— Но там страшно, и я боюсь…

— Если ты будешь все делать осторожно, ничего с тобой не случится. Сегодня полнолуние, значит, в комнате будет светло. Ключи надеты на большое кольцо, и ты их сразу увидишь.

— Хорошо, я попробую.

Услышав удаляющиеся шаги малыша, Эмили облегченно вздохнула. Однако она была далеко не уверена, что Торнтон сумеет побороть свой страх.

Напряженно всматриваясь в замочную скважину, Эмили с тревогой думала о том, что ее ждет, если Торнтон вернется пи с чем. Услышав приближающиеся шаги, она затаила дыхание. Главное — не дать мальчугану догадаться, насколько она будет разочарована, если ему не удастся выполнить ее поручение.

— Я принес ключи, мама, но их так много…

Эмили чуть не закричала от радости, однако сдержалась, Главное было еще впереди.

— Поищи самый длинный ключ с двумя маленькими бородками на конце.

— Я не могу найти…

— Тогда тебе придется попробовать каждый, по очереди.

Слушая, как Торнтон вставляет в замочную скважину один ключ за другим, Эмили едва сдерживала волнение. Найдет или нет? Время тянулось невыносимо медленно. Из-за двери доносилось позвякивание ключей, когда маленькие пальчики перебирали связку, и Эмили уже казалось, что это не кончится никогда. Как вдруг замок щелкнул, и дверь распахнулась. Эмили, едва Сдерживая крик восторга, бросилась к Торнтону, который стоял на пороге, смущенно улыбаясь.

— Какой же ты у меня храбрый, мой мальчик! — тихонько повторяла она, крепко обнимая малыша. Явно довольный собой, тот гордо расправил плечи и выпятил грудь, заставив Эмили улыбнуться.

— А что мы будем делать теперь?

— Поскорее уйдем отсюда.

— И куда мы пойдем?

— Ш-ш-ш… Давай поговорим потом. Нам нужно успеть собраться, пока никто не проснулся. Иди одевайся, милый, и сложи свои вещи.

Сама Эмили не теряла ни секунды — так быстро она не одевалась и не собиралась никогда в жизни. Когда все было готово, она тихонько выскользнула из комнаты и заперла дверь на ключ. Если ей удастся положить связку на место, хозяева дома не сразу догадаются, что она сбежала.

Взяв Торнтона за руку, Эмили осторожно спустилась по лестнице. Мальчик молча ждал, пока она положит ключи на место, после чего они выскользнули из дома и быстро пошли прочь.

— Куда мы идем, мама? Эмили тяжело вздохнула:

— Сама пока не знаю.

— Давай пойдем к дяде Клауду.

— Не уверена, что Клауд нам очень обрадуется, милый, ведь он так и не пришел нас повидать. Может, мы ему совсем и не нужны…

— Он приходил.

Эмили с недоумением взглянула на мальчугана:

— Что ты сказал?

— Он приходил, а ты его прогнала. — Торнтон с осуждением взглянул на Эмили.

— О чем ты говоришь? Я его не видела. Ты уверен, что это тебе не приснилось?

— Еще как уверен! Он со мной разговаривал, и тетя Дороти сказала, что пойдет и позовет тебя. А потом она сказала… — Торнтон нахмурился, словно пытался припомнить каждое слово разговора, который он не очень понял. — Сказала, что ты не хочешь его видеть и чтобы он все забыл…

— А что же Клауд? — тихо спросила Эмили.

— Он ушел.

— И когда это было, детка? Ты помнишь?

— Сразу после церкви. Но не в последний раз, а раньше.

— Значит, больше недели назад, — в ужасе прошептала Эмили. — Клауд был здесь, как и обещал, но как они могли со мной так поступить?

— Ты не должна была его прогонять. Ты сделала плохо.

— Но я его не прогоняла. Дороги даже не сказала мне, что он был в доме.

— Она наврала?

— Да.

— И теперь мы пойдем к дяде Клауду?

— Вряд ли. Ведь он не знает, что Дороти его обманула.

— А мы ему скажем. — Торнтон, по-видимому, уже принял решение.

— Дай мне минутку подумать, милый.

Эмили понимала, что у Клауда не было причины сомневаться в правдивости Дороти, и, следовательно, сейчас он меньше всего хотел бы видеть ее.

Но когда она поглядела на Торнтона, глаза ее радостно блеснули. Клауд не захлопнет дверь перед ребенком, а значит, у нее будет возможность поговорить с ним. Хотя она не была уверена в успехе, однако попробовать стоило.

Когда Эмили поняла, что ее заперли, первой и единственной ее мыслью было удрать, и только сейчас, стоя посреди дороги и держа за руку малыша, она до конца осознала, что идти ей все равно больше некуда. Если Клауд не пустит ее к себе, то по крайней мере найдет какое-нибудь место подальше от Локриджа, где она смогла бы жить. В конце концов он тоже несет ответственность за благополучие будущего ребенка — ведь он его отец.

Подняв на нее взгляд, Торнтон нетерпеливо спросил:

— Ну что, подумала?

— Да. Мы идем к Клауду. Он может быть в салуне, так что когда будем проходить мимо, нужно заглянуть туда.

Не доходя до салуна, Эмили остановилась и свернула на тенистую аллею.

— Торнтон, крошка, я хочу попросить тебя сделать для меня одну вещь.

— Какую? — Большие глаза Торнтона совсем слипались, но он мужественно боролся со сном.

— Я хочу, чтобы ты зашел в салун и узнал, нет ли там дяди Клауда. Только не говори никому, что я здесь.

Когда мальчик ушел, Эмили, прижавшись к стене, стала наблюдать за дверью салуна. Оттуда то и дело, пошатываясь, выходили посетители, однако Эмили никто не замечал. Время тянулось невыносимо медленно, и она уже начала опасаться, как бы кому-то из завсегдатаев заведения не пришло в голову отправить Торнтона обратно к Харперам, как вдруг дверь отворилась и из нее вышел Торнтон.

— Его там нет. Один дядя сказал, что он у Вулфа, — сообщил мальчуган. — Мы теперь пойдем туда?

— Да, детка. Ты сможешь пройти сам хотя бы часть пути?

Торнтон, нахмурившись, кивнул.

— А если ты сильно устанешь, я тебя понесу. Эмили взяла мальчугана за руку, и они тронулись в путь.

Ранчо Вулфа Райдера располагалось в нескольких часах ходьбы от города. Торнтон семенил своими маленькими ножками рядом с Эмили, изо всех сил стараясь не отставать, но ей все равно приходилось время от времени замедлять шаг.

— Мама, а что мы будем делать, когда придем к дяде Клауду?

— Я сама не знаю, милый. Он ведь может мне не поверить, когда я скажу ему, что Дороти солгала.

— Ну, уж мне-то он поверит. Я же мужчина, а ты просто девчонка.

Улыбнувшись, Эмили вынуждена была с ним согласиться: Клауд быстрее поверит Торнтону, чем ей. Но все равно именно ей придется ответить на его вопрос, почему Дороти солгала, — а ведь она об этом и понятия не имела.

— Я не уверена, что это поможет, детка. Вдруг ему не захочется, чтобы мы с ним остались.

— Неправда! Я знаю, он нас любит, — быстро возразил Торнтон.

— Да, милый… особенно тебя. Однако это еще не значит, что он захочет заботиться о нас.

— Ну и пусть. Нам с тобой и так хорошо, правда?

— Да, милый. — Эмили крепко обняла Торнтона и поцеловала его в лоб, после чего они снова продолжили своп путь.

— Мне бы так хотелось, чтобы Клауд был у нас лапой!

— Верно, Торнтон, — тихо проговорила Эмили. — Это было бы прекрасно. Только давай не будем слишком надеяться.

Примерно на полпути Эмили пришлось взять малыша на руки, потому что он засыпал прямо на ходу. Привязав его к спине одеялом, она взяла в руки сумки и двинулась дальше. Интересно, уехала бы она из Бостона с такой же радостью, если бы заранее знала, что ее ждет? Эмили понимала, что когда доберется до ранчо Вулфа, будет уже очень поздно, и вознесла Господу молитву, чтобы хоть кто-нибудь еще не спал и уложил их с Торнтоном в постель.

Глава 14

Всем было ясно, что настала пора прекратить наконец беспробудное пьянство Клауда. Ни Джеймс, ни Вулф больше не хотели выслушивать несвязные бредни и на руках относить его каждый вечер в постель.

— Я всегда считал, что он непоколебим, как скала, — недоуменно покачал головой Джеймс, когда они с Вулфом направлялись к веранде, где, потягивая виски и бессмысленно глядя вдоль, сидел Клауд.

— Даже скала может разрушиться, например от землетрясения, — пробормотал Вулф, выходя на веранду.

Он вовсе не удивился, когда Клауд, которого впервые в жизни бросила женщина, решил потопить свое горе в вине. А вот то, что брат пил уже в течение двух недель, ему совсем не нравилось, Вулф обеспокоенно нахмурился, потому что на этот раз чувствовал себя беспомощным, словно младенец. Он понятия не имел, как помочь Клауду.

— Я думаю, нам пора серьезно поговорить, — решительно начал он.

— О чем?

— Ты и сам знаешь, — подхватил Джеймс. — Пьянство еще никого не доводило до добра.

— Согласен. У вас есть другие предложения?

— Может быть, тебе пойти и поговорить с Эмили?

— Уже говорил, точнее, пытался.

— Впервые об этом слышу, — пробормотал Вулф.

— У меня в тот день было дурное предчувствие. — Клауд потянулся к бутылке, однако в последний момент передумал и снова поставил ее на стол.

— Что, черт побери, произошло? — Чувствуя, что Клауд, похоже, надолго замолчал, Вулф начал злиться.

— Дороти пошла за Эмили, а потом вернулась одна, и сказала, что эта красотка не желает меня видеть и хочет забыть все, что между нами было.

После этих слов Клауда снова наступило долгое молчание. Мужчинам нужно было время, чтобы переварить только что услышанное.

— Я этому не верю! — наконец воскликнул Джеймс.

Клауд весь напрягся.

— Черт побери, ты меня не так понял! Я верю тебе, а вот в том, что Эмили способна так поступить, сильно сомневаюсь. Я путешествовал вместе с вами и видел, какими глазами вы смотрите друг на друга.

Клауд поморщился. Он совершенно позабыл об одной веши, и теперь пришла пора о ней вспомнить.

— Я должен тебе кое-что сказать, Джеймс. Эмили легла ко мне в постель вовсе не по собственному желанию. Когда я с ней познакомился, я поставил ей ультиматум: она может продолжить путешествие одна, а может воспользоваться моей помощью, но за определенную услугу. Думаю, ты догадываешься, о чем шла речь.

— Когда ты очень постараешься, ты можешь быть отпетым негодяем, — сокрушенно проговорил Вулф.

— Иногда мне и стараться особенно не надо.

— Так вот о какой сделке вы с ней говорили! — воскликнул Джеймс.

— Ну да. Просто на время я о ней позабыл. — Клауд потер рукой лоб. — Стоило мне только взглянуть на Эмили, и я ее захотел. Я знал, что она не поддастся на мои уговоры, да у меня и времени на них не было. Однако что это я в самом деле разоткровенничался…

— Можешь не говорить, — кивнул Джеймс. — Я все время это подозревал.

— В конце концов, для меня проклятая сделка особого значения не имела, — мрачно проговорил Клауд. — Но Эмили не забыла о ней. Ее чувство собственного достоинства было оскорблено. Она все это время ощущала себя проституткой, оставаясь на самом деле чистой, невинной девушкой.

— Но неужели Эмили в самом деле поверила, что ты способен бросить ее и мальчугана? — Вулф с сомнением посмотрел на брата.

— Хотелось бы думать, что это не так. Во всяком случае, о том, что я блефую, она до сих пор не догадалась. Впрочем, сейчас это не имеет никакого значения. — Покачав головой, Клауд вздохнул: — И все-таки именно я виноват в том, что Эмили заплатила за мою помощь слишком большую цепу.

Никто из присутствующих не стал с этим спорить. Некоторое время все трое пребывали в глубоком раздумье. Каждый понимал, что после всего случившегося, найти решение будет ох как нелегко, а то и просто невозможно.

— Нет, не верю! Это не в ее характере.

— Что ты там бормочешь, Джеймс? — устало проговорил Клауд.

— Я достаточно путешествовал с Эмили бок о бок и считаю, что хорошо изучил эту маленькую леди. Она бы никогда не стала посылать к тебе Дороти. Если бы Эмили захотела тебя прогнать или сказать, что ей на тебя наплевать, она бы сделала это сама. Раньше она никогда не пряталась за чужую спину.

— Это ты верно подметил. — Клауд почувствовал, как в нем начинает пробуждаться надежда. — Но только зачем Дороти говорить неправду?

— Откуда мне, черт побери, знать? — проворчал Джеймс.

— Зато, кажется, я знаю. — Вулф усмехнулся. — Во всяком случае, думаю, что знаю. Все из-за Чилтона.

— По какое отношение этот мозгляк имеет к Эмили?

— Кто-то разносит по городу сплетни о том, что Чилтон за ней ухаживает. — Увидев, как потемнели глаза Клауда, Вулф сразу сделался серьезным. — А еще я совсем недавно слышал, что Харпер весь в долгах и ему очень нужны деньги…

— …а Чилтон может ему их дать, — медленно проговорил Клауд. — Что ж, очень похоже на правду.

— Ты не можешь быть ни в чем уверен на сто процентов, пока не поговоришь с Эмили!

— Черт побери, Джеймс! — Клауд недовольно скривился. — Кончится все тем, что она снова захлопнет дверь прямо перед моим носом.

— Уверен, она не станет этого делать. Я никогда не поверю, что она вдруг захотела избавиться от тебя раз и навсегда. — Джеймс нахмурился. — Впрочем, все зависит от того, что ты собираешься ей предложить. Она не из тех, кто согласится на роль вечной любовницы.