Ладно, пока буду в отъезде, пусть сам стирается. Надеюсь, машинкой пользоваться умеет.

   Знакомо щёлкнула дверь ванной - это Морозов "чувствует себя как дома". Стоп-стоп-стоп! А спать он где будет? В свою кровать не пущу, пусть и буду за тысячи километров отсюда. Значит, ночевать ему придётся в гостиной на диване.

   Добавила в список запрещённых для гостя дел и этот пункт и разложила по тарелкам наш нехитрый ужин. Морозов появился на кухне спустя пять минут, умытый, с чуть мокрыми на кончиках волосами. Даже соизволил причесаться, но шевелюра всё равно дыбилась во все стороны.

   "Постричься ему нужно", - отрешенно отметила я и приглашающе махнула рукой. А то застыл в дверном проёме и пялится, как на говорящий кактус. А я не растение и зелёный цвет недолюбливаю.

   Морозов насторожено дошёл до стола, занял своё привычное место и посмотрел сначала на тарелку, потом на меня.

   - Не нравится, можешь не есть, - безразлично бросила я и принялась за еду. Глядите-ка, какие мы привередливые. В следующий раз сам приготовит!

   - Долго ещё будешь во мне дырки жечь? - под пристальным взглядом парня не выдержала и трёх минут.

   - Почему?

   Ну, так и знала. А если не знала, то догадывалась. Сейчас он не понимает моих мотивов и неожиданно проснувшейся доброты.

   Его проблемы. Я тоже не понимаю некоторых выходок злобного ледяного Чудовища. А, может, оно такое злобное, потому что замёрзло? И его всего лишь надо согреть и Монстр снова станет добрым и милым?

   - А почему ты приезжал на озеро? - вопросом на вопрос ответила я, отгоняя дурные мысли. И что только в голову лезет?

   Морозов отвернулся, поморщился, схватил вилку и принялся уничтожать ужин. Давно бы так, а то поесть нормально не даёт. Всё смотрит и смотрит. Так и подавиться недолго...

   Я сыто откинулась на стул и лениво скосилась на чайник. Далеко, отсюда не дотянусь и вставать чего-то не охота. Надо было сразу наливать.

   Молча поднявшись, Тимофей достал чашки и заварил чай за обленившуюся меня. Вторая сосиска явно была лишней, тем более я худею. В противном случае, как пошутил Кешка, парашют не выдержит. Если самолёт поднимет...

   Братец получил по говорливому кумполу и обиделся. Потом принёс коробку моих любимых конфет и начал вымаливать прощение, попутно поедая их на моих глазах. Пришлось спешно прощать.

   - Спасибо, - поблагодарила я Тимофея, поставившего передо мной чашку с чаем.

   - Оказывается, ты бываешь вежливой, - заметил парень.

   - Я много чего умею, - выдала обиженная язвочка во мне и зло стрельнула глазами в Морозова. И как раньше не сообразила?

   - А почему к дяде не пошёл? У вас вроде неплохие отношения, - мой голос источал яд на многие километры вокруг. Тимофей прекрасно понял ярко продемонстрированную обиду, но зубоскалить в ответ не стал. Сыпанул себе в чашку сахара и принялся раздражать меня звоном ложки при помешивании.

   - Виктор живёт в столице, оттуда мотаться до института неудобно, - закончив размешивать сахар, слабо улыбнулся Морозов. Я тоже поддержала улыбку. Ездить, действительно, далековато.

   - Здесь он снимал квартиру, - сделав большой глоток чая, продолжил он. - Сейчас собрал материал и вернулся обратно.

   - Как?

   - На машине.

   - Да нет, - нервно отмахнулась я. - Он мне в зачётке не расписался!

   - Он ещё приедет. Знаешь, сколько у него должников образовалось?

   - Угу, представляю, - в чашку пробормотала я и облегчённо выдохнула. Ехать в столицу за росписью Ознобина желания не было. Не хочу вспоминать о том городе... и времени. Больно.

   - Не расстраивайся, Ксан. Если что, я отлично умею подделывать подпись Виктора, - заметив, что я загрустила, порадовало мило улыбающееся Чудовище. Настоящий змей-искуситель... когда захочет.

   Не знаю, что меня так оживило: весть о мошеннических навыках Морозова или это "Ксан" из его уст, но преследовавшая после воспоминаний о жизни в столице апатия ушла. Просто растворилась, словно её и не было никогда. Меня захватило совершенно другое чувство. Чувство всепоглощающего пожара.

   Я каждый раз таю подобно снегу на палящем солнце, когда слышу своё имя в исполнении Тимофея.

   Над этим надо подумать. Серьёзно подумать. Мне в принципе не может нравиться ничего связанное с этим человеком.

   "Попроси его ещё раз назвать тебя по имени, и ты удивишься", - снова взбрыкнул внутренний голос. Я закусила нижнюю губу, из-за чашки глянула на напряжённого парня и решила к этой теме больше не возвращаться. А то ведь изведу себя всякими глупостями.


***


   Телефон тихо пискнул, предупреждая о входящем сообщении. Я аморфно перекатилась на другой бок и уставилась прямо на чёрный прямоугольничек, лежащий на соседней подушке. А тот, как бы напоминая, что ночное послание надо прочитать, мигал противным красным индикатором.

   Посмотрела на электронные часы: полтретьего. Кому в такое время не спится?

   С Морозовым мы разошлись практически сразу после ужина. Я коротко пояснила ему, что можно, а чего нельзя делать в моей квартире, выдала комплект постельного белья в красное сердечко и указала на диван.

   Тимофей сдержанно поблагодарил и более не высовывал носа из гостиной. А вот мне смирно не сиделось. Едва ли не каждые десять минут забегала в отведённую парню комнату и делала вид, что ищу ту или иную безделицу, ну, просто очень необходимую в поездке. Потом, вроде успокоилась, налила себе зелёного чая и отправилась в свою комнату, напоследок решив посмотреть какой-нибудь наш советский жизнеутверждающий фильм. Посидела в интернете, обновила коллекцию музыки на телефоне, чтобы не так скучно было лететь в самолете, и завалилась-таки спать. И наверное, смогла бы спокойно заснуть, если бы в соседней комнате не находился мой личный Монстр. Хорошо хоть под дверью не скрёбся...

   В очередной раз отругала себя за расшалившуюся фантазию и приказала спать!

   После чего начала бездумно пялиться в стену. Пришедшая смс-ка как раз и вывела из ступора.

   Если это опять Демидов...

   Хотя в последние недели он ведёт себя более-менее спокойно. Вчера и сегодня вообще ничего не писал. И, слава Богу, не звонил. В кино, правда, приглашал, но я сослалась на сборы (уезжаю к бабушке в деревню), на нервы по этому поводу и улизнула от расстроившегося парня, пока тот зачем-то зашёл в деканат. Понимаю, что рано или поздно придётся серьёзно поговорить с ним на тему взаимоотношений полов, но пока не тянет. Коля - мой единственный друг в институтских стенах, не хотелось бы его терять.

   Морозова и Смольного тоже можно причислить к друзьям, хотя им больше подходит статус кошмара всей моей жизни.

   Ещё с минуту смотрела на телефон. Ну, и раз всё равно не сплю, решила посмотреть. Любопытство, как известно, сгубило не одну женщину и кошку, а я чем хуже них?

   "Не спишь?" - вопрошало сообщение от Морозова. Нервно усмехнулась, ещё раз глянула на часы и принялась набирать ответ.

  "Не сплю. Меня разбудила чья-то смс-ка"

"Извини", - тут же пришёл ответ.

   "Что хотел?" - вздохнув, набрала я.

   Ответа так и не последовало, а тащиться в гостиную, дабы заехать по морде Чудовищу за его шалости, было лень. Я ещё немного покрутилась, потом достала наушники, подсоединила к телефону и плавно задремала под мелодию, созданную музыкантами "Скорпионс".


   Тимофей отбросил телефон и уставился в огромный чёрный экран телевизора, висящий на стене.

   "Что хотел?"

   - Узнай ты, чего я хочу, не пустила бы в квартиру, - прошептал парень и, рывком поднявшись, подхватил пачку сигарет и ушёл к окну.

   Ксана будет ругаться. Малышка успела популярно объяснить, что можно делать в её квартире, а чего лучше не начинать. И ведь послушается.

   "А может, позлить?" - пришла в голову шальная мысль.

   Если не выгнала сразу, значит, не выгонит и сейчас. А попробует - можно будет применить одно средство...

   - А после она точно тебя возненавидит, - горько усмехнулся Тимофей, пытаясь представить какие же на вкус губы у малышки.

   Сунул сигарету в зубы и чуть приоткрыл пластиковое окно. Заметить не должна. А завтра... точнее, сегодня она уедет и не будет читать нотации по поводу вреда здоровью, наносимому курением.

   Тимофей щёлкнул зажигалкой и замер, неотрывно следя за крошечным лепестком пламени, танцующим под слабым ветерком, который дул с улицы.

   Что он здесь делает? Ладно бы отвёз подарок и успокоился, так нет!

   Ксюша была настолько озабочена экзаменами, что не замечала ничего вокруг. И его в том числе: когда стоял в метре от неё в библиотеке или когда провожал до дома, следуя тенью по дворам. Ксана стала наваждением, которое порой хотелось придушить. Или целовать.

   Морозов привычным движением закрыл зажигалку - подарок от Макса на семнадцатилетние, с рельефным рисунком парящего сокола, символом его свободы - и вытащил сигарету изо рта. Курить отчего-то расхотелось.

   Наверное, потому что Ксюша запретила?

   Тимофей настежь распахнул окно, зачерпнул ладонями снег с подоконника и растёр лицо.

   Ксана... Она спрашивала, почему он поругался с друзьями и бросил свою команду? Капитан, вечно мотающийся и договаривающийся о местах тренировок, находящий им подработку на днях рождения детишек богатеньких родителей, оплачивающий все расходы. Да, он жил этим.

   Но стоило Женьке в очередной раз начать отчитывать его, Тимофей не выдержал. Пережил даже тот памятный скандал, когда Евгения обвинила парня едва ли не во всех смертных грехах мира...

   А позже выяснилось, что цветочек просто позвонила на его телефон, а трубку взяла очень наглая заспанная девица и...

   В этот раз он не смог смириться.

   Тимофей сжал подоконник и с трудом удержал себя от похода в спальню Ксаны. Как же светятся её глаза, когда он называет малышку этим именем... А потом она злится на себя за такую реакцию. Хотелось бы знать, что творится в голове Ксюши. Но уже сейчас можно было с уверенностью сказать: безразличия не было. Возможно,рождались и фантазии...

   Пришлось снова растирать лицо снегом.

   Зря он сюда пришёл. Стоило обратиться к Максу - друг звал, чуть ли не за шкирку пытался затащить к себе домой. А Тим отказался и на раздражённый вопрос Максима о том, куда же он собрался, ответил просто:

   - К Ксане пойду.

   - Удачи, - немного ошарашено пожелал Смольный и предложил подвезти. А потом и до вокзала прокатил, всю дорогу удивляясь случившемуся чуду. По мнению Максима, она должна была его убить. Как минимум.

   Тимофей усмехнулся, переломил сигарету пополам и выкинул за окно. Курить в этом доме он не станет.

   Закрыл окно и вернулся на разобранный диван, застеленный белым в красное сердечко бельём. Это Ксюша так пошутила? Пожалуй, нет. Поиздевалась.

   Но кто бы мог подумать!

   - Как бы мне хотелось, чтобы это была не жалость... - пробормотал он в потолок и вновь дотянулся до телефона. Набрал короткое сообщение и стёр. Пусть едет и спокойно отдыхает. А потом она вернется и...

   Телефон в руке завибрировал, а на разбитом экранчике высветилось привычное "...гения". А ей-то чего не спиться в такую рань?

   Впрочем, зная рыжую, сейчас не спит вся команда.

   Женька решила извиниться и позвать обратно?

   - Слушаю, - нажав на приём, спокойно сказал Тимофей.

   - Морфик, прости меня! - послышались завывания из динамика. - Я не хотела тебя обидеть! Тимка!

   - Не вой, - холодно попросил Морозов и поднёс телефон к другому уху. В правом от Женькиных воплей начало звенеть.

   - Прости-прости-прости! - затараторила девушка. - Тим, ну пожа-а-алуйста!

   - Прощаю, - устало буркнул Тимофей. - Это всё или ты ещё чего-то хотела?

   - Ура-а-а! - завопили из динамика. Не знай Морозов девушку как свои пять пальцев и не отними телефон от уха, оглох бы.

   - Приезжай к нам! Команда без тебя не команда, правда, ребята?! - сообщила собеседница, и тут же послышался нестройный хор голосов согласных парней. Женя была единственной девушкой в их "банде", поэтому могла вить веревки из всей мужской части компании. - Куда мы без капитана? - совсем грустно, всхлипнула она, забыв о радости, плещущей из неё пару секунд назад. Евгения была очень эмоциональна и открыта и плевать хотела на мнение окружающих по поводу своего вызывающего поведения, порой едва граничащего с приличным. Маленькая и тоненькая, но чертовски сильная бесовка, умеющая постоять за себя не хуже любого парня. Рыжая и зеленоглазая, как самая настоящая ведьма, этим она когда-то и покорила Тимофея. Но стоило удовлетворить физическую потребность организма и все высокие чувства разом прошли. Нет, временами пересекаться с ней было очень даже приятно, но как же она порой бесила своей навязчивостью. Ещё и Макс после каждого такого раза дулся на него и избегал пару-тройку дней, потом отходил. Женя Максиму нравилась, но за Тимофеем она не видела никого.