Ярослава А. - Любовь зла, или Разрыв шаблона в действии

Я на самом деле за последнее время поправилась, но до сих пор не призналась полковнику по какому поводу.

Вместо Марии Петровны нас на пороге встретил сухонький старичок в старинных штанах, клетчатой рубахе и…домашних тапках.

Я же не могла домом ошибиться?

- Э-э-э-э, здрасте, - несмело поздоровалась, - А Мария Петровна где?

- На кухне, - бодренько отозвался старичок, - Чай налаживает. А вы должно быть Ира?

Я заторможено кивнула, а старичок чуть выпрямив худые плечи, под застиранной тканью рубахи, представился:

- Ефим Андреевич.

Пока мы с мальчишками раздевались и недоуменно переглядывались, с кухни раздался командный тон Петровны:

- Фима! Поди, слазь в подвал за вареньем крыжовниковым! Ира его страсть как любит.

И дед, как та собака, бодренько поскакал на улицу в сарай, где под полом у баб Маши был хозяйский подвал.

- Мария Петровна, а это что еще за мужчина?! – не могла не спросить я у женщины, после обмена приветствиями.

Она покраснела, как школьница и призналась:

- Жених мой.

Сказать, что у меня глаза на лоб вылезли - ничего не сказать.

- Нежданно-негаданно, объявился соколик, - вздохнула она.

Мальчишки убежали в комнату с кульком конфет, и пока Ефим Андреевич ходил по подвалам, баб Маша мне поведала дивную историю любви:

- Он по соседству живет. Через три дома. Супруга у Фимы померла два месяца назад. Противная баба была, хочу тебе сказать. Всю кровь с мужика попила, пока на тот свет отчалила. Так, вот иду я по улице, ногой лужу загребаю, а тут он мне на встречу в новом пиджмаке. Говорит: давайте я вам, Машенька, помогу, сумку донести. А я только карпа свежего с машины купила.

- А вы что?

- Я тогда подумала: тощий, страшный, старый…А почему бы и нет? Не думала я, Ирочка, что правду говорят – любви все возрасты покорны. Теперь вот – живем душа в душу… четвертый день.

- А не рано вы сошлись? – с сомнением глянула я на старушку.

Та расхохоталась, неожиданно счастливым смехом.

- Вот, ты сказала! Нам жить-то осталось три понедельника, а она рано… Чудная ты…

Сейчас обратила внимание, что на кухне у баб Маши стало чище. Занавески новые достала из сундука. Похоже, даже накрахмалила их. Передник на ней красивый и даже платок, какой-то модный.

Что с людьми любовь-то делает?

Не успели мы с Петровной наговориться о нашем девичьем, как скрипнула входная дверь и на кухню, слоноподобным шагом буквально ворвался не кто иной, как полковник.

Смотрит на нас ошалелым взглядом и рычит по-полковничьи басом:

- Мария Петровна! Вас тут грабят среди бела дня, а они сидят, чаек попивают.

- Как грабят?! – слишком резво, для больного человека, подскочила баб Маша, - Али моих кур поворовали? Так и знала, что не дело их на соседский огород пускать.

- Какие куры? Там у вас с сарае мужик какой-то шарится и заготовки крадет, а они сидят тут клуши.

- Мужик?! – пискнули мы с бабкой одновременно.

- Бандитской наружности, - подтвердил Федя.

- Кто? Фима что ль? Ты чего дурень с женихом моим сделал?

Полковник побледнел, затем покраснел и совершенно несвойственно ему тоненьким голоском проблеял:

- В подвале…запер, до разъяснения обстоятельств.

- Ирод! Как есть ирод! – затрясла кулаком бабка, сильно в этот момент напоминая боевую дракониху, - Сначала над Лизкой измывался, теперь надо мной. Я так никогда замуж не выйду!

Пока полковник приходил от этого фантастичного заявления, баб Маша хлестанула его по широченной спине кухонным полотенцем и змеей прошипела:

- Марш в подвал. Ворочай моего Фиму в целости и сохранности.

Получив волшебный пендель, Федька ускорился и уже через мгновение ломанулся в сарай, доставать типа «бандитской наружности»

- Ах, даже Федя заметил, что Ефим Андреевич на гангстера похож. Такой загадочный…

Я так и зависла. Вот, это у них, блин, чувства…

Мария Петровна проверила, что Фёдор скрылся в сарае, и повернулась ко мне.

- Дурень! А ты тоже хороша!

Я так и застыла с блинчиком во рту. Я-то тут вообще причем?!

- Ты когда этому непутевому про дитятко рассказывать собираешься? Свадьбу с пузом отмечать не дело.

- А вы откуда узнали? – недоуменно спросила я.

- У меня глаз наметанный, - хитро улыбнулась бабка, - Ох, и счастливый Федька мужик. Такую красу себе отхватил и уже ребетёнка заделать успел. Ты, Ирка, с этим делом не тяни. Вот бабье лето начнется, и самая пора свадебку сыграть. Гульнуть охота на старости лет!

Я прожевала блинчик и думаю – дикие какие-то мысли в голову бабуле приходят. Неужели и я такая в старости буду?

- Мы уж как-нибудь сами разберемся. Сейчас все немного утрясется, и расскажу, а там видно будет…

- Ох, и молодёжь пошла, - качает головой Петровна и тут ее внимание переключается на прибывшего из подвального заточения Фиму.

Петровна ахает и охает вокруг него, а мы с полковником мнемся в уголочке кухоньки, ощущая себя ненужными.

Долго засиживаться у баб Маши в гостях не стали.

Полковник решил организовать дома просмотр семейного кино. Накупил чипсов, колы, и мы все вместе завалились на диван смотреть сказку.

Дети чипсы таскают, а я смотрю на них и облизываюсь.

Мужчина заметил, как я воровато тяну ладонь к чашке и раз за разом одергиваю ее.

- Ты чего не ешь? Я твои любимые купил.

Вот, как ему объяснить?

- Понимаешь, я…

- Ты, Краль, бросай свои диеты! – грозно нахмурился мой мужчина, - Ты у меня такая красивая, что я сам себе завидую.

Мне стало и приятно, и неудобно одновременно. Нехорошо мужчину обманывать.

Во мне, конечно, жил какой-то иррациональный страх, что Федя может не обрадоваться такой новости, но, как говорится, перед смертью не надышишься.

Уложила детей спать и…решилась.

Достала свою самую развратную ночнушку, переоделась и вошла в спальню, чувствуя себя раскованной соблазнительницей.

Вот только соблазнять уже было некого.

Мой полковник лежал под одеялкой, и из-под него раздавались ужасающие звуки.

- Х-р-р-р…

- Федь, ты спишь? – попыталась растолкать его я, но этот храпун только перевернулся на другой бок.

- Х-р-р-р…

Постояла рядом с ним, повздыхала, а потом забралась рядышком под теплый бок и приобняв могучую спину уснула.

Завтра расскажу, обязательно. Самое главное преподнести, как следует.

Ну, и мы с моим пузожителем преподнесли…

Утро началось с дикого токсикоза, едва я приняла сидячее положение в постели. Видимо мои ночные холодильные путешествия не пошли впрок.

До туалета, разумеется, я добежать не успела, и жертвой токсикоза стал любимый Федин свитер, который тот бросил на пол с моей стороны кровати.

Пришел мой черед издавать страшные звуки.

- Ирка! Ты чего?! – подскочил мужчина.

Ответить я не могла, только издавать булькающий писк.

Надо отдать должное моему мужчине. Он убрал все неприятные последствия, умыл меня, дал попить водички и, уложив обратно в постель, проникновенно заглянул в глаза.

- Ир, а ты случаем не того…самого?

- Я и того, и самого, - пришлось признаться мне, - Вчера хотела тебе рассказать, но ты уснул слишком рано.

-Ирка…, - только и мог прошептать будущий папаша, - Да я ж теперь…да у нас...Ты знаешь, что я люблю тебя?

Много ли нам бабам для счастья надо?

Расплылась в идиотской улыбочке.

- Конечно, знаю. Федь, ты только тазик мне все же принеси. А?

Краля.

- Я убью вас обоих, - зловещим шепотом произнесла Женька, с яростью глядя, как я достаю из контейнера здоровый бутерброд с сыром и колбасой.

- Хочешь? – невинно посмотрела на нее я, протягивая свой сиротский бутер.

Женька зло фыркнула.

- Как хочешь, - пожала плечами и с наслаждением вгрызлась с свой шикарный второй завтрак, - Я честно хотела поделиться.

- Поделись лучше соображениями, что мне делать, когда ты в декрет свалишь? Понабрала на свою голову. Вот возьму на твое место мужика, будете на пару с Ленкой ждать.

- Не, Жень. Мужика нельзя. Сопьется. Наш престарелый цветник его до алкоголизма доведет. Одна только Зойка чего стоит. У нее же каждый мужик – потенциальный батрак. Ты уверена, что стоит так ломать жизнь человеку?

- А что мне еще делать? – огрызнулась подруга и с завистью посмотрела на то, как я спокойненько жую, - Залетела, магния напилась и сидишь спокойная, как танк. Обед небось полковник собирал?

- Ага.

- Я тоже так хочу, - завистливо вздохнула она, - Мое драконище опять рвет и мечет. Может мне того…четвертого ему родить. Представляешь, какая у меня тогда лафа начнется. Нервишки подлечу, глаз дергаться перестанет…

- Угу. А у Яна начнет, - хохотнула я, но получилась так, словно хрюкнула, - Я бы на твоем месте поберегла мужа. Это ты у нас козочка молодая.

- Тоже мне старушка, - фыркнула Николавна, подтягивая к себе печенье.

- А кто еще? Первого в тридцать три – это тебе не в двадцать пять. Переживаю.

- Отставить переживания. Ты здоровая баба без вредных привычек. Все у тебя будет. На вот лучше яблочко погрызи.

Я и погрызла. Целых три погрызла. Никогда не думала, что смогу столько есть. Все время голодная. К концу беременности такими темпами я могу превратиться в колобка.

- Ладно. Это все лирика, - махнула рукой в сторону документов Женька, - Ты мне лучше скажи: вы жениться, когда собираетесь? А то надо заранее народу подготовиться, чтобы потом не меньше трех дней гулять.

Я так и застыла с яблоком в зубах. С трудом откусила кусочек, проглотила, почти не пережевывая, и ответила:

- Не знаю.

- Что? Этот гад хитропопый тебе еще предложение не сделал?!

Выпучила на нее пятирублевые глаза, не зная, что ответить. По факту он его делал, и я даже на него ответила согласием, но дело до подачи заявления в ЗАГС не дошло. Он молчит, а мне....неудобно. Не хочется навязываться.

- Вот это у мужика наглости. Ляльку заделал, а о самом главном не подумал, - с досадой хлопнула себя по коленке Николавна.

- Подумал, но... - пробубнила в ответ, - О нашем пропитании.

Женька со вздохом покачала головой, с видом пожилого доктора, который только что сообщил смертельный диагноз пациенту.

- Как дети маленькие, - пробурчала она себе под нос и ушла со словами, - Некогда мне. Пойду главбуха мужика поищу. Может найдется такой же, как твой полковник.

Она ушла, оставив меня в легкой растерянности.

Не сказать, что я сильно хотела замуж, тем более, после первого опыта, но все равно в груди больно кольнуло. Неприятное ощущение.

Сейчас наше будущее с Фёдором было более чем туманно. Есть его дом, есть его дети и есть я, непонятно кто такая и по какому праву хожу на родительское собрание Лизы.

А еще хотелось романтики. Да! Самой настоящей. Чтобы все по-правильному было. Любимый мужчина, обручальное кольцо и платье белое.

Я совсем головой двинулась?

Может, конечно, еще сказывались гормоны, поэтому в конце дня я сомнениями себя накрутила до состояния оголенного провода и кидалась на всех, как голодная собака.

Надо отдать полковнику должное, он мою вспышку ярости быстренько купировал, пообещав пожарить шашлычка.

На улице зарядил дождь и я, сидя в теплом домике, из окошка наблюдала, как Федя переворачивает шампура. Мангал он перенес под навес, но он не спасал от сильного пронизывающего ветра.

Злюка внутри меня довольно оскалилась – пускай помучается. Не одной же мне страдать за ребеночка. Несправедливо это как-то. Мы – бабы страдаем от токсикоза, гормонального сбоя, мучаемся в родах, меняем памперсы, сидим в дерете, а мужики шашлычки жарят.

Из невеселых дум меня заставил вынырнуть голос Миши, который подошел и забрался мне на колени, посматривая в окошко.

- Ир, а ты теперь с нами всегда жить будешь?

- Конечно, мой хороший, - прижала к себе мальчишку и чмокнула его в макушку.

- И за папу замуж пойдешь?

- Если позовет.

- Если не позовет – ты скажи, - доверительно прошептал малыш, - Пашка тогда на тебе женится.

- Это еще зачем? – рассмеялась я.

- Что бы у меня была мама. Он-то уже большой, а я маму хочу.

Сердце помимо воли сжалось в судорожный комочек. Как можно не любить этого ангела?

- Я буду твой мамой просто так. Договорились?

- Хорошо…мама…

Непривычное обращение осело в голове, не вызывая отторжения.