«Вот уж нашли чем удивить!» — думала Жанна, снисходительно улыбаясь и изображая дремучее филологическое невежество.

Не удержался от двусмысленных намеков даже сотрудник каирского музея, с которым Жанна завела высокопрофессиональную дискуссию по-английски.

«Секс курортный, арабоязычная версия, число инсталляций не ограничено».

В Москву она вернулась, обнаружив там жару ненамного ниже египетской, и сразу уехала к отцу на дачу. Мачеха продемонстрировала ей пятнадцать выживших и давших первые нежные листики розовых кустов.

— О, не только со своей картошкой будем, но и с розами, — изобразила необыкновенное ликование Жанна.

А почему и нет? Хоть что-то хорошее от их с Мишей романа сохранилось.

За недели, оставшиеся от отпуска, жара так и не спала, и Жанна с отвращением вернулась в воняющую прелым асфальтом столицу. Костик и Анжела были в отпуске, и в их клетушке сидела только несчастная, замученная непосильной работой Катя. Считалось, что она замещает Жанну, и поэтому около ее компьютера лежала внушительная кипа документов.

— Не горюй, Катюшка, сейчас все живенько раскидаем, — утешила ее Жанна.

«Хоть этой сплетницы нет, и то слава богу. А кто вообще-то есть?»

— О, Жанусь! — заглянул в их опустевший загончик Ершов. — Прибыла? То-то я чувствую — паленым запахло… Здорово выглядишь!

Жанна действительно загорела до черноты, и волосы у нее выгорели безо всякой перекиси до светло-медного оттенка.

Во вторник на стол Жанне мягко и ненавязчиво лег объемистый документ, договор на предоставление консультационных услуг. Она просидела с ним до четырех дня, когда к ней самолично забежал Ершов.

— Жанусик, как дела? — заискивающе, насколько мог позволить себе гендиректор, спросил он.

— Как у нас дела, когда они касаются ведомства госпожи Корецкой? — не удостаивая шефа взглядом, процедила Жанна. — Завтра часам к двенадцати будет ваш договор.

— Ой, Жанн, пощади, не губи! Представитель компании будет в девять, а в полдень у него самолет… Задержись, а? В пятницу вообще не выйдешь… Только сделай… Успеешь сегодня?

— Как откажешь такому любезному господину…

— Уй, лапуля, спасибо тебе. А Корецкой я ума вложу…

— Поздно. Она с десятого августа в отпуске. Пробормотав что-то невнятно угрожающее, Паша удалился. Через час, виновато улыбаясь, исчезла и Катя. Вслед за ней по коридору прошумели редкие шаги последних уходящих; воцарился мертвый штиль. И то — уж в августе-то задерживаться на работе могли только неизлечимые трудоголики.

Долбежки Жанне осталось минут на сорок. Она решила не торопиться, переждать в кондиционируемом офисе самую натужно-густую духоту московского вечера и пошла набрать воды в чайник. Вернувшись, с удивлением обнаружила у дверей своего отдела какого-то незнакомого парня, настойчиво дергавшего за ручку.

— Вам, простите, кого здесь надо? — нахмурившись, спросила Жанна.

— А мне… я ищу…

Жанна по-прежнему строго смотрела на пришельца.

— Мы здесь только неделю. Ошибся, извините. Жанна смерила его взглядом. По виду это был ничем не примечательный клерк средней руки.

Но Жанне он почему-то не понравился. Почему он крутится у отдела, хотя их помещение в другой половине?

«Топографический кретинизм, мужская версия. Неправдоподобная. Он же не мог не видеть, что это не его офис. Надо действительно закрыть жалюзи. Ходют тут всякие».

Воспоминание об авторе этого правила кольнуло ее тоненьким острым жалом. Сварив кофе, Жанна закрыла все жалюзи, кроме тех, что были рядом с дверью, — чтобы видеть, кто там бродит по этажу. Дверь она тоже заперла изнутри, и тоже по правилам, поскольку здесь находился несистемный Анжелкин компьютер, содержавший всю секретную базу данных компании.

Минут через Двадцать Жанна увидела, что в дверь отдела стучится, заискивающе улыбаясь, тот же самый парень. Она сохранила файл и отперла дверь.

— Извините, ради бога, вы нам не поможете?

— А в чем дело?

— Да у нас с компьютером проблемы…

— Я всего лишь пользователь, — прохладно ответила Жанна, собираясь закрыть дверь.

— Пожалуйста, а то мы все такие «чайники»… «А что здесь, в дорогом офисном центре, таковым делать? Здесь только серьезные люди работают», — удивилась про себя Жанна, но, тщательно закрыв дверь, пошла с «чайником».

«Чайный домик» располагался в другом конце коридора и занимал одну секцию, не больше их отдела. Обстановка была спартанская, два стола, минимум оргтехники — под стать остальным обитателям — еще двум неулыбчивым парням подтянуто-спортивного вида. Они пытались набрать какой-то документ, Жанна быстро показала им нужные «окошки» и засобиралась назад.

— А вы еще долго здесь пробудете? — с надеждой спросил тот, что приходил за ней.

— В любом случае, не дольше восьми часов, — ушла от прямого ответа Жанна.

— Почему? — насторожился тот же самый маленький — заварной — «чайник».

— А вам разве не сказали, что в восемь здание закрывают? Проходит вооруженная охрана, и всех вежливо просят на выход.

Сервиз обменялся многозначительными взглядами.

«Да, похоже, не знали… Действительно — недавно здесь или вообще не из этой среды?»

Жанна встала и ушла к себе. Под диафрагмой у нее заныло, как бывало каждый раз, когда ее посещали дурные предчувствия. Она заперлась и, найдя в списке домашний номер Ершова и не застав его, наговорила на автоответчик свои опасения. Но вот когда он их прослушает? А сотового директора там не было…

На душе становилось все тягомотнее. Жанна сидела, немного одурело вглядываясь в строчки на дисплее, и усиленно соображала — а конкретно чем ей так не глянулись эти ребята? Что они здесь делают, даже не умея толком набрать текста?

«Компьютерная безграмотность. Нелогичная».

Часы показывали половину седьмого. Выхода не было. Жанна нашла в телефонной книжке мобильника давно не набиравшийся номер. Не сменил его хозяин, спасаясь от назойливых поклонниц?

Миша ответил через три гудка. Ждал чьего-то звонка?

— Да? — услышала Жанна его голос, несколько неуверенный, звучавший на фоне музыки и голосов.

— Извините великодушно, господин Дареев, что отрываю от важных дел. Вы на фирме «Глобал инвестментс» еще работаете?

— Да, почему нет. — Он чуть кашлянул. — Работаю.

— Ну, мало ли… Я только вчера из отпуска…

— Неужели?

— Да, и я не осведомлена о возможных переменах… Это Андреева, переводчик.

— Да, Жанна Юрьевна, узнал. Слушаю вас.

— Михаил Маратович, я из офиса… Вы же знаете, меня интуиция никогда не обманывает…

Так вот, у меня складывается впечатление, что кое-кто ожидает, когда я закончу работу и покину отдел, чтобы проникнуть туда.

— И почему же у вас сложилось такое впечатление?

Голос у Миши был неуловимо ироничен. «Думает, ищу предлога возобновить знакомство?»

— Сначала я застала у двери незнакомого человека, потом меня явно, но неуклюже выманивали из отдела и пытались разузнать, когда я уйду, — с расстановкой повествовала Жанна.

— И кто эти потенциальные злоумышленники?

— Я их не знаю. Не видела раньше. Ребята какие-то, тренированного вида. Сказали, что здесь всего неделю. У меня, повторюсь, нехорошие предчувствия.

Тут Жанна делано рассмеялась в трубку.

— Что с тобой? Ты в порядке? — всполошился Миша.

— Я-то в порядке, просто один из них опять прошел мимо и откровенно подглядывал, чем я занята. Я изобразила, что веду светскую беседу… Здесь ведь компьютер с закрытой базой данных, через сеть к нему не пройдешь, а вот жесткий диск элементарно умелый человек вытащит без проблем. Ершова дома нет, я ему на телефон наговорила… Что мне делать?

— Сейчас подумаю… Значит, так. Я выезжаю…

— Да не надо. Ты скажи, я сделаю.

— Не перебивай. Закрой жалюзи… «О господи!»

— …включи телевизор, негромко, но чтобы было слышно снаружи, запри отдел на код и незаметно спустись по черной лестнице на десятый этаж.

«Ох уж мне эта лестница!»

— Мой кабинет найдешь? Набери 24–39 на замке. Запомнишь?

— Двенадцать на два, тринадцать на три. Я все помню.

— Ах да…

«А, и ты вспомнил, секс-символ!»

— Сиди там и жди меня. Поняла?

— Поняла.

— Выполняй. Быстро.

Он отключился, а Жанна все-таки допечатала страницу, на всякий случай переписала документ на дискету, сунула в карман платья мобильник и на цыпочках вышла из офиса. В коридоре никого не было, в стеклянных клетушках было темно — только под потолком через одну светились лампы дневного света.

Черную лестницу, которая на самом деле была абсолютно черна, Жанна преодолела на ощупь и довольно сносно — потому что это был всего один пролет. Десятый этаж был так же сумрачен и безлюден.

«Да, подходящая ситуация для первого, после долгой разлуки, свидания», — невесело подумала Жанна, поспешно, стараясь не особенно цокать каблуками, пробегая в другой конец коридора.

Вот и Мишин кабинет. Да, табличка на месте.

Жанна зажгла свет и огляделась. Все было так же, стол, шкаф с папками.

«Где ж мои индейские ребята, а? Домой увез, к маме? Или вообще выбросил?»

Ждала Жанна недолго. Она вздрогнула, когда защелкал кодовый замок, дверь распахнулась, и на пороге появился Миша, в темно-синем с проблеском вечернем костюме. Видимо, изначально он был одет по полной программе, но по дороге снял галстук, расстегнул ворот белой сорочки, и теперь у него был богемно-небрежный вид. Он тоже загорел и хорош был до умопомрачения.

У Жанны чуть сильнее забилось сердце, потяжелели веки, но она постаралась сразу же прогнать эти чувства и взять себя в руки. Хорош, но чужой. Чужой. Просто коллега.

Миша быстро, немного беспокойно и взволнованно, обежал взглядом ее фигуру в неофисном цветастом платье.

— Привет… Ох, ты и черна ж… Как ты?

— Да я-то нормально, — пожала плечами Жанна. — Я тебя, что ли, вытащила с… мероприятия?

Она невольно улыбнулась, чувствуя, что улыбка выходит слегка виноватой.

— Если день рождения считать мероприятием, то да, — улыбнулся он в ответ.

— Господи, извини… Не представляла. Знала бы, не звонила. Поздравляю, лев.

«Бросил гостей, стол, очередную блондинку… Какая преданность… служебному долгу, ай-ай-ай!»

— Да, лев я, лев… Доложи обстановку, мышка.

— Да я тебе, собственно, все сказала. Какие-то люди ходят по этажу, ломятся в двери… Говорят, что ошиблись, хотя их офис в противоположном конце. То есть откровенно пасут наш отдел. Что делать будем? Сейчас охрана гнать всех начнет.

На настенных часах было половина восьмого.

— Да ща разберемся, — бесшабашно произнес Миша, вешая пиджак на спинку стула сзади нее и завертывая рукава рубашки.

Присев на корточки, Миша открыл нижнюю часть шкафа, и там обнаружился небольшой серебристый сейф. Он повертел колесики на дверце и достал из сейфа пистолет. Жанна невольно ойкнула за его спиной. Он весело оглянулся.

— Что, страшно?

— Конечно. Ты ж дикий, да еще с пистолетом…

— Не я дикий — жизнь такая.

— Жизнь у всех примерно одинаковая. Степени дикости сильно разнятся, — не удержалась куснуть его Жанна.

Он не ответил, закрыл, не запирая, сейф и встал.

— Так, я пошел разбираться, ты посиди тут пока…

Он решительно заткнул оружие за пояс слева. Жанна встала.

— Я пойду с тобой.

— Нет, мышонок, это не для тебя.

— Я храбрый мышонок — папина же дочка. Мне за тех страшно, кто случайно встанет на твоем пути. И врага ты в лицо не знаешь… Замочишь кого попало, а я потом по судам пыль глотай в свидетелях. Не надо мне этого.

— Ну и фантазии у тебя… Миша на минуту задумался.

— Хорошо, пошли, только держись за моей спиной.

— Как скажете, товарищ начальник отдела.

— Вот еще что…

Он выдвинул ящик стола и достал оттуда пару наручников.

— Это тебе.

— Совсем хорошо, — сморщилась Жанна, но положила железки в карман.

Они вышли в коридор и быстро пошли назад к черной лестнице. Миша перешагивал через две ступени, и Жанна чертыхнулась, споткнувшись в попытке угнаться за ним.

— Дают в напарники любителей! — пробормотал он, и Жанна поняла, что он просто играет в героя американского боевика. — Руку!

Миша крепко взял ее кисть, и Жанну снова резанула невесть откуда взявшаяся тоска — эта отполированная штангой жесткая ладонь, сильные длинные пальцы…

Они осторожно вышли в темный коридор. Там было тихо. Миша прислушался, потом приложил палец к губам — молчи! — и повел ее к офису, который находился метрах в десяти от входа на черную лестницу.