Линда Трент - Лучшие подруги

– Я не большинство! – все больше сердясь, воскликнула Карен. – И откуда такая уверенность? Ты спрашивал об этом наших друзей?

– Конечно, нет. Я думаю, тебе стоит обратиться к психиатру. Это просто ненормально, что тебе не нравится, когда я к тебе прикасаюсь.

– Может быть, все потому, что ты не умеешь делать это хорошо? – сказала она язвительным тоном.

Последние слова Карен вонзились Райну прямо в сердце. Он смотрел на нее, не веря своим ушам.

– Тебе не нравится это слышать, да? – не унималась Карен. Казалось, что она получает удовольствие, говоря Райну гадости. – А знаешь, это правда. Ты плох в постели. Я ненавижу, когда ты суетишься вокруг меня. Это отвратительно.

– Ты заходишь слишком далеко, – почти прорычал Райн.

– Да неужели? – взвизгнула Карен. – А теперь послушай меня, дорогой. Ты исчерпал кредит того, что я соглашалась делать ради тебя. Ты всегда думал, что проблема в моем темпераменте; я же уверена, что мне понравился бы секс, если бы ты умел делать это как следует.

Звонок не дал Райну ответить; он отвернулся, а Карен пошла открывать дверь.

«Неужели Карен права? Неужели я и в самом деле плохой любовник?» – спрашивал себя Райн. Карен была далеко не первой женщиной в его жизни, но она первая сказала, что он никудышный мужчина. Ему вдруг вспомнилась Челси. Тот вечер на озере был самым ярким моментом в его отношениях с ней. Райн никак не мог предположить, что она возьмет и уедет. Ведь на самом деле тогда он занимался с ней любовью не потому, что они выпили пива – он любил ее. Может, Челси уехала потому, что он не понравился ей как любовник и она, боясь огорчить его, решила просто исчезнуть? Райн закрыл глаза. Лучше не думать об этом, иначе можно сойти с ума.

Райн слышал, как хлопнула парадная дверь, как Карен радостно воскликнула «Челси!», как, весело смеясь, та ей ответила тем же. Не долго думая, он поспешил выйти из дома через заднюю дверь; встречаться с Челси прямо сейчас ему не хотелось, его слишком расстроил разговор с Карен.

Увидев, как уходит Райн, Челси спросила:

– Может быть, я пришла некстати?

– Все нормально. Мы поссорились.

– Снова? Когда же это, в конце концов, кончится? – глядя, как Райн идет к гаражу, Челси покачала головой: он выглядел очень расстроенным. – Хочешь, я поговорю с ним? – вдруг предложила она. – Может, ему будет легче привыкнуть к мысли о ребенке?

– Дело не в ребенке. Это касается того, с чем мы разберемся сами. – Карен сердито посмотрела ему вслед. – Я сказала Райну, что хочу спать отдельно, а он повел себя так, словно я попросила его уехать куда-нибудь в Китай.

– Но зачем тебе это надо?

– Мне сейчас трудно спать с ним в одной постели. Я то и дело просыпаюсь и не могу снова уснуть. Это так раздражает! И, кроме того, я уверена, что заниматься любовью с беременной женщиной просто неприлично!

– Карен, ты разговаривала с доктором? – участливо спросила Челси. – У тебя все в порядке?

– Не уверена. – Карен опустила глаза. – Врачи не знают всего. Ребенку вредно, если я буду так скакать… И потом я выгляжу сейчас такой уродливой, такой толстой. Не хочу, чтобы кто-нибудь видел меня.

– Ты не толстая. Ты беременная, – стараясь успокоить подругу, сказала Челси.

Карен прибавляла несколько фунтов каждый месяц.

– Ой, да какая разница? Я не хочу, чтобы он дотрагивался до меня! Неужели непонятно?

Челси села на кушетку рядом с Карен.

– Карен, на самом деле я думаю, что ты совершаешь ошибку. Райн любит тебя. Ты слишком сильно понукаешь им в последнее время. Я не хотела тебе ничего говорить, это не мое дело, но…

– Правильно, это не твое дело, – огрызнулась Карен. Глазами, полными слез, она посмотрела на подругу. – Прости, Чел… Я сама не своя в последнее время. Райн, бедняга, выслушивает от меня такое!.. Мне кажется, будто я схожу с ума.

Челси обняла Карен за плечи:

– С беременными так бывает. Думаю, что в тебе разбушевались гормоны или что-нибудь в этом роде.

– Наверное… Последнее время я или плачу, или злюсь. Мне так плохо! – Она выглянула в выходящее на задний двор окно. – Как ты думаешь, куда ушел Райн?

– Не знаю. По-моему, я слышала, как он заводил машину.

Карен вздохнула:

– Кажется, я все перевернула вверх дном. Эти месяцы должны были стать самыми счастливыми в моей жизни. У меня чудесный муж, и мы собираемся иметь чудесного, красивого ребенка. Я должна быть счастливой.

Челси покачала головой. Если бы она была на месте Карен, она была бы в восторге и уж наверняка никогда бы не захотела, чтобы Райи спал в другой комнате.

– Как только появится ребенок, все нормализуется. Вот увидишь.

Челси искренне верила в то, о чем говорила.

Время для Карен тянулось медленно. Челси и Райн переживали за нее. По мере наступления жары Карен чувствовала себя все хуже и хуже, и ее настроение от этого, мягко говоря, не улучшалось.

– Ненавижу беременность, – сказала она Челси. – Никогда не буду рожать второго. Джойс говорила, что врагу не пожелает таких мук.

Свое мнение о Джойс Челси держала при себе.

– Скоро это закончится. Девять месяцев не так уж и много.

– По словам доктора, я уже давно должна родить. – Расположившись на кушетке, Карен с отвращением рассматривала свои распухшие ноги. – Я выгляжу, как дирижабль.

– Ты слишком много ходишь. Нельзя так утомляться. Разве доктор не предупреждал тебя об этом?

– Интересное дело! Его послушать, так я и чайник не должна наливать. Впрочем, наплевать. Я не могу жить в грязи; лучше сто раз убраться самой, чем смотреть, как это делает Райн. Как трудно жить с мужчиной!

– Когда мы были студентами, его квартира была намного чище, чем наша комната в общежитии.

– Может быть, и так, но мне приходится все время что-то делать, чтобы поддерживать дом в чистоте. В конце концов, к тебе в любой момент могут прийти гости. А я просто умру от стыда, если кто-нибудь увидит у меня дома беспорядок.

Челси осмотрелась вокруг. Безукоризненно убранная комната, в которой они находились в этот момент, могла бы быть салоном для демонстрации мебели.

– Ты великолепная хозяйка. Я никогда не видела, чтобы у тебя было не убрано.

– Это потому, что я постоянно слежу за порядком. У тебя таких проблем нет – художникам незачем забивать себе голову домашним хозяйством, от них этого и не ждут.

Челси весело рассмеялась в ответ:

– Хорошо, что мы друзья. Иногда ты говоришь интересные вещи.

– Я что-то не то ляпнула? Прости. Я имела в виду, что если у тебя в квартире беспорядок, то это нормально – ты работаешь там же, где и живешь. Одним словом, художник.

– Не надо выкручиваться, Карен, – по-доброму улыбаясь подруге, сказала Челси. – Ты делаешь только хуже. Где Райн?

– Откуда мне знать? Думаю, он поехал на техосмотр. Скоро уже конец месяца, – она вздохнула. – Я никогда не собиралась иметь этого ребенка. А что если я не беременна, а просто меня так раздуло? Помнишь, как в «Королеве Мэри»?

– Это было в шестнадцатом веке. Ты беременна. Просто эта книга еще в детстве слишком тебя впечатлила.

– Вероятно, ты права. – Карен попыталась спуститься с кушетки. – Может, лимонада? В жару мне постоянно хочется пить.

– Сиди. Я принесу сама. – Челси бывала здесь часто, и ей было все знакомо. Открыв холодильник, она сказала: – Я не вижу графина. Ты уверена, что у тебя есть лимонад?

– Готова поспорить, что Райн допил его. – Голос Карен был сердит. – Он иногда может такое сделать.

Челси открыла морозильник и сказала:

– Не волнуйся. Я приготовлю еще.

Карен подошла к двери и встала, расставив ноги и заложив руки за спину.

– Не пойму, как до появления кондиционеров женщины решались беременеть? Тебе не жарко?

– Нет. Здесь, как на леднике. Господи! Ну почему ты опять встала?

– Мне трудно все время лежать. Я безумно устала. – Карен подошла к столу и поправила вазу с искусственными фруктами. – Ребенок все время толкается. Такое ощущение, что внутри у меня сплошные синяки.

– Интересно, какое это ощущение, когда в тебе шевелится твой малыш?

– Ужасное! Надеюсь, ты никогда этого не узнаешь. Быть беременной так неудобно.

– Ты не преувеличиваешь? Всякий раз, когда у тебя начинает мерзнуть нос, ты боишься заболеть бронхитом, – заметила Челси. – Быть твоим доктором – сущий ад.

– Райн сказал, что беременность это состояние, а не болезнь, – произнесла Карен, передразнивая мужа. – Если бы он только мог это испытать.

– Он прав. Ты просто избалована.

– Какая у меня хорошая подруга! – иронично воскликнула Карен, глядя, как Челси делает для нее лимонад. – Добавь туда немного сахара, хорошо?

– Концентрат и без того довольно сладкий.

– Знаю, но я люблю, когда там больше сахара. Челси оставила свое мнение при себе и добавила сахара. Она положила в бокалы лед и налила лимонаду.

– Спасибо, – сказала Карен.

Она попробовала лимонад и подошла к сахарнице. Челси показалось, что напиток походил скорее на сахарный сироп, чем на лимонад.

– Ты не перебарщиваешь? – спросила она, наблюдая за Карен.

– По-моему, вы сговорились с Райном. Я похудею после родов. Может, это единственное время в моей жизни, когда мне не надо себя ограничивать в еде. – Она взяла губку и вытерла кухонный стол, на котором и так не было ни одного пятнышка.

– Ты становишься фанатиком чистоты, – заметила Челси.

– Я люблю, когда все блестит. Мне приятно, когда в доме порядок. Райн не понимает. Он сказал, что у меня навязчивая идея. Наверняка вычитал эту глупость в какой-нибудь книжке. – Карен засмеялась.

– Отношения между вами стали лучше? – спросила Челси.

– Думаю, да. Хотя на самом деле брак это такая скучная штука. Когда родится ребенок, будет веселее. Мне кажется, что я ее избалую.

– А почему ты так уверена, что будет девочка?

– Не знаю. Просто уверена. Я даже не подбирала мужских имен.

– А какое имя ты выбрала для девочки?

– Бетани. Просто Бетани. Как тебе?

– Прекрасно. Но на всякий случай тебе следует подобрать и мальчишеское имя.

– Я девять месяцев только и делала, что подбирала имена. Больше не хочу, да и потом у нас уже нет времени. Надеюсь, мужское имя нам не понадобится. – Карен похлопала себя по животу. – Я чувствую, словно беременна целую вечность. На самом деле так оно и есть.

– Я собираюсь зайти на рынок. Купить что-нибудь тебе? Например, персики, они, говорят, этим летом особенно хороши.

– Персики? Было бы неплохо. Я могла бы сделать пирог. Если ты увидишь еще что-нибудь этакое, тоже купи. Тебе дать деньги сейчас?

– Нет, после, когда я вернусь. – Челси поставила свой бокал в раковину. – С тобой, надеюсь, ничего не случится за полчаса?

– Конечно! До родов, боюсь, куда больше, чем даже день.

– Ну, тогда я вернусь часа через два.

– Можешь не спешить. Я никуда не денусь.

Когда спустя час Челси вернулась, Райн сидел возле Карен.

– Что ты делаешь дома? – спросила она, увидев его.

– Карен позвонила мне на работу. Челси положила на пол пакеты.

– Карен, как ты себя чувствуешь?

– Ужасно! – Она с тревогой посмотрела на Челси. – Я боюсь.

– Отходят воды?

Райн покачал головой:

– Похоже, начались схватки. Я пытаюсь засечь время, но Карен забывает сказать, когда они заканчиваются.

– Это нелегко, – раздраженно произнесла Карен. – Ты должен быть внимательнее. – С этими словами она схватилась за подлокотники кресла; начались очередные схватки.

– Я принесу чемодан, – сказал Райн.

Карен было побледнела, но скорее от страха, чем от боли.

– Как ты думаешь, будет намного хуже? – спросила она, обратись к Челси.

– Не знаю – Челси растерянно развела руками. – Давай лучше я помогу тебе дойти до машины.

Неловко ступая, Карен пересекла кабинет. У задней двери она задержалась, пережидая очередные схватки.

– А где Райн? – нервно спросила она.

– Выясним, как только я посажу тебя в машину. Он знает, где твоя сумка с вещами?

– Я сунула ее в шкаф. Кажется, с правой стороны, под зимними юбками.

Челси усадила Карен в машину и, убедившись, что с ней все в порядке, бросилась бегом в спальню. Райн стоял на коленях, заглядывая под кровать. Когда он увидел Челси, то почти выкрикнул:

– Я не могу найти сумку. Она рее время ее перекладывала.

Челси поспешила к шкафу, и вскоре сумка была найдена.

– Скорее, скорее, – торопился Райн. – Господи! Лишь бы не опоздать!

Вскоре они уже входили в больницу. Райн побежал, чтобы привезти кресло на колесах, а Челси осталась с Карен.

– Я умру. Я знаю, что умру. – Карен схватила подругу за руку. – Зачем я только захотела иметь ребенка? Челси, ты позаботишься о Раине?