Джоанна Линдсей - Мой единственный

– Вот именно.

Промокший насквозь Ричард уселся на пристани рядом с братом. Хотя он стащил с себя рубашку, вода все еще капала с его коротких штанов и лилась на спину с длинных волос. Впрочем, день выдался жарким, поэтому волосы вскоре высохнут.

В детстве они часто вот так сидели, любуясь этим умиротворяющим пейзажем. Величавые старые деревья отбрасывали рассеянные тени. А рядом с ухоженным газоном росли полевые цветы. Было легко забыть, где ты находишься, если не оглядываться на дом.

За вторым завтраком Ричард узнал, что Мэтью никто так и не научил плавать. Вместе с Джулией они вызвались дать ему пару уроков. Мальчик вежливо отказался, однако выразил желание посмотреть, как они плавают, поэтому из столовой все направились к озеру. К ним присоединился Чарльз.

Пока Джулия и Мэтью рука об руку шли впереди, Чарльз объяснял брату:

– Он побаивается воды, так что не удивляйся, если не сможешь заманить его даже на мелководье. Несколько лет назад едва не утонул один из сыновей садовника. Он вполне сносно плавал, но в тот раз его ногу свело судорогой. Мэтью тогда играл невдалеке на газоне. Сын услышал крики парнишки и бросился ему на помощь, хотя сам не умел плавать. К счастью, отец успел спасти их обоих. Он шел к Мэтью и оказался единственным, кто услышал крики. С тех пор мальчик напрочь отказывается учиться плавать. Это я виноват в том, что не научил его раньше.

После рассказа брата Ричард твердо решил обучить племянника плаванию. Но Чарльз оказался прав. Ричард и Джулия всеми силами пыталась уговорить мальчика, показывая, как весело купаться, но тот никак не соглашался. Наконец Джулии это удалось. Девушка пообещала Мэтью не отпускать его, пока он не добьется определенных успехов.

Наблюдая, как терпелива и нежна Джулия с его сыном, Чарльз заметил:

– Похоже, она умеет обращаться с детьми.

Ричард втайне был с ним согласен. Ведь Мэтью, державшийся со своим дядей, которого никогда прежде не видел, несколько сдержанно, сразу же привязался к Джулии. Ричард размышлял о том, сколько же он упустил во время своего девятилетнего отсутствия на родине.

– Дай Мэтью время, – сказал Чарльз, от внимания которого не укрылся расстроенный вид брата. – Я много рассказывал ему о тебе. Отец, по крайней мере, в моем присутствии и слова плохого о тебе не говорил. Мне кажется, Мэтью смущает длина твоих волос. Он никогда не встречал мужчину с такой прической. А еще, вероятно, дело в твоем росте. Мэтью очень переживает, что недостаточно высок для своего возраста. Что же касается Джулии, он почти не знаком с молодыми женщинами, за исключением служанок, поэтому не удивлюсь, если узнаю, что он в нее влюблен.

Чарльзу ни к чему было оправдывать мальчика. Ричард прекрасно понимал, что завоевать доверие и любовь ребенка можно, только живя рядом с ним. Но его не было рядом в прошлом и не будет в будущем. А еще Ричард с грустью думал, что эти люди и есть семья, о которой он мечтал: играющие женщина и ребенок, сидящие и наблюдающие за этим братья, смех и радость, атмосфера единения… Возможно, больше это никогда не повторится. Скоро они с Джулией уедут отсюда.

У него еще не было возможности объяснить Чарльзу, почему они здесь. Мильтон позвал их в большую гостиную, как только они вошли в дом. А потом все отправились в столовую, где подали второй завтрак. Мильтон продолжал удивлять Ричарда тем, что в присутствии внука вел себя вполне вежливо и по-светски любезно.

Ричард и Чарльз сидели достаточно далеко от резвящихся в воде, чтобы без помех поговорить, поэтому он не удивился, когда Чарльз вдруг спросил:

– Рич! Что происходит между тобой и Джулией? Почему вы на самом деле приехали в Уиллоу-Вудс? Твое поведение противоречит всему, что ты рассказал мне на постоялом дворе.

Теперь, когда речь зашла о сути дела, Ричард засомневался. Сначала он хотел изложить Чарльзу версию, которую перед этим слышал Мильтон. Не то, чтобы он не доверял брату, но секретность была им крайне необходима, а Чарльз не умел хранить тайн. Но он был его братом! Кроме того, Чарльз мог помочь им скорее отыскать договор. По крайней мере, он смог бы рассказать о распорядке дня отца, чтобы определиться со временем для поисков.

Ричард покачал головой и кратко рассказал ему правду, заключив свой рассказ:

– Незаметно, чтобы отец особо обрадовался предстоящей свадьбе. А мне-то казалось, что он будет вне себя от счастья.

– Он просто тебе не верит, что меня ничуть не удивляет. Слово скептик могло бы стать его вторым именем. Он всегда настораживается, если сталкивается с чем-то необычным, а ты его поразил. Разве ты не помнишь, какой он?

– Я тоже так подумал. Нам надо будет лучше играть свой спектакль или… поскорее найти этот чертов контракт. Ты не знаешь, где отец его хранит?

– Прости, понятия не имею. Все эти годы он и словом о тебе не обмолвился. Всякий раз, когда я пытался заговорить с отцом о тебе, он приходил в бешенство. После недавней нашей встречи я пытался поговорить с ним о договоре и судьбе Джулии.

Выдержав непродолжительную паузу, Ричард спросил:

– Так ты рассказал отцу, что видел меня?

– Нет, конечно, нет! Но то, что хотела сделать Джулия, мне совсем не понравилось. Сам знаешь, насколько я суеверен. Мне казалось, если она добьется своего и тебя официально объявят мертвым, ты на самом деле погибнешь. Я решил, что обязан хотя бы попытаться убедить отца освободить Джулию от условий договора. Отец, разумеется, только отмахнулся от меня.

Учитывая подозрительность Мильтона, стоит ли удивляться, что он понял, что Ричард находится поблизости, и попросил Чарльза вмешаться в его дела? Но он не собирался рассказывать о плавании в Австралию, на которое обрек его Мильтон, на случай, если Чарльз на самом деле опосредовано вывел отца на его след.

Ричарду необходимо было точно знать теперешний распорядок дня отца и его привычки.

– Вчера отец вернулся в поместье очень поздно. Он часто в разъездах по вечерам?

– Проводит время с одной вдовой по соседству.

Брови Ричарда удивленно поползли вверх.

– У него есть содержанка?

Чарльз отрицательно покачал головой.

– Не думаю, что он ее содержит. Такое отцу не по карману. Она живет вполне безбедно, имеет небольшой доход и, судя по всему, ей просто нравится его общество.

Сама мысль о том, что какой-либо женщине может нравиться общество их отца, показалась Ричарду просто смехотворной.

– Должно быть, что-то с ней не в порядке.

Чарльз хмыкнул.

– Вовсе нет. Она примерно его возраста, из нетитулованной знати…

– Надеется заполучить его титул?

– Возможно, или ей просто одиноко. Она часто приглашает отца на обед, поэтому несколько раз в неделю мы с Мэтью обедаем наедине. Примерно раз в неделю он возвращается от нее поздно ночью, так что, думаю, они все же иногда делят постель.

– Как думаешь, он женится на ней?

– Нет, – ответил Чарльз, а затем резко добавил: – Будь она богата, возможно, а так – нет.

– Недостаточно богата? Какая жалость! Сам знаешь, что он вечно одержим деньгами.

– Трудно не заметить… А знаешь, почему? Отцу не только твой долг довелось выплачивать. Дед и бабка по материнской линии жили не по средствам. Когда вскоре после свадьбы родителей они умерли, все кредиторы бросились к отцу. Семья матери считала, что он богат, и заставила жениться на дочери, точно так, как он навязывал браки нам. Собственно говоря, у нас достаточно арендаторов, чтобы ни в чем себе не отказывать. Но старые долги просто огромны. Мать тоже наделала много долгов. За Кэндис не дали почти ничего. Ее отец счел, что брак с дочерью герцога – лучшее приданое. Впрочем, так с самого начала было задумано. Тебе полагалось наполнить сундуки отца и выплатить все старые долги.

Ричард поморщился.

– А я вместо этого наделал новых долгов. Ты, наверняка, весьма огорчен тем, что дом пришел в такое жалкое состояние из-за недостатка средств?

– Деньги у меня есть, – удивил брата Чарльз. – Содержание, которое Кэндис продолжала получать от своего отца, даже после того как вышла замуж, удвоилось после рождения Мэтью. Этими деньгами распоряжаюсь я. Герцог испортил бы мальчика, позволь я ему это. Но я не позволю.

– Так ты мог бы отремонтировать помещения?

– Да. С легкостью, но тогда отец узнал бы, что у меня есть деньги, и посчитал бы, что они по праву принадлежат ему. А я не хочу этого.

Ричард улыбнулся.

– Верно. Кстати, Джуэлс собирается привести дом в порядок, если нам суждено пробыть здесь достаточно долго.

Раздумывая над сложившейся ситуацией, он вспомнил разговор с Джулией, когда они гадали, почему граф не заставил Чарльза исполнить вместо него условия договора и взять Джулию в жены. Он решил, что самое время это выяснить.

– Скажи, когда ты овдовел, отец, случаем, не требовал, чтобы ты посватался к Джулии?

Чарльз хмыкнул.

– Разговор зашел три года назад, когда Джулии исполнилось восемнадцать, а ты не вернулся, следовательно, некому было брать ее в жены. Он пытался уговорить меня, твердя, что Мэтью в его нежном пятилетнем возрасте нужна мать.

– Но ты ему отказал?

– За Мэтью присматривали няня и гувернантка, нанятые лично мной. Очень заботливые женщины. Они так сильно к нему привязались, что не хотят покидать его даже теперь, когда он стал старше. В любви и женской ласке недостатка Мэтью никогда не испытывал. После отец еще пару раз заговаривал на эту тему, но уже гораздо осторожнее… Помнишь, я говорил, что он опасается давить на меня после случившегося?

– Но ты всякий раз отказывался…

Ричард уставился на Джулию. Она как раз болтала о чем-то с Мэтью. На губах – красивая улыбка. Он не мог оторвать от девушки взгляда.

– Думаю, ты просто не знал, в какую красавицу она превратилась?

– Нет, знал.

Это заставило Ричарда снова взглянуть на брата.

– И все же отказал отцу?

Чарльз улыбнулся.

– В последнее время он нечасто просит о чем-либо и никогда не приказывает, так что я редко ему отказываю. Но, если надо, решимости мне хватает, – ответил Чарльз и более серьезным тоном добавил: – Кроме того, я знаю, почему ты отказывался на ней жениться. Помнишь, сколько раз ты изливал передо мной душу, говорил, что не собираешься вознаграждать отца за тот ад, через который мы прошли? Вот и я не собирался уступать ему, ведь из-за этого тебе пришлось сбежать из дому.

– Спасибо, – чуть заметно усмехнулся Ричард. – С трудом представляю, каким серьезным потрясением было бы, вернувшись домой, обнаружить, что она все-таки пролезла в нашу семью. Но довольно. Расскажи-ка лучше, почему ты до сих пор живешь здесь.

Чарльз хмыкнул.

– Ну… главным образом потому, что у меня есть любовница. Она живет поблизости.

– Уезжай к ней.

– Не могу. У нее муж, старая развалина. Вскоре после свадьбы он превратился в калеку. Она – хорошая, добросердечная женщина и не хочет его бросать.

– Ты ее любишь?

Теплая улыбка Чарльза стала ему ответом, но брат все же добавил:

– Она запала мне в сердце. Я очень к ней привязался. Началось все с плотской связи, но прошло уже шесть лет, как мы встречаемся. Она не из джентри[7], но мне все равно. Я женюсь на ней, как только умрет ее муж. Я достаточно сильно ее люблю, чтобы подождать.

Именно такую страстную любовь Ричард всегда искал, любовь непреходящую, не боящуюся препятствий и взаимную. Он вновь взглянул на Джулию…

– Ну а вторая причина, почему я остаюсь здесь, – произнес Чарльз, – Мэтью любит деда. Я не собираюсь лишать его этой семьи.

– Ты не собираешься в будущем рассказать ему, что представляет собой его дед? – спросил Ричард.

– Скорее всего, нет.

Джулия не собиралась падать в постель сразу. Ей хотелось должным образом подготовиться к отходу ко сну. Но, стоило ей переступить порог спальни, девушка поняла, что не сможет исполнить все полагающиеся ночные ритуалы, пусть даже в спальне уже стояло зеркало, привезенное из Манчестера сегодня днем.

Она не помнила, когда в последний раз так уставала. Но два безумных дня, плавание в озере и бессонная ночь взяли свое. Ужин с Алленами без графа был таким безмятежным, что Джулия, расслабившись, едва не уснула за столом.

Отсутствие Мильтона во время ужина второй раз подряд обеспокоило ее, но Ричард, наклонившись к ее уху, прошептал:

– Он навещает одну леди.

Это были единственные слова, которыми они обменялись с самого утра после возращения его брата. Когда прибыли рабочие, Джулия отвела их в музыкальный салон и объяснила, что им следует делать. Остаток дня они с Ричардом провели вместе с Чарльзом и Мэтью. После урока плавания на озере все играли в крокет на одном из газонов. Не сговариваясь, взрослые делали все, чтобы мальчик выиграл все игры. Джулия находила все это забавным, особенно то, как натурально стонали двое мужчин, когда специально промахивались.