— Думаю, пора закругляться... Я не осознавал, что уже так поздно. — Я откинулся на своей кровати. — Между прочим, ты можешь звонить мне всякий раз, когда я появлюсь в твоих мыслях.

— Ну, если это когда-нибудь произойдет, я так и сделаю. До свидания, Джонатан.

— До свидания, Клэр.

Я знал, что она не собиралась мне звонить, так что до конца недели я звонил ей, когда заканчивал все свои встречи. Я ничего не усложнял и избегал задавать любые личные вопросы; у меня было ощущение, что она не проникнется этой идеей.

Когда мой самолет приземлился в Сан-Франциско в субботу днем, я написал ей сообщение: «Майкл Мина @ 20:00. 252 Калифорния-Стрит. На всякий случай, если ты «не» знаешь, где это. Увидимся там».


***

— Подожди минуту, — сказал Кори, смеясь. — Что значит она продинамила тебя?

— Я не думаю, что можно как-то еще это сказать. Она. Продинамила. Меня. — Я закатил глаза.

— Я думал, ты говорил, что она вроде бы взрослый, зрелый человек.

— Она такая и есть, просто... — Это бессмысленно...

— Ой. Ну да ладно. Ты хочешь пробежаться по отчету Сорренто сегодня? В их программное обеспечение для камер стоит вложиться, и мы могли бы использовать обновление.

— Позже. — Я вздохнул. — Я собираюсь разобраться в этом.

— Разобраться в чем? Знаешь, ты говоришь о женщине, которая: а) говорила, что ты слишком молод для нее; б) призналась, что у нее есть две шестнадцатилетних дочери — дочери, во множественном числе! И с) не пришла вчера вечером? Осознаешь ли ты это?

Я отрицательно покачал головой.

— Это не имеет смысла. Мы говорили всю неделю. Она не позвонила и не написала мне, чтобы сообщить, что не придет.

— Я думаю, она пытается показать, что не заинтересована в тебе. Она, наверное, думала, что, продинамив, поможет тебе увидеть то, что ты продолжаешь игнорировать.

Я не верил в это. Я чувствовал, как она реагировала на мои прикосновения на танцполе в день своего рождения, видел, как она смотрела на меня, когда мы были на пробежке, и слышал, каким становился ее голос, когда я звонил ей.

Я мог признать, что она хорошо играла равнодушие и умничала своим ротиком, она определенно умела делать бесстрастное выражение лица, но она не притворялась, будто я подействовал на нее.

— Каждый раз, когда ты захочешь сосредоточиться на том, что действительно важно, т. е. на отчете по Сорренто, не стесняйся, звони мне. — Кори повесил трубку.

— Сэр? — Мой водитель съехал на обочину и повернулся. — Дальше не позволяют ехать на автомобиле.

— Спасибо, Грег. — Я вышел из машины и посмотрел на все, что окружало реабилитационный центр от наркотический зависимости «Оазис».

Были обычные желтые и голубые воздушные шары, врачи в медицинских халатах, приветствующие гостей у дверей, и «водопад чистоты», который стоял у входа, извергающий красного цвета воду; моя мама рассказывала мне, что красный означал что-то, но я забыл, что именно.

Я потратил очередные пятьдесят тысяч долларов, чтобы она прошла лечение от наркомании, и у меня было чувство, что это было не в последний раз.

Я вошел внутрь и занял место в дальнем конце аудитории, наблюдая точно такую же церемонию, которую видел одиннадцать месяцев назад.

Я глядел, как мама улыбалась, как она взяла сертификат о завершении курса у главврача на сцене, слушал, как она рассказывала стихотворение «Сегодня начинается моя новая жизнь», и видел, как в ее глазах загорелись те же обещания, что она давала себе несколько раз прежде.

В какой-то момент главный врач попросил зрителей встать и произнести «Обет поддержки», но поскольку я изрекал знакомые слова, образ Клэр заполнил мои мысли.

Я хотел знать, почему, черт возьми, она продинамила меня, почему, черт возьми, даже не подумала позвонить и отменить встречу. Я размышлял над тем, чтобы позвонить и спросить ее почему, но решил, что не стоит; не такой я человек.

Внезапно я услышал «преобразованных» пациентов, поющих финальную песню «Теперь моя жизнь начинается» и осознал, что на этом церемония была окончена.

— Большое тебе спасибо, что пришел, милый! — Мама подскочила и обняла меня. — Думаю, это было то, что нужно! Что на этот раз я наконец-то справлюсь!

Я обнял ее сзади.

— Я надеюсь на это.

— Почему нет Одри? Где твоя подружка?

— Мы расстались давным-давно.

— Ох. Мне так жаль... Ты не встречаешься с кем-нибудь еще?

— Нет. — Даже если бы я и встречался, то не сказал бы ей. Я не должен был открываться ей сразу, и я не хотел притворяться, будто она действительно была частью моей жизни.

Она выглядела опечаленной.

— Ладно, а когда этот день придет, я могу с ней встретиться?

Никогда...

— Конечно.

— Я говорила правду об изменениях, Джонатан. Я хочу, чтобы мы встречались хотя бы раз в неделю. Ты мне нужен, нужна твоя помощь, чтобы я оставалась на верном пути.

— Хорошая идея. — Я пытался казаться убежденным. — Давай пообедаем, прежде чем поедем в твой новый дом. Я купил для тебя двухуровневую квартиру, как ты и просила.


19 января 2013


Дорогой дневник,


Сегодня я узнала, что существует четкая разница между «прощением» и «глупостью». Прощение — это то, что происходит, когда ты честно можешь пройти через что-то и жить дальше. Глупость — это когда ты говоришь кому-то «я прощаю тебя» (потому что так «правильно»), но тайно надеешься, что они сдохнут прямо перед тобой и свалятся в седьмой круг ада.

Однако я не прощаю Райана Хэйса за то, что он изменил мне с моей бывшей лучшей подругой. Я, наверное, никогда не смогу этого сделать, но я справлюсь.

Я не хочу слышать всякую ерунду о том, как «прощение помогает вам лучше спать по ночам», потому что это неправда. (Мои семь слоев матраса удивительны). В любом случае я получила свои оценки от моих коллег на этой неделе, и ждала пятницы, чтобы открыть их. Из пяти возможных баллов моя оценка — 3.8. Странно, обычно это не беспокоило меня, потому что баллы — это всего лишь баллы, и они ничего не значат. Но в этом году им разрешили написать анонимные комментарии наряду с оценками, и я едва не пошла к ним, чтобы уволить всех до единого.

Их комментарии звучали примерно так: «Мисс Грэйсен — хороший директор, но она была бы лучше, если бы не выпендривалась». «Мисс Грэйсен должна доверять нам больше работы». «Мисс Грэйсен следует прекратить критиковать так много наших идей и отправлять их совету директоров». «Она хорошо одевается, но многого не знает о рекламе». «Мисс Грэйсен должна понимать, что большинство из нас учились в колледжах лиги Плюща и более чем способны придумывать отличные слоганы для кампании. (Разве она не училась в университете Питтсбурга? Разве это не государственное заведение?)». Знаете, что? Я даже не собираюсь обращать внимание на их тупые замечания. Я просто...

«Новый sPhone blue. Мы вызываем зависть у «Crayola».

Достаточно сказано.

Это не может быть моей жизнью,

Клэр


Глава 7

Клэр


Я отпросилась с работы на понедельник. Мне не хотелось слушать вопросы Джонатана о том, почему я не пришла на свидание, и не испытывала желания сидеть на еще одном бесполезном мозговом штурме.

Все, чего я хотела, это расслабиться.

Я приглушила свет в своей ванной и зажгла все любимые свечи — ваниль, жимолость и амбру. Я бросила несколько щепоток соли эвкалипта в ванну и включила воду, выдавливая щедрую порцию вишневой пены под включенный кран.

Мне всегда казалось, что ванны с пеной были лучшей терапией в мире. Горячая вода и мыльные капельки помогали мне сбежать в другую жизнь — жизнь, где я могла плыть туда, куда хотела, в ту жизнь, где я работала, потому что хотела, а не потому, что должна была.

Я шагнула в ванну и скользнула под мыльную пену, позволяя теплой воде успокоить меня в особенном для меня месте.

Не думать о работе... Не думать о работе...

Я достала свой любимый фиолетовый вибратор из боковой панели и вздохнула. Я уже начала нажимать на кнопку, чтобы включить его, но в дверь внезапно позвонили.

Тьфу! Почему сейчас?

Я подумала, что моя соседка снова случайно получила мою почту и захотела «вернуть ее лично», а не просто бросить в мой почтовый ящик. Мои соседи были настолько приторно сладкими, что меня иногда тошнило от них.

Я подождала, чтобы понять, уйдет ли она, если не заметит, что мой автомобиль припаркован прямо у входа, но в дверь позвонили снова.

Черт побери...

Я вышла из ванны и обернулась полотенцем. Задув все свечи, я собрала свои волосы в небрежный высокий хвост.

— Я иду, миссис Гамильтон! Дайте мне одну секунду! — Я помчалась вниз по лестнице.

Затем открыла дверь и за ней увидела совершенно неотразимого Джонатана. Он был одет в еще один идеально сидящий костюм — темно-серый с белой рубашкой, воротник которой был расстегнут, — а взгляд его потрясающих голубых глаз переместился с моего лица на полотенце; казалось, что он медленно раздевал меня.

— Хм-м, привет. — Я закрыла дверь лишь наполовину и выглянула из-за нее. — Почему ты здесь?

— Привет. — Он усмехнулся. — Ты взяла больничный на сегодня.

— Да. И? Ты наносишь визиты каждый раз, когда сотрудник не выходит на работу?

— Нет. Я просто хотел убедиться, что ты в порядке.

— О. Ну, я в порядке. Спасибо, что заглянул. Хорошего…

— Мне на самом деле нужно, чтобы ты утвердила проекты твоей команды, прежде чем они будут представлены сегодня днем. — Он держал портфель. — Каждый директор должен выбрать основной вариант.

Боже мой, я и забыла об этом... Почему я не помнила, что встреча с руководителями была запланирована на сегодня?

— Вы собираетесь впустить меня, чтобы посмотреть их, мисс Грэйсен? — Он ухмыльнулся.

— Дай мне минуту. — Я резко закрыла дверь.

Я побежала наверх в свою комнату и надела спортивные штаны и мешковатую футболку. Затем набросила сверху халат и посмотрела на себя в зеркало.

Вид у меня сейчас совершенно ужасный...

Я не спеша спустилась по ступенькам и открыла дверь.

— А это не из-за того, что я не пришла в субботу?

Он улыбнулся и прошел мимо меня.

— Конечно, нет. Это — бизнес, ничего личного. У тебя есть стол, где можно разложить их?

Я указала ему идти через недостроенную прихожую и проводила в свою кухню в деревенском стиле; я была рада, что убралась еще утром.

Он поставил портфель на стол и огляделся. Наши взгляды встретились, и я отвернулась.

— Сделано со вкусом. — Он провел пальцами по висячему бронзовому светильнику. — Кто оформлял эту комнату?

— Сама оформляла. — Я села и открыла портфель. — Я красила, делала лепнину под потолком и все остальное. Мне потребовалось два месяца, чтобы определиться с напольным покрытием. Пришлось купить его в рассрочку.

— Я впечатлен.

Я вытащила несколько первых набросков и вздохнула. Теперь я была убеждена, что мне нужно было найти способ, чтобы уйти из его компании через два года, а не пять. Мои коллеги многого не знали о маркетинге. На самом деле, они ни хрена не знали об этом. Их рекламные материалы не были столь страшны, как «хлопковое поле», но они были по-прежнему тусклыми. На некоторых из них были даже слова с ошибками.

Так трудно нажать «проверить орфографию»?

— Ты не выглядишь слишком счастливой. — Джонатан сел в кресло рядом со мной.

— Так и есть. Мои дочери могли бы спроектировать это за десять минут и сделать намного лучшую работу.

— Скажи им, что мы ищем таланты.

Я закатила глаза.

— Они слышат, как я жалуюсь на свою работу каждый день. Сомневаюсь, что им было бы интересно... Думаю, я выберу этот вариант. Суть изложена просто, современно и четко. Если совет директоров утвердит его, мы можем привлечь художественный отдел и придать ему особый колорит. — Я оставила лучший плакат, а остальную стопку положила обратно в портфель.