Дебби Макомбер - Любая мечта сбывается

– Черничные блинчики,  – сказал он.  – С беконом.

– Вы, ребята, меня разорите,  – поддразнил их я.

– Пап, а ты чем будешь завтракать? – поинтересовалась Сара.

– Наверное, мясом с картошкой и яичницей.

Это было мое любимое блюдо, но я не знал, найду ли его в меню.

Как только мы приехали, Сара заторопилась в кафе, где оглядывалась до тех пор, пока не заметила Шей,  – та стояла у стойки и принимала заказ. Мне пришлось ухватить дочь за плечи, чтобы не позволить ей бегом помчаться к Шей.

– Она сейчас занята с посетителями,  – прошептал я и повел детей к открытой кабинке. Дела у маленького кафе шли хорошо. Оно было набито битком, когда я в прошлый раз останавливался тут пообедать.

Поговорив с другой официанткой, Шей направилась к нашему столику. К этому времени мы уже прочитали все меню. Сара и Марк успели передумать и изменить решение с десяток раз. Увидев Шей, Марк и Сара тут же начали многословно благодарить ее за подарки. Сара поднялась и обняла ее, Марк вежливо пожал ей руку.

– Доброе утро, Шей,  – сказал я, улыбаясь, когда дети наконец закончили ее приветствовать.

Она ответила на мою улыбку своей, чуть смущенной.

– Мы заезжали к тебе,  – сказала Сара,  – но тебя не было дома, а мы хотели сказать тебе спасибо за подарки.

– Я очень рада, что они вам понравились.

– Я уже решил три страницы головоломок,  – сообщил Марк.

– Ты отлично соображаешь.  – Она улыбнулась моему сыну.  – А теперь, что хотите на завтрак?

– Папа,  – выразительно произнесла Сара,  – разве ты не собираешься пригласить Шей на ужин?

– Ах да.  – Я прочистил горло.  – Мы с детьми хотели бы пригласить тебя на ужин,  – заявил я, чувствуя себя весьма глупо.

– Можешь выбрать любое место, какое захочешь,  – добавила Сара,  – но нам с Марком нравится китайская еда.

– Сара!

– И мексиканская тоже.

Шей улыбнулась.

– Вам вовсе не нужно меня никуда приглашать.

– Но мы хотим,  – сказал Марк.  – Чтобы поблагодарить тебя за подарки. Они были классные.

Шей посмотрела на меня, словно в поисках подтверждения.

– Ты же не против поужинать с нами? – спросил я.

Она кивнула, приняла наш заказ и отошла от столика.

Зато приблизилась одна из других официанток, зрелая женщина с бейджем, на котором значилось имя Сэди. Она уставилась на меня, как мне показалось, недобрым взглядом, словно видела меня насквозь.

– Эта девушка – редкое сокровище. Не вздумай морочить ей голову, понял?

– Ни в коем случае,  – пообещал я. Меня позабавило осуждение этой женщины.

– Хорошо,  – сказала она и кивнула, прежде чем отойти от столика.

– Папа, что она имела в виду? – спросила Сара, подсаживаясь ко мне поближе.

– Ничего, тыковка. Просто она тоже дружит с Шей.

А дело было в том, что я много думал о Шей еще со дня нашей маленькой экспедиции по магазинам. Мне нравилось проводить с ней время, меня впечатлила ее предусмотрительность и то, что она купила перчатки для своего бездомного друга.

Я не знал, готов ли я к отношениям, но Шей мне нравилась, и мне с ней было хорошо. Возможно, настала пора подумать о свиданиях.

Ужин с Дрю и детьми не был свиданием.

Мне пришлось напомнить себе об этом с десяток раз, когда через шесть дней после появления Дрю и детей в кафе я одевалась, готовясь к этому вечеру. Перед тем как купить детям рождественские подарки, я долго колебалась: боялась, что Дрю будет неловко, потому что сам он ничего мне не подарил. И интуиция меня не подвела. Единственной причиной, по которой он пригласил меня на ужин, было незакрытое обязательство, неоплаченная услуга. Но даже зная это, я с радостью согласилась.

Еще я знала, что стоит мне упомянуть о своих чувствах по поводу этого ужина Лилли, и она с меня живой не слезет. Это были чувства той маленькой девочки во мне, которая искала любви и принятия, то и дело выглядывая наружу в поисках внимания. За прошедший год я изрядно потрудилась, загоняя ее обратно, но теперь она постоянно ухитрялась не поддаваться мне, а вместо этого я поддавалась ее капризам.

И сегодня был как раз такой случай. Снова я сомневалась в себе. Сомневалась в намерениях Дрю. Мучилась от собственной незащищенности.

Дрю сообщил, что заедет за мной в районе шести. Я была готова за час до этого и переживала из-за своих прически и макияжа, а затем и по поводу того, что переживаю о том, как выгляжу. Мне постоянно приходилось напоминать себе: это не свидание.

Выглянув в окно, я увидела, как он подъезжает к дому, и машинально потянулась за пальто и сумочкой. Дверь я закрыла раньше, чем он дошел до крыльца.

– Тебе не нужно было выходить. Я бы подождал у двери.

– Это ничего. Я была готова.

Будучи джентльменом, он открыл для меня пассажирскую дверцу, и я скользнула на переднее сиденье.

– Ты хорошо пахнешь,  – сказала Сара, подаваясь вперед с заднего сиденья, где устроились они с Марком.

– Спасибо,  – ответила я.  – Это новые духи.

– Это подарок парня? – спросила Сара.

– Нет, это подарок друга. Лилли Палмер. Она была моей наставницей в «Центре надежды». Рождество я встретила с ее семьей.

– Так ты была не одна,  – произнесла Сара со вздохом облегчения.  – Я боялась, что ты останешься в одиночестве. И хотела пригласить тебя пойти с нами к Кинкейдам, но папа сказал, что нельзя так делать, потому что это не наш дом. Но мне все равно очень жаль. Там было бы намного веселее, если бы ты пошла с нами.

– Спасибо, Сара. Это очень мило с твоей стороны.

– А еще это правда,  – добавил Марк.

Оглянувшись через плечо, я улыбнулась детям.

– А парень у тебя есть? – спросила Сара.

Я задумалась над ответом, затем вспомнила Ричарда, который стал мне настоящим другом.

– Вроде того.

– Как его зовут?

– Ричард.

Сара продолжала любопытствовать:

– А на свидания вы ходите?

– Сара,  – мрачно одернул ее Дрю,  – задавать настолько личные вопросы невежливо.

– Я не против,  – заверила я его.  – Мы с Ричардом пьем кофе каждое утро, но это не настоящие свидания.

– Ох! – Голос Сары стих, словно от разочарования.

– Поскольку я работаю и учусь, времени на свидания у меня просто не остается. Вот почему ваш папа ждал почти неделю, чтобы мы смогли выбраться на этот ужин.

Дрю въехал на парковку перед рестораном. Я выбрала заведение с китайской кухней, как посоветовала Сара, потому что я и сама любила китайскую еду. И уже не помнила, когда в последний раз пробовала курицу с арахисом.

Дрю обошел машину и помог мне выйти. Дети присоединились к нам, и Сара сунула свою ладошку в мою руку, как только мы вошли в ресторан.

– Правда Шей хорошо пахнет? – спросила она у отца.

Дрю улыбнулся мне.

– Правда.

Я решила, что наверняка покраснела, и, чтобы отвлечь их, спросила:

– Кто из вас умеет есть палочками?

– Я,  – ответил Дрю.  – А как насчет тебя?

– Каждый раз учусь, но последний был очень давно.

Как только мы расселись и сделали заказ, все дружно начали тренироваться использовать палочки. У Дрю это поразительно хорошо получалось. У Марка тоже, а вот мы с Сарой оказались совершенно беспомощны. К тому времени, как нам принесли еду, мы уже ослабели от смеха.

– Я умру от голода, если вы заставите меня этим есть,  – запротестовала маленькая девочка.

Наклонившись поближе, я прошептала ей на ухо:

– У них тут наверняка есть и вилки.

– Хорошо.

Ужин прошел весело, и мы наелись до отвала. Сара и Марк откинулись на своих стульях, сложив руки на животе. Я больше не могла проглотить ни кусочка, и Дрю заявил, что тоже не может. Он попросил официанта упаковать нам остатки с собой.

Когда мы направились к парковке, Сара посмотрела на меня и заявила:

– Это был самый веселый вечер в моей жизни.

– И для меня тоже,  – сказала я ей.

По правде говоря, я уже и не помнила, когда в последний раз в моей жизни случалось нечто подобное. То есть наверняка мы с семьей выходили куда-то поужинать, когда мама была еще жива, но я этого не помнила. Я помнила только их вопли и драки, после которых отец начинал оскорблять и избивать меня.

Мои мысли тут же переключились на брата и все, что я сделала за эти годы, чтобы защитить его. От этого мне стало грустно. Я понятия не имела, где сейчас Кейден и даже жив ли он еще. Я боялась, что он сел в тюрьму, погиб или стал наркоманом, очутился на улице, как Ричард. Я упомянула о Кейдене в разговоре с Ричардом, и тот сказал, что поспрашивает о нем. Я говорила, что в этом нет необходимости, но Ричард настоял, что может помочь ему. Я подозревала, что таким образом он хотел отблагодарить меня за кофе.

Но пока что Ричарду не о чем было мне рассказать. Мне не нравилось думать о Кейдене, потому что мысли о нем неизменно ложились на сердце тяжелым грузом злости и отвращения, хоть я и пыталась избавиться от этих эмоций.

Дрю довез меня до дома. Когда он выключил мотор, я положила руку ему на предплечье.

– Не нужно выходить из машины.

– Прости, но воспитание говорит мне, что нужно. Я бы не хотел разочаровать свою мать, не проводив тебя до двери,  – поддразнил он меня.

Я знала, что для Дрю важно показать сыну, как следует вести себя с леди, поэтому я тихо сидела до тех пор, пока он не обошел машину и не открыл для меня пассажирскую дверцу.

Дрю проводил меня до двери.

– Мне очень понравился ужин,  – сказала я, и это была правда.  – Спасибо.

Дрю опустил взгляд на свои ботинки, потом снова вскинул глаза.

– Может, мы как-нибудь его повторим?

– Конечно,  – сказала я.  – Я только за. Да и дети наверняка не будут возражать.

Если мы будем достаточно часто тренироваться с палочками, мне с Сарой, возможно, удастся со временем научиться ими пользоваться.

Я полагала, что Дрю сразу же пойдет обратно к машине, и удивилась, когда он задержался.

– Без детей.

– Что, прости? – Я действительно не поняла, что он имеет в виду.

– Давай пообедаем или поужинаем вдвоем, без Марка и Сары.

Сказать, что я была в шоке, означало ничего не сказать. Я открыла рот и закрыла, потому что слов у меня не было. А мне редко приходилось лезть за словом в карман, только Дрю удавалось то и дело лишать меня дара речи. Я испытывала очень странные ощущения, эмоции переполняли меня, пока в горле не застрял ком. Я никогда не ходила на свидания в юности. Зависала с парнями, но они не приглашали меня на ужин и не платили за меня в кино. Мы принимали наркотики, или курили травку, или занимались другими вещами, за которые мне теперь было стыдно.

– Если, конечно, дело не в том парне, о котором ты упоминала,  – произнес Дрю так поспешно, словно и в самом деле нервничал не меньше меня.  – В том, с кем ты пьешь кофе по утрам. Я не хотел бы мешать твоим отношениям.

Это заставило меня улыбнуться, и я наконец-то смогла расслабить плечи.

– Ричард – бездомный и по возрасту годится мне в отцы. Он спит на улице рядом с кафе «На углу». Я приношу ему кофе, и мы разговариваем.

– Это ему ты тогда покупала перчатки?

– Да.

Дрю улыбнулся и на этот раз не отвел взгляд.

– Тогда как насчет вечера пятницы? – спросил он уже намного увереннее.

Мое сердце сжалось.

– Я не смогу. Я записалась на выезд «Поиска и помощи» сиэтлской евангелистской церкви. Мы будем раздавать еду бездомным. Ты когда-нибудь принимал в нем участие?

– Нет, но давно хотел. Кевин несколько раз приглашал меня.

– Тогда присоединяйся к нам,  – сказала я, всеми силами пытаясь скрыть свой энтузиазм.  – Я на нем уже была.

– С удовольствием,  – удивил меня Дрю.  – Кевин говорит, что этот опыт действительно открывает глаза.

– Это правда.  – Я уже дважды присоединялась к волонтерам и всегда возвращалась как будто освеженная благодарностью и скромностью тех, кому мы помогли.

– В какое время за тобой заехать? – спросил он.

Мое сердце запрыгало, как на пружине, еще никогда за последние годы я не была так счастлива.

– Фургон отъезжает в семь тридцать, так что лучше к семи.

– Пап! – Марк опустил стекло в своей дверце и высунулся наружу.  – Ты чего так долго?

Дрю посмотрел на машину.

– Сейчас вернусь.

– Ты собираешься поцеловать Шей? – крикнула Сара из своего окна.  – Тебе бы стоило.

– Лучше я пойду,  – сказал Дрю.  – Заберу тебя в пятницу в семь.

Я кивнула, настолько обрадованная, что мне хотелось сплясать на верхней ступеньке крыльца. Дрю зашагал к машине, но я окликнула его:

– Дрю, будь готов – мы редко возвращаемся до полуночи.

– Спасибо за предупреждение.

И он ушел. Я стояла на пороге и смотрела вслед машине. Он оглянулся и улыбнулся мне. Я тоже улыбнулась и помахала Дрю.

Теперь я не могла с собой спорить. Мне назначили свидание. Настоящее свидание. Впервые за всю мою жизнь.