Неплохой парень, наш Бен, думал Джек, но совсем не щадит себя. Весь на нервах, особенно после развода. Безумно скучает по детям, это не дает ранам затянуться. Будем надеяться, что смена обстановки пойдет ему на пользу, размышлял Фитцджеральд.

Бен с отвращением смотрел на еду. Изжога вконец измучила его. Он потянулся за желудочными таблетками.

— Джек, — с тяжелым вздохом сказал он, — ты вообще когда-нибудь бываешь встревожен? Ты когда-нибудь просыпался посреди ночи в холодном поту? Ты никогда не боялся провала?

Эта тема давно занимала Бена. Джек вполне уже мог бы вложить все деньги в надежные предприятия и отойти от дел. С его капиталом он мог бы без всякой рассрочки накупить недвижимости по всему белу свету. Он запросто Мог бы обеспечить себе финансовую безопасность до конца дней. Вместо этого он лез из кожи вон и постоянно инвестировал средства во все новые и новые проекты, подвергая риску существующие, приносящие постоянный доход. Одно неверное решение, один просчет — и Джек полетит в тартарары. Как бизнесмен он будет кончен.

Фитцджеральд откинулся на спинку кресла и улыбнулся своей ленивой, загадочной улыбкой.

— Нет, Бен, — произнес он непринужденно. — Не боюсь и не боялся. Скорее меня больше тревожат мои успехи. Успех расслабляет, порождает в тебе лень и самодовольство. Наверное, в жизни мне все слишком легко доставалось. С юности я привык быть активным. Унывать не люблю. Риск питает меня, поддерживает бодрость, так сказать, в течение всего дня. Поэтому и ночами я сплю крепко.

Бен озадаченно покачал головой. Джек ни с чем не считался, кроме собственного мнения, пренебрегал всем, в чем нуждается обычный человек. А ведь ему уже тридцать четыре. Отношения Фитцджеральда с женщинами давно стали притчей во языцех; взять хотя бы его связь с собственной невесткой Хелен.

Пару лет назад младший брат Джека погиб в авиакатастрофе, и с тех пор Хелен довольно бесстыдно положила глаз на Джека.

Всем было известно, что в Нью-Йорке он останавливается в ее квартире, что в Лондоне они занимают в гостинице один номер. Но это нисколько не мешало Джеку иметь кучу других женщин, о чем Хелен, разумеется, знала. Да он и не думал ничего от нее скрывать, не в его правилах было увиливать. Бен вспомнил один замечательный случай, когда Хелен неожиданно прибыла в Лондон, где Джек развлекался со своей новой пассией, какой-то очередной фотомоделью. Фитцджеральда это нисколько не смутило, он заказал ужин на троих. Как уж они провели время и как разобрались ночью, неизвестно, но Джек умудрился сохранить отношения с обеими красотками.

Все ему давалось просто. Дела вел легко, будто бы небрежно. Нервы имел железные. Не курил, не пил, не обращался к психоаналитику. Его не привлекали ни дорогие автомобили, ни азартные игры, ни ночная жизнь. Единственной его слабостью были женщины, да и в этом он головы не терял. Конечно, в свое время какая-нибудь бабенка перехитрит его. Бен вдруг подумал, что Джеку будет полезно, если одна из красоток вдруг наотрез откажется лечь с ним в постель. Успех порождает лень и самодовольство, кажется так он сказал. Да, в отношениях с женщинами Джек ленив и самодоволен. Он никогда не лазит на дерево за сливами, он просто, легонько встряхнув его, стоит внизу и ждет, когда спелые вожделенные плоды посыпятся ему в руки.

— А ты был прав, — уже вслух продолжил Бен «женскую тему». — Насчет этой Де Лука. Продавать она действительно умеет.

— Ты уже выяснил, в чем еще она мастерица? — поддел его Джек.

— Да ты смеешься! У этой крали на носу написано «не подходи!» Мужики все, конечно, взволновались, но никому ничего не обломилось. Она держится со всеми на равных и так по-приятельски, что никто и сунуться к ней не смеет.

Джек кивнул.

— Это говорит о ее высокой квалификации. Бережет свою сексапильность для коммерции. Девице с такими данными не нужны под рукой воздыхатели.

— Она определенно знает, как держать себя, — сказал Бен. — Поговаривают, что эти итальянские курочки чертовски темпераментны. Захочешь испытать, чуть разойдешься — изволь, ходи с синяком под глазом. А жаль, что ты не едешь с нами, Джек. Может, упустишь свое счастье, — пошутил он.

Фитцджеральд от души рассмеялся. Он предвкушал славный вечерок со своей новой подружкой-стюардессой, чье сердце завоевал в последнем полете. Девчонка знала толк не только в самолетах.

— Не бойся, Бен, на свадьбу я все равно тебя приглашу. А вообще, перенимай мое хобби. Для здоровья полезно — лучше, чем бег трусцой.

Бен покраснел и про себя поклялся сбросить пару килограммов.


Карла совершенно не хотела выпадать из «оборота» и бросать свою основную профессию. Поэтому она позвонила Молли, театральному агенту, которая вела ее дела, и сообщила о предстоящей поездке.

— Я вернусь сразу же, как только возникнет что-нибудь стоящее, — сказала она, — но пренебрегать таким предложением не могу, если, конечно, речь не зайдет о солидной роли.

Молли, которая постоянно курила сигары и ругалась как сапожник, фыркнула, но все же записала почтовый адрес тосканского курорта.

— Роль это роль, — по обыкновению пробурчала она. — Охота тебе суетиться? Знаешь, сколько у тебя конкурентов, Карла? И потом, мне казалось, что с пьесой Фримена у тебя не все потеряно. До осени далеко.

В голосе Молли легко угадывался упрек. А у Карлы внутри все закипело. Опять Молли не в курсе событий! Кстати, последнее прослушивание Карла получила без малейшей помощи с ее стороны. Впрочем, у всех артистов отношения с агентом натянуто-задушевные.

— Ну и что ты будешь продавать на этот раз? — гнула свое Молли. — Спагетти?

— Тайм-шер, — сухо ответила Карла. Ее задевало пренебрежение Молли к коммерческой деятельности. — Ежедневный выход «на сцену», правда, только на три месяца. Выучить, между прочим, пришлось больше, чем за все время, что мы с тобой сотрудничаем.

— Ах ты, нахалка! — неожиданно добродушно воскликнула Молли. — Ну ни пуха ни пера, душа моя.

«К черту!» — мысленно ответила ей Карла. Последний день перед отлетом она провела со своими близкими. У Габриэлы начинались каникулы; при содействии Карлы она нашла работу на лето: универмаг «Максвелл» взял ее в отдел фарфора.

— Ремо обещает каждый день подвозить меня в центр, — радостно сообщила сестра. — На проезд тратиться не придется. А еще он сказал, что я могу заходить в его ресторанчик «Приятного аппетита!», что на Брюер-стрит, где меня будут кормить бесплатно! «Приятного аппетита» стал последним приобретением Ремо, который уже не первый год держал сеть ресторанов, кафе и закусочных. Дело его процветало.

Карла неловко улыбнулась. Щедрость Ремо вызывала в ней угрызения совести, особенно теперь, когда она так больно обидела его.

— Он, наверное, будет дико скучать без тебя, Карла, — продолжала Габи. — Кстати, он ничего не имеет против твоего отъезда?

Карла поперхнулась. Об их разрыве никто не знал.

— Я думаю, он переживет это, — уклончиво ответила она. — А может быть, ты присмотришь за ним в мое отсутствие?

Габи засмеялась. Улыбаясь, сестры становились очень похожи. Габи, правда, была выше, сухощавее и не обладала такой ослепительной красотой, но зато ее отличало редкое добродушие, чувство юмора и простота в общении. Габриэла и Карла были очень дружны и близки друг другу.

— Твой Ремо просто чудо, — лукаво сказала Габи. — Но он совершенно не одобряет моих взглядов. Считает, что женщины созданы исключительно для дома, для семьи: кухня, церковь, дети. Пожалуй, я буду его ежедневно обрабатывать. Пусть впитывает мои эмансипированные идеи.

Карлу всегда поражало, почему мама так лояльно относится к феминизму Габриэлы. Сестру никогда не донимали разговорами о замужестве, зато уж Карле доставалось…

— Ремо — прекрасный молодой человек, — в сотый раз повторила мама. — Ты, Карла, просто не понимаешь своего счастья. В общем, вернешься из Италии, назначайте день свадьбы. Он будет ждать тебя, хотя, видит Бог, ты этого не заслуживаешь. Габи — другое дело. У Габи есть хватка, здравый смысл. Она и без мужа преуспеет в жизни. А тебе, Карла, непременно нужно замуж.

Миссис Де Лука окинула старшую дочь многозначительным взглядом. Карла опустила глаза.

Глава 3

Никогда еще Карла не работала с такой нагрузкой, как в первую неделю на курорте «Каталина». Туристы, вдохновленные обещанным бесплатным вином, которое реками лилось в этих краях, сбежались со всего света.

Карла быстро научилась различать «породы овец в стаде» и не тратила время на зевак и любителей экзотики, которые для серьезных сделок не имели ни денег, ни желания. В Италию многие приезжали просто поразвлечься и отдохнуть. Но были и потенциальные клиенты. Их Карла выискивала в толпе шестым чувством. Манера держаться, внешне незаметные детали туалета и прочие мелочи говорили об общем уровне дохода. Несколько ненавязчивых, но хитро сформулированных вопросов — и Карла узнавала о материальных возможностях покупателя, конкретные подробности.

Время значило деньги. Меньше чем за час нереально было управиться даже с самым покладистым клиентом, но и более четырех часов тратить на одну сделку казалось непозволительной роскошью. В такой работе день на день не приходится. Бывало, Карла через десять минут вежливо сворачивала разговор и оставляла праздного туриста. Но бывало и по-другому. Например, одно состоятельное американское семейство отняло у нее почти целый день. Карла возила их по всему комплексу, показывала им все красоты, удобства, расписывала возможности, наконец, накормила их за собственный счет. Интуиция не подвела ее. Труды были вознаграждены: американцы купили целых три месяца бархатного сезона, выбрав для себя шикарную виллу на побережье. Бен пришел в восторг. Он даже поцеловал Карлу. Правда, поцеловать ее выстроилась целая очередь. Успех единственной женщины вызвал в команде настоящий ажиотаж. Соревнование началось.

Через две недели изнурительной работы Карла уже заработала на пианино для Сильваны. Свои доходы она пока могла подсчитывать только на бумаге, но, видит Бог, было что подсчитывать. Джек Фитцджеральд не зря предрекал, что за хорошие деньги люди будут хорошо работать. Вырученная за первые дни сумма уже выглядела для Карлы солидно, а прикидки, сколько она получит, если станет продолжать в том же духе, вызывали трепет в Душе. Она очень надеялась, что первый головокружительный успех не обернется впоследствии провалом.

Более того, все доходы были чистой прибылью. В «Каталине» Карла могла ничего не тратить. Ей предоставили двухкомнатный номер в одной из гостиниц комплекса, обеспечили бесплатным питанием в местном ресторанчике, выделили для служебных поездок машину. Карла решила не брать на руки аванс наличными, чтобы потом не было вычетов. Магазины и развлечения ее не интересовали, светской жизни она избегала, спать ложилась рано. Приходилось беречь силы, к тому же Карла не хотела осложнять себе жизнь общением с мужчинами и шла только на деловые отношения.

В третий с начала «высадки десанта» понедельник Бен устроил летучку. С сияющим лицом, оживленно размахивая рукой, в которой неизменно дымилась сигарета, он сообщил своим бойцам, что программа-минимум выполнена. В его кабинете висела схема, на которой он скрупулезно помечал каждую проданную единицу недвижимости и каждую проданную единицу курортного времени. На той же схеме он строил «кривую успеха» каждого из членов команды. Доминировали там красный и синий цвета. Красный цвет принадлежал Карле Де Лука, синий — напористому и опытному шотландцу Йену Макинтайру. Йен относился к бизнесу серьезно, но азартно, поэтому его задевала лидирующая позиция Карлы. Он, правда, считал, что она опережает его только благодаря успешной сделке с теми американцами, о чем не преминул сообщить Карле за чашкой кофе. По количеству заключенных контрактов выигрывал он, Макинтайр.

Карла и не думала возражать. Она с удовольствием признала Йена лидером и выказала всяческое восхищение его работой. В ее планы не входило ссориться с кем бы то ни было и портить себе настроение. С Макинтайром у нее сложились неплохие отношения, но Карла все же решила умаслить его и обратилась к нему за профессиональным советом, зная, что мужики просто обожают это. Йен не был исключением. Он сразу смягчился, растаял и доверительно выложил ей свои соображения.

Вообще-то, Макинтайр давно подумывал, что будет неплохо обработать эту девчонку. Тот, кто завоюет ее, сразу станет королем.

Карла, довольная, что удалось избежать обид, немного переусердствовала, чисто по-женски разыгрывая эту сцену, вследствие чего Йен почувствовал себя неотразимым Мужчиной с большой буквы.

Заканчивая информационное совещание, Бен объявил, что если третья неделя окажется не менее успешной, то в субботу вечером состоится небольшой прием с шампанским и танцами. Бурно встретив это известие, группа отправилась на промысел.