Один раз я всё-таки не выдержала его напора и позволила себя поцеловать. Не думала, что это будет так противно. Демидов прижал меня к двери моей квартиры и его холодные обветренные губы с жадностью впились в мои. И дело не в том, что он не умел целоваться. Стоило ему прикоснуться, и внутри всё сжалось, образовав густую пустоту, в которую утянуло с головой без доступа кислорода. И я сразу оттолкнула парня.

   - Извини, - задыхаясь, пробормотал Николай и кинулся вниз по лестнице. Я трясущимися руками нащупала ключи в кармане куртки, с огромным трудом попала ключом в замочную скважину и на не гнущихся ногах добралась до ванной, где долго отмывалась от удушающего поцелуя. Морозов в тот вечер нашёл меня сидящей на коврике в ванной комнате, ни слова не говоря и ничего не спрашивая, взял на руки, отнёс на кровать. Потом принёс горячего чая и снова куда-то ушёл. Вернулся под утро, ругаясь с кем-то по телефону. Коля же пришёл в институт с разбитым лицом и держался от меня на почтительном расстоянии, даже не смотрел в мою сторону. Гадать с какой такой крутой лестницы он навернулся, не стала. И дураку было понятно, что Коля-таки нарвался на чей-то кулак. И почему я так уверена, что это был кулак Тимофея? Оставалось понять: зачем? Зачем он дрался в "Сдвиге" с тем гопником, зачем приезжал в Новый год на озеро и зачем сейчас ринулся защищать меня от Николая? Выражение благодарности за то, что приютила? Или я полная дура, или здесь кроется нечто личное. Я нравлюсь Морозову?

   Стало страшно.


***


   Входная дверь громко хлопнула, заставив меня подскочить в кресле. Я так увлеклась перепиской с Шершнем, что практически выпала из реальности. А тема нашего общения была весьма интересна: Бориска пригласил Аню на свидание, и она сдуру согласилась. И как-то у них так всё в тот вечер закрутилось... В итоге, с утра они проснулись в одной постели в очень интересной позе. Теперь Анька хочет Борю убить, а тот прячется от неё, как может. Целую неделю не появлялся на работе, а она, как дура, его прикрывает.

   "А хорошенькие у них будут дети", - подумалось невольно, и в этот момент домой явилось моё личное Чудовище. Ибо никто другой ТАК дверью хлопать не будет. И вообще, заранее позвонят и предупредят о визите.

   Попросив Анютку немного подождать, отправилась разбираться: с чего это Морозов разносит мою собственность. И вообще, почему так рано вернулся? Время полседьмого, а он уже дома.

   - Тимофей? - позвала я, осторожно выглядывая из своей комнаты. В коридоре парня не оказалось, зато на полу тёмной кляксой валялась его куртка, чуть дальше по направлению к кухне приютилась чёрная шапка. Тимофей предпочитал всё тёмное и мрачное.

   А если судить по своеобразной дорожке из одежды и звукам, Морозов обосновался именно на кухне и в данный момент с кем-то переругивался по телефону.

   На куртку плюнула - сам повесит, служанок здесь нет, а вот шапку, проходя мимо, подняла и вместе с ней вошла в зону боевых действий. Точнее, не успела войти, как Морозов гаркнул в телефон нечто очень неприличное и со всей силой грохнул трубку об пол. До меня как раз долетели осколки несчастной мобилки - что-то карябнуло обнажённую ногу. Ну, привыкла я, что он приходит поздно, так что не отказывала себе в удовольствии нацепить любимые коротенькие шортики.

   - Морозов! - строго окликнула я. В ответ Тимофей шарахнул кулаком по кухонному столу, да ещё с такой силой, что подпрыгнула ваза с цветами.

   - Да в чём дело?! - начала злиться я. Ещё не хватало, чтобы он тут беспричинно и безнаказанно всё громил.

   На меня не обратили внимания. Морозов диким зверем, запертым в клетке, заметался по кухне, зацепил ногой стул, весьма некультурно выругался, доковылял до гарнитура и едва ли не выдернул ящик, где я хранила всякие ненужные, но способные когда-нибудь пригодиться мелочи. Забрал оттуда пачку сигарет, зажигалку и ушёл к окну, которое распахнул настежь, пуская в дом холод. Я моментально покрылась мурашками и окончательно разозлилась. Не потерплю подобного самоуправства в своём доме!

   Отбросила его шапку на стол и немедленно прекратила это безобразие. То есть, закрыла окно, вырвала изо рта парня сигарету и отвесила Морозову солидную пощёчину.

   - В моём доме не курят!

   Тимофей одарил меня таким взглядом... На миг испугалась, что ударит в ответ. Не посмел или не захотел, но я всё равно попятилась, оставив между нами преграду в виде стола. Парень проводил мой побег яростным взглядом, шибанул раскрытой ладонью по стене рядом с рамой, достал ещё одну сигарету из пачки и закурил. На этот раз возражать я не стала. Похоже, случилось что-то из ряда вон. И думается, сейчас моё место где угодно, только не рядом с этим разгневанным Чудовищем. Он только что языки пламени не извергает.

   - Может, всё-таки объяснишь, что происходит? - чтобы я там не думала, а пока не пойму причину, по которой нужно громить мою кухню, не отстану. И пусть только посмеет поднять на меня руку!

   - Не лезь не в своё дело! - хриплым взбешённым голосом, угрожающе посоветовал парень.

   - Предпочитаю, когда со мной говорят лицом к лицу. Развернись! - скомандовала я. Тимофей передёрнул плечами и не пошевелился. Лишь выпустил очередное колечко сизого дыма, разбившееся об узорчатое от мороза стекло. Открывать окно второй раз он не стал.

   - Или ты сейчас же рассказываешь, что происходит, или собираешь вещи и выматываешься! И чтобы глаза мои тебя не видели! - пригрозила я. Очень надеюсь, что после такой угрозы он одумается. Идти ему некуда, значит, и выбора нет.

   - Докурю и соберу, - было мне ответом. И это напугало больше, чем вероятность получить пощёчину от Морозова. Куда он пойдёт в таком состоянии? Я же просто хотела...

   Не думая, что делаю, подошла к разъярённому парню сзади и обняла его. Тимофей резко выдохнул и напрягся, словно я была гремучей змеёй. А я уткнулась ему между лопаток и прижалась сильнее. Если не получилось напугать, может, это успокоит? Если у него есть ко мне хоть какие-то чувства, равнодушным не останется.

   - Расскажи, - тихо попросила, потёршись щекой об его свитер. - Пожалуйста.

   Тимофей затушил сигарету в горшке, в котором рос кактус, и накрыл мои ладони, приютившиеся у него на животе, своими. Я вздрогнула, но руки не забрала. Его надо успокоить. Морозов и в нормальном состоянии порой вытворяет безумные поступки, на что же он способен сейчас? На чьё-нибудь убийство?

   - Он выкупил фирму, где я работал последний месяц, и мне поставили условие: либо немедленно еду к нему, либо меня увольняют, - нехотя, но очень зло, рассказало моё Чудовище. Интересно, с каких пор я ставлю перед "Чудовищем" слово "мой"?

   До боли закусила нижнюю губу, выкидывая неуместные мысли из головы, и попыталась отстраниться. Тимофей вцепился в мои руки, как в последнюю надежду утопающего, и мне ничего не оставалось, как снова прижаться к его напряжённой спине.

   - Если честно, ничего не поняла, - пробормотала я, вновь потёршись щекой о мягкий, пушистый свитер. Не думала, что это так приятно...

   - Мой отец, - через силу выдохнул парень. Как будто двумя словами объяснил всю свою злость. Говорил же, что семьи у него нет.

   Прекрасно помню ту пятницу, когда Морозов, наконец, приоткрыл кусочек своей жизни. Его мать погибла, а отца Тимофей не знал. Или я что-то не так поняла? Озвучила свои мысли.

   - У меня нет семьи! - сквозь зубы процедил парень. Я б и в другой комнате смогла почувствовать клокотавшую в нём злость, только сейчас стояла слишком близко...

   - Прости, - тяжело выдохнул Морозов и отпустил мои руки. Сразу же отошла и опасливо посмотрела на него. Нет, вроде чуточку успокоился и больше громить ничего не будет.

   - Хочешь чаю? - предложила я. Тим кивнул, но сам остался стоять у окна.

   Я боком добрала до чайника и тихо выругалась отсутствию в нём достаточного количества воды. Пришлось открывать кран и доливать.

   Оглянулась на Морозова. Всё там же, только теперь упирается лбом в стекло. Господи, да чем можно довести его до такого состояния?

   Поставила чайник и вернулась к парню, снова обняла его сзади. Хотелось поддержать, чем смогу.

   - Не нужно, - шепотом сказал он.

   - Я так хочу, - в жизни ещё не была настолько уверена в правильности своего поступка...


   - Я не общался с отцом почти семи лет, - внезапно заговорил Морозов. А я думала, мы так и будем стоять в тишине. Это успокаивало.

   И не важно, сколько прошло времени. Главное, Тимофей смог успокоиться и немного расслабился, а вот слова давались ему с трудом. Говорил медленно, и казалось, подбирал каждое слово, чтобы не сболтнуть лишнего. Не пустить под свой ледяной панцирь.

   - Для меня его не существует. Только Константину плевать на это. Есть только одно мнение. Его. Знаешь, сколько я сменил городов, пока он не оставил меня в покое? Да я в школах-то учился не больше месяца, - с болью усмехнулся Тимофей и замолчал.

   - Почему ты его так ненавидишь? - поняв, что продолжать он не будет, спросила я.

   - Потому что он убил мою маму, - как ножом резанул голос парня.

   - Что? - обогнула его справа, вцепилась в локоть и со страхом взглянула на маску бесстрастности и отрешённости. Как он может спокойно говорить подобные вещи?

   Морозов чуть повернул голову в мою строну.

   - Он убил мою мать, что здесь непонятного?

   Я сглотнула, отошла к столу и рухнула на стул. Ничего себе заявление. Если это на самом деле правда, а я склонна Тимофею верить, тогда понятно, отчего он стал таким, какой есть сейчас.

   - Мне собирать вещи? - хладнокровно спросил парень, наконец, отвернувшись от окна.

   - Тим... - с сочувствием посмотрела я на него.

   - Вот только жалеть меня не надо.

   - Я и не...

   - Ложись спать. Тебе завтра к нулевой паре.

   - Только семь часов, - найдя взглядом часы, запротестовала я. Тоже мне, раскомандовался! У самого завтра нулевая! О том, что кто-то месяц не появлялся в институте, вообще молчу.

   - Делай что хочешь, - выходя с кухни, через плечо бросил Тимофей. - Только, пожалуйста, не трогай меня. Я могу не сдержаться.


   Окно было распахнуто настежь, сам Тимофей сидел под ним, на полу, привалившись спиной к декоративной решетке батареи. Странное сочетание тепла и холода. Он больше предпочитал последнее. Как говорит Ксана, фамилия соответствующая. Фамилия матери в девичестве. Тимофей сменил прежнюю сразу, как только представилсяшанс. Виктор помог. Любил он сестру. И после смерти Катерины, как мог, помогал озлобившемуся неразумному племяннику.

   Не самые приятные годы его жизни. Теперь стало легче. Он совершеннолетний, а значит, по закону имеет полное право распоряжаться своей жизнью по своему усмотрению. А не следовать за сотрудниками компетентных органов, которые с удовольствием и за немалые "пожертвования" вели его на поклон к Царёву. Все знали, как ему будет лучше жить.

   Тимофей запрокинул голову назад и подставил лицо снежинкам, которые ветер сыпал ему на голову. Ещё нигде и никогда не было так хорошо, как в этом доме. Пусть исутками не видя Ксаны, просто зная, что она рядом... от этого становилось спокойнее. А то, что она сделала сегодня...

   Медленно поднявшись, Морозов по пояс высунулся в окно и раскинул руки в стороны. Вот она, свобода! Как же он раньше заблуждался, ища её в алкоголе и наркотиках. Макс был прав во всём. Надо будет извиниться перед другом. Перед Виктором, пожалуй, тоже.

   Но потом. Сейчас нужно найти новую работу и сблизиться с Ксанкой. Второе в приоритете. Конечно, хорошо, что она приняла его подарок, но Тимофей предпочитал, чтобы малышка по ночам обнимала не игрушку, а его самого. Сколько он ещё сможет безнаказанно наблюдать за её сном? Рано или поздно Ксюша или догадается, или поймает с поличным.

   С другой стороны, возможно, так было бы лучше...


***


   В институт на следующий день мы пошли вместе. Тимофей сам настоял.

   Видок у парня был ещё тот. Настолько ботанистым ботаником он не выглядел никогда. Одежда мятая, волосы вздыблены, словно его перевернули кверху ногами и прополоскали в болоте, после чего усадили на мотоцикл и на большой скорости долго катали без шлема. Лицо помятое, под глазами - огромные синяки. Но что больше всего поразило и напугало: его шоколадные глаза - поблекшие, полные затаённой ненависти.

   - Может, не пойдём? - давясь привычно приготовленным Тимофеем завтраком, поинтересовалась я. Обычно его стряпня уходила на ура: оказывается, Морозов очень вкусно готовит. Но это объяснялось семью годами самостоятельной жизни. Сегодня же мне кусок в горло не лез. Настроение тоже находилось на уровне "ниже плинтуса".