волосы, голубые глаза, тонкая фигура.

Но, видя Маделин, я увидела в книге то, что раньше никогда не приходило мне в голову. Кэм создал меня прекрасной в том смысле, который заслуживал того, чтобы меня изобразил кто-то, кто будет выглядеть как Маделин.

В тот миг, впервые за все время, я захотела действительно прочитать ее. Хотя бы просто ради того, чтобы взглянуть на девушку, которую он во мне увидел, которую так отчаянно любил, и о которой так много думал.

Ее взгляд передразнивал мой, путешествуя вверх и вниз по моему телу, но я знала, что она видит больше, чем просто внешнюю оболочку моей раковины. Она голодным взглядом рассматривала изгиб моего бедра, нервную дрожь моих губ и непосредственность, которая проявлялась в том, как я распрямила плечи. Она не просто смотрела на меня. Ее целью было стать мной.

— Дерьмо, — ее сухое ругательство нарушило тишину комнаты.

Это вернуло меня к реальности ситуации, и к тому, что это была последняя вещь, которую я хотела делать.

— Прости что? — мой язык казался острым как меч стражника, готового достать его в любую секунду и поразить противника.

— Я не могу найти ее.

От разочарования ее губы сжались, но глаза не прекращали свое путешествие, продолжая осматривать каждую неухоженную точку моего лица и мятую одежду. Ее взгляд был таким сильным; что могу поспорить, если бы она захотела, то смогла бы изобразить более-менее приличный мой портрет.

— Эдли молодая, наивная и открытая, но то, как она действует и то, какие решения принимает, полностью противоречат ее личности! Как я должна играть, если совершенно ее не понимаю? У нас с ней нет совершенно ничего общего, — в ее крике выразилось все недовольство, копившееся долгое время до моего прихода. Я опешила от его силы. — Я имею в виду, что вот она идеальная американская девчонка, которая после встречи с парнем, путешествует через всю страну, чтобы заняться с ним сексом! Она запросто отдает свою девственность парню, которого едва знает!

— Остановись! — мой крик был таким громким, что я могла бы поклясться, что видела, как ее охранник сделал шаг вперед, чтобы защитить ее. — Эдли Эдер для тебя может быть просто персонажем из книжки, но если ты хоть на две чертовые секунды задумаешься над чем-то кроме себя, то может, поймешь, что я прожила все до единого момента, которые ты не понимаешь. Это была моя жизнь... Так что прости, если у меня небольшие трудности с испытанием жалости к тебе за всю боль и сердечные муки, которые ты притворяешься, что чувствуешь.

Единственным звуком громче тишины был стук моего бешено бьющегося сердца.

Как будто у меня открылось второе дыхание, я почувствовала мимолетное блаженство, выпустив на Маделин не только все мое раздражение, но и каждый проглоченный мной комментарий, из тех, что отпускали в мою сторону с тех пор, как выпустили «Девушку в Желтом Платье». Оно накапливалось за все те разы, когда мне приходилось прикусывать язык, стоя в очереди в продуктовом магазине, пока люди вокруг меня обсуждали моральное падение современной молодежи, основываясь на ситуации Эдли Эдер. Оно шло из услышанных мной разговоров девчонок в колледже, трепавшихся о том, какой глупой была Эдли, когда позволила Кэму уйти. Оно шло из всех осуждений, которые я, молча, принимала.

В конце концов, разве это не часть моего наказания?

Маделин ждала ответа достаточно долго, чтобы позволить дать проявиться моему чувству облегчения и унять все мои страхи.

— Вон, — рявкнула она, но это относилось не ко мне. Она велела своей свите оставить нас наедине, поселив в моем сердце еще больший страх.

А, может быть, она просто хочет удалить всех свидетелей и спокойно прикончить меня. Какой бы крошечной она ни была, в ее глазах было нечто, свидетельствующее о серьезной внутренней силе. Она вполне могла брать особые уроки каратэ, разработанные личным тренером и входившие в ее двухчасовые ежедневные тренировки.

Ее громила-телохранитель вышел последним, сотрясая металлическую конструкцию, и я напряглась, приготовившись к битве.

Чего я никак не ожидала, так это того, что Маделин рухнет на ближайший диван с хмурым выражением, искривившим ее алые губы.

— Я потеряла девственность, когда мне было четырнадцать.

Ее констатация факта была высказана с той прямотой, которую я от нее и ожидала, но это, ни в коей мере не смягчило удивление, испытанное мной при ее неожиданной исповеди.

— Хм.

Испытывая чувство неловкости, я сделала несколько неуверенных движений, прежде чем заняла место рядом с ней. Я подумала было о том, чтобы потрепать ее по спине, но это казалось слишком личным и одновременно слишком отстраненным. Я решила спрятать руки между коленями, пока отчаянно пыталась придумать, что утешительного я могу ей сказать.

Она смотрела на меня так же внимательно, как и всегда, а потом начала смеяться из-за того, как долго я испытываю беспокойство.

— Я сказала это не затем, чтобы ты жалела меня. — Она ухмыльнулась, словно одержала какую-то победу. — Мой агент организовал для меня свидание с взрослым парнем. Ему было шестнадцать, и он пел в группе. Притворство было выгодным для нас обоих, и мы неплохо провели время вместе, появляясь на премьерах, выступлениях и тому подобное.

Сама мысль о том, что кто кто-то может устраивать свидания для того, чтобы поднять шумиху в прессе казалась мне чужеродной. Чувствовалась какая-то грязь, и на этот раз я действительно положила руку на плечо Маделин, чтобы утешить ее.

— Но они же ни к чему тебя не принуждали, ведь так? Не твоя вина, если так и было. Есть люди, с которыми ты можешь поговорить о таких вещах, Маделин. Я даже представить не могу, каково это, удерживать в себе подобные вещи.

— Боже, меня никто не насиловал. — Стряхнув с плеча мою руку, она даже имела наглость улыбнуться в ответ на мое предположение. — Поверь мне, не смотря на то, что между нами было два года разницы, но в плане ума я была практически ровня ему... Я спала с ним, потому что мне это нравилось. Романтика меня никогда не интересовала. У меня нет времени на нее, и судя по тому, что я видела, из-за нее у людей всегда сносит крышу. На протяжении всей моей жизни у меня была цель, и этой целью было стать актрисой. Я хочу оставить свой след в этой жизни, и чтобы это сделать я должна быть лучшей. Я приняла важное решение заняться сексом, потому что не планировала влюбляться. Мне показалось, что было выбрано удачное время добавить личного опыта, который я потом могу использовать для ролей. И я никогда об этом не сожалела.