Джоанна Линдсей - Мой единственный

Он знал, что родители наблюдают за ними с террасы. Отец крикнул ему оттуда, сообщая о прибытии Миллеров. Граф, помнится, кипел от гнева, когда Ричард не соизволил тут же вернуться в дом. Пришлось послать девчонку к нему. Ричард, старался вести себя вполне вежливо, несмотря на неприязнь, вызванную тем, что его заставляют жениться на туго набитом кошельке.

Высказал ли он свое негодование вслух? Ричард не помнил, но девочка поразила его, когда неожиданно разревелась. Он не мог взять в толк, что на нее нашло… Скорее всего, он ничего не сказал… Однако плач девочки длился не более минуты, а затем она, сжав кулачки, набросилась на него. Один удар пришелся в пах, похоже, не специально, и Ричард упал на колени. Теперь они находились на одном уровне. Джулия еще раз ударила его по больному месту, но на этот раз вполне осознанно. С тех пор между ними вспыхнула война.

Отец девчонки, находясь в совершеннейшем расстройстве чувств и смущении, ринулся вниз по ступенькам спасать его от дочери, но она уже успела разбить жениху до крови губу, и тот со стоном корчился на земле. Девчонка визжала, что не желает выходить замуж за проклятого Аллена. Ее мать, багровая от стыда, потеряла дар речи.

Джеральд Миллер повернулся к Мильтону и заявил:

– Пожалуй, из этой затеи ничего путного не выйдет.

Но Мильтон презрительно фыркнул, встретив обеспокоенный взгляд расстроенного отца девочки, и заверил его:

– Дети есть дети. Помяните мое слово, повзрослев, они даже не вспомнят об этом неприятном случае. Отступать поздно. О помолвке уже объявлено. Ваша дочь извлечет из нее пользу еще до брака. С того момента, как подписан договор, она получает доступ в высшее общество. У вас еще есть время научить ее хорошим манерам прежде, чем они снова встретятся.

Подобное поведение было типично для отца Ричарда. А вот Джеральд Миллер был крайне недоволен. С тех пор он не раз пробовал уговорить графа разорвать брачный договор, а однажды даже предложил выплатить обещанное приданое в обмен на свободу дочери, однако алчность Мильтона к тому времени только усилилась. Имя Джеральда Миллера часто появлялось в газетах в связи с новыми сделками, покупкой недвижимости и прочими успешными предприятиями. Некоторое время Ричард тщетно надеялся, что Джеральду удастся расторгнуть договор, но тот опасался вреда для своей деловой репутации, а также скандала в обществе, который ужасно расстроил бы его супругу, поэтому всякий раз отступал.

Если Джулия и усвоила какие-то светские манеры, то никогда не демонстрировала свою воспитанность в его присутствии. У Ричарда до сих пор оставался шрам на ухе после того, как девчонка пыталась его откусить. Нос был изуродован на всю жизнь: когда Джулия его сломала, Ричард испытывал столь сильное унижение, что не решился обратиться за помощью к врачу. Эти встречи были, слава Богу, не особенно частыми, но юноша постоянно помнил о том, что ему придется взять себе в жены это маленькое чудовище ради того, чтобы граф заполучил огромное приданое невестки и опосредованный доступ к состоянию Миллеров. Почему, черт его побери, он сам не захотел жениться на ней, если уж на то пошло?

Однажды, во время очередной попытки освободиться от ненавистной помолвки, Ричард посмел напрямую спросить об этом отца.

– Не говори глупостей, мой мальчик, – упрекнул граф сына. – Сам видишь, как отец ее любит. Он не согласился бы выдать девчонку замуж за мужчину, который старше его самого.

– Но они пошли на сделку, так что, какая разница? – поинтересовался Ричард.

– Миллер не похож на обычного простолюдина. Он не стремится проникнуть в высшее общество. Миллер настолько богат, что равнодушен к титулам и возможностям, которые откроются перед ним, если он породнится с аристократическим семейством.

– Почему в таком случае он вообще согласился на этот мезальянс?

– Женщины в этой семье, очевидно, придерживаются иного мнения в этом вопросе. Я изучил их родословную. Несколько столетий назад одна из женщин, носивших фамилию Миллер, купила себе в мужья настоящего лорда. Двумя поколениями перед нами то же самое проделала еще одна из Миллеров. Конечно, это еще ни о чем не говорит, но я использовал полученные сведения как краеугольный камень моей сделки. Если у тебя с девчонкой появятся наследники, Миллеры станут частью аристократической фамилии. Они пробовали это и прежде, но всякий раз терпели неудачу. Жена Миллера в восторге от этой помолвки, а вот Джеральд вряд ли согласился бы подписать брачный договор, пока его дочь в столь юном возрасте, если бы ты не был столь похож на твою мать. Разве его дочь сможет устоять перед таким красавцем?

– Как бы не так! Девчонка терпеть меня не может – так же, как я ее.

– Какая разница, мальчик мой? Ее мать согласилась со мной, что этот брак весьма выгоден. Это и стало решающим аргументом.

Черта под разговором была проведена. После венчания Аллены станут такими же богатыми, как Миллеры, и граф ни за что не собирался отказываться от сделки, пусть даже молодые люди терпеть друг друга не могли.

Но в тот день Мильтон добавил:

– Пора вам перерасти эту нелепую неприязнь, которую вы испытываете друг к другу. Она еще совсем ребенок, поэтому не чувствует к тебе влечения. Когда девчонка повзрослеет, эта злючка превратится в милашку.

Как показало время, отец оказался неправ. Хорошо, что Ричард ему не поверил. С другой стороны, Джулия проявляла к нему интерес, пока не заподозрила, кто он, и не превратилась в чертовку, став такой, какой Ричард ее запомнил. Однако… пусть даже отец отчасти и прав… Ричард, возмужав, смог бы теперь увлечь Джулию, но пытаться бесполезно, он ни за что на ней не женится. Он не собирается потакать прихотям этого мерзавца, зачавшего его, а потом превратившего его жизнь в ад, не желает, чтобы граф запустил свои лапы в богатства Миллеров.

Ричард рассказал все это Ору и в заключение заявил:

– Это не было нужно никому, кроме моего отца. Он один хотел заключить этот брак. Я покинул Англию не только из-за Джулии, даже, по сути, не из-за нее. Я хотел жить своей собственной жизнью, а не влачить жалкое существование под властью отца. Я слишком ненавидел его, чтобы осчастливить графа этим браком.

– Пойду за экипажем, – пробормотал Ор.

Ричард едва не рассмеялся. До чего же это похоже на Ора! Приятель твердо верил в судьбу и никогда не пытался идти наперекор предначертанному свыше. Ор мог вслух высказывать свои предположения, указывать на то, что не учли другие, мог предложить помощь, но никогда не пытался изменить чье-то решение. Это, по его мнению, означало искушать судьбу.

– Думаю, на лошадях будет быстрее, – предложил Ричард.

– Я и лошади? – хмыкнул Ор. – Ты, должно быть, шутишь.

– Может, и так, – ухмыльнулся Ричард.

Джулия поехала прямиком домой, где заперлась в своей комнате. Ей пришло на ум, что нужно найти Кэрол. Обязательно надо с кем-то посоветоваться, но Джулия пребывала в таком состоянии, что боялась непроизвольно сорваться и наговорить гадостей даже подруге. Ей не хотелось, чтобы кто-то, даже прислуга, увидел ее в таком состоянии.

Джулия пыталась бороться с нахлынувшим на нее отчаянием. Возбужденная, рассерженная и испуганная, девушка не находила себе места, дрожа всем телом. Ее худшие кошмары стали явью именно теперь, когда она вплотную подошла к тому, чтобы порвать оковы, которые с детства надел на нее ее нерадивый отец.

Но этот кошмар ей не приснился. Джулия видела его собственными глазами, слышала ту мерзость, которую Ричард говорил, чувствовала, как ярость, как всегда в его присутствии, овладевает ею. С последней их встречи прошло одиннадцать лет. Внешне он изменился, а вот его мерзкий характер… Доказательством тому были первые слова, произнесенные им, когда Ричард ее узнал. «Сверну ее чертову шею!» – так, кажется, он выразился… и не шутил… Однажды, когда она была еще маленькой девочкой, он пытался перекинуть ее через балконные перила второго этажа, чтобы напугать…

Зато она изменилась, избавилась от прежней обидчивости и вспыльчивости. Джулия больше не позволяла злости влиять на ее поступки. Она не позволит больше никому вывести ее из себя до такой степени, что захочется его убить, как это удавалось прежде Ричарду. Она переросла свою истерическую вспыльчивость. Взять хотя бы сегодняшний день. Джулия не попыталась выцарапать Ричарду глаза, а сбежала от него. Весьма разумный поступок!

К сожалению, злость не утихала. Неужели он вернулся сюда, чтобы воплотить в жизнь условия мерзкого договора? Покидал ли он вообще Англию? Ричард в разговоре упомянул, что влюбился в Джорджину Мэлори в прошлом году. Следовательно, тогда он жил в столице. Лондон – огромный город, и в нем легко затеряться. Не исключено, что все эти годы он находился рядом и посмеивался над ее тщетными попытками разорвать брачный договор, из-за которого она не могла выйти замуж.

Вполне в духе того презренного негодяя, каким Джулия его запомнила! Но она со всем справится. Лишь бы граф не отыскал своего сыночка и не потащил их обоих к алтарю. Джулия уж точно не собиралась ставить лорда в известность о том, что его непутевый отпрыск – в Англии. Она продолжит добиваться, чтобы суд официально признал Ричарда мертвым. Хотя Габриэлла Андерсон с ним знакома, Джулия весьма сомневалась, что молодая женщина знает, кто скрывается под именем Жан-Поля. К тому же вскоре Габриэлла уплывет из Англии. А Мэлори, скорее всего, знают Ричарда только в лицо и понятия не имеют, кто он. Нет, ей следует продолжать добиваться удовлетворения ее ходатайства. Главное, чтобы ужасный договор потерял юридическую силу.

Будет ли ей сопутствовать удача? Почему бы и нет, по крайней мере, до тех пор, пока никто, кроме нее, не знает о возвращении Ричарда. Когда договор будет расторгнут, Ричарду больше не придется скрываться. Может, договориться с ним, чтобы обезопасить себя от неожиданностей? Нет, Господи! О чем она только думает? Зная его характер, можно предположить, что Ричард пробудет в Англии ровно столько, чтобы разрушить ее планы, а потом, довольный, снова исчезнет. А ей придется ждать еще десять лет, прежде чем она вновь попытается стать свободной.

Впрочем, не важно, жил ли он в Англии все это время или приехал ненадолго, как говорил. Для Джулии было очевидным, что он не собирается на ней жениться. Прежде всего, он не появился у себя дома. В противном случае граф тотчас же известил ее об этом. Вместо отцовского поместья Ричард отправился на столичный бал тайно вздыхать о своей возлюбленной, а затем, несмотря на свою неразделенную любовь, пытался соблазнить ее. Что ни говори, а повел он себя, как обычный повеса-аристократ, ведомый своей похотью и низменными инстинктами. Впрочем, чему она удивляется?

Как она вообще могла испытывать к нему симпатию? Джулия презирала себя за то, что могла хотя бы на минуту счесть его очаровательным. В какую жалкую старую деву она превратилась! Его обаяние, пожалуй, было таким же фальшивым, как и он сам с его попытками казаться французом. Но как она могла посчитать его красивым сегодня, если все в нем настолько пропитано фальшью? Ничто в его душе не может быть прекрасным! Он злобен и нагл. Ричард – сноб худшего пошиба, который не может не упиваться своим мнимым превосходством. Он всегда смотрел на нее сверху вниз, считая, что она недостаточно хороша для него. Господи! Воспоминания снова навалились на нее. Джулия думала, что оставила прошлое позади, и те дни никогда больше не вернутся.

Но тогда Ричарда Аллена не было поблизости, и ничто не могло напомнить ей о прошлом…

– Ты, полагаю, ужасно волнуешься, – сказала дочери Хелен Миллер. – Такой славный, красивый юноша! И сын лорда к тому же. Со временем ты станешь леди, как твоя тетя Эдди.

Вот мать Джулии действительно была приятно взволнована. Хелен Миллер редко имела собственное мнение, но, очевидно, эта помолвка стала исключением. Она с самого начала была всецело на стороне Ричарда. Джулия тоже заразилась приятным волнением матери. Если бы не Хелен, ничего такого не произошло бы. Пока дело ограничивалось разговорами с матерью о помолвке, Джулия была вполне довольна. Сын графа уже казался ей сказочным мальчиком. До свадьбы еще много времени, и, если начистоту, она предпочла бы иметь новую куклу, чем мужа.

Ей часто напоминали о существовании этого замечательного юноши. Его отец постоянно присылал отчеты обо всех успехах сына, и Джеральд читал их дочери. Лорд Ричард прекрасно учился в школе. У лорда Ричарда – новая собака. Лорд Ричард поймал в озере большую рыбу. Почему ее никогда не берут на рыбалку? Родители хотели, чтобы она как можно больше узнала о лорде Ричарде, прежде чем встретится с ним. Кажется, получилось.

Вот только до знакомства с Ричардом оставалось так много времени, что Джулия даже не воспринимала эту возможность как нечто реальное. Но этот день настал вскоре после ее пятого дня рождения, и Джулия повела себя совсем не так, как думалось. Во время долгой поездки в Уиллоу-Вудс, поместье графа Менфорда, расположенное недалеко от Манчестера, девочка так сильно разнервничалась, что щеки ее раскраснелись. Мать, заметив это, почему-то расплакалась, а Джеральд, смеясь, обозвал обеих глупышками. Джулия и сама не понимала, почему так волнуется. Она хотела понравиться Ричарду и боялась, что этого не произойдет? А может, потому что до сегодняшнего дня он не казался ей кем-то реальным?