Ирина Давыдова - Маски любви

– Ты думаешь?

– Повторюсь – я уверена! Вы же созданы друг для друга, да и если влюбленные чего-то очень сильно хотят…

– Я пока не знаю, что он ко мне чувствует.

– Определенно, что-то очень сильное.

– Вы такие с Максом молодцы, – желая перевести тему, сказала Катя, и снова погладил животик братика.

– Ты о чем?

– О Тигренке. Вы достойные родители.

– Мы просто очень любим Ванечку.

– А разве можно иначе?

– Нет, иначе нельзя.

Когда вся семья наконец-то уселась за стол, Макс принялся рассказывать о последних новостях в их фирме. Рита с Катей иногда перешептывались о чем-то женском, а через два часа вовсе ушли кормить Ивана Максимовича. А ближе к вечеру мужчины решили пожарить шашлык, о чем тут же сообщили девушкам.

Пока Вениаминыч разжигал огонь в мангале, Макс мариновал мясо, а Катя с Ритой мыли посуду и готовили бутерброды с нарезкой.

– Макс, может, позвонишь брату, пусть тоже приезжает, – предложила Катя, тоненько нарезая сыр.

– Уже соскучилась по этому охламону? – весело проговорил мужчина и заметил, как Катя, потупив взгляд, немного покраснела. – Сейчас позвоню.

– Вот поганцы эти мужчины, все им нужно знать, – наигранно посетовала Рита, вытирая руки о полотенце.

– Жека, привет. Начальник уже все дела переделал? Вот и отлично. А мы у твоей ненаглядной, поспеши, Белочка очень соскучилась, – тараторил он в трубку, когда брат ответил на вызов. – А? Ага, понял, больше не буду. Да, можешь пива прихватить, я сегодня отдыхаю, – беззаботным голосом проговорил Макс, подмигивая жене, – все, ждем, не прощаюсь. Бразер просил передать, что очень скучает по Бельчонку, и скоро будет здесь.

– Макс, прекрати смущать Катю, – поругала Рита, заметив, как неудобно девочке от таких разговоров.

– Катюша, и смущается, что это мой брат с ней сделал? Так, ладно, девочки, я пошел жарить шашлык, а вы не скучайте.

– Ой-ой-ой, – вдруг соскочила со стула его жена, – сынок проснулся, а ты иди уже.

Подруги снова ушли в спальню, Катя с помощью Риты поменяла Ванечке памперс, а потом молодая мама принялась кормить ребенка. Когда малыш снова уснул, они вернулись в кухню, где застали Женю, разбирающего пакет с покупками.

– О, привет, – поздоровалась Вишневская и, взяв две кружки и бутылку пива для мужчин, готовивших шашлык, добавила: – Прислушивайтесь к Тигренку.

– И тебе привет, – ответил Женя, смотря на уже удаляющуюся спину Риты.

– Ты скучал? – ласково спросила Катя, игриво хлопая ресницами.

– Очень.

– Тогда целуй! – И парень, даже не собираясь медлить, выполнил просьбу Белочки, вовлекая ее губы в страстный поцелуй.

– Теперь совсем хорошо, – ответила она, когда дыхания стало не хватать, и пришлось прерваться.

– Теперь – да. Покормишь меня? А то я целый день не ел ничего.

– Конечно, иди, руки помой.

– Сейчас, – ответил Женя и снова поцеловал свою малышку, понимая, как сильно соскучился по ней за целый день.

Когда Рита с отцом и мужем вернулись в дом, Женя уже успел поужинать, и теперь, сидя на диване, наслаждался объятиями Катюши.

– Вот наглая морда, мы, значит, на холоде там стоим, мерзнем, а он к Кате тут жмется, – наигранно посетовал Макс, снимая куртку в прихожей.

– Макс, что тебе мешает обнимать жену? – улыбаясь во все тридцать два зуба, задал вопрос Женя.

– Расстояние. Видишь, как она далеко, – показал рукой в сторону кухни.

– Ой, дурко! Катюша, скажи, я у тебя намного лучше его?

– Лучше-лучше, пойдем за стол, а то так пахнет, прямо слюнки текут, – ответила, лишь бы отвязался, и, выбравшись из крепких объятий, поднялась с дивана.

– Это я у тебя такой вкусный, – довольно заметил парень, за что получил одобрительный поцелуй.

– Хватит болтать, быстро за стол, – пожурил Вениаминыч, возвращаясь с дочерью из кухни.

С такими шутками они впятером весело проводили время, поедая вкусности и запивая пивом. Рите, конечно, достался сок, но она не жаловалась, ради ребенка можно некоторое время прожить и без алкоголя.

– Ух, ты! Вся семья в сборе, как же мы вовремя пожаловали. Здравствуйте, дорогие.

Со стороны входа прозвучал слишком радостный женский голос, от которого у всех сидевших за столом мигом пропали улыбки, грозя в этот вечер больше не вернуться.

– Я бы хотела уйти, – опустив глаза, произнесла Катя, рукой сжимая салфетку.

– Дорогая… – начал, было, Женя, как ту же был прерван незваной гостьей.

– Что, опять побежишь к своему кобелю? – злобно выплюнула Жанна, проходя вместе с мужем вглубь гостиной.

– Жанна, насколько мне известно, вы здесь больше не живете, зачем пришли? – поинтересовался Макс, не желая, чтобы их прекрасный вечер был испорчен этой женщиной, именовавшейся матерью.

– Ой, Максим, с тобой я вообще разговаривать не хочу. Я раньше думала, ты нормальный мужик, а вышло так, что ты женился на вертихвостке, которая запудрила мозги Вениаминычу!

– Что ты сказала? – прошипел Вишневский, поднимаясь со стула.

– Просто дедушка наш слишком наивный, вот и пригрел эту оборванку без рода, без племени, а вы все и повелись.

– Жанна, лучше тебе… – Макс оглянулся на Катю и, увидев ее поникший вид, проговорил тише: – Лучше тебе замолчать и убраться из этого дома!

– Ты здесь никто, и поэтому не стоит мне указывать!

– Нет, Жанна, – устав слушать этот бред, заговорил Константин, – это ты здесь никто, ты и Сергей, и делать вам здесь больше нечего!

– Это что получается, ты выгоняешь родного сына? – неожиданно для всех заговорил практически всегда молчавший Сергей.

– Получается – да.

– Это еще раз подтверждает, какой вы плохой отец, Вениаминыч, – констатировала Жанна и, пройдя к столу, надменным взглядом обвела содержимое.

– Знаешь, Жанна, я, может, и плохой отец, и очень виноват перед Ритой, но я никогда не унижал своих детей, как ты, – огорченно ответил пожилой мужчина, даже не смотря в сторону невестки.

– Вот поэтому и не знали о существовании вертихвостки.

– Жанна, прекрати оскорблять мою жену! – грозно проговорил Макс, начиная не на шутку злиться.

– Макс, прошу, не надо, – тихо попросила Рита, желая, чтобы этот, уже испорченный, вечер закончился побыстрее.

– Да, согласна, не надо, – спокойно подтвердила женщина и, обойдя стол, подошла к своей дочери. – Ну, что, Катюша, весь букет уже собрала? – двусмысленно поинтересовалась Жанна, накручивая локон ее волос на палец.

Женя напрягся, не особо радуясь, что возле его девушки околачивается эта злыдня, и, поднявшись со стула, прошел к мини-бару, где уже стоял брат с бокалом коньяка. Им обоим хотелось выпереть из дома эту парочку, но сдерживались из последних сил, ссылаясь на то, что те – родители Кати.

– Мама, что ты хочешь? – разочарованно проговорила Катя, понимая, что мать снова будет ее унижать. И она оказалась права в своих мыслях, услышав ответ.

– Я хочу знать, сколько моя дочь шлюха насобирала болячек от этого кобеля, – зло выплюнула она, и тут же отскочила, когда Катя, резко поднявшись, руками стукнула по столу.

Девушка уже хотела, было, ответить, но ей помешал быстро подошедший Евгений, который буквально кипел от злости на эту ненормальную женщину.

– Пошла вон из этого дома, – сквозь зубы прошипел парень, боясь сорваться на крик, ведь в соседней комнате спал его крохотный племянник.

– А то что? – не менее злобно спросила Жанна, демонстрируя злую ухмылку.

– А то я тебя сам выпру.

– Не посмеешь! – строго проговорила она, и хотела присесть на свободный стул, но не успела даже опомниться, почувствовав стальной захват на руке. – Ты что творишь, щенок?

Неприятный визг раздался по всему дому, и Рита поспешила к сыну, чтобы тот, не дай Бог, не испугался. А Женя уже рывком тащил женщину к двери, выполняя свое обещание. Ему было мерзко слушать такие унизительные слова в адрес Кати, и он не собирался позволять этой женщине и дальше лить свою желчь. Его Катюша всегда была доброй и светлой девочкой и, уж точно, не заслуживала такого обращения, особенно со стороны матери. Другие родители гордились бы такой дочерью, любили, но только не эти, которые даже не заслуживают называться таковыми.

– Давай-давай, выметайся! – шипел он, продолжая тащить на буксире неугомонную женщину.

– Катя, уйми своего ненормального, – кричала Жанна, но девушка, всхлипнув, быстрым шагом отправилась в свою спальню, больше не в силах сдерживать эмоции.

Вениаминыч, схватившись за сердце, поспешил за внучкой, которую по праву считал своей дочерью, и переживал за нее так, как ни за кого прежде.

– Сергей, – позвал Макс, оставшись с тем наедине. – Тебе лучше уйти своими ногами, иначе сейчас вернется Женя, а он очень зол.

– Да, больно нужны вы мне! – И, развернувшись, мужчина покинул дом, не желая попасть под горячую руку, и быть избитым.

– С невесткой и сыном Вениаминычу точно не повезло, – зло выплюнул Женя, вернувшись обратно в дом, и, взяв отставленный ранее бокал с коньяком, залпом выпил содержимое и со туком вернул тот на стол.

– Жень, тебе лучше забрать Катю, и побыть с ней наедине. Уверен, она никого не хочет видеть после таких слов, – произнес Макс и, развернувшись, ушел в спальню к жене и сыну, чтобы не смущать своим присутствием Катерину.

Он понимал, что девушке будет стыдно, даже несмотря на то, что ей нечего стыдиться, но ведь никому не будет приятно, если мать станет унижать при самых дорогих людях. Макс не понимал, почему так происходит, почему ненавидят его Цветочка, которая заслужила место под солнцем, почему ненавидят Катю, которая в принципе никогда и ничего плохого не сделала. А главное, он не понимал, почему этих двух девушек ненавидят собственные матери. Вопрос риторический, и ответа на него искать даже не стоит пытаться.

– Катя, – рвано выдохнул Женя, войдя в ее спальню и застав в объятиях дедушки. – Ты как?

Белочка ничего не сказала, только кивнула и, поцеловав Вениаминыча, поднялась с кровати, крепко обнимая себя руками, словно ей было холодно, и хотелось согреться. А, возможно, так и было, только согреть она хотела не тело, а душу.

– Забери меня отсюда, – шепотом попросила она, не поднимая взгляда от пола.

– Забери, Жень, ей нужно побыть вне стен этого дома, – поддержал Вениаминыч и, подойдя к внучке, снова ее обнял. – Я люблю тебя, дорогая, и ты это знаешь.

– И я люблю тебя, дедушка, очень-очень.

Быстро побросав некоторые вещи в сумку, Катя пообещала завтра позвонить и попросила извиниться перед Максом и Ритой за свой побег. Женя заверил, что в этом нет необходимости, и они все понимают, и, взяв сумку, попрощался с Константином Вениаминовичем и вместе с Катей отправился к себе домой.

– Можно, я приму душ? – попросила Белочка, когда они вошли в квартиру и сняли верхнюю одежду.

– Конечно, а я пока тебе чай заварю, – ответил Женя и, взяв девушку за руку, отвел к себе в спальню. – Ванная, знаешь, где, халаты на вешалке, тапочки в тумбочке.

– Спасибо, Жень, – с грустной улыбкой на губах произнесла Катя и, найдя в сумке заколку, закрепила волосы на затылке, чтобы не намочить их во время купания.

– Белочка, послушай меня, – придержав девушку за руку, повернул к себе лицом и добавил: – Я с тобой, и не надо думать о всяких глупостях, хорошо?

Катя лишь кивнула в ответ на его просьбу и, развернувшись, все же скрылась в ванной, желая поскорее смыть с себя липкость испорченного вечера. Настроение пропало абсолютно, веселиться больше не хотелось, было только одно желание – лечь и, ни о чем не думая, уснуть. Мама снова все испортила! Стоило ей только появиться дома, как у всех тут же пропало настроение. Та снова пришла извергать желчь, вместо того, чтобы извиниться перед дочерью за прошлые оскорбления. Что тянуло женщину так обращаться с ней, Катя не понимала, да и, наверное, уже не хотела понимать, ведь привыкла, что мамы в ее жизни не существует. Так было всегда, с самого детства и если уж Катюша тогда привыкла обходиться без родительницы, купаясь в любви дедушки, то сейчас ей тем более не нужна мать, которая, только и может что ненавидеть ее.

Быстро искупавшись, Катя вытерлась насухо и, надев на голое тело халат, поспешила в спальню, чтобы найти чистое белье, которое постеснялась вытаскивать при Жене. Достав из сумки трусики и лифчик, сбросила халат и принялась надевать черные ленточки, но успела надеть лишь небольшой треугольник, как дверь в спальню резко открылась, и на пороге появился застывший парень.

Катя резко схватила с кровати халат и попыталась им прикрыть грудь, а потом, словно осмелев, она медленно, но уверенно начала отодвигать плотную ткань в сторону. По телу пробежали сотни мурашек, дыхание сбилось, и уже снова открытая грудь высоко вздымалась при каждом глубоком вздохе. Она поняла, что именно сейчас хочет быть с любимым, мечтает, чтобы он ее касался, ласкал, любил, и готова к этому, как никогда. Услышала тяжелый рваный выдох Жени, а уже через секунду он оказался рядом с Катей, руками бережно коснувшись ее хрупких плеч. Голубые глаза смотрели в карие, пытаясь отыскать там хоть каплю страха. Но девушка не боялась, и точно знала, чего хочет, ведь напротив нее стоял тот, кого она так горячо и трепетно любила уже не первый месяц.