Наконец он увидел девушку, которая часто ходила с Гессионой за цветами в сад.

— Хайре, красавица! — сдерживая коня, крикнул ей Александр. Но девушка ничего не ответила, лишь отвернулась.

— Ты не узнала меня? Почему ты молчишь? — царевич спрыгнул с коня. — Я вижу гнев в твоих глазах.

Тут рабыня посмотрела на него.

— Царская память видно коротка, — вдруг заговорила она. — Гессиона ждала тебя, она любила тебя.

— Любила? Ждала? Почему ты так говоришь? Что с ней? — Александр схватил ее за руку, но девушка вырвалась.

— Однажды она ушла к морю и больше не вернулась, — почти шепотом произнесла она. — Потом нам рассказали, что ее похитили и увезли далеко на острова.

— Но кто это сделал? — сердце юноши сильно стучало.

— Кто? — рабыня слегка усмехнулась. — Твоя мать. А потом Гессиону продали какому-то рабовладельцу, и она уехал с ним на далекий остров в Эгейском море. Раб от Олимпиады однажды пришел к моей хозяйке и принес деньги. Но она отказалась их брать…

Александр застонал и схватился за голову. Теперь ему все стало понятно. И смерть Лаэрта не была случайностью.

— Я найду ее, обязательно найду, я переверну все острова этого моря, — крикнул Александр. Он вскочил на коня и поскакал к морю. Слезы душили его, он не хотел верить, что потерял Гессиону на всегда.

Остановив коня, юноша упал на песок.

— Гессиона, я обязательно найду тебя! — кричал он в даль моря.

Потом вдруг резко встал. «Письмо от отца — все это подстроила мать, чтобы я не смог помешать похищению Гессионы. Она знала о наших встречах».

Но поругаться с матерью Александр не мог. Это означало конец всем его большим планам.

Вечером он не сказал матери ни слова, лишь взглянул исподлобья[П1] [П2] [П3] [П4], пожелав спокойной ночи.

Пройдет несколько месяцев прежде чем заживут его любовные раны. Александр сильно измениться, станет каким-то нервным и злым. Его будут бояться рабы. Свое 17-летие он встретит один, не пригласив в дом никого из друзей. Все чаще будет убегать к морю и в одиночестве ходить по берегу, вспоминая те теплые и солнечные дни любви.

13

Наступила весна, природа вновь наполнилась красками жизни, но царевич был по-прежнему холоден к девушкам и редко встречался с друзьями. Все больше находился в обществе отца, который открыто теперь игнорировал Олимпиаду. А в городе поговаривали о его новой свадьбе. Но сын не старался вызвать отца на откровенный разговор. Притом сейчас Филиппу было не до этого. Он вел переговоры с послами других стран и Александр участвовал в них и показал блистательные способности дипломата.

Однажды, когда персидские послы прибыли в Пеллу, а царя не было в городе, Александр принял их, подробно расспрашивал про народ, населяющий их царство, войске, о направлениях и дорогах, законах и обычаях. Послы были удивлены уму и любознательности царевича. Весть об этом сразу же облетела два государства. Александра стали считать прямыми наследником престола, а кто-то заговорил о новом походе, который возглавит сын Филиппа.

О царевиче стали ходить легенды, певцы из Греции и Македонии превозносили его до божественного создания.

Филипп гордился сыном. Он стал делиться с ними важными событиями, но при этом побаивался его. Особенно после того как Александр показал себя превосходным военным стратегом.

Еще в пятнадцать лет он начал делать первые шаги в военном искусстве. Во время войны с Византией Филипп назначил сына наместником в государстве. Именно в это время, по чистой случайности, Александр отправился в поход против вышедшего из союза франкийского народа. В бою был захвачен город названный в честь Александра — Александрополь. А битва при Херонее была выиграна только благодаря личному мужеству царевича. Среди полководцев поговаривали, что Александр унаследовал от отца ум, мужество и хитрость и в любой момент может занять трон. Но это не нравилось Филиппу, хоть он и не показывал вида, но порой сам искал ссору с сыном.

В тот день одурманенный египетским вином Филипп не мог больше слушать лесть своих полководцев, особенно когда речь пошла о сыне. В порыве гнева он прогнал всех и потребовал, чтобы к нему привели Александра.

Царевич не заставил себя ждать. Едва он появился в царском зале, как Филипп громко произнес:

— Надеюсь для тебя не будет новостью моя женитьба на Клеопатре? — он взял кубок с вином и быстро осушил его.

Затем рассмеялся:

— Я жажду любви, и сама Афродита снизошла ко мне. Я влюбился в нее, в племянницу полководца Аттала. Эта прелестная женщина сумеет дать мне то, что не смогла дать твоя мать. Хотя честно сказать, я до сих пор побаиваюсь Олимпиаду. Кроме зла и гнева в ней ничего не осталось…

— Не смей так говорить о моей матери, — Александр был непреклонен. — Она не заслужила этого. Если ты женишься на другой, то я уйду к матери. Пусть твоя новая жена подарит тебе сына.

Филипп со злостью сжал кулаки.

— Учти я не буду на твоей свадьбе, — произнес царевич и отвернулся от отца.

Филипп с минуту молчал, а потом громко засмеялся.

— Ты будешь на моей свадьбе. Ты будешь в кругу моих полководцев и воинов, которые так тебя расхваливают. Если ты не придешь, то слава твоя погаснет.

От этих слов Александр побелел. Чувство гордости и тщеславия заиграли в нем. Он не мог допустить, чтобы о нем подумали плохо, даже если придется поступиться принципами.

Филипп подошел близко к сыну. Было даже слышно, как бешено стучит сердце юноши. Прильнул к его уху и прошептал:

— Я прекрасно знаю своего мальчишку, который ради славы пойдет на все. А матери так и скажи, что я женюсь.

Ужасающий смех заполнил весь зал. Казалось, что смеются стены и ковры, даже рабы как-то косо смотрели на царевича.

Александр опустил голову и вышел из зала. «Отец прав, придется идти на свадьбу». Как бы не складывались его отношения с матерью, он оставался его сыном и прямым наследником престола. Проигнорировав торжество, он вызвал бы массу сплетен и слухов, авторитет его бы пошатнулся.

14

Все было готово к свадьбе. Резиденция царя сверкала в праздничном убранстве. Верхние комнаты дворца были разукрашены яркими цветами. Другие — обставили позолоченными и серебряными вещами — подарками, которые приносили и присылали знатные люди Греции и Македонии.

Великий царь сидел в окружении приближенных и своих хмельным взглядом рассматривал прибывших гостей.

Александр стоял в стороне слушая песню великолепной тиносской певицы. Полуобнаженные флейтистки аккомпанировали ее низкому голосу. Широкий разлив песни смывал волну грусти и печали с лица юноши. Хотя перед глазами то и дело возникал образ матери, а в ушах звенели ее слова.

«Я не осуждаю тебя, ты вправе делать, то что захочешь. Он твой отец. Иди и пируй. И пусть он знает, что я не пролью ни одной слезинки. Пусть лучше плачет его молодая жена!».

Александр осмотрелся по сторонам. На торжество пришло много знатных, богатых государственных деятелей, политиков и философов. Они также пристально смотрели на Александра, а потом нашептывали что-то друг другу на ухо.

Неожиданно для всех в военной форме появился Аттал, один из самых почетных гостей свадьбы. Через несколько дней он со своим войском должен уйти в Азию, покорять неизвестные земли. А пока он сиял от счастья, сбылась его мечта породниться с царем.

Забили барабаны. Рабы раздули квардницы, извилистые ленты тяжелого ароматизированного дыма потянулись над плитами импровизированной сцены. После финикийские танцовщицы засуетились в кругу. В этот момент перед дворцовой сценой упала занавес тончайшей серебряной ткани, протянутой от одного факельного столба к другому. За ней были выставлены большие зеркала из посеребренных листов меди, отражавшие яркий свет маслянистых лампионов. В миг зазвенели струны, запели флейты и еще восемь гетер появились в свете зеркал. За ними словно в дыму плыла прекрасная девушка в белой прозрачной ткани. На ней сверкали изумруды и ожерелья. Эта была невеста. По залу прокатился восторженный гул. Филипп встал с кресла и в сопровождении трех охранников подошел к ней. Он нежно взял ее за руку и поцеловал. Затем повернулся к гостям и восторженно воскликнул:

— Клеопатра!

Зал как по команде подхватил ее имя, рабы наполнили кубки вином и поднесли гостям. Веселье началось…

Александр с ненавистью смотрел на Аттала. Полководец сидел рядом со своей племянницей, жадно пожирая своим взглядом величественных гостей.

Царевич иногда ловил косые взгляды отца, но при этом каждый раз демонстративно отворачивался.

Александр не заметил, как к нему подошла очаровательная гетера. Она присела ему на колени и проговорила:

— О чем грустит молодой царевич? Разреши прикоснуться к твоим устам?

Но юноша покачал головой. Ему сейчас было не до любовных утех. Но гетера не отставала. Он взяла его ладонь и прижала к своей щеке.

— Прошу тебя я не хочу твоей любви! — он оттолкнул девушку и его взгляд вновь упал на Аттала, который тем временем встал изо стола и поднял кубок с вином.

Царевич насторожился, стиснув зубы.

— Македонцы! — воскликнул полководец. — Молите богов, чтобы они даровали государству законного наследника.

Это был удар для Александра. Его затрясло, он покраснел, в порыве гнева вскочил и закричал:

— Клеветник! Разве я не законнорожденный!

И со всей силой бросил кубок в Аттала. Но тот успел увернуться. По залу прокатился легкий шум, после чего наступила мертвая тишина. Александр демонстративно направился к выходу и остановился прямо у двери. В этот момент раздались тяжелые шаги. Царевич догадывался, что это отец. Размашистой походкой Филипп подошел к сыну. Юноша резко обернулся.

— Ты… — закричал на него царь и выхватил из-за пояса меч. Его глаза налились кровью, руки тряслись, еще немного и он бы убил сына. Лишь крик Клеопатры отрезвил Филиппа. Властитель опустил меч и указав рукой на дверь, произнес:

— Вон отсюда. Я не хочу тебя видеть, ты испортил мне всю жизнь.

Александр, ничего не сказав в ответ, вышел из зала. Злость так и пылала в нем. Он быстро оседлал коня и поскакал к морю, только там он находил покой.

«Я опозорен! — думал он, бросая камни в воду. — Но я не могу предать мать ради этого мерзавца».

Походив немного по берегу, поразмыслив о жизни, он поскакал к дому, где жила отвернутая царица.

Олимпиада встретила сына у порога. Она не стала ни о чем его расспрашивать. Скорее всего царица догадалась о ссоре с отцом на свадьбе.

А через несколько дней они уедут в Эпир. Для себя Александр решил, что вернется обратно лишь тогда, когда его позовет отец.

15

Дом в Эпире, где приютили царскую семью был не большой. Всего шесть комнат. Александр первый раз в жизни почувствовал себя полным хозяином. Он резко изменил свой уклад жизни. Теперь больше времени он проводил дома, читал любимые произведения греков, вел философские разговоры с охранниками и рабами. По утрам занимался атлетическими упражнениями. В итоге стала ярче вырисовываться его фигура. Гетеры пронюхав про царского сынка, начали караулить его у ворот дома. Но Александр не искал любви. Он пробовал себя в рисовании, брал китару и пел. Все больше его поглощали танцы, по долгу он мог смотреть на танцующих девушек и часто уходил в воспоминания о Гессионе.

Олимпиаду настораживал такой образ жизни сына. Она приглашала в дом знатных гостей и местных артистов, но юноша по-прежнему был мрачен. Он первым покидал посиделки и уходил во двор. Так прошло три месяца. Отец не прислал за это время ни одной весточки, о нем он знал лишь — по слухам.

Война с Азией стала неизбежной и первым кто отважился вступить на эту землю стал Аттал. Александр злился. Ему казалось, что именно сейчас наступило то время, когда бы он мог показать себя в бою. Но поступиться принципами юноша не мог.

Александра часто навещал его друг Гефестион. Он сильно изменился, превратился в настоящего воина. Они сидели во дворе философски размышляя о жизни, распивали египетские вина и курили веселую травку. С Гефестионом ему было легко.

В тот день проводив Гефестиона в Пеллу, Александр поскакал на Буцефале к лесу. Впереди показалось большое озеро с кристально прозрачной водой. Александр слез с коня и решил искупаться. Сбросив одежду, он вошел в воду. Какое это было блаженство просто поплавать. Александр нырял и отплывал все дальше от берега. Наконец он почувствовал легкий озноб и усталость.

Выйдя из воды, юноша упал на песок и закрыл глаза. Немного отдохнув, он встал и хотел одеться, но с ужасом обнаружил, что его вещи пропали. Юноша стал бегать по песку. «Может их унес ветер?». Но погода стояла чудесная, и было тихо.