– Может дать тебе что-нибудь из своей одежды? По комплекции мы, вроде, одинаковые.

– Если тебе не трудно…я потом верну, – соглашаюсь я и делаю глоток отвратительного на вкус чая.

И пью я этот чудовищный напиток не потому, что мне неловко перед хозяйкой. Нет, мне не нравится вкус, зато нравится его тепло. Нравится то, как разливается это тепло внутри, и то, как он успокаивает меня. Да, я чувствую, как на душе становится спокойнее, а голову занимают даже приятные и переносимые на дух мысли. Всё случилось так, как должно было, и я должна продолжать жить дальше. И пусть я больше не увижу этот прекрасный мир, зато смогу почувствовать его так, как ни один видящий не чувствовал. Я смогу услышать те звуки, которых не замечали другие люди. Я смогу, и я верю в себя. Если не поверю я, значит не поверит никто.

В комнату вновь входит Маша.

– Вот, это должно подойти.

Девушка помогает мне переодеться. А затем приносит мне ещё и свою обувь. Оказывается, у нас с девушкой одинаковый размер! От этого совпадения мы обе приходим в восторг.

– Вижу, чай помог тебе расслабиться, – подмечает девушка, и я радостно киваю головой.

Конечно, никто не отменял дальнейшей грусти. Но конкретно сейчас я хочу веселиться, хочу радоваться и, самое главное, хочу жить.

– Где ты живёшь? – спрашивает девушка, когда мы собираемся и неловко топчемся у дверей.

– А ты сможешь подвезти меня? – отвечаю я вопросом на вопрос. Эта привычка осталась из-за отца, отчего мне хочется избавиться от неё сиюминутно, но нет, его она злит, а значит очень мне пригодиться.

– Ну, конечно! – соглашается Маша.

Мы выходим из квартиры и вновь едем в этом старом, полуразвалившемся лифте. Сейчас в нём пахнет очень сладкими духами, от которых меня чуть ли не тошнит. Интересно, какая "модница" такими пользуется? Вот от Маши пахнет нежными духами, напоминающими запах персика. Они, мне кажется, очень идут девушке.


Когда мы с девушкой выходим на свежий воздух, я вдыхаю полной грудью. В воздухе стоит запах дождя и сырой земли.


– А сколько сейчас времени? – спрашиваю я, вспоминая о том, что совсем потерялась в часах. Спать не хочется, значит – не ночь.


– Сейчас шесть вечера, – говорит девушка, и я с облегчением выдыхаю.

Интересно, сколько же я пролежала в больнице. И есть ли у меня серьёзная травма головы? Доктор сказал, что я сильно ударилась. Так сильно, что теперь не смогу видеть… в моих воспоминаниях всё было очень быстро и почти безболезненно. Возможно, сказался алкоголь.

Я слышу звук, который издала открывающаяся машина. Маша открывает мне дверь, и я на ощупь сажусь в салон. В нём пахнет елью, отчего хочется думать, что сейчас зима, а совсем скоро – Новый год. Но сейчас весна…время романтики и возрождения всего живого. Всего, кроме меня. Я же, наоборот, потухла. Всё вокруг распускается, а я – увядаю. А может быть я просто умираю, чтобы возродиться? Кто знает…

– Куда едем? – спрашивает Маша. Я называю адрес, совсем забыв спросить, где мы находимся сейчас.

– Ого…шутишь что ли? – девушка, наверное, не может поверить, что я живу в районе дорогих и роскошных домов. Конечно, я ей сказала, что мой папа бизнесмен. Вот только имя не назвала…

– Далеко ехать, да? – взволнованно спрашиваю я. Я уже хочу предложить девушке оплатить бензин, но Маша перебивает:

– Нет, нет. Мы как раз рядом. Просто неожиданно…

Девушка заводит машину, и всю дальнейшую дорогу мы молчим. Слушая плавный рокот мотора и вдыхая запах кожи салона я внезапно засыпаю.

Меня будит Маша, оповещая о том, что мы приехали.

– Спасибо, что подвезла! Может, зайдёшь? – искренне благодарю я девушку.

– Нет-нет, как-нибудь в следующий раз…, – я чувствую, как девушка мнётся. Ей явно неловко идти в такой дом…

– Слушай! Я тебе про себя всё рассказала, а ты мне нет. Может встретимся как-нибудь за кружечкой кофе и поболтаем? – предлагаю я с удивительным для меня дружелюбием.

– Ну, я, в общем-то, не против! У тебя есть телефон? – я киваю и достаю смартфон из кармана, – давай я запишу номер? – вновь киваю.

Не знаю, как буду звонить кому-то. Наверное, придётся просить охрану… Девушка записывает свой номер в мой телефон.

– Тебя проводить до двери? – вновь предлагает Маша, но я отказываюсь. Там должна быть охрана, чьи голоса я сейчас слышу.

Мы с новой подругой тепло прощаемся, и я со вздохом разворачиваюсь к воротам. Иду домой, как на расстрел…

6

Домой меня сопровождает охрана. Грозные мужчины в чёрных костюмах (именно такими я их запомнила) не говорят ни звука, отчего создаётся впечатление, что меня ведут призраки. Они держат меня под руки и тащат в дом.

– Проводите меня в спальню, пожалуйста, – прошу я, но ответа не получаю.

Наши шаги гулко разносятся по комнатам. В моём огромном доме не пахнет чем-то сладким и родным, как у Маши. Нет, здесь витает аромат дерева и роскоши.

Помню, когда Саша пришёл ко мне впервые, был под впечатлением. Первым делом он восхитился высокими потолками и хрустальной люстрой из Милана, которую маме делали на заказ. А затем он с интересом рассматривал мою комнату, будто пытаясь узнать меня ещё лучше, хотя на тот момент уже знал обо мне всё. Родителей тогда дома не было, они зависали на очередном корпоративном вечере со спонсорами отца. Мама делала вид приличной дамы из высшего общества, не позволяя себе говорить, пока не разрешит муж. Мама пыталась научить меня той же манере, но я не собираюсь становиться такой же и сопровождать отца, будто примерная дочь. Это так унизительно и глупо: говорить о всякой ерунде, «налаживать отношения» со знаменитостями, пить шампанское и смотреть на всех свысока.

– Ваша комната, Дарья Олеговна, – хриплым басом оповестил меня охранник. Его голос раздался прямо над моим ухом.

– Спасибо, – сдержанно поблагодарила я и велела мужчинам уходить.

Я даже не знала, где они меня оставили. Действительно ли это моя комната? Мы с ними поднимались по лестнице наверх, сворачивали направо. Тогда всё верно. Но я даже не понимаю, где находится моя кровать!

В моей комнате было уютно и просторно. На полу у меня был расстелен бежевый ковёр с длинным и густым ворсом. Первое, что видел человек, когда заходил – это кровать. Она была у стены напротив двери (плевать мне на примету, что ногами к двери спать нельзя!), сделанная из тёмного дерева. Её аккуратно застилал коричневый мягкий плед, моя любимая вещь в комнате. А по левую сторону от кровати было панорамное окно во всю стену. Возле него стояло кожаное бежевое кресло, в нём я могла сидеть и часами смотреть на вид из окна. Правда, видно там было лишь такие же огромные «дворцы» нашего района. Дома казались ненастоящими, подобными кукольным домикам. И люди в них казались куклами «Барби».

Напротив кровати, возле двери стояла деревянная резная стенка, в которой у меня стояли книги и множество фотографий. Мало кто знал, но я серьёзно увлекалась фотографированием раньше, пока не нашла себя в гонках. А теперь ни то, ни другое хобби мне не доступно…

Я аккуратно прошла к кровати. Точнее, я думала, что она в той стороне. Нечаянно запнувшись обо что-то, я рухнула вниз. Слава богу, головой упала на мягкую кровать, а вот телом на пол. Взвыв от боли, я подобрала свои конечности и села на кровать. С этим вообще возможно жить? Как другие люди справляются с потерей зрения? Смогу ли я выдержать всё это?.. Мне внезапно пришла мысль, что я слабая. Я просто слабая и разбалованная стерва, привыкшая жить в роскоши и с удобством во всём. При этом мне ещё и что-то не нравится! Да, горькая правда ранила моё самолюбие… Всё же мне придётся справляться с этой преградой…

Дверь тихо скрипнула, отчего я вздрогнула. В комнату кто-то вошёл, а такое бывало редко.

– Кто здесь? – я обняла колени руками, уставившись в одну тёмную точку. Теперь моё главное оружие – слух.

– Это я, – тихий мамин голос раздался так близко, что я вздрогнула вновь.

Мама, кажется, опустилась на кровать рядом со мной. В тот же момент на моё плечо легла холодная рука, которую я бы никогда не перепутала ни с чьей другой. По моей спине прошли мурашки  от внезапно нахлынувшего холода.

– Папа договорился с врачом из Германии…, – мама со мной заметно осторожничала, боясь взрыва. Но пока что я была спокойна, – ты полетишь через месяц…

– Одна? – перебила я женщину. От мысли, что меня пошлют в другую страну с каким-нибудь громилой под два метра ростом, я содрогнулась. Это было вполне в стиле отца.

– Нет, конечно, не одна! Я полечу с тобой! – заверила меня мама и более осторожно продолжила, будто подбираясь к самой сути, – только папа не сможет. Ты же понимаешь, у него дела, работа. Зато этот врач – настоящий специалист! У него золотые руки! Даша, через месяц всё будет по-прежнему, нужно лишь немного подождать! – мама говорила так быстро и пылко, будто боялась меня и моей реакции. Её можно было понять, в последнее время я действительно вела себя, как бомба!

– Хорошо, мам…

От мамы пахло сладкими французскими духами, которые она безумно любила. Я уверена, даже сейчас она сидит в новом красивом платье, с идеальной причёской, в которой ни одна прядь не торчит сама по себе. В моей маме, казалось бы, всё было идеально. В отличие же от меня. У родителей родилась плохая, неказистая дочь. Одним словом – неидеальная. Я постоянно позорю отца и часто не слушаю маму. Хоть она мне и роднее, но даже с ней мы словно чужие друг другу. Наша семья состоит из трёх разных людей, будто мы всего лишь соседи друг другу. Не представляю, как мы все ещё держимся вместе. Мне кажется, нас склеил какой-то неумелый ребёнок, слепил нас плохим клеем, и эта «конструкция» вот-вот развалится…

– И ещё…, – я уже и забыла, что сижу не одна. Голос мамы вновь разнёсся тихим шёпотом по комнате, – мы с папой наняли тебе человека… в общем, он будет за тобой присматривать, мы ведь вечно на работе! – голос мамы был таким радостным. Она, наверное, уже обрадовалась, что «разминировала» бомбу. Ага, как же!

– Вы наняли мне…сиделку?! – кажется, мой голос эхом раздался по всему дому, отражаясь от стен.

– Ну, Даша, почему же сиделку? Это хороший парень! Вот увидишь, он тебе понравится…, – пролепетала мама, встав с кровати. Кажется, она гот овила пути к отступлению.

– Ах, хороший парень! Мне не нужна сиделка, пускай идёт куда подальше! Идите вы все!!! – я рассвирепела не на шутку. Мой голос стал подобным рычанию льва, отчего, кажется, даже стены задрожали. При этом я продолжала неподвижно сидеть на кровати, поджав колени к груди.

– Милая, он уже здесь! Хотя бы попробуй подружиться с ним…тебе будет не так скучно сидеть здесь! – пропищала мама чуть слышно где-то возле двери. Она уже готова была убежать.

Я ничего не ответила. Дверь громко хлопнула, и в коридоре был слышен удаляющийся стук каблуков. Я откинулась назад, «ныряя» в мягкую кровать. Растянувшись на ней «звёздочкой», закрыла с блаженством глаза. Всегда после моих всплесков эмоций я чувствовала себя прекрасно, будто получала от этого заряд сил и энергии.

Интересно, что это за парень такой «хороший», который вызвался работать на моего отца! Хотя, с другой стороны, какой дурак откажется работать на известного бизнесмена, чтобы просто сидеть с его дочерью! Но теперь знакомиться с каким-то незнакомым персонажем я принципиально не хотела. Отчего-то он мне уже не нравился!

Кажется, я настолько устала за этот сумасшедший день, что почти сразу же заснула. Тем более, по моим расчётам, сейчас уже был вечер.

С этого дня и с этой ночи я влюбилась в свои сны. Моё сознание помнило всё до мелочей, открывая мне миры, которые я не могла увидеть, проснувшись. В этот раз мне показывали тот же фильм с маленькой девочкой, которая бежит по цветочному полю и радостно хохочет. Отчего-то мне на душе стало так хорошо и спокойно, будто я вновь села за руль машины. И в тот же миг, стоило мне подумать об этом, как я села в свой вишнёвый «Додж Вайпер». Моя нога вдавила педаль газа, и машина приятно загудела. Боже, как же давно мне не хватало этого чувства! И вот, я вновь лечу по широкой Московской трассе, мимо огромных высоток, ярких вывесок и неоновых стен клубов. Я мчусь мимо небоскрёбов, мимо зеркальных зданий офисов, в стенах которых отражается вся Москва!

– Даша! Даша! – кто-то зовёт меня, но смутно знакомый голос будто растворяется в воздухе.

Я поворачиваю голову на соседнее пассажирское место, и вздрагиваю. Рядом со мной сидит Саша в красивой синей рубашке и чёрных джинсах. Волосы парня привычно торчат вверх. Его губы шевелятся, и я понимаю, что он говорит мне что-то. Но я его не слышу…

– Саша!!! – с криком я вскакиваю на кровати.