– Брак, предопределенный судьбой? – слегка удивился Уильям.

Она с несчастным видом кивнула.

– Дедушка видел мой порез, бабушка – твой. Они придают этой случайности большое значение. Дедушка и бабушка вообще верят в судьбу и уважают знаки, которые она подает. Они называют это «предопределением свыше», тем, что христиане считают волей Господней, и свято чтят это предопределение.

– Значит, они решили, что мы женаты? – Уильям нахмурился. – Это объясняет, почему они так со мной вели себя, а также вот это… – мужчина прикоснулся к зеленому шелковому шарфу у себя на шее. – Твоя бабушка мне его подарила.

– Это свадебный подарок. Ты ей понравился, – девушка отвернулась. – Они считают, что наш брак – не случайность, а предопределен судьбой, а также… нашим выбором. Они думают, что мы действовали осознанно.

– Ты позволила им так думать, не объяснив положения дел?

Он ни в чем ее не винил, просто хотел прояснить ситуацию по мере того, как всплывали все новые обстоятельства.

– Дедушка сказал, что мы нашлем несчастье не только на себя, но и на ромалов, если неуважительно отнесемся к воле судьбы, посчитав случившееся простой случайностью. Он видит в этом предопределение свыше. Бабушка с ним согласна. Она взглянула на мою ладонь и увидела на ней доказательства того, что дед прав. Нона считает, что это перст судьбы.

Передернув плечиками, Тамсина водила пальцами по запястью левой руки.

– Ты сказала, что хочешь меня? – нахмурившись, спросил Уильям.

– Да, – прошептала она. – Извини. Я не хотела соглашаться на рома. Дед предоставил мне возможность выбирать между тобой и Баптистом Лалло… Я предпочла тебя.

Она посмотрела на мужчину. Глаза ее светились в утреннем свете.

Уильям стоял и смотрел на девушку. Честность ее слов глубоко тронула его, запав в самое сердце. Все доводы разума перестали для него существовать. То, что она предпочла его, льстило, но в то же самое время оставляло чувство неопределенности. Девушка отличалась прямотой. Скотт ничуть не сомневался, что ее сердце абсолютно чистое и непорочное. Он знал ее, казалось, ничуть не хуже самого себя, хотя со времени их знакомства минуло всего несколько дней. Она, как и другие люди, играла в свои игры, смешивая правду и ложь, однако лишь с одной целью – защитить интересы себя и отца.

Что же до ее сердца – в этом Уильям был вполне уверен, – оно во многом напоминало его собственное. Она искренняя в своих чувствах, но держится настороже. Ему было приятно ее общество. Ему казалось, что он прекрасно ее понимает. Он всецело ей доверял, считал, что Тамсина способна быть верной. Эта глубокая вера зарождалась где-то в его душе и не была основана на каких-либо доводах разума. Она зиждилась исключительно на инстинктах.

Уильям не знал, что она чувствует к нему, доверяет ли ему. А еще мужчина не знал, что ему сейчас предпринять. Сняв шлем, он провел пальцами по волосам, затем отвернулся. Почти сразу шотландец вновь взглянул на девушку, собираясь что-то ей сказать, вот только он никак не мог выразить свои путаные мысли словами. Издав мучительный вздох, он уставился в землю.

Рассказанное ею, а также мысли о том, что же ему нужно от жизни, проносились в его голове подобно листьям, сорванным бурей.

– Ты на меня сердишься? – спросила Тамсина, глядя на него.

– Нет, – ответил мужчина, – просто думаю.

Нахмурившись, Уильям помассировал пальцами себе виски. Он отчаянно старался упорядочить собственные мысли. Затем мужчина полуобернулся к девушке.

– Мой дедушка говорит, – произнесла Тамсина, – что если мы не хотим оставаться в браке, то должны пройти через церемонию развода.

– Развода?

Мужчина окинул девушку пристальным взглядом.

– Браки у ромалов можно расторгнуть почти так же легко, как заключить, – объяснила Тамсина.

– А тебе это надо?

Девушка колебалась.

– Если тебе нужно… – прошептала она.

– Я спрашиваю, что нужно тебе, – тихо произнес Уильям.

Вздохнув, Тамсина скрестила руки на груди и отвернулась.

– Если наш союз будет расторгнут, дед решит, что я свободна и можно выдавать меня замуж за Баптиста Лалло. Я снова откажусь, и на этот раз дед не оставит мне выбора. Он изгонит меня из табора, ибо мой отказ его опозорит, а Джон Фо – очень гордый человек. У него весьма горячий темперамент, – объясняла она. – Наш брак мне необходим. Это единственная защита от Баптиста либо изгнания.

Тамсина ответила ему честно. На такой ответ он и рассчитывал.

– Если мы разведемся в соответствии с обычаями, принятыми у цыган, – сказал Уильям, – твои проблемы не ограничатся опасностью быть изгнанной из табора либо оказаться временно посаженной в темницу моей башни.

Он намеренно выделил голосом конец предложения, втайне надеясь, что ее глаза вновь вспыхнут.

Но девушка лишь удрученно склонила голову. Ее волосы, подобно шелковым нитям, упали вниз.

– Я знала, что ты не хочешь этого брака, – молвила она. – Извини. Все это по-глупому получилось. Мои неприятности не должны становиться твоими. Прошу прощения. Ты должен обрести свободу. Это я сама виновата, что запуталась.

Девушка отступила от него на шаг. Потянувшись, мужчина схватил ее за левую руку. Тамсина попыталась вырваться. Мужчина осторожно потянул ее на себя, пока девушка, сдавшись, не придвинулась к нему. Рука в перчатке несмело сжимала его руку. В каждом ее движении чувствовались ранимость и неуверенность в себе.

– Судьба поймала нас в свои сети, – сказал Уильям. – Тебе просто необходим этот брак… по крайней мере, его видимость.

– Уильям, – задумчиво произнесла девушка. – Как ты отнесешься к тому, чтобы не разрывать наш брак? По крайней мере, временно, пока не уедет Баптист?

Тамсина, оробев, покраснела.

То, что она со страхом дожидалась его ответа, вызывало жалость. Девушка обладала чувством собственного достоинства. Внутри нее горел огонек. Ему не хотелось стать одним из тех, кто, пусть и невольно, будет причастен к угасанию этого огонька. Внезапно с поразительной ясностью мужчина понял, что нужно делать. Определенность придала ему сил. Он, дернув за руку, привлек ее к себе. Их взгляды встретились.

– Если ты этого хочешь, то и я этого хочу… по крайней мере, временно, – произнес Уильям.

Порыв ветра сдул прядь ее волос. Та заслонила ей глаза. Девушка поправила волосы. Она пристально смотрела ему в глаза.

– Так ты не против? – прошептала она.

Мужчина потянулся и убрал очередную шелковистую прядь, закрывавшую ей лицо. Ему хотелось хорошенько разглядеть выражение ее лица и глаз.

– Я кое-чем тебе обязан. – Девушка удивленно повернула голову. – Это случилось давно. Потом я все тебе расскажу, потом, не сейчас. Просто запомни: я всегда отдаю долги.

– Если мы заговорили о долгах, то это я многим тебе обязана, – возразила Тамсина. – Ты помог мне и отцу, а потом спас меня от Артура Масгрейва… дважды спас. Скажи мне все же, почему ты ради меня на это соглашаешься?

Мужчина отвернулся. Взгляд его остановился на окутанных туманом холмах. Несколько продиктованных здравым смыслом резонов, чтобы принять столь импульсивное решение, все же имелось. Ему хотелось отблагодарить чем-то Арчи и Тамсину за то давнишнее проявление доброты с их стороны. Он и сам выигрывал от этого брака. Надо было защитить Катарину от поползновений со стороны Гамильтона. Тамсина сможет избежать устрашающей перспективы быть изгнанной из цыганского табора. Масгрейв десять раз подумает, прежде чем обвинять леди Рукхоупа в колдовстве, что бы Артур ему ни наговорил.

Все эти резоны он мог бы перечислить ей, пользуясь исключительно доводами разума. Куда труднее было объяснить то внутреннее страстное желание продолжать в том же духе, весьма далекое от каких-либо разумных объяснений, которое и заставляло Уильяма поступать так, как он поступает.

Ему не следовало так о ней беспокоиться, ничего о себе рассказывать, достаточно было просто отвезти в Рукхоуп, как он собирался сделать в самом начале. Вместо этого он продолжал двигаться по этому пути, который теперь казался ему скорее глупым, чем предусмотрительным. Как бы там ни было, Уильям не собирался идти на попятную.

Конечно, он действовал необдуманно. Это теперь он понимал. Вот только к согласию его побудило искреннее желание помочь девушке, не говоря уже о том, что он находил Тамсину весьма привлекательной. Мужчина решил, что будет сдерживаться. Нельзя просто взять и уйти, бросив ее в беде.

– Почему ты соглашаешься мне помочь? – нежным голосом вновь спросила девушка.

– Ну, я и сам невольно причастен ко всему, что с тобой случилось, – сказал Уильям. – Если бы не я, ничего этого не было бы. Если наш брак останется в силе, пусть даже ненадолго, это поможет тебе разобраться со стоящей перед тобой дилеммой, а еще… У меня у самого возникли кое-какие сложности. Брак с тобой тоже будет мне полезен. Мне, по крайней мере, сейчас нужна жена не меньше, чем тебе – муж.

* * *

Сердце, словно барабан, громко стучало в груди. Девушка не сводила с него глаз.

– Тебе нужна жена? – она часто заморгала. – На время?

Уильям улыбнулся. Уголки его губ мило приподнялись. В голубых глазах заплясали огоньки. Как же ей нравилось, когда он так улыбался!

– Да, – молвил Уильям. – Сейчас мне очень нужна жена, а времени на ее поиски нет.

– А почему ты не хочешь найти при шотландском дворе какую-нибудь благородную леди, чтобы она стала тебе… настоящей женой?

– Могу, но ты, девочка, куда интереснее тех леди, с которыми я знаком, – ответил Уильям. – К тому же, хочешь верь, хочешь нет, это сути не изменит: большинство благородных леди при дворе не захотят стать супругой лэрда Рукхоупа. Ты не единственная на свете, у кого дурная репутация. Впрочем, – мужчина криво улыбнулся, – в отличие от твоей, моя репутация вполне заслуженная.

Тамсина по привычке спрятала левую руку в перчатке за спину. Она до сих пор ощущала теплое прикосновение его пальцев. Девушка оказалась достаточно смелой, чтобы просить его сохранить в тайне ее мнимый статус замужней женщины, но была сильно удивлена тем, что Уильям согласился.

– Тебе, видимо, отчаянно нужна жена, если ты согласился на это, – произнесла девушка.

– Не настолько отчаянно, чтобы я согласился хватать первую попавшуюся девушку, – сказал Скотт. – Этот брак свалился на нас, когда мы оба в нем нуждались. Не исключено, что это и впрямь перст судьбы.

Тамсина кивнула, хотя ее сердце не успокоилось и продолжало громко стучать в груди.

– Зачем вам срочно понадобилось жениться?

– Один человек давит на меня и угрожает моим близким. Прежде я думал, что женюсь через год-другой на той, которая будет мне подходить. Если же я сейчас привезу в замок жену, это оградит мою дочь от угрозы, исходящей от этого человека, который, к сожалению, приходится ее дедом.

Сбитая с толку, Тамсина заморгала.

– Твою дочь?

– Да, Катарину, – пояснил Уильям. – Он хочет забрать ее у меня, но у старика ничего не получится. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы оградить дочь от любых посягательств.

Прозвучало это жестко. По глазам мужчины Тамсина поняла, что он свято в это верит.

– А что случилось с ее матерью? – спросила она.

– Умерла, – ответил Уильям. – Ее звали Дженни Гамильтон.

Теперь его голос звучал гораздо мягче. Девушка пришла к выводу, что Уильям очень любил покойницу.

– Ее отец теперь хочет заполучить право опеки над нашей дочерью, – продолжил Скотт. – Впрочем, не думаю, что тебе все это интересно.

– В таком случае брак выгоден нам обоим. Я тебе помогу.

– Договорились.

Девушка кивнула.

– Мой отец, дедушка и бабушка постоянно твердят о том, чтобы я нашла себе мужа. Лично мне это все порядком надоело. Если я хотя бы на время избавлюсь от этого, то буду только рада.

– Мне тоже нужна передышка, – глядя на нее, сказал Уильям.

– Хорошо. Мы сможем расторгнуть брак, когда опасность минует. Но… – она замялась, – я не хочу лгать о браке, так как мы не закончили обряд.

– Если хочешь, мы можем произнести клятву прямо здесь с соблюдением всех цыганских обрядов, – предложил мужчина.

Тамсина поспешно закивала. Сердце еще сильней забилось в груди. Она чувствовала себя так, словно готова спрыгнуть с утеса и воспарить в небо либо разбиться оземь.

– Девушка! Вот там – твое сердце из камней. Будем произносить наши клятвы?

– Ну… это временно, – согласилась девушка.

Уильям кивнул.

В утреннем свете девушка заметила, как его щеки окрашивает розовый румянец. Ей понравилось, что она может заглянуть ему в душу. Видно было, что случившееся затронуло Уильяма куда глубже, чем он того хотел. Тамсину до сих пор удивляло, что Скотт хорошенько не отчитал ее за странный брак, который связал их благодаря капризу судьбы.

Тамсине очень хотелось сохранить эти отношения, однако девушка не могла объяснить, что ее заставляло так сильно желать этого. Это странное желание росло в ней все сильнее и сильнее. Теперь этот брак, заключенный по воле судьбы, горел в ее сердце подобно созвездию маленьких ярких звездочек, дарящих надежду.