— Позвонил. Они встретят нас в больнице.

— Что со мной? — Ника перевела взгляд на одного из врачей: средних лет мужчину с намечающейся лысиной.

— Перелом правой ключицы и запястья, вывих ноги и, возможно, небольшое сотрясение. Голова кружится, тошнит?

Ника прислушалась к себе:

— Кружится немного, а если закрываю глаза, то мутит. Макс, что с моим мотоциклом?

— Ну он то чувствует себя явно лучше тебя. Лежи, ладно? Крис и Родька его не бросят. Ты чего? — вдруг перепугался парень, увидев, как ресницы у Ники стремительно намокли. — Тебе плохо? — он посмотрел на врачей, но девушка остановила его:

— Да просто ты был прав: не надо было мне туда лезть.

— Можно ей успокоительного вколоть? — поинтересовался парень у врача. — А то сейчас начнет реветь и себе только хуже сделает.

— Не начну.

— Тем более все, что надо, я ей уже уколол. — подтвердил врач. — Лежите, девушка, скоро уже приедем.

Ника послушно закрыла глаза, но ту же опять распахнула их: ей хотелось видеть Макса. Так боль словно притуплялась, отходила на задний план. Парень молча сидел рядом и осторожно держал ее за руку.

— Странно. — прошептала девушка. — Макс, мы же с тобой проверяли байк накануне, все было в порядке.

— Я разберусь, Ники. — парень чуть сжал ее пальцы. — Мы все вместе разберемся, что там за хрень произошла на трассе. Ты пока не думай об этом, хорошо?

— Вот именно. — поддержал его врач. — Сейчас ваша основная цель — выздороветь. А то как опять на мотоцикл сядете?

Ника кивнула, но в душе продолжали бродить сомнения и вопросы. Такая поломка не могла пройти незаметно. А они с Максом и Родькой правда проверяли ее мотоцикл вдоль и поперек. Особенно старался Максим, вряд ли он пропустил бы такое.

"Потом мы поехали кататься по городу. — девушка пыталась не обращать внимание на пульсирующую боль. — Я там разгонялась и тормозила, все было в порядке. Потом мы оставили байки и до утра уже их не трогали. Как мог вылезти такой косяк?"

* * *

В фильмах обычно родственники больного толпятся в светлом чистом коридоре, бегают туда — сюда и всей толпой кидаются к доктору, чтобы узнать состояние больного. Реальность же выглядела гораздо прозаичнее. Родители с друзьями Ники остались в приемном покое, а девушку унесли в хирургическое отделение. Мария Максимовна и Дмитрий Николаевич кинулись было следом, были остановлены врачом и, выслушав его, медленно вернулись к молодым людям.

— Ну что? — Настя с покрасневшими глазами то и дело приглушенно всхлипывала и цеплялась за мрачного Криса.

— Езжайте домой. — велел мужчина. — Я Максу позвоню, как только нам скажут, что и как. Сколько они там будут возиться — неизвестно.

— Я тоже останусь. — сообщил Максим тоном, показывающим, что возражения не принимаются. Дмитрий Николавевич посмотрел на него, хлопнул по плечу и кивнул.

— Хорошо. А вы, ребята, топайте домой. Чего здесь толпиться, все равно это процесс не ускорит.

— Да, дядя Дима, — голосом пай — мальчика проговорил Родька, — вы правы. Макс, ты позвони нам сразу и приезжай. Мы у Криса будем.

— Да. — Эрика, отходившая поговорить по телефону, подошла к остальным. — Ты только сразу приезжай.

Макс кивнул. Он знал уже, что не двинется с места, пока не увидит Нику. А еще он собирался обдумать кое — какие подозрения. Пусть лишенные всякого основания, но не становившиеся от этого сомнительными. Делится с ними сейчас парень не хотел. Родители Ники и так на взводе, а тут еще он с такими предположениями.

— Я подъеду, как только увижу Нику. — сообщил он. — Ждите меня.

— Чувак, хоть сутки, все равно дождемся. — Крис подхватил Настю и первым направился к выходу, бросив через плечо. — Давай, шевелите лапами, иначе никуда не уйдем. Макс, привет Нике. Дмитрий Николаевич, Мария Максимовна, все будет в порядке. Ника — сильная девчонка.

Женщина послала бледную улыбку, а родитель Ника молча поднял вверх кулак, мол, полностью согласен.

Они все в полном молчании доехали до квартиры Криса, даже не разгрузив мотоциклы и не переодевшись. В таком же полном молчании расселись кто куда, лишь изредка обмениваясь отрывочными фразами. Родька, как заведенный, бродил по комнате, преследуемый любопытными котами. Эрика, сбросив защиту, сидела на полу и покусывала ноготь. Настя с Крисом о чем‑то тихо разговаривали, причем девушка то и дело вытирала глаза и качала головой. Наивная блондинка ни разу не встречалась с подобными происшествиями и теперь пыталась осознать то, что видела.

Прошел час. Второй. Третий. Звонить Максу никто не решился. Настя на нервах сжевала все печенье, найденное у Криса на кухне, Эрика выпила четыре чашки кофе, пятую Крис ей не дал, попросил пожалеть сердце. Родька то и дело зачем‑то выходил на балкон, смотрел на дорогу и заходил обратно.

Макс явился уже совсем к вечеру, осунувшийся и словно похудевший, но уже не такой потерянный.

— Все нормально. — сообщил он сгрудившимся в коридоре друзьям. — Ника там от наркоза отходит, родители с ней. Перелом запястья со смещением, перелом ключицы, сильный вывих ноги и сотрясение. Сказали, что легко отделалась.

— Она что‑нибудь сказала? — поинтересовалась Настя.

— Ага. Сообщила, что ей нравится кататься на крылатом розовом пони. — Макс оглядел вытянувшиеся лица и усмехнулся. — Глюки у нее после наркоза нехилые.

Короткие смешки вокруг отчетливо отдавали нервозностью.

— А если серьезно. — Макс прошел в комнату, сел верхом на стул и опустил руки на спинку стула. — Я думаю, это ни хрена не случайность. Кто‑то нарочно испортил мотоцикл.

— Испортил? — ахнула Настя. — Зачем?

— Вот именно. — подхватил Родион. — Это ж как надо ненавидеть Нику, чтобы сделать такое. А если бы она…упала не так удачно?

— А мне кажется, что Макс кого‑то подозревает. — негромко сказал Кристиан, внимательно глядя на друга. Тот чуть поколебался, но все же кивнул:

— Да, но доказательств нет.

— Про кого ты подумал? — поинтересовалась Эрика. — Что за гнида?

— Я подозреваю Глеба. — честно сообщил Макс. — Знаю, у меня нет доказательств, но чую — без него не обошлось. Кому еще могла так насолить Ника?

— Или не Ника. — вдруг произнес Родька, о чем‑то размышлявший. — Макс, ты вроде говорил, что, когда вы ехали к дому, то ты тестил Никин байк?

— Ну. — парень замолчал, глядя на Принца. — Думаешь…

— Чувак, вспоминай всех своих врагов. Потому что чую, что Ника случайно попала под раздачу. Только не вздумай бить себя в грудь и посыпать голову пеплом, никто не застрахован от подобного.

— Эй, народ! — Эрика появилась из кухни, допивая пятую чашку кофе. Крис лишь погрозил сестре кулаком. — Смотрите‑ка какая фигня выходит: вы проверили байки и отправились кататься по городу, потом оставили их у дома и до утра уже не тестили. Так? То есть мотики были без присмотра весь вечер и всю ночь. Именно тогда кто‑то испортил Никин байк, возможно, приняв его за байк Макса. Мать же вашу, смахивает на тупой детектив, не находите? Который показывают в виде длинного нудного сериала.

— Только чую, что в отличие от сериала, мы хрена с два найдем ублюдка. — сообщил Кристиан. — В Никином дворе нет камер наблюдений. А если даже решить найти свидетелей, то как мы будем искать чела? По описанию: две руки, две ноги и тыква с волосами?

Звонок в домофон прервал мозговую атаку.

— Ты кого‑то ждешь? — спросила Настя.

— Я жду. — откликнулась Эрика. — Просто Ладно звонил три часа назад, он узнал, что произошло с Никой и хотел узнать точные данные. Потом сказал, что приедет, и кое‑что расскажет.

Крис, ворча, отправился открывать дверь. Слышно было как он поздоровался с родственником, затем что‑то негромко проговорил и вполне отчетливо выругался.

— Добрый вечер. — Ладон появился в комнате, словно демон в багряных оттенках. Темно — красные, собранные в гульку волосы, насыщенного вишневого цвета рубашка из плотной шелковистой ткани нежно и мягко облегала подтянутый торс и широкие плечи. Темные брюки и дымчатые очки в красной оправе довершали образ.

— Я хотел подъехать сразу, но переговоры неожиданно затянулись. Китайские партнеры оказались на редкость дотошными.

— Партнеры? — шепотом переспросила Настя у Криса, не в силах сладить с любопытством. Тот так же тихо ответил:

— Этот тип работает профпереводчиком, знает десять языков.

— Сегодня днем я вместе с приятелем просматривал свадебное видео. — негромким голосом проговорил Ладон, прислоняясь спиной к подоконнику. — Он начинающий оператор, и хотел, чтобы я подтвердил, что сьемка получилась. И я кое‑что интересное увидел. Настолько интересное, что сразу позвонил Максу, но он не брал телефон. И никто из вас не брал. Потом ответила Эрика и рассказала о случившемся. Ника в порядке?

— Насколько это возможно в ее положении. — Макс подался вперед. — Что ты хотел сказать?

— Показать. — Ладон достал из кейса флешку. — Давайте посмотрим.

Глава двадцать девятая

Наверное, очень многие хоть раз в жизни мечтали разорвать неприятеля в клочья. Или придумывали ему особенно ужасные пытки, а то и казнь. Вроде как мысленно отрубили головушку противнику и на душе полегчало. Или надели ему по самые плечи ведро с помоями.

И крайне мало тех, кто рискнул от мыслей перейти к действиям, переступить ту незримую грань, где фантазия превращается в реальное преступление.

И немногие из тех, кто переступили грань, получили от этого удовольствие. Совсем одно — желать противнику всяческих бед и в мыслях убивать его особо изощренными способами. И совсем другое — воплотить это в реальность. Увидеть, как от твоих рук умирает или страдает живое существо.

Глеб через силу сделал глоток коньяка и почувствовал подступающую дурноту: то ли от алкоголя, то ли от мыслей. Парень не увлекался спиртным, занимался спортом и даже старался правильно питаться. Но сейчас ему до одури хотелось напиться или, хуже того, покурить травку. Лишь бы на время забыться, перестать прокручивать в голове один и тот же кадр: Ника и ее мотоцикл, кувыркавшиеся по трассе.

Парень обхватил себя за голову и закачался взад — вперед, сидя на полу, на плотном светлом ковре. Несмотря на постепенно усиливающийся алкогольный туман, память не желала сдаваться. Что с Никой? Как сильно она пострадала? Глеб видел как ее на носилках погрузили в машину Скорой помощи, как вместе с ней уехал Максим. Парень попытался подойти ближе к остальной компании, но по их разговору понял, что те и сами толком ничего не знают. Звонить родителям девушки или ее дружкам Глеб, по понятным причинам, не мог.

Да, он хотел унизить или повредить Макса, но не Нику. Глеб с силой потер лицо, словно хотел содрать с него кожу: падающая с байка девушка не желала исчезать из мыслей. Картинка словно разгоралась, становилась ярче и отчетливее. Она жгла Глеба изнутри, причиняя почти физическую боль.

Как просто оказалось испортить мотоцикл. И как сложно оказалось принять тот факт, что он едва не убил человека.

Звонок городского телефона заставил парня вздрогнуть и отвести ладони от лица. Покосившись на звеневший аппарат, Глеб все же подошел к нему и поднял трубку.

— Слушаю. — голос вышел каким‑то тонким и истеричным. — Да, говорите.

Но с той стороны раздавались лишь шорохи и легкое гудение. Затем послышались короткие гудки.

— Идиоты. — проворчал парень, разворачиваясь, чтобы вернуться в полумрак гостиной. Телефон зазвонил вновь. Пришлось Глебу снова снимать трубку, понимая, что могут звонить родителям, в этот выходной день уехавшим на дачу.

Но опять в трубке промолчали, а затем сбросили вызов.

— Идите на… — Глеб выдернул шнур телефона из розетки, решив, что если кому‑то слишком надо будет, то позвонят на мобильник.

И действительно — позвонили буквально через пару минут со скрытого номера. Опять неизвестный молчал, а затем сбрасывал вызов.

— Какого хрена? — беспокойство уже начинало нарастать, неприятно царапая сознание. Мобильник продолжал звонить через каждые три минуты и, в конце концов, парень выключил его.

Теперь зазвонил домофон, своим писком натягивая нервы уже не слишком нетрезвому Глебу. Пару раз послушав и в нем тишину, парень не выдержал: с треском выдрал трубку домофона, отчего она повисла на одном шнуре, и выскочил на балкон.

Во дворе, за исключением стайки воробьев и пары детишек в песочнице, никого не оказалось. Глеб, перегнувшись через перила, внимательно оглядел все ближайшие кусты, но и там ничего не заметил. Возможно, баловались дети, которые вполне могли прятаться под козырьком подъезда.

А, может, его настигло возмездие?