– Ей показалось, что она оставила на правом глазу барона отметину, когда он попытался убить ее? Ей показалось, что ее друзьям перерезали горло? Ей что, пригрезилось, что она украла драгоценные камни и спрятала их под кустами роз? Вы видели камни, Ричардс. Или вам только показалось, что вы их видели?

Ричардс улыбнулся Кристине.

– Вы непременно должны работать на меня, – заметил он, отвечая на ее вызов. – А теперь выслушайте возможное опровержение. Во-первых, барон может найти свидетелей, которые подтвердят, что шрам появился при иных обстоятельствах. Во-вторых, Джессика была единственной свидетельницей того, как барон убил чету Джексонов. Больше никто его не видел, она сама пишет об этом в своем дневнике. Было бы практически невозможно найти свидетелей происшествия, которые бы сказали, как были убиты супруги. Мы знаем о том, что случилось, только из дневника Джессики. В суде этого было бы недостаточно. В-третьих, не было бы никаких разговоров относительно драгоценных камней. Мы располагаем лишь рассказом Джессики о том, что ее муж приобрел камни нечестными методами. Он же был королем, и камни – часть его казны. Ну и последнее – о том, что он был безжалостным диктатором. На суде это мало что даст. Барон просто приведет массу свидетелей, которые один за другим будут рассказывать, как он был добр к своим подданным.

– Он признается мне в своих грехах, – прошептала Кристина.

– А мы с вашим мужем добьемся справедливого возмездия независимо от его признания.

– Кристина, твой отец только что вошел в зал, – сообщил Лайон с широкой улыбкой, но руки его при этом еще сильнее сжали Кристину.

И вот этот момент наступил, и Кристину захлестнула волна гнева. Она заставила себя улыбнуться и пошла навстречу человеку, ожидавшему ее у дверей.

Увидев его, она поняла, насколько он и в самом деле привлекателен. Барон Сталински обладал настолько благородной внешностью, что мимо него невозможно было пройти. Годы его пощадили. Волосы не поседели, а лишь посеребрились. Он не стал сутулым или обрюзгшим. Нет, он был по-прежнему высок, строен, держался по-королевски. Но самым замечательным в его внешности были пронзительные голубые глаза. Кристина пожалела, что внешне у них так много общего.

Барон улыбался. В его глазах стояли непролитые слезы, и, наверное, все в комнате видели это.

Кристина попыталась сосредоточить внимание на шраме у его правого глаза. Подойдя к отцу почти вплотную, она остановилась и присела в реверансе, все время моля Бога о том, чтобы голос не выдал ее. Она знала, что вынуждена будет дать себя обнять, и от одной этой мысли ее зазнобило. Внимание всех присутствующих было приковано к их встрече. Она ни разу не отвела взгляда от шакала, и ее тошнило от улыбок гостей, наблюдавших эту трогательную сцену.

Кристине показалось, что они оба очень долго смотрели друг другу в глаза, не произнося ни слова. Она чувствовала присутствие Лайона и, когда он вдруг взял ее за руку, вновь успокоилась: Лайон придавал ей силы.

– Добрый вечер, отец. Я рада наконец встретиться с тобой.

Эти слова вывели барона Сталински из оцепенения. Он подался вперед, чтобы обнять Кристину.

– Я просто счастлив увидеть тебя, Кристина! Я с трудом нахожу слова. Потеряно столько бесценных лет! – прошептал он, и из-под густых ресниц выкатилась одинокая слеза. Кристина, отпустив руку Лайона, потянулась и смахнула слезу с его щеки. Все гости видели этот жест, и Кристина услышала довольный вздох.

Она дала ему обнять себя.

– Я думал, ты погибла, дочка, – признался он. – Ты представляешь, как я счастлив вновь обрести тебя, дитя?

Кристина продолжала улыбаться, и это усилие отдавалось болью в ее животе. Она медленно высвободилась из объятий отца и снова встала рядом с Лайоном.

– Я теперь замужняя дама, отец, – сказала она, быстро представив Лайона и моля Бога, чтобы муж на несколько минут взял инициативу в свои руки. Ей просто необходимо было перевести дух.

– Вы не поверите, как мы были удивлены, узнав, что вы живы, барон, – вмешался Лайон. Он был оживлен, словно школьник, и поддерживал легкую беседу до тех пор, пока остальные гости во главе с Портером не кинулись к ним с поздравлениями.

Кристина умело притворялась, улыбаясь и даже смеясь тогда, когда от нее этого ожидали.

Она смогла вынести это только потому, что рядом был Лайон. Прошел час, затем еще один, прежде чем Кристина и Лайон получили возможность остаться с бароном наедине.

– Отец, а откуда у тебя шрам под глазом? – спросила Кристина, делая вид, что хочет узнать об этом из простого любопытства.

– Свалился с лошади в детстве, – ответил барон улыбаясь.

– Вам повезло, – вмешался Лайон. – Ведь вы могли и глаза лишиться.

Барон кивнул:

– Я то же самое думал и о вашем шраме, Лайон. Как это случилось?

– Драка в таверне, – пояснил маркиз. – Мое первое взрослое посещение, – добавил он с ухмылкой,

Одна ложь в ответ на другую, подумала Кристина.

Лайон мягко сжал плечи Кристины, и она поняла его.

– Отец, мне о стольком нужно тебя расспросить! Уверена, что и у тебя ко мне не меньше вопросов. Располагаешь ли ты временем, чтобы приехать к нам завтра на ленч?

– С огромным наслаждением, дочка, – ответил барон. – Дочка! Какое радостное для меня слово.

– Вы долго пробудете в Лондоне, сэр? – поинтересовался Лайон.

– Столько, сколько мне захочется.

– Рада слышать это, – вмешалась Кристина, молясь о том, чтобы ее голос звучал по-прежнему оживленно. – Я уже послала сообщение отчиму. Когда он получит мое письмо и вернется из Шотландии, ты должен поговорить с ним и развеять его сомнения.

– Отчим? – переспросил барон. – Графиня не упоминала ни о каком отчиме. Она дала мне понять, что… – Барон откашлялся, прежде чем продолжить. – Это была какая-то глупая история, и один взгляд на тебя, несомненно, доказывает всю ее бессмысленность… Расскажи мне отвоем отчиме. Что у него за сомнения и почему?

– Отец, прежде ты должен удовлетворить мое любопытство, – сказала Кристина со смехом. – Что такого рассказала тебе эта ужасная старуха?

– Да, – вздохнул барон, – она действительно ужасная старуха. – Он сказал это почти рассеянно.

– Кажется, тебе неловко?

– Боюсь, что так, дочка. Видишь ли, я только сейчас понял, насколько был доверчивым. Ведь я поверил ее россказням.

– Вы пробудили и мое любопытство, – сказал Лайон. – Графиня очень недовольна Кристиной. Она была против нашего брака из-за наследства моей жены. Графиня почему-то полагала, что будет контролировать ее состояние, – пояснил Лайон. – А теперь расскажите нам, что она там еще выдумала.

– Из меня сделали дурака, – заметил барон, качая головой. – Она сказала мне, что Кристину воспитали дикари.

– Дикари? – переспросила Кристина, пытаясь изобразить недоумение.

– Американские индейцы, уточнил барон.

Кристина и Лайон посмотрели друг на друга, потом вместе уставились на барона и расхохотались. Барон тоже рассмеялся.

– Я действительно наивно поверил этой дурацкой выдумке, – сказал он посмеиваясь. – Но понимаете, еще много лет назад графиня уверила меня, что Джессика с новорожденной девочкой присоединилась к каравану повозок и отправилась в колонии.

– Да, это так, – признала Кристина. – Именно в тот день она и встретила Терранса Макфинли. Он стал ее защитником. Терранс, – добавила она с мягкой улыбкой, – не знал, что мама все еще была замужем. Она сказала ему, что ты умер. Рассудок моей матери был не очень… в порядке. – Кристина остановилась, произнеся это. Когда она увидела, как барон согласно кивнул, гнев вспыхнул' в ней с новой силой. – Терранс и рассказал мне о моей матери.

– Но что ты имела в виду, когда говорила, что я могу развеять опасения твоего отчима?

– О, это пустяки, – отмахнулась Кристина и продолжила:

– Джессика умерла, когда я была еще совсем маленькой. Терранс остался со мной. В один из периодов просветления она заставила его пообещать, что он будет заботиться обо мне до тех пор, пока я не стану достаточно взрослой, чтобы вернуться в Англию.

– Как она умерла? – спросил барон тихим взволнованным голосом. Слезы снова выступили у него на глазах. – Я любил твою мать и виню себя за ее смерть. Я должен был заметить признаки ее болезни.

– Признаки? – переспросила Кристина.

– Помутнение ее рассудка, – пояснил он. – Она боялась всего. Когда она поняла, что у нее будет ребенок, думаю, этого было достаточно, чтобы ее разум окончательно помутился. Она от меня убежала.

– Ты отправился за ней, отец?

– Не сразу, – признался барон. – Были неотложные дела. Понимаешь, я ведь управлял королевством. Спустя три недели я отрекся от престола и вернулся в Англию. Я был уверен, что найду жену у тестя. Однако, добравшись до дома графа Эктона, я узнал, что Джессика снова бежала, теперь уже в колонии. Я, разумеется, решил, что она направляется к своей сестре в Бостон, и заказал место на корабле, чтобы последовать за ней.

– Мама умерла от лихорадки, – сказала Кристина.

– Надеюсь, она не очень мучилась, – заметил барон.

– Вы, должно быть, очень тяжело переживали потерю женщины, которую вы так любили, – сказал Лайон.

– Да, это было тяжелое время, – согласился барон. – Но сейчас прошлое уже позади Кристина. И я надеюсь поговорить с этим Террансом. Как долго они были с твоей матерью вместе?

– Я точно не знаю, – ответила Кристина. – Однажды ночью, когда повозки остановились на ночлег в долине у подножия Черных Холмов, Джессику разбудил грабитель. Он убил супружескую пару, с которой ехала мама. Тогда, отец, Джессика вбила себе в голову, что это ты преследуешь ее. – Кристина остановилась, покачав головой. – Она схватила меня и убежала в горы. Макфинли видел это и, конечно, последовал за ней, ведь он так сильно любил ее! Буду с тобой совершенно откровенна, отец. Я не понимаю, почему Терранс так сильно любил мою мать. Судя по его рассказу, он скорее должен был бы жалеть ее.

– Похоже, этот Макфинли – достойный человек, – сказал барон. – Я очень хочу встретиться с ним и поблагодарить его за все, что он для вас сделал. По крайней мере он скрасил последние часы Джессики, ведь так?

Кристина кивнула:

– Да, но, думаю, она на самом деле не ощущала его присутствия. Терранс сказал, что большую часть времени он защищал меня от нее. Она была настолько не в себе, что даже не помнила, что у нее есть ребенок, и только все время говорила о грехе, который она вытащила из стены.

Кристина снова остановилась, следя за реакцией барона, но он лишь выглядел озадаченным.

Прошло долгое мгновение, прежде чем он сказал:

– Это уже точно полная бессмыслица. Грех из стены?

– Терранс тоже ничего не понял. Он говорил, что все время пытался пробиться к сознанию моей матери, но она лишь твердила о том, что взяла грех и спрятала его. Трагический конец, правда?

– Давайте больше не будем говорить об этом, – перебил их Лайон. – Этот день должен быть счастливым для вас.

– Да, Лайон, ты прав. Отец, расскажи мне о прошедших годах и…

– Подожди! – В голосе барона появились резкие нотки, но он тут же смягчил тон и широко улыбнулся Кристине. – Мое любопытство еще не удовлетворено, – пояснил он. – Твоя мать случайно не сказала Террансу, где она спрятала этот грех?

– Под кроваво-красными розами в загородном доме своего отца, – ответила Кристина, небрежно дернув плечом. – Кровавые розы, подумать только! Бедная женщина! Я каждый вечер молюсь о ее душе и очень надеюсь, что она обрела покой.

– Я тоже молюсь о моей Джессике, – смиренно сказал барон.

– Терранс случайно увидел человека, кравшегося к повозке Джессики. – Лайон подождал, пока эта ложь дойдет до барона, наблюдая за его реакций, которая не замедлила последовать.

– Вы хотите сказать – грабителя? – Барон даже глазом не моргнул.

Кристина почувствовала некоторое разочарование.

– Да, – ответила она. – Он винит себя за то, что принял его за одного из ночных сторожей. Терранс позднее мамы присоединился к обозу и тогда еще не знал всех в лицо. Но он клянется, что никогда не сможет забыть этого человека. Кристина быстро описала внешний вид грабителя, вспомнив запись в дневнике Джессики.

Но барон по-прежнему не реагировал.

– Хотя он и знает, что мама была не в себе, но подозрение, что это был ты, все-таки закралось в его Душу. Думаю, теперь тебе понятно, почему я говорила, что после встречи с тобой все его опасения будут развеяны.

– Завтра вы оба сможете вдоволь наговориться о прошлом, – прервал их Лайон. Он чувствовал, как дрожит Кристина, и понимал, что ее необходимо побыстрее увести от барона.

Господи, он так гордился ею! Она прекрасно трала свою роль, встретилась лицом к лицу с шакалом и не выказала ни малейшего страха.

– Давайте пойдем подкрепимся, – предложил Лайон.