Мерлин Лавлейс - Любовь капитана «Феникса»

– Если вы уже удовлетворили свое тщеславие, лорд Стрэйт, я бы хотела поговорить о деле, которое привело меня сюда.

Рука его замерла у воротника рубашки. Неужели с этих податливых, мягких губ могли сорваться такие резкие, холодные слова?

– Вы и так потратили слишком много времени на то, чтобы запугать меня своей неразумной выходкой, милорд.

Джейми не сразу вспомнил, что это и в самом деле было его первоначальным намерением. Его рассудок затмило удовольствие, полученное от поцелуя.

– Садитесь!

– Но, мисс Эбер…

– Прошу вас, садитесь!

После многих лет плавания с отпетыми негодяями Джейми привык отдавать приказы, а не повиноваться им. А тут какая-то мисс Недотрога тоном школьной учительницы дерзко раскомандовалась! Не опрокинуть ли упрямую дамочку на спину и не показать ли, как следует вести себя с мужчинами?

Сара меж тем крепко сжала кулаки в широких рукавах платья, моля Бога о том, чтобы возвышавшийся над ней мужчина не заметил, с каким трудом дается ей эта строгость. К ее бесконечной радости – и тайному разочарованию, – Стрэйт медленно опустил свое мощное тело на заскрипевшие под ним пружины матраса.

– Хорошо, мисс Эбернати, сажусь. Но, – на его губах заиграла ехидная улыбка, – секунд через десять я лягу. Если вы не желаете разделить со мной ложе, постарайтесь пересказать свое дело за эти десять секунд.

– Десяти секунд вполне достаточно. Мне стало известно, что вы собираетесь вести свой груз вдоль побережья Китая, хотя это строжайше запрещено Ост-Индской компанией и императором. Я хочу отправиться с вами.

Он уставился на Сару так, словно у нее внезапно вырос рог.

– Мне это крайне необходимо, лорд Стрэйт. Мой отец отправился с тайным визитом к мандарину, который правит Фуцзянем.[3] Необходимо разыскать его и заставить вернуться домой.

Грубый односложный ответ лорда заставил Сару поморщиться.

– Прошу вас не сквернословить, – потребовала она.

– Я буду не только сквернословить, – он стал медленно подниматься на ноги, – я…

– В благодарность за вашу помощь я найду вам лоцмана, – прервала его Сара.

Лорда словно подменили. Он застыл в нескольких шагах от нее, сощурив глаза. К Саре наконец вернулась уверенность.

– Откуда, черт побери, вы знаете, что мне нужен лоцман?

– Да не рычите на меня так, лорд Стрэйт. Мне бы хотелось обсудить наше дело спокойно и без осложнений.

– Никакого «нашего дела» у нас с вами нет.

– Ошибаетесь. Из верных источников мне стало известно, что вам необходим лоцман, но вы не можете его найти. И не найдете.

– Вы так полагаете?

– Не полагаю, а точно знаю. Да будет вам известно, сэр, что слухи о вашей незаконной деятельности достигли императора, и он издал специальный указ, направленный против всякой нелегальной торговли вообще, и вашей – в частности. Тот, кто осмелится провести «Феникс» в какой бы то ни было порт помимо Кантона, лишится головы.

Так вот почему его уже целых три дня водят за нос, пронеслось в голове у Джейми. Ведающий портом мандарин улыбается, кивает головой, милостиво принимает обычные взятки, обещает, но ничего не дает, а только поит сливовым вином! Старый мошенник!

Все равно он, Джейми, не поплывет в Кантон. Пусть другие капитаны ведут свои корабли в этот порт и разгружаются там под бдительным оком Ост-Индской компании, он не намерен отдавать львиную долю своих доходов ни ей, ни тем более китайским чиновникам в виде взяток. Но и медлить ему нельзя – при такой жаре груз в его трюмах скоро протухнет. Ему срочно нужен лоцман!

– Где вы возьмете лоцмана, который согласится рисковать своей головой?

– Наш повар обещал мне такого – он приходится ему дальней родней. Но при одном условии – если вы поможете мне отыскать отца.

– Могу себе представить, что это за лоцман! Он и сампан-то вокруг Макао не проведет, а уж шхуну за тысячу миль – и думать нечего!

– Ошибаетесь! Он много лет служил во флоте губернатора и знает здешние воды как свои пять пальцев.

– Почему же такой знаток покинул губернаторский флот?

– Точно не скажу. Повар что-то говорил о ссоре, о цыплятах, но в чем там было дело, я так и не поняла.

– Где уж вам понять!

С презрением отвергнув предложение Сары, показавшееся ему смехотворным, Джейми на миг задумался. Теперь, когда он знает об указах императора, ему надо незамедлительно, до завтрашнего вечера, предпринять самые решительные действия. И прежде всего освободиться от этой назойливой дамочки!

– Десять секунд истекли, мисс Эбернати!

С этими словами он приблизился к Саре, поднял ее, бросил на кровать и стал сдергивать с себя рубашку.

– Вы что, с ума сошли? – выдохнула Сара, приподнимаясь на локте.

Он швырнул рубашку на пол и взялся за штаны.

– Да нет, просто хочу использовать эту комнату по назначению.

– Но… но мой отец!..

– Если вы, мисс Эбернати, предполагаете, что я стану рисковать своим судном и грузом ради помешавшегося миссионера, то у вас мозгов не больше, чем у него.

– Но… но лоцман… – еле слышно лепетала Сара.

– Я найду себе лоцмана, за пригодность которого поручится не только повар.

И он продолжал раздеваться. Шумно выдохнув, Сара скатилась к самому краю кровати и спрыгнула с нее.

– Вы еще хуже, чем о вас говорят сплетники.

– Первое ваше разумное замечание.

Сара нахлобучила на голову соломенную шляпу и, выпрямившись и гордо расправив плечи, решительным шагом вышла из комнаты. А Джейми с довольной улыбкой бросился на кровать.

Он не без труда отогнал от себя видение округлых форм Сары и погрузился в раздумье. Завтра, решил он, ему необходимо встретиться с мандарином и купить себе лоцмана. И послать на берег человека – может, тот кого-нибудь найдет. Так или иначе, к полудню лоцман должен быть на палубе.

В коридоре раздались шаги, замершие у его двери. Джейми сел на кровати. Нет, нет, она не посмеет, уверенно сказал он себе.

Бамбуковая дверь начала медленно открываться.

На этот раз он овладеет ею, поклялся себе Джейми. Пусть она старая дева, девственница, не знавшая любви, какое ему до этого дело? Если у нее хватит наглости возвратиться в эту комнату, он будет дураком, если не возьмет то, что само идет в руки. И Джейми уставился на дверь, с удивлением отмечая, что при одной мысли о возможности уложить в постель рядом с собой своенравную мисс Эбернати его обдает жаром.

Но на пороге появилась хрупкая фигурка черноволосой красавицы. При виде его недовольной гримасы глаза ее расширились.

– Капитан не желать Мей Лин? – робко спросила она.

И тут Джейми понял, что и в самом деле не желает Мей Лин. Его более не привлекала длительная любовная игра, которую с таким искусством вела эта деликатная девушка-цветок.

Слишком часто бился его пульс, а голова гудела от мыслей о прелестях более соблазнительных, чем прелести Порхающей Бабочки.

С сожалением покачав головой, он поднялся. Сейчас ему необходима холодная ванна в одной из бань Монг Ха и лодочная девочка, которая доставит его на судно. Столько надо дел переделать, если он хочет завтра отплыть. А он отплывёт во что бы то ни стало!

Восемнадцать часов спустя Джейми яростно стучал в дверь пресвитерианской миссии.

Джейми поднял кулак, чтобы постучать еще раз, но дверь неожиданно распахнулась, и его встретил любопытный взгляд мальчика с самодельным деревянным мечом за поясом.

– Вам кого, сэр? – Мальчик оглядел посетителя с головы до ног.

– Моя фамилия Керрик, я капитан «Феникса» и хочу поговорить с твоей сестрой.

Мальчик воинственно поднял подбородок вверх.

– Ах, вы тот самый человек, который вчера так грубо с ней обошелся?

– Она тебе, стало быть, все рассказала? – нахмурился Джейми.

– Да, она сказала, что вы не хотите помочь найти папу и были с ней невежливы. – Рука его потянулась к рукоятке «меча». – Я отрублю вам голову, а мозги скормлю рыбам!

Джейми было не до разговоров с малышом. Он так и не нашел себе лоцмана, зато получил от мандарина приказ подняться утром по реке в Кантон и там разгрузиться. И капитан твердо решил сняться с якоря, но пойти не по реке, а вдоль китайского побережья. Однако прежде всего надо обойти кровожадного малыша и поговорить с его сестрой. Состроив серьезную мину, он кивнул.

– Да, я бы тоже скормил рыбам мозги грубияна, обидевшего мою сестру. Но ты уж пощади меня, ведь я пришел извиниться.

– А вы поможете Саре искать папу?

– Конечно, парень.

Воинственный пыл мальчика улетучился, как облачко под порывом сильного ветра. Развернувшись, он кинулся внутрь дома, зовя Сару.

Джейми не спеша последовал за ним. Нельзя сказать, что он солгал мальчику. Да, он поможет мисс Эбернати отыскать отца, но не на тех условиях, что она предлагает, а на своих.

Гостиная, в которую он попал, многим, наверное, показалась бы уютной, но на вкус Джейми, который семнадцать лет из своих двадцати девяти провел на борту корабля, она была слишком загромождена мебелью. Едва он пришел к этому выводу, как послышались поспешные шаги и в комнату влетела запыхавшаяся Сара Эбернати. Пренебрегая светскими условностями, она с места в карьер перешла к делу:

– Чарли сказал, что вы изменили свое решение. Когда мы отплываем?

Джейми не спешил с ответом. Подобно всем мужчинам, он не любил чувствовать себя загнанным в угол и с удовольствием выплеснул бы копившееся в нем целый день раздражение на стоявшую перед ним женщину. Одетая в простое платье из коричневого кашемира, закрытое белым фартуком, она больше напоминала прислугу, чем хозяйку дома. Лицо ее пылало – то ли от жары, то ли от неожиданного визита Керрика. Из прически выбились пряди рыжеватых волос.

– По-моему, у вас в волосах птичьи перья, мисс Эбернати, – поговорил он официальным тоном, каким с ним в течение всего дня беседовали китайские чиновники. И, заметив в ее золотисто-карих глазах нетерпение, испытал некоторое удовлетворение.

– Вполне возможно. – Сара резко тряхнула головой. – Я помогала повару ощипывать кур для обеда. Так когда мы плывем?

– Мы, мисс Эбернати, не плывем.

– Нет? Вы хотите сказать, что подчинитесь приказу и подниметесь по реке в Кантон?

– Откуда, черт возьми, вам известно о приказе? Я и сам узнал о нем всего лишь час назад.

– Родственник нашего повара работает на таможне. Он передал, что вам приказано немедленно отправляться в Кантон. Значит, вы идете туда?

– Нет, мисс Эбернати, я туда не иду.

– Я так и думала. Так когда же вы снимаетесь с якоря?

– Когда начнется вечерний прилив.

– Милостивый Боже! Это же через каких-то три часа. А повар должен еще известить вашего будущего лоцмана! Бегу сообщить ему, да и мне самой надо собраться.

– Не торопитесь. Вы некуда не плывете.

– Но как же… Вы же сказали Чарли… Я думала…

– Да, я сказал вашему брату, что помогу отыскать вашего отца, и намереваюсь это сделать. В благодарность за услуги я буду расспрашивать о мистере Эбернати во всех прибрежных портах Фуцзяня.

– Расспрашивать! – Она подняла подбородок. – Я вас обеспечиваю лоцманом, а вы расспрашиваете! Этого недостаточно. Вы берете меня с собой и даете вооруженную охрану, когда сойду на берег, чтобы я смогла спокойно доставить отца на борт, когда найду его.

– Черта с два! И не подумаю!

– Не выражайтесь при мне, сэр! Я этого не потерплю!

– Если бы я, как последний идиот, взял вас на корабль, вам пришлось бы еще и не то терпеть.

Золотые искорки в карих глазах Сары внезапно напомнили ему об удовольствии, которое он испытал, когда накануне вечером целовал эту девушку. Он и сейчас был бы не прочь целовать ее, и даже более того.

Недаром в его памяти четко отпечатались восхитительные округлости, скрытые сейчас уродливым платьем и фартуком.

– Вы или берете меня с собой, или плывете без лоцмана!

Категорическое заявление Сары вытеснило из головы Джейми все непристойные мысли. Не на того напала! Ему, больше десяти лет сражавшемуся с пиратами на суше и на море, твердости характера не занимать.

– Или вы даете мне так называемого лоцмана, или лорд Блэр узнает об исчезновении вашего отца.

– Вы ничего ему не скажете!

– Еще как скажу! И уж будьте уверены: если станет известно, что его преподобие, нарушив закон, пробрался в глубь Китая, он, мисс Эбернати, в два счета лишится своей миссии, а следовательно, и средств к существованию.

Вид разлившейся по лицу Сары бледности вызвал у него чувство удовлетворения.

– Обычно не советуют прислушиваться к тому, что говорят сплетники. Но на сей раз они правы: вы негодяй, каких мало.

Джейми в ответ лишь пожал плечами. Так ли еще его ругали! И все же презрение в ее глазах кольнуло его в самое сердце.