— Ой, извини... что тебе предложить тебе?

— То же, что и обычно, — отвечает он скучающим тоном.

О Боже. Вперед! Давай, Джесси, худшее, что Бретт может сделать, это отказать тебе, растоптав твоё сердце и разбив мечту. Ладно, возможно, это слишком драматично. Ты всегда можешь бросить работу, переехать в Оклахому и выйти замуж за ковбоя родео. Они ведь все еще существуют? Черт! Просто сделай глубокий вдох и выкладывай. Бретт самый привлекательный парень, которого ты когда-либо встречала. Не трусь. Сделай это, Джесси! Просто спроси у него про игру!

— Слушай, Бретт, мой хмм... брат дал мне два билета на игру «Медведей» в это воскресенье. Я тут подумала, может, ты, э-э, захочешь пойти? — запинаюсь я.

— Ох, эм... в это воскресенье? — Его рука застывает у заднего кармана с бумажником.

— Да, понимаю, что спрашиваю в последний момент, просто он дал их мне только вчера вечером. У его компании есть вип-ложа или типа того. Но ничего страшного, если ты не можешь пойти. Уверена, у тебя уже есть планы, работа или еще что-то...

— Он пойдет, — слышится голос Калеба, идущего позади Бретта. — Я буду рад прикрыть его на работе... или еще что-то, — говорит он, подмигнув Бретту, затем хватает бесплатное яблоко с прилавка и направляется к столику.


Глава 7


Бретт


О, черт! Заявляю официально. Мне придется убить Калеба Джонса. Я слышал, что жизнь полицейских в тюрьме тяжелая, но трюк, что он провернул, стоит того, чтобы убить его голыми руками.

— Ох, хорошо. Замечательно. Спасибо, Калеб! — кричит Джесс моему бывшему лучшему другу. Он улыбается, откусывает яблоко и машет рукой, сигнализируя, что нет проблем.

Я тихо надеюсь, что он подавится и задохнется.

— Ну, игра начинается в полдень, поэтому, может, встретимся на стадионе около одиннадцати? Я слышала, у них есть еда на вынос, но мы можем поесть и после игры . Я не знаю. Как захочешь, — тараторит Джесс.

— Звучит неплохо.

— Ладно, тогда увидимся в воскресенье, — говорит она и исчезает в задней комнате.

Я разминаю шею, прежде чем сесть напротив Калеба.

— Какого хрена это было? — спрашиваю я, наклоняясь ближе с каждым словом.

— Это была моя помощь тебе.

— С чем именно ты мне помог? Больше похоже на то, что ты просто подставил меня с этим свиданием. Сто за дела, друг? — откидываюсь на стуле, пытаясь придумать, как выбраться из этой передряги.

— Ты должен жить дальше, Шарп.

— Ох, и все потому, что ты сам решил жить дальше без Аманды? Ты говоришь мне продолжать жить, а сам сидишь каждую ночь на её могиле. Знаешь что, Джонс, тебе тоже пора двигаться дальше. Аманда ушла. Так где же твоя пара?— знаю, что это удар ниже пояса, но продолжаю. — Боже, я женат и не могу пойти на свидание.

— Знаешь что, пошел ты, Бретт. Да, я хожу на могилу Аманды, но это потому, что я единственный, кто навещает её. Когда ты в последний раз ходил на её могилу? А как насчет Кейси или Сары, — Калеб выплевывает её имя, словно оно обжигает язык.

— Не говори так о Саре, — на мгновение я успокаиваюсь, зная, что разговор пошел не в том направлении.

— А разве не о Саре мы всегда говорим? Разве, нет, блядь?

— Заткнись, Калеб.

— Это должна была быть Сара.

— Черт возьми! Заткнись! — кричу я и вскакиваю на ноги, привлекая внимание всех желающих поглазеть на нас. Но их любопытство ничто, по сравнению с физической и эмоциональной войной, которая вот-вот разразится между Калебом и мной... В очередной раз.


Четырьмя годами ранее...


Через три дня после аварии Аманду Бейкер похоронили. Сара все еще находилась в больнице, но я оставил ее со своими родителями, чтобы поддержать своего друга, похоронившего любовь всей своей жизни. Поскольку Калеб и Аманда не были женаты, ее родители организовали похороны. Они похоронили Мэнди в ужасно вычурном наряде, который точно бы ей не понравился. Но опять же, вы ведь хороните не просто кого-то, а Реджину Фаланж? Калеб просто не понимал. 

— Что на ней надето? О Боже, Аманда убьет меня, если я позволю похоронить её в этой херне, — подавшись вперед, мой друг проводит руками по лицу. — Серьезно, думаешь, я успею уничтожить эту одежду прежде, чем они закроют гроб? — он пытается шутить и падает задницей на холодный бетон возле церкви. — Почему она в гробу? Нужно проснуться, потому что я так больше не могу, — потеря в его голосе настораживает. Я понимал, что Калеб будет опустошен смертью Аманды, но не ожидал услышать в его голосе такую пустоту. 

— Пойдем, нам нужно вернуться внутрь, — стараюсь отвлечь его от приближающегося срыва. 

— Я скучаю по ней, — продолжает Калеб, уткнувшись в свои руки. 

— Я знаю, дружище. Знаю. 

— Серьёзно? Считаешь, что знаешь? Думаешь, знаешь, что я чувствую? — он встает, вытирая рукавом слезы. — Последний раз, когда я проверял, Сара дышала. 

— Ты знаешь, я не это имел в виду. Мы все скучаем по Аманде. 

— Считаешь, что знаешь, каковы мои чувства в данный момент? — снова спрашивает он, на этот раз сопровождая безумным смехом. — Ты даже не представляешь, что я чувствую. Сара жива, а Аманду положат в могилу. 

— Никто не собирается забывать её, — тихо говорю я. 

— Ты сказал Саре, что она убила ее? 

— Мы не знаем точно, кто был за рулем. 

— Твоя жена ростом почти сто восемьдесят сантиметров. А моя... невеста, — он выплевывает ядовитое слово, — была меньше ста шестидесяти. Положение водительского сиденья доказывает, что Сара сидела за рулем или же на Аманде были двадцатисантиметровые шпильки! — Калеб с вызовом делает шаг ко мне. Я стою на месте, отказываясь попадаться на его удочку. Он разбит, зол и ищет драки. Ему нужна поддержка. — Я тебе не враг и не собираюсь драться с тобой. Если тебе нужно кого-то побить, то давай, — раскидываю руки в стороны, открывая себя для физических ударов человека, ради которого готов на все. — Делай свое грязное дело. Но если ты ищешь кого-то, кто ударит в ответ, то можешь забыть, потому что лаешь не на то дерево, — спустя несколько секунд он бьет меня словом, заставляя изменить мое мнение. 

— Это Сара должна быть в гробу. 

— Прости? 

— Твоя жена должна лежать там! Сколько она выпила в ту ночь? 

— Она не была пьяна, не приплетай это. 

— Анализ крови, может, и показал, что она была трезвая, но сколько они ждали, чтобы проверить? Сара ведь жена полицейского! — кричит Калеб, шагая вперед и упираясь мне в грудь. — Ты знаешь, единственная причина, почему они не проверили ее на алкоголь сразу же, как доставили, потому что она твоя жена. 

— Сара не была пьяна, Калеб. Свидетели на месте происшествия сказали, что за рулем сидела девушка с красными волосами. Так что, возможно, Аманда не регулировала сиденье, или, может быть, оно сместилось от удара, я не знаю. Давай закончим этот разговор.

Но Калеб только начал: 

— Она убила Аманду, и меня за компанию. Не знаю, что случилось той ночью, но это равносильно тому, что Сара вытащила пистолет и направила мне в голову. Твоя жена разрушила мою гребаную жизнь. Я каждый день слышал о её маленьких безумствах, она по-прежнему ведет себя, как сумасшедшая, и заслуживает наказания за смерть Аманды.

Не подумав дважды, я бросаюсь вперед и бью скорбящего лучшего друга. Он пятится назад на несколько шагов, а затем бросается на меня с кулаками. 


Потребовалось пять взрослых мужчин, чтобы разнять нас. Несколько минут спустя я ушел, не дождавшись конца похорон. Я выбил Калебу пару зубов, а он оставил мне синяк под левым глазом вдоль скулы. После этого мы не разговаривали шесть с половиной месяцев. И если это означало забыть о его возвращении в мою жизнь, я готов еще шестьсот лет не видеть Калеба Джонса. 


Глава 8


Джесси


Боже мой, мне сейчас станет плохо. Глубокий вдох и выдох, вдох и выдох. Это был самый неприятный момент в моей жизни. Какого черта я думала? Конечно же, Бретт не заинтересован во мне. Дерьмо, почему я не додумалась раньше? А вместо этого, как дура, спрашивала его на глазах у всего кафетерия. Каким-то образом я убедила себя, что он, на самом деле, хочет со мной отношений, и что после первого футбольного матча, со временем, мы безумно влюбимся и родим много зеленоглазых малышей. Боже, как можно быть такой глупой? Когда я спросила об игре, выражение лица Бретта просто убивало. И стало только хуже, когда Калеб так очевидно бросил его под автобус. Боже мой, я стала тем самым пресловутым автобусом! Глубокий вдох и выдох, вдох и выдох.

— Хватит психовать, Джесс, — говорит Кара, заходя в офис, оставив стойку без обслуживания.

— Ты видела его лицо? Как я буду смотреть ему в глаза? Это было ошибкой. Почему ты не сказала мне об этом?

— Ты удивила его, вот и все. Бретт, наверное, даже не знал, что ты была заинтересована. — подруга пытается меня успокоить, но ничего не выходит, и в горле продолжает расти ком.

— Я флиртовала с ним неделями, как он мог не знать, что интересен мне? — шепотом кричу я, понимая, что объект моего смущения за дверью. Последнее, что мне нужно, это выставить себя перед ним еще большей идиоткой.

— Он мужчина, а мужчины глупы, — говорит Кара, словно это объясняет все загадки жизни.

— Как мне выбраться из этой ситуации? Он же явно не хочет идти. Черт! — начинаю расхаживать по небольшому офису, покусывая палец и пытаясь придумать новый план. Наверное, это не лучшая идея, учитывая, что первый план привел к этому беспорядку.

— Тебе необходимо надеть трусики большой девочки, встретиться с ним на игре и сбить с ног своей красотой. Возможно, сейчас он сомневается в поездке, но после того, как увидит тебя в воскресенье, ты не сможешь от него отделаться.

— Боже, Боже! Это плохо... Ужасно плохо, — говорю я, вышагивая. — Подожди, что ты имеешь в виду, что он увидит меня? Это не свидание вслепую.

— Да, но он видел тебя только в белой рубашке на пуговицах, черных брюках и жутком фартуке. Не совсем тот наряд, о котором мечтают мужчины, — говорит подруга, осматривая меня с ног до головы.

Пытаясь остановить ее, прежде чем она придумает какую-нибудь сумасшедшую идею, я выпаливаю:

— Даже не предлагай мне свои вещи, ты одеваешься, как шлюха, — едва закончив предложение, я слышу шум снаружи.

— Какого черта? — спрашивает Кара, и мы бросаемся выяснять, в чем дело. Выбегаем из комнаты и видим, как Бретт стоит, указывая пальцем на Калеба, а его стул опрокинут. Его лицо настолько искажено от злости, что я почти не узнаю его. Он обычно такой спокойный, но этот человек, возвышающийся над столом — это что угодно, но не спокойствие.

— Заткнись, Джонс. Заткнись, — Калеб молча сидит и бесстрашно смотрит ему прямо в глаза.

Пытаюсь выяснить, какого черта происходит, когда вдруг до меня доходит. Это, должно быть, из-за нашего свидания. Здорово, как будто я уже не достаточно смущена. Теперь мне стоит отговорить его от убийства своего друга из-за свидания со мной.

«Будет весело», — говорю я про себя и бросаюсь к ребятам.

— Не надо приходить в воскресенье. Мне не стоило спрашивать. Извини, — я спешно добираюсь до стола.

— Не сейчас, Джесс! — Бретт не спускает глаз с друга.

— Нет, серьезно. Я пойду на игру с Карой или еще с кем-то. Или отдам тебе эти билеты, и ты можешь взять, кого захочешь. Не надо идти со мной.

Бретт продолжает пристально смотреть на Калеба, у него не дергается ни один мускул.

— Я же, блядь, сказал, не сейчас, Джесс, — медленно повторяет Бретт, делая паузу между словами.

Чтобы объяснить, почему эта фраза вывела меня из себя, вы должны кое-что обо мне знать. Я никогда не матерюсь. Матерятся только невежественные люди, с ограниченным словарным запасом. Я же считаю, что это невежливо, глупо и бессмысленно. Моя мама не матерится, а младший брат извиняется, когда говорит «блядь» в моем присутствии. Терпеть не могу людей, которые матерятся. Иногда у Кары вырываются ругательные слова, но они никогда не адресованы мне. Обычно это бывает, когда подруга роняет что-то или видит сексуального парня, проходящего у окна кофейни. Так что это первый раз, когда кто-то заговорил со мной подобным образом, полагаю, поэтому я могу свободно выйти из себя.

— Прости? Ты только что выругался на меня? — недоуменно спрашиваю я. — Какого черта я сделала не так? Мне казалось, что тебе будет интересно пойти вместе на игру, но сейчас жалею, что пригласила тебя. Так что можешь успокоиться и стереть сумасшедшее выражение со своего лица. Я официально забираю свое приглашение. Уверена, что у тебя есть дела поважнее. Какой же ты придурок, Бретт Шарп. Нет, не придурок… Настоящий козел! — срываюсь на крик, останавливаясь, чтобы отдышаться. — Калеб, есть шанс, что ты свободен в воскресенье? У меня есть два билета на игру «Медведей», — продолжаю, деловито глядя на Калеба. Почему я спросила у него, понятия не имею. Это просто сорвалось с моих губ. Может, это был какой-то обнадеживающий план заставить Бретта ревновать, и парень бы понял, что не может жить без меня, схватит и побежит со мной в церковь. Я видела такое в кино. Это вполне может случиться и сейчас.