– Пожалуйста, не отмахивайся от таких глубоких чувств. Они – большая редкость.

Джули не выдержала:

– Прекрати, Селеста. Прости, пожалуйста, но не сейчас.

– Селеста, оставь её в покое. Не надоедай. – Мэтт обнял сестру за плечи. – Ты-то в порядке? Мы о тебе беспокоились.

Та улыбнулась через силу.

– Скоро буду. Мэтти, посидишь здесь со мной? Хоть чуть-чуть? Тут я как-то ближе к Финну.

– Конечно, если хочешь.

Она устроилась поудобнее в объятиях брата.

– Расскажи ещё раз, как вы разбили лагерь на заднем дворе и ненароком устроили пожар, когда Финн решил развести костёр прямо в палатке.

Джули встала. Затем наклонилась и вынула ключи от машины из ладони Мэтта. Он поднял голову. Какая же храбрость ему нужна, чтобы вот так сидеть с Селестой совсем рядом с тем местом, где их брата постигла такая жестокая и трагичная смерть. Джули не стерпела печали во взгляде Мэтта и потому уставилась на ключи в кулаке.

– Я отгоню машину домой и позвоню Эрин и Роджеру.

– Джули... – Его голос надломился, и у неё внутри всё сжалось. – Спасибо тебе. За всё.

– Мэтт... – Не в силах попрощаться она развернулась и побежала к машине, мысленно твердя, что глаза щиплет из-за резкого ветра с реки.


***


Скотча как раз хватило, чтобы запечатать последнюю коробку. Через полчаса должен приехать Джейми. Он вместе с Даной вызвался помочь с переездом. Вообще-то, нагружать его джип было особенно нечем, так что хотя бы на это времени у них уйдёт немного.

В дверь постучали, и в комнату вошла Эрин.

– У тебя, похоже, всё готово. Я могу чем-нибудь помочь?

Джули покачала головой.

– Нет. Я вроде закончила.

Эрин присела на кровать и глубоко вздохнула.

– Ты плакала.

Джули кивнула.

– Мэтью днём нам с Роджером всё рассказал. Спасибо, что нашла сегодня Селесту. Можешь вообразить, как мы перепугались.

– Я рада, что она в порядке. Это самое главное.

– Да, всё обошлось. Но она не в порядке. Как и все мы. Джули, мне бы хотелось с тобой кое-чем поделиться, если ты не против. – Эрин сцепила ладони. – Мэтью говорит, ты знаешь про Финна. Про аварию.

– Да, и я очень сожалею. – Джули села рядом с Эрин. – У меня нет слов. Я даже представить не могу, как вам было трудно.

– Ты не знаешь кое-каких подробностей о той аварии. Они помогли бы тебе понять, почему я так и не положила конец этому глупому спектаклю.

– Эрин, вы не должны передо мной оправдываться. Нет, честно.

– Но я хочу, чтобы ты меня выслушала. Тогда тебе, возможно, будет не так горько. – Эрин потёрла ладонями колени, раздумывая, с чего начать. – Та авария – полностью моя вина. Я не должна была садиться в тот день за руль. Это я убила Финна. Смерть сына целиком на моей совести.

– Это был несчастный случай. Вас никто в нём не винит.

 – Да, несчастный случай, но я сейчас о другом. Я сомневаюсь, что Мэтью поведал тебе всю историю, он наверняка хотел меня защитить. Полагаю, ты в курсе, что я давно страдаю от приступов острой депрессии? Нет, я не против. Довольно с нас секретов. В депрессии нет ничего постыдного. Я это знаю. Но я ещё не до конца от неё избавилась. Я принимала лекарства, и они мне помогали. Я нормально себя чувствовала, была даже счастлива. И тогда поступила как многие другие. Я их бросила. Я была довольна собой, радовалась жизни и твёрдо верила, что они мне больше не нужны. Думала, что справлюсь. Вот только... не смогла. С такой депрессией, как у меня, никто бы не справился. Я мгновенно скатилась обратно в бездну. Моя семья, наверное, была в ужасе. Роджер убеждал меня снова принимать таблетки. Без толку. Понимаю, звучит странно, но при такой глубокой депрессии я просто не могла разумно мыслить. И я отказывалась. У меня не осталось надежды и сил бороться с отчаянием.

А в тот февральский день я совершенно потеряла связь с реальностью. Я, если честно, вообще ничего не соображала. Села за руль со смутной мыслью, что от поездки мне, возможно, полегчает. Я этого не помню, но Финн, должно быть, услышал, как я завожу машину. Он выбежал за мной следом и прыгнул на заднее сиденье. Я поехала вдоль реки. Сейчас мне вспоминаются обрывки того, что он говорил, как убеждал остановиться. Но в тот день я просто не осознавала, что Финн со мной рядом, в машине. Джули, можешь в это поверить? Я была настолько не в себе, что забыла о собственном сыне. Я его не замечала и не слышала. Совершенно. В тумане депрессии я отгородилась от всего, кроме надежды хотя бы ненадолго забыться. Было так легко на какое-то время просто положиться на это неясное чувство. Крутить без всякой цели руль и отдаться во власть депрессии – мне казалось, это поможет. Не следовало мне в тот день садиться в машину. Меня занесло на льду, автомобиль повернулся вокруг своей оси и врезался в дерево.

– Эрин...

– Тебе не нужны подробности той аварии. Достаточно сказать, что зрелище было страшное. Меня всю жизнь будут преследовать картины того дня. – Эрин прикоснулась рукой к щеке и закрыла глаза. – Дороги тогда жутко обледенели. Авария за аварией по всему городу. Патрульные решили, что во всём виновата погода. Вот так, легко и просто. И это правда – отчасти. Но на самом деле я не справилась с управлением из-за того, что прекратила лечение. Роджер позаботился, чтобы меня положили в больницу. Мэтью тогда ещё не знал, что я угодила в аварию по собственной глупости, потому что бросила таблетки. Мы рассказали ему позже. А от тебя он это скрыл, чтобы ты обо мне плохо не думала. Может, я бы всё равно врезалась в тот день, даже с ясной головой. Но тогда Финн не сидел бы на заднем сиденьи без ремня безопасности – и не погиб бы. Неприглядная правда в том, Джули, что это я убила сына. Вот почему я с тех пор сторонилась своей семьи. Я недостойна быть матерью. Я не могу заботиться о Мэтью и Селесте после того, что натворила. Не умею.

Джули положила руку на спину Эрин.

– Но вы всё равно их мама. И всегда ею останетесь.

Эрин решительно закивала и открыла глаза.

– Рано или поздно я к этому приду. Я обязательно вылечусь. Но мне нужна помощь. Всё это время я носила шоры на глазах – только они и помогали мне проживать каждый день. Благодаря Плоскому Финну я могла притворяться. Но теперь я должна поправиться. И поправлюсь. Нам всем надо найти выход из этого тупика.

Любые слова утешения сейчас казались Джули ничтожными. Поэтому она просто обхватила Эрин и держала, пока та рыдала у неё на груди.

Глава 31

Август подходил к концу. Джули вскрыла ещё один пакетик и высыпала сахар в кружку. В кафе сегодня было тихо, и весьма кстати – значит, ничто не помешает ей слушать Селестины рассказы.

Как и обещала, она встречалась тут с Селестой каждый понедельник с тех пор, как уехала из дома Уоткинсов. Иногда Селеста появлялась одна, иногда – с Эрин или Роджером. Но с Мэттом – никогда. Джули ответила на его письма только раз, когда попросила, «пожалуйста, никогда не приходить на встречи с Селестой». Не готова она пока его видеть. Может, когда-нибудь и передумает, а может, нет. После того, как Джули попрощалась с ним на скамейке у реки, минуло три месяца. И почти месяц, как он перестал ей писать.

Дана всё лето пыталась заговорить с ней о Мэтте, но Джули наотрез отказывалась о нём даже думать. Во время последней такой попытки она чуть не вылила соседке на голову свой завтрак. Так что Дана благоразумно оставила эту тему в покое.

Лето выдалось хорошее. Спокойное, ничем не примечательное и, может быть, малость скучное. В самый раз такое, как надо. Джули проходила стажировку в небольшом издательстве в Кембридже, рассудив, что такой опыт будет замечательно смотреться в резюме. А заодно эта работа отвлекала её от тяжёлых мыслей. Кейт приезжала погостить на время июльских праздников, но Джули, вопреки ожиданиям, на удивление мало скучала по матери и дому.

– Вот она!

Джули подняла голову и очутилась в объятиях Селесты.

– Привет, подруга. Как поездка на мыс? Мне на той неделе тебя не хватало.

Селеста плюхнулась на стул и откинула волосы за спину. От летнего солнца кожа у неё слегка загорела, а волосы ещё посветлели. Она вся словно сияла изнутри.

– Привет, Джули. – Роджер наклонился и поцеловал её в щёку. – Рад тебя видеть.

– А я вас.

– Селеста просто сгорала от желания поскорей рассказать тебе о своей грандиозной рыбалке.

Селеста расплылась в улыбке.

– Мы вышли порыбачить в открытое море, и мне попался увесистый луфарь. Даже капитан поразился. Этот зверь без устали брыкался, и Мэтту пришлось несколько раз меня выручать. Но я-таки сумела в конце концов выудить, прости за банальность, улов дня. В следующий раз принесу фотографии.

– Она была просто великолепна, – с гордостью за дочь подтвердил Роджер. – Капитан выпотрошил для нас рыбину, а Эрин зажарила её на ужин.

– Эрин? Готовила? – ошеломлённо переспросила Джули.

Роджер рассмеялся.

– Чудеса, да? Моя жена просто помешалась на готовке, и уже целых три недели в доме не появлялось ни коробки из ресторана.

– Я в шоке.

– Надо тебе как-нибудь прийти к нам на ужин. Не обещаю, что он будет полностью съедобным, зато точно будет домашним.

Джули вежливо кивнула. После переезда она ни разу не заходила к ним в гости.

– Через две недели я участвую в концерте, – снова заговорила Селеста. – Ты придёшь? Рейчел играет на трубе, а я на фортепьяно. Как видишь, дуэт несколько необычный, к тому же Рейчел не слишком одарённый музыкант, какой инструмент ни возьми. – Селеста помолчала. – Особенно, трубу. Зато, когда она дует в мундштук, то в избытке восполняет недостаток таланта чрезмерной мимикой.

– Обязательно приду, – пообещала Джули. – Рада, что тебе так понравилось в театральном лагере.

– Да, он хоть немного компенсировал необходимость каждую неделю посещать индивидуальные и семейные сеансы психотерапии. Они меня жутко утомляют.

– Понимаю.

– А уж на что я презираю психотерапию, представь, какие чувства к ней питает Мэтти, – усмехнулась Селеста.

Джули рассмеялась. Она не сомневалась, что Мэтт эти сеансы просто ненавидит.

– Ты, кажется, хотела спросить Джули ещё кое о чём? – потрепал Роджер Селесте волосы.

– Хотела. Джули, это очень важно. – Селеста сунула руку в небольшую сумочку, висевшую у неё через плечо, вытащила конверт и положила на стол. – Это приглашение. Я организую прощальную вечеринку для Плоского Финна.

Джули потрясённо взяла конверт и вскрыла его. Приглашение напечатали на дорогой бумаге, вверху на открытке красовался маленький бантик.

– Да ладно?

– Ага. Меня вдохновила вечеринка, которую устроила Кейт к твоему отъезду. Я хочу чего-то в том же духе. Только это будет поздний завтрак. Финн обожал рогалики и копчёную лососину. В списке приглашённых только ты, мама, папа и Мэтти. По очевидным причинам это частная вечеринка. Но печали на ней не место. Я представляю этот день как праздник. Плоский Финн служил весьма значительной цели, и мы должны выказать ему нашу благодарность.

– И что с Плоским Финном станет потом? – Джули вообразила, как его ритуально сжигают до угольков на гриле или рубят в щепки разделочным ножом. Какая ужасная кончина. Она привязалась к картонному братцу, какой бы патологией и обузой он ни был.

– Он просто отправится на чердак, – пожала плечами Селеста. – На всякий случай. Может, придёт время, когда мне будет весело вспоминать мою неразлучную дружбу с Плоским Финном. Вдруг я когда-нибудь захочу показать его внукам. Ну знаешь: «В далёком детстве, когда у меня были проблемы с психикой...» Занятная может получиться история.

– Да, верно.

– Так ты придёшь, да?

Джули не могла ей отказать.

– Ни за что не пропущу. – Денёк потерпеть Мэтта не так страшно.

– Чудесно. Праздник намечен на одиннадцать часов в следующую субботу. Имей, пожалуйста, в виду, что форма одежды повседневная. Плоский Финн не одобрил бы бальные платья и фраки.

– Ясно.

Роджер щёлкнул пальцами.

– Проклятье! А я так надеялся пощеголять в лаймовом костюме и галстуке в тон.

Селеста застонала.

– Мама бы тебе никогда такого не позволила. У неё безупречный вкус. Пойду принесу нам каких-нибудь напитков. Сейчас вернусь. – И она направилась к стойке делать заказ.

Джули посмотрела на Роджера.

– Неужели это та же девочка, с которой я почти год назад познакомилась? Она такая счастливая, даже не верится.

– Это да. У неё всё идёт на лад. Иногда ещё случаются тяжёлые дни, но она не перестаёт нас удивлять.