Анжела Марко - Мануэла

Сельвина, интересная молодая женщина, не заставила себя ждать и пришла почти вовремя.

— Здравствуй, голубушка. — Встретила ее с распростертыми объятиями хозяйка дома.

— Здравствуй, Тереза!

— Как ты поживаешь?

— Думаю, неплохо.

Тереза проводила гостью в большую, прекрасно обставленную гостиную и усадила ее в мягкое роскошное кресло.

— Я тебя ожидаю, Сельвина, с самого утра, — заявила она подруге. — Боялась, что ты вообще не придешь.

— Ну как же, дорогая, — возразила гостья, — мы ведь договорились с тобой, и к тому же у нас столько новостей.

— Да? — Загорелись глаза у Терезы.

Дворецкий принес подругам по чашечке кофе, и Тереза, отослав слугу, сразу перешла к делу. Они поведали друг дружке массу пикантных историй, случившихся за неделю, обменялись своими впечатлениями, и Тереза перешла к интересовавшему ее вопросу:

— Сельвина, а ты узнала то, о чем я тебя просила?

Сельвина утвердительно кивнула красиво причесанной головкой.

— Директор клиники — доктор Гоньи, — усталым голосом сообщила она подруге и откинулась в кресле.

— Извини, ты сказала Гоньи?

— Да.

— Так это он вылечил твоего кузена?

Гостья подтвердила:

— Он и его помощники.

Тереза задумалась.

— Надо быть терпеливой, подружка, — сказала Сельвина, — нельзя вылечить наркомана за один день.

— А твой кузен долго был в больнице? — поинтересовалась Тереза.

— Я точно не помню, но не меньше четырех месяцев.

У Терезы поползли вверх брови.

— Так долго? Хуанхо ни за что не согласится!

— Попытайся.

— Легко сказать…

— Для его и твоего счастья, — возразила Сельвина, — ты должна сделать даже невозможное, Тереза.

Хозяйка лишь махнула рукой.

Какое-то время женщины поговорили о Хуанхо, и Тереза, улыбнувшись подруге, сказала:

— Сельвина, ты не представляешь, как я благодарна тебе за помощь! Я так тебе обязана, дорогая!

— Пустяки!

— И все же спасибо!

— Всегда рада помочь.

Тереза чмокнула подругу в щеку.

— И почему мой братец не хочет на тебе жениться? — то ли удивлялась, то ли посочувствовала хозяйка.

Сельвина нахмурилась:

— Не начинай, Тереза!

— Но пока еще не все потеряно…

— Оставь!

Тереза не унималась:

— Надо хорошенько продумать стратегию.

— Тереза, — недовольно одернула подруга, — я прошу тебя об одном одолжении, забудь…

— Что?

— Забудь о моем романе с твоим братом.

Тереза опять удивленно повела бровями:

— Ну что ты говоришь?

— Мне нет нужды навязывать себя кому бы то ни было.

Сельвина резко встала.

— У меня предостаточно достоинств, которые могут привлечь мужчину, — вспыхнула подружка.

— Конечно!

— И заставить влюбиться в меня…

Сельвина замолчала.

— Но я ведь никогда и не говорила, что ты кому-то навязываешься, — оправдывалась Тереза.

— Перестань, подруга!

Успокоившись, гостья села на прежнее место и тихо произнесла:

— Я признаюсь, Фернандо мне очень нравится, но я за ним бегать не буду никогда! Ясно, Тереза?

— Да, дорогая.

— И прошу тебя…

— Ну что ты говоришь, — попыталась сгладить неприятную ситуацию Тереза Салинос.

В конце концов подруги нашли общий язык и с увлечением стали обсуждать моды сезона.

Фернандо Салинос, случайно оказавшийся в соседней комнате, так и не услышал, чем закончилась беседа двух подруг, но суть разговора он уяснил и понял весьма точно…

Тереза Салинос, проводив подругу, сразу же отправилась в клинику. Припарковав машину на автостоянке, она вошла в красивый особняк, где находилась больница.

Терезу встретил мужчина в годах, худощавый, с черной густой бородой в форме «лопаты».

— Прошу вас, — доктор Гоньи указал женщине на кресло, а сам уселся за рабочий стол.

Познакомившись и рассказав о цели своего визита, Тереза вопросительно посмотрела на доктора. Тот неторопливо закурил сигарету…

— В общих чертах, сеньора Салинос, — пояснил доктор, — лечение заключается в том, о чем я вам рассказал.

Женщина согласно кивнула.

— Но каждый конкретный случай лечения, — продолжал он, — зависит от состояния здоровья пациента.

— Понимаю.

— Это хорошо.

Тереза наклонилась к доктору.

— А ваши больные полностью излечиваются, доктор? — с надеждой в голосе спросила она.

Доктор пожал плечами:

— Этого, сеньора, я обещать вам не могу…

Он снова закурил и поднялся из-за стола.

— У нас велика доля выздоровевших пациентов, однако есть и случаи рецидивов, — сообщил он.

— Но на основании того, что я вам рассказала, — спросила Тереза, — как вы считаете, Хуанхо может бросить наркотики?

Доктор снова сел за стол и вздохнул.

— Сеньора, я не хотел бы делать преждевременных заключений, тем более до осмотра пациента.

— Понимаю.

— Когда вы сможете его привести?

Тереза замялась:

— Он не знает, что я здесь.

— Как?

— Я ему не сказала.

Доктор был несколько озадачен.

— Извините, сеньора, за вопрос, — сказал Гоньи, — но кем вам приходится наш будущий пациент?

Женщина еще больше смутилась:

— Мы… мы очень хорошие друзья.

— Понятно.

Доктор Гоньи взял журнал и сделал в нем запись.

— В четверг в три часа дня вас устроит?

— Меня?

— Вас.

— Меня да, — засуетилась женщина, — но я не уверена, смогу ли убедить его.

Доктор почесал густую бороду.

— Хочу вас предупредить, сеньора, — произнес он, — что лечение будет совершенно безрезультативным, если пациента доставят в клинику силой.

— Я понимаю.

— Поговорите с ним, постарайтесь убедить и тогда приходите, — посоветовал доктор.

Тереза поднялась:

— Хорошо, доктор.

Она собралась уже уходить, но доктор Гоньи достал из красной папки лист бумаги.

— Да, вот еще…

— Что это?

— Это наш прейскурант.

Тереза взяла бумагу.

— Это может представить определенный интерес, — добавил хозяин клиники.

На миловидном лице Терезы отразилось нескрываемое удивление, вызванное прочитанным прейскурантом.

— Так дорого?

Доктор развел руками.

— Но позвольте…

— Видите ли, сеньора, — сказал Гоньи, — это особое лечение, новая методика, в общем, вы понимаете…

— Я понимаю.

— И потом, сеньора Салинос, когда речь идет о жизни любимого человека, о деньгах не думают.

Женщина промолчала.

— Итак, — подвел итог их беседы доктор Гоньи, — если вас это заинтересовало, прошу к нам с вашим другом.

Тереза положила на стол бумагу.

— До свидания, доктор Гоньи.

— Всего хорошего.

Женщина грациозно повернулась и вышла из кабинета.

Старый Бенигно давно уже собрал вещи, упаковал их в чемодан и теперь сидел в столовой в ожидании хозяйки, чтобы получить окончательный расчет и попрощаться навсегда.

Рядом с ним хлопотала по хозяйству Чела.

— А вы хорошо ладите со своей племянницей? — спросила девушка, обеспокоенная будущим старика.

— Хорошо, очень хорошо.

Бенигно усмехнулся:

— Впрочем, у меня-то особого выбора и нет.

Чела согласилась:

— Да…

— Трудно предположить, что меня в моем возрасте возьмут домоуправляющим, а тем более шофером.

Девушка вздохнула. Ей от души было жаль старика.

— Я буду очень скучать, Бенигно.

— Я тоже, девочка…

Он виновато откашлялся.

— Когда мадемуазель Исабель переедет на новое место, она возьмет тебя с собой? — поинтересовался старик.

— Она мне еще ничего не говорила, — ответила Чела.

— Да… — Задумчиво протянул Бенигно.

— Я очень скучаю по своей матери, — произнесла девушка, — и подумываю о возвращении в свою деревню.

Старик одобрительно кивнул седой головой.

— Ты не представляешь, как это будет правильно! Может быть, там ты встретишь хорошего парня…

Чела смущенно улыбнулась:

— И выйдешь замуж!

— Ай, Бенигно…

Девушка отмахнулась.

— А что?

Они весело рассмеялись.

— Я испекла для вас ваши любимые булочки, — сказала Чела и подала теплый сверток старику.

— О, спасибо!

— Вспомните меня, когда будете их есть.

— Благодарю, благодарю!

Бенигно был растроган таким вниманием со стороны девушки и очень смутился. Он открыл свой чемодан и положил в него дорогой пакет.

Не успел еще старик закрыть чемодан, как Чела достала из буфета две бутылки вина и заговорщицки протянула их Бенигно.

— Возьмите, спрячьте…

Старик изумился:

— Чела…

Старик улыбнулся.

— Вы заслужили большего.

— Что ж, спасибо!

— Знаете, что я вам скажу, — продолжала девушка, — я бы никогда не подумала, что сеньорита вас уволит. Вы же в этом доме появились даже раньше, чем она родилась.

Бенигно молча застегивал чемодан.

— Неправда ли?

— Так оно и есть.

Он тяжело вздохнул.

— Но такова жизнь, — сказал Бенигно, — скоро и ты это узнаешь.

Воцарилось неловкое молчание.

— Когда вы уходите?

— Как только увижусь с Бернардой, — ответил уставший старик, — она должна меня рассчитать и…

— Вам нравится в деревне, где живет ваша племянница? — поинтересовалась Чела.

Старик пожал плечами.

— Я прожил в этом доме тридцать лет, и хотя это может показаться смешным, но я считал его своим собственным, — тихо произнес Бенигно. — А теперь, честное слово, мне все равно куда идти.

Бывший дворецкий приподнялся, хлопнул рукой по потрепанному чемодану и посмотрел на Челу.

— Ах, Бенигно, Бенигно…

Девушка из-за навернувшихся слез больше ничего не смогла вымолвить, подошла к старику и, чмокнув его в щеку, поспешно удалилась.

Бернарда, сидя в своей комнате, долго размышляла о дальнейшей судьбе своей дочери.

В дверь негромко постучали.

— Кто там?

— Можно войти? — раздался голос Челиты.

— Да.

В комнату нерешительно вошла служанка.

— Что тебе, Чела?

— Сеньора Бернарда, — сказала девушка, — Бенигно ждет вас в столовой, чтобы попрощаться и уйти из этого дома.

Бернарда задумчиво взглянула на Челу, она знала, что ее ждут, но она еще не была готова к разговору.

— Я сейчас не могу, ему придется немного подождать.

— Хорошо…

— А теперь ступай.

Девушка вышла из комнаты, тихо притворив за собой дверь.

— Да… — печально вздохнула Бернарда.

Она хотела что-то достать из письменного стола, но во дворе раздался шум подъехавшей машины, и Бернарда с беспокойством выглянула в окно.

К главному подъезду подъехал и остановился новенький «кадилак». Из него неторопливо вышел молодой мужчина…

Исабель перебирала вещи в комнате мадам Герреро. Она достала из шкафа платья, блузки, белье и аккуратно разложила все на кровати небольшими стопками.

В комнату, постучав, быстро вошла Бернарда и остановилась в растерянности, увидев, чем занята ее дочь.

— Исабель…

— Что?

— Что ты делаешь?

Бернарда указала рукой на вещи. Девушка усмехнулась:

— Я думаю, одежда моей матери не пойдет на распродажу с торгов, как этого хотелось бы некоторым.

Бернарда стояла в нерешительности и молчала.

— Что тебе еще? — спросила Исабель.

— Приехал Фернандо Салинос.

— Скажи ему, что я не смогу его принять.

— Но, Исабель…

— Скажи ему это!

Девушка была непреклонна.

— Придумай что-нибудь, чтобы ему было не очень обидно, — приказала она, — ты это так хорошо умеешь делать!

В глазах Исабель играли злые огоньки.

— Но… попыталась возразить Бернарда, однако под строгим взглядом дочери замолчала и вышла из комнаты.

В гостиной ожидал Фернандо Салинос. При виде спускавшейся по лестнице Бернарды он встал.

— Мне очень жаль, сеньор Салинос, — искренне сказала она, — но Исабель сейчас не может…

Фернандо удивленно переспросил:

— Простите, не может или не хочет?

Женщина замялась.

— Я умоляю вас войти в ее положение…

Бернарда подошла ближе к Фернандо и доверительно, как близкому человеку, стала шептать: