— Садитесь, советник.

— Благодарю вас.

Друри улыбалась, постукивая по краю стола розовыми ноготками.

— Я вижу, дело идет. Так я и думала, так и предполагала... С удовольствием слежу за вашими успехами, мисс Гайд! У вас есть стиль.

— Благодарю вас,— снова повторила Эйджи. Пока готовили коктейли, у нее было время собраться с мыслями...— Ваша честь, я боюсь, что вы могли неправильно истолковать увиденное вами сегодня вечером.

— В самом деле? — Друри хмыкнула, попробовала наконец принесенный "баккарди", посмотрела на Олафа и одобрительно улыбнулась ему.— И как же, по-вашему, я должна это толковать?

— Очень просто. Майкл поспорил с братом.

— Подрался,— поправила Друри, размешивая в бокале слой вишневой наливки.— Спорят словами. Слова, конечно, тоже могут оставлять шрамы, но все же не кровавые следы.

— У вас ведь нет братьев, ваша честь?

— Нет.

— А у меня есть.

Друри вздернула бровь и сделала еще один глоток.

— Что ж, я это учту. И о чем же они спорили? Эйджи полегчало. В таких ситуациях она чувствовала себя как рыба в воде.

— Они всего-навсего неправильно поняли друг друга. Не стану отрицать: оба они вспыльчивы, а при таком темпераменте непонимание иногда может перейти в...

— По-вашему, это серьезный аргумент? — поинтересовалась Друри.

— Да! — Пытаясь подкрепить свои доводы, Эйджи подалась вперед.— Судья Друри, Майкл добился заметных успехов. Когда ко мне поступило это дело, я поначалу приняла его за обычную уличную шпану. Но что-то заставило меня изменить мнение о нем.

— Может быть, красивые глаза? На женщин это действует.

Эйджи удивленно заморгала.

— Да…

— Продолжайте.

— Он был совсем, молод, а уже успел махнуть на себя рукой. Но не только это. Когда я встретила Олафа и расспросила его о прошлом Майкла, многое стало мне понятно. В его жизни никогда не было надежного человека, которому он доверял бы и на помощь которого рассчитывал. Но Олаф мог бы стать для него таким человеком. И при всем своем упрямстве и деланном равнодушии, чем дольше он общался с Олафом, тем сильнее они нуждались друг в друге.

— И как вы ладите со вторым опекуном? Придав лицу безразличное выражение, Эйджи

села на место.

— Это не имеет отношения к делу.

— Да? Ну что ж...— Она подала знак рукой.— Продолжайте.

— Почти два месяца Майкл потихоньку приходил в себя. Олаф очень ответственно относился к своим обязанностям и хорошо влиял на него. У Майкла появились другие интересы. Он играет на фортепьяно.

— Серьезно?

— Узнав об этом, Олаф купил ему пианино.

— Но из-за этого не машут кулаками.— Она приподняла бокал с "баккарди" и усмехнулась.— Вы отклоняетесь от темы, советник.

— Я хочу, чтобы вы поняли: испытательный срок прошел успешно. То, что случилось сегодня вечером, было результатом непонимания и бурного темперамента. Это исключение из правил.

— Вы не в суде.

— Нет, ваша честь, но мне бы не хотелось, чтобы вы использовали эти сведения против моего клиента во время рассмотрения дела.

— Согласна.— Довольная увиденным и услышанным, Друри взболтала лед в бокале.— Объясните, что произошло вечером

— Это была моя вина,— сказала Эйджи, отставляя в сторону коктейль.— Мне изменила проницательность, и в результате Майкл почувствовал... поверил, что чувствует ко мне... что-то.

Друри поджала губы.

— Начинаю понимать. Он здоровый молодой человек, а вы привлекательная женщина, Естественно, он почувствовал к вам интерес.

— А я допустила ошибку,— сокрушенно сказала Эйджи.— Я думала, что сумею с этим справиться. Я была чертовски самоуверенна.

— Это бывает.— Друри задумчиво грызла орешек.— Не для протокола. Начните сначала.

Эйджи принялась рассказывать, от души надеясь, что ее признание собственной вины поможет облегчить участь Майкла. И пусть потом у нее заберут это дело... Друри молчала, изредка позволяя себе кивать головой.

— А когда он вошел в контору и увидел нас с Олафом.— закончила Эйджи.— то решил, что мы его предали. Я все понимаю. Я не имела права увлечься Олафом. Этому нет оправдания.

— Эйджи, вы прекрасный адвокат. Профессия не лишает вас права на личную жизнь.

— Но если личная жизнь адвоката начинает угрожать интересам его клиента...

— Не прерывайте меня. В данном случае вы имели право на ошибку. Никто не знает, когда, где и при каких обстоятельствах к нему придет любовь.

— Я не говорила о любви.

Друри улыбнулась.

— Я заметила. Если влюбленный не произносит слово "любовь" — значит, это очень серьезно.— Ее улыбка стала шире.— Нет возражений, советник? Прекрасно, потому что я еще не все сказала. Я могла бы обвинить вас в утрате беспристрастности, но вы и сами это знаете. Кроме того, я совсем не уверена, что беспристрастность — это панацея. Слишком многое на свете не поддается однозначной оценке. Каждый стремится найти себе подходящую пару. Иногда это продолжается всю жизнь. Ваш клиент тоже ищет. И вы не сможете ему помочь.

— Я не хочу бросать его на произвол судьбы.

— Лучшее из всего, что вы можете сделать, это не дать ему отчаяться. Иногда это удается, иногда нет. И каждый, кто оказывается в такой ситуации, знает, как трудно из нее выбраться.

Глаза Друри лучились таким сочувствием, что Эйджи потянулась за отставленным бокалом.

— Неужели по мне так заметно?

— Конечно. Каждому заметно, кто через это прошел.— Друри весело чокнулась с ней.— Советник, еще несколько лет, и из вас выйдет отличный судья! Вы ведь к этому стремитесь?

— Да.— Она спокойно встретила взгляд Друри.— Именно этого я и хочу.

— Хорошо. Ну, а теперь, когда я подвыпила, скажу вам кое-что — конечно, между нами. Лет двадцать пять назад я оказалась в таком же положении. Все было очень похоже. Тогда на поведение женщин-юристов смотрели куда строже. Хотя и сейчас не все гладко,— добавила она, ставя бокал,— но кое-чего удалось добиться... Мне пришлось выбирать между профессией и личной жизнью. На долю мужчин такое выпадает редко. Что предпочесть: замужество или карьеру? Я выбрала карьеру и не жалею об этом.

Она бросила взгляд на стойку бара, на Олафа и вздохнула.

— Ну, почти не жалею. Но времена меняются. Теперь перед самой деловой женщиной не стоит вопрос "или-или". Если она умна, то сумеет совместить одно с другим. А вы женщина умная...

— Хотелось бы надеяться,— пробормотала Эйджи.— Но от этого не легче...

— Такие трудности только украшают жизнь. Советник, я уверена, вы сумеете справиться с нервами. Ничего страшного уже не случится. В ближайшее время дело Кеннеди будет рассмотрено. Вижу, что вы и ваш клиент к этому готовы.

Когда Друри поднялась, Эйджи уже пришла в себя.

— Судья Друри, а как же то, что произошло здесь вечером?

— Я зашла сюда выпить коктейль. Замечательный бар! Чисто, уютно, дружеская обстановка... А что касается моего решения, то оно будет зависеть только от того, что я увижу и услышу в зале суда. Понятно?

— Да. Благодарю вас.

— Передайте мистеру Стивенсону, что "баккарди" у него по-прежнему отличный.

В смятении чувств Эйджи смотрела вслед неспешно удаляющейся Друри.

— Ну что, очень скверно? — спросил неслышно подошедший Олаф.

Эйджи потянулась к нему и покачала головой.

— Ей нравится, как ты смешиваешь коктейли.— Она крепко обняла Олафа и принялась его успокаивать.— Мне повезло. Я встретила еще одну умную женщину со слабостью к малолетним преступникам. Кажется, все будет хорошо...

— Если Майкл не вернется...

— Он вернется.— Ей хотелось верить этому. Хотелось заставить поверить и Олафа.— Он вышел из себя, обиделся, но он ведь не дурак.— Эйджи сжала его руку и улыбнулась.— Вы очень похожи.

— Но я бы не стал бить его.

— Просто ты старше и умнее. А по чувствам...— Она пожала плечами. Чувства давно стали частью ее жизни.— Слишком часто я видела драки своих братьев, чтобы думать, будто наступил конец света. Я привыкла.— Она бережно поцеловала его в распухшую губу.— Наверно, мне лучше уйти до его возвращения. Но как только он появится, позвони мне, сколько бы ни было времени.

— Не хочется мне отпускать тебя одну,— сказал он, провожая ее до дверей бара.

— Я возьму такси.— Олаф не спорил, и это заставило ее понять, как он расстроен.— Все будет в порядке, Олаф. Верь мне.

— Ага. Я позвоню тебе.

Она вышла на угол и стала ловить такси. Верь мне. сказала она ему. Оставалось надеяться, что она окажется достойной его доверия.

11

Вернувшись домой, она чуть было не позвонила Джону, но испугалась, что при виде сыщиков, даже посланных на его поиски неофициально, Майкл окончательно выйдет из себя.

Ей оставалось только ждать. И ждать в одиночестве.

Странный у них получился треугольник, думала она, слоняясь по квартире с чашкой давно остывшего чая. Майкл, юный бунтарь, отовсюду изгнанный, всеми отвергнутый и отчаявшийся найти свое место в жизни. Олаф с его врожденным благородством, столь необузданный в страстях и столь преданный брату. И она сама — холодный, рассудительный и честолюбивый адвокат, в которую влюбились оба.

Готовый сюжет для "мыльной оперы", поняла Эйджи, опускаясь на тахту. Она укрыла ноги и подперла ладонями подбородок. Если бы у нее было воображение, она сама могла бы написать что-нибудь в этом роде.

Как же все это случилось, подивилась она, закрывая усталые глаза. Казалось, у нее есть голова на плечах. Казалось, что она твердо знает, к чему стремится и как собирается строить жизнь. Каждое препятствие на ее пути было тщательно изучено и взвешено. Были разработаны способы обойти или преодолеть все эти препятствия. Все?..

Кроме Олафа Стивенсона.

Позволив себе увлечься им, дав своим чувствам, возможность взять верх над разумом, она все разрушила. Вполне вероятно, что Майкл под влиянием обиды и отчаяния попадет этой ночью в беду. И если Майкл не выдержит испытательного срока, то с каким бы пониманием и сочувствием ни относилась к ней судья Друри, останется только вынести ему приговор.

И даже если этот приговор будет мягким, сможет ли Эйджи простить себя? Сможет ли Олаф простить ее за провал дела? И самое страшное: как подействует на Майкла решение суда, окончательно изгоняющее его из общества и обрекающее на жизнь за решеткой?

Ей хотелось верить, что он вернется к Олафу. Пусть злой, пусть бунтующий, пусть даже лезущий в драку. Со всем можно было бы смириться, лишь бы он вернулся.

А если нет...

Ее сорвал с места зуммер домофона. Забыв о том, что за окном глубокая ночь, она вскочила с тахты. Наверно, Олаф пришел сказать, что Майкл нашелся и что он в безопасности!

— Да?..

Это был голос Майкла — резкий, требовательный. Эйджи едва не заплакала.

— Я хочу войти.

— Давай,— радостно согласилась она и нажала на кнопку, открывающую замки.— Заходи.

Она вытерла навернувшиеся на глаза слезы. Глупо так распускаться. Разве логика не подсказывала ей, что Майкл вернется? Разве она не говорила об этом Олафу?

Когда раздался громкий стук в дверь, она со всех ног бросилась открывать.

— Я так волновалась, я хотела бежать за тобой, но не знала, где тебя искать... Ох, Майкл, прости меня. Я так виновата...

— За что простить? За то, что я нахамил вам? — Он хлопнул дверью. Его сюда не звали, но он пришел, пришел, пришел! Это было единственное место, куда он еще мог прийти.— За то, что я вошел и увидел вас с Олафом?

Ничего не кончилось, поняла Эйджи. В глазах Майкла была та же ненависть, которая заставила его броситься на брата.

— Прости, что я обидела тебя...

— Просто вам стыдно, что я узнал, кто вы такая. Вы лгунья!

— Я никогда не лгала тебе.

— Всегда. Стоило вам только открыть рот.— Он не отходил от двери и сжимал кулаки так, что белели костяшки пальцев.— Все это время вы делали вид, что заботитесь обо мне, что вам нравится быть со мной, а сами путались с ним!

— Я в самом деле забочусь...— начала она, но Майкл прервал ее.

— Воображаю, как вы потешались надо мной. Бедный жалкий Майкл бродит как лунатик и радуется, что у него роман с сексуальной адвокатшей. Вы лежали вместе в постели и смеялись собственным остротам!

— Нет. Никогда этого не было.

— Вы хотите сказать, что не спали с ним? Он все понял по ее глазам. Еще до того, как они потемнели от гнева.

— Не забывайся! Я не собираюсь обсуждать...

Майкл выбросил вперед руки, схватил ее за лацканы костюма, развернул и прижал спиной к двери. Когда он пригнулся. Эйджи едва не вскрикнула от страха. Она видела только его пронзительные, горящие злобой зеленые глаза.