— Но живем-то мы с тобой сейчас, Марчелло, в эту минуту, а не потом! — капризно запротестовала Тереза. Она была из тех женщин, что привыкли получать желаемое немедленно. — Ну, пожалуйста, Марчелло, не уезжай, — начала просить она, надув обиженно губки.

— Да я и сам не хочу уезжать! — с раздражением ответил Марчелло. Он оглянулся и заметил, что посетители кафе обращают на них внимание: слишком шумно они вели себя в этом тихом заведении.

— Так не уедешь! — обрадовано захлопала в ладоши Тереза. Она поцеловала его несколько раз в губы быстрыми легкими поцелуями и еще раз проворковала: — Оставайся, дорогой!

— Не могу, — покачал головой Марчелло.

— Но почему? — Тереза чувствовала, что у нее начинает портиться настроение. Она привыкла, чтобы ее желания выполнялись.

— Потому что не могу, — упрямо пожал плечами Марчелло. Он вытащил из кармана пачку сигарет, предложил закурить Терезе. Но та молча встала и направилась к выходу. — Тереза, Тереза, вернись! — позвал Марчелло, но так и не дождался от нее ответа.


Бернарда сидела за кухонным столом и подводила баланс в своей бухгалтерской книге. Ей это удавалось с трудом. Слишком много тяжелых мыслей вертелось в голове, чтобы цифры правильно поддавались подсчетам. Она подолгу застывала с ручкой наготове над какой-нибудь записью, потом приходила в себя и мучительно вспоминала, что же это за цифра перед ней.

Рядом гладила белье Чела и без передышки болтала, отвлекая и еще больше раздражая Бернарду. Женщина знала, что останавливать Челу бесполезно. Служанка все равно через минуту забудет о том, что ее болтовня всем надоела, и продолжит работать языком. Сейчас ее интересовала личная жизнь сеньориты Исабель.

— Бернарда, как ты думаешь, есть у Исабель жених? — Рискуя прожечь простыню, она отвернулась от гладильной доски и ждала от Бернарды ответа.

— Это не твое дело, — отрезала Бернарда, решившая не церемониться со служанкой.

— Будь у меня деньги на такое постельное белье, женихи бы в очереди стояли! — воскликнула Чела, складывая отутюженную простыню.

— Что ты делаешь? Да как же ты смеешь сравнивать себя с Исабель! — Бернарда даже подскочила с места и отняла у Челы простыню, которую та еще держала в руках.

Чела испуганно отпрянула в сторону, выпустив простыню и с удивлением глядя на Бернарду. Она не ожидала столь бурной реакции. Это ее даже немного испугало. Чела придерживалась мнения, что вся прислуга, независимо от возраста и положения, должна стоять друг за друга. А Бернарда поступила с ней не так, как служанка, пусть и старшая, а как член хозяйской семьи. Чела проводила удивленным взглядом разгневанную Бернарду, которая, что-то бормоча про себя, вышла из кухни, предварительно заперев книгу расходов в один из ящиков комода.

Исабель сидела в своей комнате, увлеченная приведением в порядок собственного архива — по большей части милых сердцу мелочей: писем, записок, вырезок из газет о любимых кинозвездах. Что-то она оставляла на память, что-то откладывала в сторону, чтобы выбросить. Она и не заметила, что провела за этим занятием более двух часов.

Внезапно Исабель услышала чьи-то неторопливые шаги в гостиной и через полуоткрытую дверь увидела, что идет Бернарда. Та направлялась к лестнице, ведущей на второй этаж. Исабель насторожилась, отложила в сторону бумаги, решила проследить за тем, что будет делать Бернарда. События последних дней не позволяли ей относиться к старой служанке с тем довернем, которое она испытывала к ней прежде.

Бернарда поднялась на второй этаж. Исабель вышла из комнаты и последовала тихонько за ней. На душе у девушки было тревожно. У самой лестницы, ведущей на второй этаж, она задержалась. Уже сама мысль о том, что ей приходится следить за Бернардой, была неприятна ей. Но, переборов себя, она двинулась наверх. Тревога за мать оказалась сильнее мысли о том, как ее поведение выглядит с точки зрения этики.

Бернарда направилась не в комнату мадам Герреро, а в другую. Исабель, резко распахнув двери, застала ее за разборкой постельного белья в большом трехстворчатом шкафу. Появление Исабель было неожиданным для Бернарды, и она вздрогнула.

— Как ты напугала меня, — с облегчением вздохнула женщина, увидев, что это Исабель. — Проходи, садись, — указала она на стул возле небольшого столика.

— В этом нет необходимости, — почти враждебно ответила Исабель. — Ты мне должна кое-что объяснить.

— Спрашивай. — Бернарда поняла, что Исабель сейчас начнет не очень приятный для нее разговор, но она уже так устала от той борьбы, которую вела, что ей хотелось как можно скорее покончить со всем.

— Почему ты запретила госпитализировать мою мать? — требовательно спросила Исабель. Она уже не была той наивной и впечатлительной девочкой, к которой все так привыкли. Исабель повзрослела за те несколько дней, что находилась дома. Слишком много информации, заставляющей принимать решения именно ей самой, обрушилось на нее.

— Она сама не захотела, — ответила Бернарда.

— Ты лжешь! — крикнула Исабель. Ей еще трудно было чувствовать себя равной со взрослыми, поэтому она излишне нервничала. — Доктор Вергара сказал мне, что он настоятельно советовал положить маму в больницу, но ты ему не позволила это сделать. Почему?

— Доктор Вергара, — закивала головой Бернарда, — но ты прекрасно знаешь, как ненавидит больницы мадам Герреро. Ей легче умереть, чем оказаться там. Больница — это конец борьбы с болезнью, которую она ведет вот уже много лет.

— Говори все, что угодно, я уже тебе не верю. Если человек болен, надо делать то, что рекомендует врач. Ты должна была сделать так, как требовал доктор Вергара. Ты слишком много берешь на себя!

— Исабель! — умоляюще воскликнула Бернарда. Ей было мучительно больно выслушивать все эти упреки от Исабель.

— Я же дочь! Я имею право требовать и проверять! Почему ты не позвонила мне сразу же в Калифорнию, чтобы этот вопрос решала я сама, а не ты, человек посторонний! — Она словно хлестала Бернарду по лицу.

— Я считала, что сделала все необходимое в тот момент, — стушевалась Бернарда, услышав слово «дочь». — С тех пор, как я служу в этом доме, я всегда поступаю так, как считаю разумным в том или ином случае. И ни разу мои поступки не причиняли вреда, они приносили только пользу. — Она обиженно отвернулась от Исабель, чтобы та не увидела ее слез.

— Об этом я тоже хочу поговорить, — Исабель держалась очень независимо и решительно. — Что происходит в последнее время между тобой и моей матерью?

— Зайди… — после длительной паузы тихо попросила Бернарда. Она отошла в сторону, давая возможность Исабель пройти в глубь комнаты. Но та не сдвинулась с места.

— Я хочу, чтобы ты говорила в ее присутствии, — твердо произнесла девушка и, повернувшись, ушла.

Приоткрыв соседнюю дверь, она увидела, что мадам Герреро проснулась. Исабель вошла к ней и присела на край кровати. Ей все порядком надоело и появилось горячее желание раскрыть сейчас же все тайны. Исабель склонилась над матерью и спросила:

— Мама, правда, что ты сама отказалась от госпитализации, на которой настаивал доктор Вергара? Ответь мне, пожалуйста, но с одним условием. Я хочу услышать только правду.

— Что? Меня хотят положить в больницу? — Мадам Герреро, несмотря на свою слабость, даже приподнялась с подушек. Она не поняла вопроса дочери.

— Нет-нет, — поспешила успокоить ее Исабель. — Я имею в виду то время, когда меня не было дома. Ты знала об этом или нет? Доктор Вергара пожаловался мне, что Бернарда не позволила ему этого сделать. Хотя с его точки зрения госпитализация была просто необходима.

— Да, я знала, — опустилась на подушки мадам Герреро. Она успокоилась, услышав о том, что никто не собирается разлучать ее с Исабель. — Но это было сделано по моей личной просьбе, — пояснила она.

— Почему ты так поступила, мама? — воскликнула Исабель, не видя логики в решении матери. — Неужели ты не доверяешь доктору Вергаре? Ведь он лечит тебя уже много лет и ты никогда не жаловалась на него. Ты перестала ему доверять?

— Нет, не поэтому. Причина совсем в другом. — Вокруг глаз мадам Герреро легли иссиня-черные круги, а лицо так исхудало, щеки так ввалились, что было больно на нее смотреть. — Я очень боялась, что буду лежать в больнице, когда ты вернешься, — шепотом продолжала она. Внезапно мадам Герреро опять приподнялась с подушек. — Исабель, вот еще что: я не хотела, чтобы ты оставалась наедине с Бернардой. — Последнее прозвучало уже совсем зловеще. Исабель стало страшно. А мадам Герреро снова без сил упала на подушки.


Марчелло удалось догнать Терезу у стоянки такси. Она уже собиралась сесть в машину. После недолгих уговоров Тереза пошла на уступки и решила не уезжать. А несколько поцелуев довершили дело. Они с Марчелло вновь пошли по улицам города. Но это было уже не то что до ссоры. А может быть, так казалось, потому что и день клонился к закату. Солнечные лучи были уже не так ярки, на улицах появилось больше народу, наступил час пик.

Тереза все больше капризничала. Она устала. Марчелло удалось уговорить ее зайти еще в одно небольшое заведение, итальянский ресторанчик, в котором он обожал перекусывать, когда бывал рядом. Они выбрали столик, и Марчелло заказал пиццу. Пока заказ выполнялся, влюбленные выпили по бокалу легкого вина.

— Марчелло, — возобновила свои уговоры Тереза. — Ну не настаивай на этой глупой поездке в Европу. Я даже уверена, ее можно перенести на более отдаленный срок. Тогда и я отправлюсь вместе с тобой. Тебе будет там не так скучно. — Она приподняла его лицо за подбородок и заглянула ему в глаза. — Я что, больше уже не нравлюсь тебе? — надула она губки. — А ведь совсем недавно ты клялся мне в вечной любви и в готовности ради нее пойти на все. А теперь не можешь выполнить такой простенькой просьбы: всего лишь на несколько недель отложить поездку.

— Понимаешь, Тереза, есть вещи, которые нельзя откладывать. Бизнес, которым я занимаюсь, принадлежит не только мне.

— Даже если я скажу, что ты мне более чем дорог? — изумленно отодвинулась от него Тереза. Последняя фраза ее прозвучала так, словно она делала Марчелло предложение. С точки зрения Терезы этим нельзя было пренебречь.

— Тереза, — взял ее за руки Марчелло. — Не ты одна хочешь, чтобы наша любовь продлилась как можно дольше. Я просто не знаю, как мне тебя убедить в этом. Как сделать, чтобы ты поверила? Я должен ухать. Эта поездка была запланирована очень давно. От этой поездки и от меня сейчас зависят дела очень многих людей, понимаешь?

— И все равно я не сдаюсь! Я не понимаю важности этой поездки и буду бороться против нее до конца. Время у меня еще есть, не так ли, милый? — И она с улыбкой дала понять возлюбленному, что просто так ему не удастся от нее отделаться. — Время все расставит по местам в отношениях людей, которые так сильно нравятся друг другу, — все так же с дьявольски многообещающей улыбкой продолжала она. — Договорились? — И, увидя обреченное выражение лица Марчелло, победно хлопнула в ладоши и крикнула на весь зал: — Официант! Шампанского! Обожаю пить шампанское с тем, кто мне очень нравится!


Фернандо сидел в своем кабинете и изучал бумаги торговой сделки, которая должна была произойти с американской фирмой через несколько дней. Именно из-за этой сделки он и провел некоторое время в Штатах. А потом случай помог ему познакомиться с Исабель. Подумать только, что если бы он не поехал тогда на машине и не заблудился с другом, то никогда не увидел бы Исабель. От этой мысли ему в последнее время становилось плохо. Внезапно его размышления прервал решительный стук в двери.

«Это может быть только Тереза, — подумал Фернандо. — Лишь она может позволить себе в этом доме стучать в любую дверь, как хозяйка».

— Войдите! — крикнул он.

— Ба! Что ты тут делаешь в одиночестве и в полумраке? — воскликнула Тереза, застыв на пороге комнаты. — Барнет сказала мне, что ты уже давным-давно дома. Почему ты вот так сидишь и не готовишься? — Она окинула кабинет брата взглядом, в котором было недоумение. Она недолюбливала эту комнату. Все здесь раздражало ее. И строгая мебель, располагающая к серьезным размышлениям, и множество шкафов и полок, полных книг.

— А что я должен, по-твоему, делать? — поинтересовался Фернандо, откладывая в сторону бумаги.

— Как что? — возмутилась Тереза и прошла к стулу, стоящему напротив стола. — Тебе необходимо переодеться. Вот-вот придут Сильвина и Антонио! Пойдем вместе куда-нибудь, поужинаем.

— Куда решили пойти? — спросил Фернандо. Ему не очень хотелось куда-то идти сейчас. Он с удовольствием обошелся бы чашкой кофе.

— Еще не решили. Антонио предлагает пойти или в «Ля Фаролло», или в новое кафе в Сан-Тельмо. — Тереза с удивлением наблюдала за тем, как брат с неохотой подымается, подходит к столику со спиртными напитками и наливает себе на донышко бокала. «Что-то странное с ним стало происходить после поездки в Штаты», — думала она. — Что с тобой случилось? Ты в последнее время словно вареный картофель, того и гляди рассыпешься.