Когда чуть больше года тому назад Шура сказал мне, что наш Стасон очень увлекся какой-то женщиной, я даже внимания на это не обратила. Ну, увлекся и увлекся, не первый раз. Поматросит и бросит, как всегда, — подумала я. В последние годы он стал довольно жестким, неулыбчивым, даже весьма угрюмым. Оживлялся только когда виделся с семьей сына. Особенно со своей обожаемой внучкой Дашенькой, которая из деда буквально веревки вила. Внуков-близнецов тогда еще не было.

Однако вскоре я заметила, что Стас просто меняется на глазах. Он опять стал приветливым и жизнерадостным. В кои-то веки снова взял в руки гитару, пытался вспомнить свои юношеские песни. А имя Анна просто не сходило у него с языка. Я узнала, что его новой пассии около пятидесяти лет, что фирма Оболенского сотрудничает с агенством, в котором она работает. В связи с этим, Анна часто бывает у них в офисе. Однажды, когда Стас был у нас, я спросила его:

— Ты когда познакомишь меня со своей новой подругой? Второй месяц каждый день слышу о ней, а так ни разу и не видела.

— Всему свое время, — с таинственной улыбкой ответил мне Стас.

— Люся, отстань от него, — вмешался муж, — у них отношения находятся в стадии ухаживания и платонического проявления взаимной симпатии.

— Что-о? — изумилась я, — Оболенский, ты часом не заболел? Или утомился, старый ловелас, система стыковки сбои дает? А, Стасюля?

Обычно у нашего Стасика время от знакомства до постели составляет от нескольких часов, до, максимум, двух дней.

— Отвянь, Люська, — сказал Стас, — я может, желание коплю!

— И много накопил? — с усмешкой поинтересовалась я.

— Сколько накопил, все мое, — ответил Стас.

Он явно обиделся и вскоре ушел.

— Обиделся на старого ловеласа или на то, что его мужские способности поставлены под сомнение? — спросила Елена.

— Да не за себя он обиделся. Мой пренебрежительный тон по поводу его Анечки ему не понравился. Знаешь, Лена, я, наверное, больше всех за все эти годы была заинтересована, чтобы он влюбился и женился, наконец.

— Это почему же? — удивилась журналистка.

— Да потому, что Оболенский был молодым, холостым мужиком, которому, естественно, нужна была женщина. В нашем городе его абсолютно все знали, а он очень дорожил своей репутацией и поэтому расслаблялся, как правило, в командировках.

Когда они уезжали куда-нибудь вдвоем с Шурой, у меня сердце кровью обливалось. Я же прекрасно знала, что Стаська, на нейтральной территории развлекается. А за компанию, как говорится, и жид удавился. Но сейчас не об этом.

С его Анютой я познакомилась где-то, через неделю после нашего разговора. Мы как-то сразу нашли с ней общий язык. Анна оказалась очень доброжелательной, умной женщиной, с потрясающим чувством юмора. В ней присутствовал какой-то природный шарм. Аню нельзя назвать красавицей, — сказала женщина, — но она умеет выглядеть очень эффектно, — заметила Люся. — Невысокого роста, стройная, с модной короткой стрижкой. Всегда одета со вкусом, все подобрано по цвету, даже в домашней обстановке. Рядом с мощным Оболенским Анна выглядит, как девочка подросток.

— А что, Станислав Георгиевич такой крупный мужчина? — спросила Елена.

— Ну, ростом их обоих с Шурой бог не обидел, а фигуру они сделали себе сами. Кроме занятий спортом в юности парни накачивали себе мышцы по какой-то специальной системе. Даже сейчас, дома и в коттеджах у них настоящие тренажерные залы. И они до сих пор поддерживают себя в форме.

С Аней мы познакомились, как раз в тот момент, когда период ухаживания у них со Стасом закончился и начинался, так сказать, медовый месяц. Я совершенно не узнавала нашего сдержанного, непробиваемого господина Оболенского. Мы с мужем не раз видели Стаса в компании с его женщинами. При посторонних он всегда был с ними корректен, внимателен, но очень сдержан.

И вдруг, на шестом десятке Станислав Георгиевич превратился снова в юного Стаську. Он носил свою Анюту на ручках, целовал, миловал, усаживал ее на колени, не обращая ни малейшего внимания, ни на нас, ни на своего водителя, ни на соседей по коттеджу. Это был такой всплеск позитивной энергии, такая страсть, что Анне можно было только позавидовать.

Но знаешь, Лена, чем больше я узнавала Анну, тем ближе и симпатичнее она мне становилась. И мою душу грыз червячок сомнения. Ну, вот перегорит мужик, — думала я, остынет и вновь превратится в привычного, холодного и уравновешенного господина Оболенского. Вспомнит, что он "волк-одиночка", как сам себя называет, и просто тихо и мирно оставит Аню. Стас легко и быстро сходился с женщинами и так же легко расставался. Правда после Ирины, такой безудержной страсти, по отношению к другим дамам, у Стаса я не видела. И все-таки я опасалась за подругу. Если честно, то я и сейчас не очень уверена, что брак их продлится долго. Ты сказала, что по образованию психолог. Вот мне и хотелось, чтобы ты свежим, профессиональным взглядом посмотрела на эту пару, поговорила с ними и сама сделала выводы.

— Как вы думаете, Станислав Георгиевич согласится на съемку?

— Если бы ты спросила меня об этом год назад, я бы твердо ответила, что нет. Сейчас я скажу тебе так: сумеешь заинтересовать Анну в своем проекте — шанс есть.

— А как мне на нее выйти? — поинтересовалась журналистка.

— Сейчас позвоню, если она дома сходим вместе. Это, совсем рядом.

Через некоторое время женщины сидели в квартире Оболенского. Когда Елена объяснила хозяйке цель их визита, Анна очень удивилась.

— Передачу по телевизору о личной жизни Оболенского? — переспросила она. — Да вы с ума сошли! Он никогда не согласится! — уверенно заявила Аня.

— Почему нет? — спросила Лена.

— Да потому, что Стас очень закрытый для посторонних людей человек. Мы, практически, жили вместе несколько месяцев, и никто даже не догадывался об этом. Хотя я почти ежедневно бывала в его офисе по делам. Пока мы не поженились, это было тайной для всех, кроме Шуры с Люсей.

— Скажите Анна, а вам эта идея нравится?

— Мне, — задумалась та, — пожалуй, да.

— Так попробуйте его убедить. Или хотя бы устройте мне встречу с ним, — попросила Елена.

— Вот этого делать не надо, — возразила Анна, — пока я с ним не поговорю, вам не следует встречаться. Я слишком хорошо знаю своего мужа. Что касается меня, то я даже не представляю, с какого боку подойти к этому разговору, — с сомнением произнесла она.

— Да уж не прибедняйся, Анюта. Если кто и знает, как подобраться к твоему зубру, так это ты, — вмешалась Люсьена.

Женщины еще некоторое время обсуждали, как убедить господина Оболенского хотя бы встретиться с журналисткой. Елена оставила свои координаты Анне и сказала, что ответ ей нужен не позднее, чем завтра. Если Оболенский не согласится, то она срочно вылетает в Москву.

Стас пришел домой в отличном расположении духа. За ужином он рассказал, что у него была очень важная встреча, которая, как он выразился, окончилась в его пользу.

— А у меня сегодня тоже была очень интересная встреча, — объявила Аня.

— Это что за встреча и с кем? — поинтересовался Стас.

— С тележурналисткой Еленой Виноградовой.

— Ба! Где это ты с ней встретилась? — изумился Оболенский.

— У нас дома, — невинно ответила Анна.

— Ты шутишь. Как, у нас дома?

— Вот так дома. Она приходила с Люсей.

— А Люська-то, где ее надыбала? — удивленно подняв брови, спросил Стас.

— Неважно. И знаешь, что этой журналистке надо было? — все так же невинно улыбаясь, продолжила Аня.

— ??

— Она жаждет встретиться с тобой!

— Господи, Аня! Такая известная молодая женщина жаждет встретиться со мной, и ты до сих пор молчишь? — рассмеялся Стас.

Анна подробно рассказала мужу о проекте Елены, о ее новой передаче и как та вышла на Оболенского.

— Люсьена рассказала обо мне журналистке? С какой стати? Она с ума сошла? — возмутился Стас.

— Ну, чего ты раскипятился-то? Она что, о твоих преступлениях поведала? Или ты стыдишься своих чувств к Ирине и ко мне?

— При чем здесь стыдишься? Но зачем она это сделала? — возразил Стас.

— Ты слышал, о чем я тебе рассказывала? Проект Виноградовой называется "Любви все возрасты покорны". У тебя была большая любовь в юности и теперь, я очень на это надеюсь, — с милой улыбкой заметила она, — ты встретил любовь в зрелом возрасте. Именно поэтому идеально подходишь для героя ее передачи, — заключила Аня.

— Анечка, милая! Я понять не могу одного, зачем нужно рассказывать о своей личной жизни на всю страну? Кому это интересно? — воскликнул Оболенский.

— Так, я тебе информацию дала? На этом моя миссия исчерпана, — сказала Анна и вышла из кухни.

Сидя в зале, она слышала, что Стас звонил Люсе, но их разговор заглушал звук телевизора.

Через некоторое время Стас вошел в зал, сел рядом и обнял жену за плечи.

— Ты на меня сердишься, Анютка? — спросил он, целуя ее в ушко.

— С чего ты взял? Нет, конечно, — казалось бы, равнодушно ответила она, глядя в экран телевизора.

— Вот скажи мне честно, тебе самой эта затея нравится? — спросил он, прижимая Анну к себе.

— Мне — да. Но я не настаиваю.

— Тогда объясни, почему это тебе по душе, — поинтересовался Стас.

— Хорошо. Ты знаешь, какое мнение о тебе у твоих сотрудников? Во всяком случае, сотрудниц? Не как о руководителе, а как о человеке, как о мужчине? — спросила она.

— И какое же?

— Бездушная машина, для зарабатывания денег! Деньги, деньги, деньги и все, больше ничего в жизни не надо.

— С чего это ты взяла? — удивился тот.

— Да я очень много времени провела в твоей бухгалтерии. Я слышала их разговоры о тебе. Руководитель ты или нет, прежде всего, ты был холостой и очень даже интересный мужчина. Одна из них так прямо и говорит, что наш шеф из тех мужиков, который переспал с женщиной, получил удовольствие, встал, встряхнулся и пошел. И тут же забыл и женщину, и как ее зовут. Один бизнес на уме. Никакие человеческие чувства ему не ведомы.

— Это ты Светлану Филипповну имеешь в виду. Так? По-моему вопрос со Светланой мы уже обсудили и закрыли эту тему, — довольно сухо ответил он.

— Стасинька, да я же не в упрек, — сказала Анна, прижимаясь к его плечу. — Мне просто обидно, что о тебе такое мнение.

— Однако, в связи с моей женитьбой, их мнение, наверное, изменилось? — улыбнувшись, сказал Стас, продолжая обнимать свою жену.

— Да дело даже не в тебе. Очень многие люди думают об успешных бизнесменах так — развратники, бездушные чурбаны и жмоты, — жестко констатировала Аня.

— Ну, такие особи встречаются во всех слоях населения. Согласна?

— Согласна, ты прав. Ладно, Стасюля, идем спать, — сказала она, вставая.

— Подожди, Ань, — возразил тот, беря ее за руку и вновь усаживая на диван. — Вот, если бы это была хотя бы радиожурналистка, я, пожалуй, ответил бы на некоторые ее вопросы. Но светиться на экране телевизора? — пожал он плечами.

— Стас, ну кто сейчас слушает радио? — возразила Анна.

— Неужели ты не понимаешь? Елена хочет серией своих передач показать людям, что в наше время любовь, таки, существует. И прийти она может в любом возрасте. У нее в Тюмени были герои, которым уже за шестьдесят лет, но женщина попала в больницу и съемка сорвалась. Стас, я тебя не уговариваю. Я, может, и сама сомневаюсь. Недавно смотрела передачу по телевизору, — добавила она, — так там один парень совершенно серьезно заявил: "После тридцати лет, любви не бывает — это аксиома, ее даже доказывать не надо".

— Но ты же знаешь, что это не так, — улыбнулся Стас.

— Это я теперь знаю, — ответила Анна, — а ведь совсем недавно думала почти так же. А уж о том, что ранние браки не более, чем на несколько месяцев была убеждена на сто пять процентов.

— Солнышко мое! — сказал он, подхватывая жену на руки. — Пойдем действительно спать. Утро, вечера мудренее.

На следующий день Оболенский разбудил Анну уже одетым на работу.

— Анечка, дай мне, пожалуйста, телефон этой журналистки, — попросил он, тихонько притрагиваясь к ее плечу.

— Зачем? — еще не проснувшись, спросила Анна.

— Я сам ей позвоню, — ответил Стас, лукаво улыбаясь.

— И что скажешь?

— Свидание назначу, в ресторан приглашу. Молодая красивая женщина хочет со мной встретиться, так почему бы не воспользоваться? — сказал он.

— Ой, да ради бога, Станислав Георгиевич! — насмешливо сдвинув брови, ответила Аня. — Только меня заранее предупредите. Я тоже с кем-нибудь на свиданку сбегаю.