Мерлин Лавлейс - Любовь капитана «Феникса»

– Я, мисс Эбернати, буду наводить справки. Если выяснится, что ваш отец находится на расстоянии одного дня пути от побережья, постараюсь взять его на борт «Феникса». Таковы мои условия.

Сара прерывисто дышала, грудь ее вздымалась, девушка уже собралась выложить ему все, что она о нем думает. Но тут хлопнула входная дверь, и из коридора донесся нежный мелодичный голосок:

– Сара? Угадай-ка, кого я встретила?

Джейми в раздражении повернулся к двери с намерением выпроводить посетительницу как можно скорее и закончить разговор с упрямой мисс Эбернати и… остолбенел. Он всегда высоко ценил женскую красоту, но белокурая богиня, впорхнувшая в комнату, не поддавалась описанию.

– О-о! – вырвалось из уст красавицы, смущенно остановившейся на пороге. – Я не знала, что у тебя гости.

– Это не гость, Эбигейл. Познакомься – лорд Стрэйт, капитан «Феникса».

– Лорд Стрэйт! – Девушка в волнении прижала руки к груди. – О сэр! Вы изменили свое решение? И будете искать нашего папу?

Джейми, с трудом оторвавшись от прелестного лица, переложил тяжесть решения на плечи Сары:

– Буду, мисс Эбернати?

Карие глаза с золотыми искорками скрестились с его голубыми и долго не отрывались. Наконец Сара выдавила:

– Будете.

Несколько минут спустя она проводила его до двери. Настроение у нее, против обыкновения, было отвратительное. И вовсе не из-за того, что она не могла не заметить впечатление, которое произвела на Джейми ее сестра. Сара давно привыкла к тому, что любой мужчина в возрасте от восемнадцати до восьмидесяти лет, увидев Эбигейл, уже не мог отвести от нее глаз.

Просто она была огорчена исходом дела. Надо быть последней дурой, чтобы поверить в его добрые намерения. Да и его поведение во время этих двух встреч с ней подтверждает, что порядочности у него – ни капли.

Нахмурившись, она глядела ему вслед. Заходящее солнце освещало широкие плечи и черные волосы. Черные как грех.

Он грешник и есть. Достаточно вспомнить, как он целовал ее, чтобы понять: он отпетый блудник!

Нет, нет, доверять такому никак нельзя. Она не может, не имеет права положиться на этого человека. И поплывет на его шхуне, хочет он того или нет.

Перебирая в уме все, что ему предстоит сделать в ближайшие три часа, Джейми быстро шагал по вымощенной булыжником улице. Лоцман у него есть – во всяком случае, обещан. Если он хорошо знает китайские воды и «Фениксу» удастся проскользнуть мимо стражей, оберегающих берег Макао, а также избежать встречи с пиратами, он сам, да и вся команда хорошо заработают. Почти вся доля капитала уйдет в этот бездонный колодец – замок Керрик.

Если бы он знал, зачем выкупил развалившуюся крепость двенадцатого века у сквайра, которому когда-то продал ее старший брат!.. Никаких приятных воспоминаний с ней не связано. Без всякого сожаления Джейми в двенадцать лет расстался с ее мрачными залами с закопченными деревянными потолками, а заодно и с братом, который считал своим долгом воспитывать Джейми.

Но сейчас замок Керрик принадлежит ему, и, быть может, настанет день, когда он, Джейми, пресытившись чистым морским воздухом и приключениями, захочет поселиться в нем. Но по всей вероятности, это случится не скоро. С этой мыслью он, прыгая через две ступеньки, быстро спустился к причалу.

Если судьба по-прежнему будет к нему милостива, он даже может где-нибудь наткнуться на достопочтенного мистера Эбернати. И Джейми заулыбался, представляя себе, как сдает миссионера с рук на руки его младшей дочке-красавице, которая не знает, как отблагодарить спасителя.

Но странное дело! Пока он усаживался в сампан, который должен был доставить его к трехмачтовой шхуне, стоявшей на якоре, в его воображении стояло не прелестное личико Эбигейл, а недовольное лицо Сары. Хорошо бы привезти миссионера хотя бы для того, чтобы увидеть, как заносчивая старая дева, превозмогая свою гордость, выдавливает из себя, пусть с недовольной гримасой, слова благодарности.

Но мысли о сестрах Эбернати как по мановению руки вылетели из его головы, едва сампан обогнул огромное торговое судно и вдали замаячил рвущийся на якорной цепи стройный силуэт «Феникса». Джейми купил шхуну у разбогатевшего на морском разбое янки, а тот построил ее на балтиморской верфи, славившейся своими быстроходными судами. Водоизмещение она имела больше трехсот двадцати тонн, обслуживалась командой из двадцати девяти человек. Большинство из них, не сомневался Джейми, сейчас придется разыскивать в трактирах и борделях.

Ловко перебравшись из сампана на раскачивающуюся палубу, он громко позвал своего первого помощника.

– Ноги в руки, Бёрк, и быстрее топай сюда!

В ожидании дюжего ирландца Джейми взглянул на солнце. В их распоряжении три часа, пока не начнется прилив. Три часа до того, как они поднимут якорь, потушат все огни и проскочат мимо охраны, направляясь в опасные воды Южно-Китайского моря. Хоть бы этот чертов родственник повара знал свое дело!

Низкорослый коренастый китаец появился на «Фениксе» час спустя. С явным удовольствием щеголяя перед иностранными демонами своей ловкостью, он мигом вскочил из сампана на палубу, привычно прошлепал по ней босыми ногами, направляясь к стоящему поодаль капитану. Тот в данный момент советовал матросу с осовелыми глазами окунуть голову в ведро с холодной водой. Китаец остановился невдалеке, почтительно выжидая окончания разговора.

– А потом пойди поищи Хардести, О'Рурка и Смита, я не хочу отплывать без них, – крикнул Джейми вслед моряку и повернулся к ожидающему его китайцу, который с необычной для его соотечественников прямотой встретил взгляд капитана.

– Ты хотеть лоцман, капитан?

– Да, я хотеть лоцман.

– Я очень хороший лоцман.

– Может, и хороший, но ночью быстро-быстро умеешь?

– Днем, ночью – все без разницы. Умею очинь быстро.

Несмотря на бедный запас китайских слов, Джейми умудрился, не тратя на это много времени, выяснить, что его новый знакомый сведущ в навигации и имеет за спиной большой опыт. Звали его Сын Второго Урожая. Он абсолютно серьезно объяснил происхождение имени: в год его рождения необычайно хорошо уродился рис. Сын Второго Урожая дослужился до главного гребца военной джонки в личном флоте мандарина, но был обвинен в краже яиц из кубрика капитана и приговорен к смерти. Ему удалось бежать. Впоследствии он женился на родственнице повара семейства Эбернати.

За годы, проведенные в море, Джейми привык судить о людях по первому впечатлению. И знал, что к некоторым лучше не поворачиваться спиной в узких проходах, а другим, как вот этому лоцману, вполне можно доверять.

Приняв решение, Джейми тут же сообщил Сыну Второго Урожая, что он принят. И для начала должен навести порядок среди целой флотилии сампанов и джонок, чьи владельцы осаждали шкафут[4] судна, пытаясь выгрузить доставленные свежие фрукты, овощи и воду.

– Слушаюсь, капитан, сделать легко!

Джейми еще какое-то время наблюдал за тем, как жестами и словами лоцман заставил маленькую флотилию повиноваться его распоряжениям. По его команде китайцы группами поочередно взбирались на палубу и, образовав с матросами «Феникса» цепочку, выгружали привезенные корзины с продовольствием в трюм. Убедившись, что обеспечение провиантом в надежных руках, Джейми занялся другими насущными делами.

Медленно, но неотвратимо приближалась ночь. Начался прилив. Огромные суда, стоявшие в заливе, покачивались на якорных цепях, описывая полукруг. Словно ожив, скрипели гиганты, принадлежавшие Ост-Индской компании, водоизмещением тысяча и больше тонн. Борта в черно-белых полосах то вздымались вверх, то опускались вниз. Вокруг легко порхали сампаны и небольшие джонки.

Джейми, не обращая внимания на знакомые ночные звуки – чей-то смех, пьяный голос, предлагавший лодочной девочке плату за ее услуги, плеск весел, – не отрывал взгляда от огней на английском военном корабле, охранявшем вход в залив. Точно на таком же он начинал свою военную карьеру и хорошо знал все возможности такого судна, что ему очень пригодилось в теперешней жизни.

– Не так-то просто проскочить мимо него в темноте, – раздался рядом ирландский говор старпома Бёрка.

– Ну, нам это уже не раз удавалось, – ответил Джейми, не отводя глаз от английского корабля.

– Это уж точно, – ответил Бёрк. – Но если идти, то мешкать нечего.

– А Хардести и все прочие на борту?

– Точнее, не на борту, а над бортом: повисли над леером. Их выворачивает так, что вот-вот все внутренности выплюнут.

Понимающе улыбнувшись, Джейми велел старпому отогнать липнущие к «Фениксу» сампаны и объявить команде о готовности к отплытию.

Ему не терпелось выйти в открытое море – оно манило его к себе, как нетерпеливая любовница. Он бросил прощальный взгляд на Макао – пройдут недели, а то и месяцы, прежде чем он снова увидит его. Словно притянутые магнитом, глаза его обратились к возвышенной части города. Мерцающие огни высвечивали силуэт старинной португальской крепости на ее вершине. Ниже ее располагается пресвитерианская миссия.

Нежданно-негаданно в его воображении возникло недовольное личико Сары Эбернати. И тут же его сменило другое видение – женщина со смеющимися карими глазами, стоящая против него в Обители Танцующих Цветов. Кто бы мог подумать, что у дочки миссионера хватит мужества явиться в подобное заведение? Нет, нет, это самая необычная миссионерская дочь, снова заключил Джейми.

Но всю необычайность ее натуры он смог оценить лишь на следующее утро, когда задул неизбежный здесь ежедневный муссон и сильный порыв ветра погрузил нос судна глубоко под воду. Мачты затрещали. Паруса надулись – вот-вот разорвутся. Волны покрыли палубу, и из трюма выползла бледная Сара Эбернати.

Сара проникла на судно с толпой китайских поставщиков провианта и спряталась в тесном душном трюме. Затаившись, она стала мучительно размышлять о том, когда следует открыть свое присутствие.

Прежде всего, «Феникс» должен выйти в открытое море, тогда капитан не сможет вернуться и высадить ее на сушу или – что более вероятно – выбросить ее за борт, чтобы она добиралась до берега вплавь.

И уж конечно, не следует обнаруживать себя до того, как они минуют английский патруль. Даже сидя скорчившись на твердом, колком канате в своем уединении, она всеми фибрами души ощущала напряженность, воцарившуюся на корабле. Стрэйт приказал погасить бортовые огни и соблюдать на палубе мертвую тишину. Ей было хорошо известно, что вооруженные до зубов фрегаты имеют приказ обстреливать любые суда контрабандистов, пытающиеся прошмыгнуть мимо них вдоль берега.

Но когда наконец «Феникс» вышел в открытое море и капитан приказал повернуть паруса навстречу резкому юго-западному ветру, нервное напряжение Сары сменилось такой расслабленностью, что она, ослабев, не нашла в себе мужества выйти из своего укрытия. Поджав ноги, подложив вместо подушки заплатанный жакет, который она надела поверх синих штанов и блузы, Сара, убаюканная шумом волн и качкой, заснула.

Пробудилась она на заре, от сильного толчка, сбросившего ее с неудобного ложа. Падая, она сильно ударилась головой о стенку, попыталась встать на ноги, но судно сильно накренилось, словно встав на нос.

Сорвавшиеся с крючков канаты хлестали Сару по голове и плечам. Деревянные перегородки угрожающе скрипели. Внезапно дверь распахнулась – не выдержала задвижка, – и Сара вывалилась наружу.

В тот же миг теплый ливень промочил ее до костей. Волны заливали палубу, кренившуюся то в одну, то в другую сторону. Беспомощно размахивая руками, Сара заскользила по мокрым доскам палубы и с размаху ударилась головой о крышку открытого люка. Ухватившись за него, она попыталась подняться, но сумела лишь встать на колени.

Чья-то сильная рука подхватила ее сзади, оторвала от палубы и, как мешок картошки, оттащила подальше от люка. За секунду до того, как новый вал обрушился на «Феникс», спаситель Сары открыл какую-то дверь и толкнул девушку по ступенькам вниз, где она приземлилась на бедро и локоть. Затем он припер дверь своим огромным плечом, преграждая путь воде, а как только волна схлынула, отбросил со лба мокрую прядь темно-рыжих волос и просипел:

– Сидите здесь! Капитан придет, как только ветер стихнет.

Он вышел, заперев за собой дверь, и несколько блаженных секунд «Феникс» шел ровно. Но затем снова рухнул куда-то в бездну, и все началось опять.

Сара знала, что обычные в конце лета муссоны дуют около часа, а то и меньше, но этот – показалось ей – длился целую вечность. Спустя некоторое время она собралась с силами и медленно, осторожно поднялась на ноги.

Упираясь обеими руками в стены узкого коридорчика, она стала продвигаться вдоль него. Миновала сначала две небольшие каюты, принадлежавшие, по всей видимости, помощникам капитана, затем – открытое помещение, скорее всего кают-компанию, где они столовались, и в самом конце увидела дверь, ведущую в каюту капитана.