Мысль о том, что должно сейчас произойти, заставляла его сердце учащенно биться. Юэн боролся с желанием запрокинуть голову назад и немедленно войти в нее.

Однако он проиграл эту битву. Его член был слишком возбужденным, а ее теплый скользкий вход – слишком привлекательным. Его самоконтроль улетучился, когда он потерся чувствительной головкой о ее шелковистую влажность. Не отрывая взгляда от лица Джанет, он слегка надавил, постепенно продвигаясь в глубину. Затем последовал легкий толчок и быстрое погружение до самого конца. Он полностью завладел ею, соединившись с ней неразрывной связью.

Юэн застонал, испытав истинное удовлетворение, чувство облегчения, а также ощущение правильности того, что свершилось. Словно он нашел то, что судьбой предназначено ему.

Ее тихий стон от боли, наконец, дошел до его затуманенного сознания. Однако было слишком поздно винить себя и отступать: он зашел слишком далеко. Теперь невозможно вернуть все назад, даже если бы он захотел сделать это. Джанет принадлежит ему.

По крайней мере в данный момент.

Юэн сжал зубы, стараясь сдерживаться, чтобы дать ей время привыкнуть к новому ощущению. Он испытывал невероятное удовольствие. Она была такой тесной и горячей, охватывая его естество влажной плотью, и его тело инстинктивно жаждало двигаться.

Он украдкой взглянул на Джанет и с удивлением увидел, что она не закрыла глаза и смотрела на него с чувством, которое он легко распознал.

Это была любовь.

Сердце Юэна сжалось, и волна нежности захлестнула его. Он наклонился и поцеловал Джанет.

– Извини.

Она улыбнулась.

– За что?

«За многое».

– Я причинил тебе боль.

– Сейчас уже не так больно.

Словно в подтверждение своих слов, Джанет двинулась навстречу, доставив ему новое удовольствие. Юэн застонал, не в силах противиться основному инстинкту, и тоже начал двигаться быстрыми толчками.

Она поморщилась от боли.

Он выругался.

– Проклятье. Извини. Я старался не двигаться, но ты такая приятная. Я не смог сдержаться.

Джанет улыбнулась, несмотря на боль, которую испытывала.

– В самом деле? Ты действительно так считаешь?

Юэн пристально посмотрел на нее, крепко сжав зубы.

– Тебе, должно быть, не очень-то приятно.

Она улыбнулась еще шире.

Он наклонился, чтобы опять поцеловать ее, и это движение заставило его погрузиться в нее глубже.

Джанет охнула, но на этот раз не из-за боли. Их взгляды встретились.

– О! Это такое ощущение…

Юэн догадывался, что она испытывала. Он снова двинулся: сначала наружу, а потом опять в глубину. Ее глаза расширились.

– О… – И еще раз. – О!

Когда она обвила руками его шею и теснее прижалась к нему, это было то самое приглашение, какое он ждал. Не отрывая взгляда от ее лица, он начал двигаться толчками, наблюдая, не больно ли ей. Однако не боль вызвала румянец на ее щеках.

Когда ее бедра поднимались ему навстречу, он не мог сдерживаться. Его толчки постепенно ускорялись, а ее стоны побуждали его проникать глубже и сильнее.

Удовольствие усиливалось. Юэн не мог даже представить ничего подобного. Джанет была такой горячей и тесной. Он весь вспотел, неистовые движения сделали свое дело. Напряжение нарастало, более сильное и мощное, чем когда-либо прежде. Ее тело сжимало его, втягивало в себя, сводило с ума.

И он продолжал неистово вжиматься в нее, обхватив ее бедра.

Наконец напряжение достигло наивысшей точки, и в следующий момент все тело его содрогнулось. Наслаждение было таким острым, что у него помутилось в голове. Спазмы один за другим сотрясали его, выжимая из него все соки.

– Я очень тебя люблю.

Эти ее слова отдавались эхом снова и снова в его голове и в сердце.

Когда последние содрогания затихли, Юэн, обессиленный, рухнул на тюфяк рядом с Джанет, наслаждаясь приятными ощущениями и странными чувствами, охватившими его. Казалось, он парил в воздухе, и голова его слегка туманилась, как будто от избытка выпитого виски. Боже! Он никогда не думал, что такое возможно.

Это было невероятное, ошеломляющее чувство. Они не просто соединились, но слились в единое целое. Он никогда ни с кем не чувствовал такой близости, как в тот момент, когда вошел в нее, глядя ей в глаза. Когда они вместе достигли пика наслаждения, удовлетворение получило не только его тело, но и душа. Эйфория не угасла вместе с разрядкой. Юэн испытывал незнакомое чувство, и ему потребовалось некоторое время, чтобы найти ему название. По-видимому, это было счастье. Он готов был лежать вот так рядом с Джанет целую вечность.

Она была невероятно красивой и приятной. И она любила его. Разве можно быть более счастливым?

Юэн обнял ее и прижал к себе, когда она заговорила:

– Если это то, что меня ожидает в браке, думаю, мне не на что будет жаловаться.

Если бы Джанет окатила его холодной водой, он испытал бы то же, что и от этих ее слов. Туман в голове рассеялся, эйфория и счастье обернулись ледяным холодом, когда реальность того, что он сделал, нанесла ему тяжелый удар.

«Мать твою!»

Ругательство было вполне к месту. Оно относилось не только к ней, но и к нему самому.

Юэн ослабил объятия и устремил свой взгляд в деревянную крышу сарая, осознав суровые последствия своего поступка.

Лишив Джанет невинности, он попрал доверие своего короля и своего сюзерена и подверг риску свое будущее и будущее своего клана. Едва ли теперь он вернет свои земли. Его имя будет замарано, когда Брюс узнает о том, что случилось. Недостроенный замок – памятник безрассудности его отца – так и останется недостроенным навсегда. Но все это не будет иметь для него никакого значения, потому что он будет мертв. Король обещал убить его, если он только приблизится к Джанет.

Юэн намеревался покорно делать свое дело, отдалиться от своего «необузданного» отца и мятежного кузена и не привлекать к себе внимания. Брюс, несомненно, узнает о том, что он сделал с Джанет. Юэн был рад, что сэр Джеймс умер и не увидит его позора.

Как мог Юэн забыть о долге, верности и дисциплине? Именно об этом он должен был думать всегда. Он хотел свалить все на эль, однако знал, что дело вовсе не в спиртном. Он испугался навсегда потерять Джанет и действовал, не подумав о последствиях. Он позволил чувству завладеть разумом. Проклятье, ведь он никогда не был таким чувствительным! Этого не должно было случиться с ним.

Он поступил не лучше, чем его отец! Всю свою жизнь Юэн старался никогда не поступать так, как Дикий Финли, и вот теперь в одно мгновение разрушил все.

Клан Ламонтов перестанет существовать в Ковале. Боже, что он натворил!


Джанет не поняла, что случилось. Все еще расслабленная, она, казалось, парила в облаках, и ее удивила внезапная перемена в настроении Юэна, ведь она думала, что он испытывает то же самое.

Она даже нисколько не обеспокоилась, когда он не ответил на ее шутку. Вероятно, он был ошеломлен, как и она.

Только когда он сел на краю тюфяка (предоставив ей возможность любоваться его широкой мускулистой спиной), натянул свои штаны и обхватил голову рукам, она осознала, что случилось нечто нехорошее.

Только теперь Джанет поняла, что Юэн не просто так пробормотал ругательство, которого она никогда прежде от него не слышала.

Джанет постаралась не принимать близко к сердцу его поведение. Что, если она неправильно представляла то, что должно последовать за их близостью? Не важно, что он обнимал ее, гладил ее волосы и говорил, как чудесно все было и как сильно он любил ее. А на самом деле чувствовал совсем другое.

Ее сердце сжалось до боли. Джанет была не восемнадцатилетней девственницей, а зрелой женщиной. Она не нуждалась в утешениях, хотя было бы неплохо услышать их. Джанет сдержала подступившие к глазам слезы.

Она попыталась думать трезво, оставив в стороне глупое девичье разочарование, наполнявшее ее грудь. Его реакция была понятна. Она знала Юэна и не сомневалась, что, лишив ее девственности, он воспринял это, как нарушение принципов морали и чести.

Джанет считала это нелепостью, а он относился к этому серьезно.

Усевшись позади Юэна, она положила руку ему на плечо. Его мышцы напряглись под ее ладонью. Она не позволит боли омрачить ее счастье.

– Пожалуйста, не расстраивайся. На самом деле нет оснований беспокоиться. Мы не сделали ничего плохого. – Джанет улыбнулась. – Ничего, что нельзя будет исправить. Как только мы прибудем на место, я пойду к Роберту и все объясню ему – ну, может быть, не все. – Возможно, Роберт, как и Юэн, относился по-рыцарски к таким вещам. – Он меня поймет. Он будет счастлив наконец увидеть меня замужней и, выдав меня замуж, поможет твоему клану. Вот увидишь.

Юэн резко отстранился от нее.

– Ты не понимаешь – король придет в бешенство!

Джанет отшатнулась от Юэна, потрясенная его горячностью. Она не рассчитывала на проявление нежных чувств с его стороны и в ответ на его резкость сказала:

– Возможно, мы не идеальная пара, но я уверена, Роберта можно уговорить…

Юэн схватил ее за руку и развернул к себе лицом.

– Черт побери, Джанет! Не все можно уладить с помощью милых улыбок и искусного владения речью. Когда ты наконец поймешь это? Ты не представляешь последствий того, что я сделал.

Она наконец поняла, что такое его поведение объяснялось серьезными причинами.

Юэн снова обхватил голову руками.

Внезапно почувствовав холод, Джанет подняла с тюфяка плед, оставленный Маргарет, накинула его себе на плечи и устроилась позади Юэна.

– Тогда объясни мне, в чем дело, – тихо сказала она.

Джанет подумала, что Юэн решил оставить ее вопрос без ответа, однако после нескольких минут раздумий, казалось, пришел к определенному решению.

– Король уже выбрал супруга для тебя.

Джанет ахнула, глядя на Юэна глазами, исполненными ужаса и неверия. Казалось, она перестала дышать. В ее голове вертелись тысячи мыслей. Этого она меньше всего ожидала. Роберт никогда ни с кем не делился своими планами…

Осознание предательства Юэна порвало в клочья завесу счастья, которой она окружила себя. И в этом виноват не только Роберт. Она пристально посмотрела на Юэна. Она полагала, что знала этого человека, и думала, что он достаточно хорошо знал ее.

– Кто он? – холодно спросила Джанет.

– Уолтер Стюарт. – Она тяжело вздохнула. Ну, конечно! Юэн как-то вскользь упоминал это имя. Теперь она поняла всю важность того, что свершилось. Она хотела засмеяться, но опасалась, что вместо этого расплачется. Уолтер Стюарт был слишком молод, чтобы заслужить признание в обществе. – Он мой сюзерен и сын человека, которому я всем обязан, – добавил Юэн.

Джанет могла бы понять вину, которую он испытывал из-за своего предательства, однако была поглощена собственной болью и недоверием. Джанет пристально посмотрела на него, пытаясь найти то, что могло бы изменить неизбежное решение, отразившееся на его лице.

Затем она отвернулась и устремила свой взгляд на свои голые пальцы ног. В какой-то момент она, должно быть, сбросила обувь. Резкая боль пронзила ее сердце. Неужели всего лишь несколько минут назад она думала, что Юэн принадлежит ей?

– Ты мне об этом не говорил.

Это не был вопрос; ей было безразлично, по каким причинам Юэн умолчал о таком важном событии. Однако он ответил:

– Король подозревал, что ты не послушалась бы его и не вернулась назад, если бы узнала о его решении.

Ее удивление начало уступать место нарастающему гневу. Она снова посмотрела на Юэна с презрительной усмешкой.

– Однако как хорошо король знает меня. И ты, конечно, согласился с ним. Тебе, вероятно, легко было сделать это. «Это не мое дело», – так, кажется, ты говорил? Почему же тогда ты все-таки оказался вовлеченным в это дело?

Юэн сжал губы в ответ на ее издевку.

– К тому времени, когда я понял, что вовлечен, было уже поздно. Я знал, что ты разозлишься, и понимал, что моему молчанию нет оправданий, но тогда я был в большей степени озабочен тем, как сохранить жизнь нам обоим.

Его признание своей вины было слишком запоздалым.

– Ты мог сказать мне все это вечером. Ты должен был сказать.

– Да, но я не думал, что случится то, что случилось. Я полагал, будет лучше, если король сам объяснит тебе свое намерение. Я думал, наше расставание было бы менее… сложным.

– Если бы я возненавидела тебя?

Юэн посмотрел на нее.

«О Боже!» Лицо ее побледнело, этого следовало ожидать. Он вынужден отдать ее другому мужчине, не оглядываясь в прошлое. Ее сердце разбито, как стекло, упавшее на пол. И он был тому виной.

Внезапно Джанет открылась другая правда, другое предательство.

– Полагаю, мое пребывание в Шотландии не будет временным. Король не намерен позволить мне вернуться в Роксборо, не так ли?

Юэн не стал избегать ее холодного обвинительного взгляда.

– Нет, не намерен.