— И что же, Катенька, этот паршивец скрывал вас так долго? — усмехнулся Кулич, на правах хозяина обхватывая девушку за талию.

— Может быть, потому, что мы познакомились несколько дней назад? — холодно спросила она.

Умения одним взглядом отваживать от себя мужчин Кате было не занимать. Это Алиска специализировалась на нежных улыбках и томных вздохах, а Катя Мелихова еще в школе отлично ставила зарвавшихся наглецов на место.

— В самую точку! — хохотнул Миша. — Что ж, пойдем покажу вам свои владения.

Пока Кирилл пристраивал собаку, Михаил устроил для Кати настоящую экскурсию. Она старалась не слишком восторгаться, чтобы не доставить ему удовольствия, но против воли была зачарована красотой его дома. Уютные большие комнаты, от стен которых исходил еле уловимый запах дерева, лестницы винтовые и почти отвесные, с резными перилами, массивные двери с замками, скрывающие за собой укромные уголки, словно созданные для влюбленных… Если поначалу Катя еще пыталась запоминать расположение комнат, по которым ее водил Кулич, то потом махнула рукой. За один день невозможно выучить все ходы и выходы этого громадного дома, до отказа набитого дорогими безделушками и красивыми вещами.

Михаил весь сиял от удовольствия, и Катя невольно спрашивала себя, почему он из кожи вон лезет, чтобы произвести на нее впечатление? Или ему все равно перед кем пушить перышки и хвастаться?

— А эта комната для вас с Кириллом.

Михаил распахнул дверь, самую дальнюю от винтовой лестницы, и Катиным глазам открылась небольшая светлая комната, с узкой кроватью у окна, встроенным шкафом и столом с двумя стульями.

— Кровать маловата, конечно, — хмыкнул Михаил, — но Кирюха эту комнату обожает, так что придется потесниться…

И он захлопнул дверь прямо перед носом остолбеневшей девушки.


Кирилла они нашли в гостиной, где, сидя на расстеленной на полу темной шкуре, он рассказывал что-то увлекательное трем хорошеньким девушкам. Они устроились с ногами на широком диване напротив и не сводили с него глаз. Кате стоило большого труда, чтобы сдержаться и не наговорить ему гадостей. Как это похоже на мужчин — притащить ее в дом чужого человека, а потом забыть о ней ради трех молодых дур!

— А, вот вы где, — Кулич потер руки. — Я думал, куда вы подевались…

— А я не знал, куда подевались вы, — сказал Кирилл задумчиво.

Его пристальный взгляд показался Кате оскорбительным. Знает ли он, что Кулич только что продемонстрировал ей любовное гнездышко, которое предназначалось для них?

Михаил тем временем подсел к красоткам на диван и бесцеремонно обхватил обеих за талии.

— Сейчас ребята должны еще подъехать, Андрюха и Димон… — лениво проговорил он. — И будем ужинать. Я ужасно проголодался.

С этими словами он уткнулся в шею одной из девушек. Катя дрожала от отвращения. Легко представить себе, как здесь проходят ужины! Как она могла оказаться рядом с ними, с этими ограниченными, развращенными людьми? Нет, их лучше снимать издали, охотясь на них, словно на диких зверей, и продавать их пороки с выгодой для себя. Подумать только, что нередко она стыдилась своей профессии! Какая глупость… Михаил, не стесняясь никого, целовался взасос со своей подружкой, с которой ее даже не познакомили. Людей, подобных ему, никогда не щадил объектив ее фотоаппарата, и никогда Катя не радовалась этому так, как сейчас!

Кирилл поднялся на ноги и подошел к ней. Строгое, почти суровое выражение его лица поразило девушку.

— Мы пойдем прогуляться, Миш, — бросил он Куличу, который пробормотал что-то невнятное в ответ.


Они неторопливо шли по дорожке, выложенной крупными мраморными плитами. Уже совсем стемнело, только свет луны, пробиваясь сквозь кроны раскидистых деревьев, бросал тени на лица Кати и Кирилла.

— Тебе здесь не нравится, да? — спросил Кирилл.

Она решила быть с ним честной.

— Да.

— М-да… Порой Мишка бывает ужасным. Но вообще-то он неплохой парень. И позволяет своим гостям делать все, что угодно.

— Не сомневаюсь.

— А самое главное, здесь есть потрясающие места, — спокойно продолжал Кирилл, как будто не слышал Катю. — Я стараюсь приезжать сюда так часто, как могу.

Так он еще и любитель природы, фыркнула про себя она.

— Ты не обращай на Мишку внимания, хорошо?

Волнение в его голосе невольно тронуло Катю. Невозможно угадать, что думает Кирилл на самом деле, но, по крайней мере, он, как минимум, заботится о ней.

— Я постараюсь.

— Пойдем, я покажу тебе кое-что.

Они вышли за ворота и пошли по тропинке, спускаясь все ниже к реке. Деревья подступали со всех сторон, и приходилось глядеть в оба, чтобы не споткнуться о корни. Не раз и не два Кирилл протягивал ей руку, чтобы помочь перебраться через овражек или бугорок. Кате хотелось сказать, чтобы он не беспокоился, она преодолевала и не такие препятствия. Но, вопреки всему, прикосновение горячей крепкой руки Кирилла не было ей противно, и она безропотно вкладывала пальцы в его ладонь и позволяла вести себя.

Наконец сквозь деревья впереди заблестела река. Они вышли на берег, и у Кати перехватило дыхание. Они стояли на небольшой возвышенности, а перед ними широкой блестящей лентой извивалась река. Лунный свет посеребрил ровную поверхность воды, и казалось, что это не вода вовсе, а расплавленное серебро. Дальний берег темной зловещей массой надвигался на реку, но она не боялась ничего на свете — ни теней, ни призраков, ни злобы… Никаких привычных городских шумов не доносилось до ушей Кати, только клекот одинокой ночной птицы, плеск воды и шелест листьев. Неповторимое благоухание лета, в котором смешались, слились воедино свежие запахи земли, деревьев, речки, кружило голову и заставляло сердце биться быстрее. Катя полной грудью вдыхала этот аромат, и ноздри ее трепетали от внезапно нахлынувшего чувства единения с природой… Казалось, все ее тело налилось неведомой силой, и она была готова бежать, словно дикое животное, продираясь сквозь ветки и испытывая почти звериное наслаждение от движения своего молодого цветущего тела…

— Я люблю приходить сюда по ночам, — тихо сказал Кирилл.

Катя очнулась.

— Да, изумительное место, — еле слышно пробормотала она. — Волшебное.

Она боялась обернуться и посмотреть на пего, боялась выдать свое замешательство. Они здесь совсем одни, в этом лесном царстве. Сможет ли она сопротивляться мужчине, который, несомненно, привел ее на этот пустынный берег не только для того, чтобы любоваться красотами природы? Да и хочет ли она ему сопротивляться?

Катя видела Кирилла, не оборачиваясь. Высокий, стройный, в светлой рубашке с расстегнутым воротом, в котором виднеется крепкая загорелая шея… Он стоит так близко, что она ощущает его дыхание на своем затылке. О чем он думает сейчас, когда ветер ерошит ее разноцветные волосы у него перед глазами? Катя вдруг почувствовала себя странно польщенной. Любая женщина умерла бы от счастья, если бы оказалась вот так рядом с Кириллом, на берегу реки, ночью… если бы ее ждала милая комнатка, с кроватью, слишком узкой для двоих… Он мог бы выбрать любую, но выбрал ее… Завороженная благородным сиянием реки, опьяненная ароматами лесной ночи, Катя не замечала, как сладкая отрава желания постепенно наполняла ее жилы…

Но Кирилл не торопил события, и Катя не могла понять, радует ее это или злит. Что ему от нее нужно? Это их третье свидание, а Кирилл не только не попытался пристать к ней, но и виду не подал, что когда-либо собирается это сделать. Может быть, он ждет, чтобы она проявила инициативу?

В таком случае ему придется ждать очень долго!

Эта мысль развеселила Катю, и ей стало легче дышать. Как она расчувствовалась! Берег реки, ночь, лунный свет, красавец-мужчина… Есть все, чтобы привести в экстаз романтически настроенную барышню. Только вот она такой не является!

— Пойдем обратно? — спросила она и посмотрела на Кирилла.

Их взгляды встретились, и Катино сердце замерло. Она вдруг ощутила себя мягкой безвольной игрушкой, куклой, у которой нет и не может быть права выбора. Захотелось уткнуться носом в его грудь, раствориться в нем, забыть обо всем на свете… Все вокруг кричало о любви, и невозможно было игнорировать этот зов, сопротивляться ему. Прекрасное мужское лицо словно магнитом притягивало Катю к себе…

Кирилл обнял ее за талию и осторожно привлек к себе. Катино сердце колотилось с такой силой, что заглушало для нее все остальные звуки ночного леса. Она закрыла глаза и ощутила прикосновение его губ… И тут же как молния ее ударило воспоминание.

Макс, Алиса, фотографии.

Она рванулась из его объятий.

— Не смей до меня дотрагиваться!

И, чтобы ничего не объяснять ему, Катя побежала вверх по тропинке, подальше от реки и этого колдовского места, где она чуть было не предала самое дорогое в своей жизни…


Кирилл догнал ее только у ворот дачи. Сейчас Катя ненавидела его всеми фибрами души за то, что едва не произошло. Обвинять другого в собственной слабости было глупо, но Катя была не в том состоянии, чтобы здраво рассуждать. Он казался ей чудовищем, которое красотой и обаянием калечит чужие жизни.

Правда, для чудовища у Кирилла был чрезвычайно смущенный вид, когда он выскочил вслед за Катей на освещенную бетонную площадку перед воротами.

— Кать, прости меня, — пробормотал он, держась на расстоянии. — Я не думал…

Напряжение внезапно отпустило Катю. Она ведет себя как последняя дура. Не стал бы он ее насиловать, в конце концов!

— Это ты меня извини, — она попыталась улыбнуться, — не знаю, что на меня нашло.

— Да нет, это я виноват…

В этот момент Кирилл был так похож на провинившегося мальчишку, и Катя рассмеялась.

— Еще скажи, что ты больше не будешь.

— Ну уж нет. — Кирилл вскинул голову, усмехнулся, и сходство с маленьким мальчиком бесследно исчезло. — Еще как буду. Когда ты позволишь.

Фары машины, показавшейся на подъездной дороге, избавили Катю от необходимости отвечать.

— Очередной гость, — с грустью констатировал Кирилл. — Что будем делать?

Катя представила себе компанию, собирающуюся в гостиной Михаила, вечно хихикающих девиц, развязного хозяина…

— А мы можем сделать так, чтоб нас никто не видел?

10

Кирилл был прекрасно знаком с планировкой дома, и они, хихикая и толкаясь локтями как десятилетние сорванцы, тайком пробрались на третий этаж. Там царила тишина — гости Кулича предпочитали первый этаж и подвал, где находились бильярдная, сауна, кухня и гостиная с камином.

Оставив Катю в комнате, Кирилл спустился на кухню за едой. По пути его перехватила одна из подружек Михаила, но Кирилл был непреклонен. Наверху его ждет девушка, и больше его ничего не интересует. Красавице пришлось отступить, несолоно хлебавши.

Всю добычу Кирилла составляли бутерброды и пиво, но Катя была так голодна, что ей казалось, она в жизни не ела ничего вкуснее. Кирилл ловко открывал одну бутылку за другой. Вскоре у Кати зашумело в голове…

— Ты меня напоить хочешь? — улыбнулась она, когда Кирилл протянул ей очередную бутылку. — Напоить и обесчестить?

— Нет, — покачал головой он. — Напоить и выведать у тебя все секреты.

— Какие секреты?

— А это тебе уже лучше знать.

— С чего ты взял, что у меня есть секреты? — засмеялась Катя.

— Ну… мне так кажется… ты иногда очень странно себя ведешь…

— Я странная? Я самый обыкновенный человек на свете!

— Не обижайся. — Кирилл потянулся к Кате и взял ее за руку. — Просто я никак не могу тебя понять. А я очень хорошо разбираюсь в людях.

— От скромности ты не умрешь, — фыркнула Катя.

— Это точно, — улыбнулся Кирилл. — Я умру от любопытства.

— Ни за что бы не подумала, что актеры любопытны.

— Почему?

— Разве им есть дело до кого-либо, кроме них самих? Для них вся жизнь — это погоня за славой.

— И многих актеров ты знаешь лично?

Катя чуть помедлила с ответом.

— Если честно, ты — первый.

— Спасибо за лестное мнение, — рассмеялся Кирилл. — Всегда приятно услышать о себе правду.

Ирония, прозвучавшая в его словах задела Катю.

— Разве я не права? — резко воскликнула она. — Неужели тебя не волнуют роли, поклонники, слава? Только не говори мне, что тебе неприятно раздавать автографы или что тебя достала желтая пресса!

Кирилл закинул руки за голову, откинулся на спинку стула и внимательно разглядывал Катю. Глаза уже привыкли к полумраку в комнате, и ее лицо было перед ним как на ладони — взволнованное, даже озлобленное, с трагическим изломом губ и тонким нежным профилем. Красивое лицо… И одновременно очень жестокое…